Драбблы по Фраю

Я не успел. Мне рассказали, что где-то в переулках Левобережья появился сновидец, которому приснился целый дом и сад, и что он уже отлично там прижился, подружился с соседями, даже присматривал иногда за соседскими ребятишками, пытался ухаживать за владелицей местного трактира, затерявшегося в зарослях так, что о его существовании знают только местные, и вообще вёл вполне себе размеренную счастливую жизнь. Я понял, что этому неизвестному человеку где-то в своём мире грозит опасность, но когда приехал, на том месте уже не было ни дома, ни сада, ни самого сновидца. Можно было бы решить, что он проснулся, но тихое, тусклое отчаянье, затянувшее опустевший участок, на котором был дом сновидца, говорило — здесь только что побывала Смерть. Это понимание ударило по мне очень сильно. Особенно осознание того, что он жил здесь почти два месяца. Почти два месяца я был рядом, в том же городе, и мог бы его спасти, но… опоздал. Не доглядел, не доискал, оказался недостаточно удачлив, чтобы противостоять чужой смерти. И на этот раз она оказалась сильнее. Даже засыпая под утро, всё ещё оглушенный, несмотря на все попытки моих друзей и домочадцев привести меня в порядок, я всё думал, что же стало с тем сновидцем. Что происходит с людьми после смерти? Что происходит с теми, кто умер, находясь в другом мире во сне? * * * Мне снилось, что я сижу трактире, небольшом и уютном, каких полно по дороге, если чуть отъехать от Ехо. Деревянные стены, добротная деревянная мебель, беленькие в мелкий цветочек занавесочки с кружевом по краю, на стенах развешаны какие-то узорчатые плетения из цветных ниток, серебристые хвосты шимарских чифф, старые ружья, а вернее, рогатки бабум, только не такие, как использует наша полиция, а охотничьи. Вот только за окнами не было подходящего случаю сельского пейзажа, там творилось такое, что я едва не вскочил на ноги, то ли от ужаса, то ли от восхищения. Там переливалось пространство. Это была не чёрная, а, точнее, не имеющая в себе никакого цвета пустота Хумгата, это скорее напоминало пространство Тёмной стороны, с текучей землёй и цветными ветрами. Пространство струилось, плавно меняя форму, цвет и структуру. Тёмно-фиолетовое, глубокое, как беззвёздная ночь, медвяно-жёлтое, с яркими золотыми искорками, чёрное и бархатное — оно не стояло на месте, медленно меняясь каждую секунду собственного странного существования. — Где это я? Вопрос мой был обращён к трактирщику — молодому парню в лоохи с капюшоном и парой косичек в волосах, который встал около меня и тоже принялся любоваться переливами пространства за окном. — Да как тебе сказа-ать… я и сам не знаю, — протянул парень и ослепительно мне улыбнулся. Ну и влип же я! Трактирщик между тем уселся на соседний стул и посмотрел мне прямо в глаза прозрачным открытым взглядом. — Да не дёргайся ты так. Ну смотри, это точно не Межмирье. Кажется, у вас его называют Хумгат. И не Посмертие. Я специально проверял. Я бы сказал, что это некое такое пространство сна, только существующее уже очень, очень давно. Кстати, будешь кофе? Или лучше камры? Ты ведь из Ехо, да? Всё это он произнёс на одном дыхании, не переставая улыбаться, так, что мне даже слово вставить было некуда. — Лучше кофе. — Хорошо! — чашка кофе моментально появилась передо мной. Ну да, это же сон, здесь всё возможно. — Спасибо, — я пригубил напиток и остался очень доволен — в этом трактире явно умели правильно варить кофе. Или что ещё с ним здесь делали. — Не пойму, ты, вроде как, жив, — с сомнением протянул трактирщик, пристально меня рассматривая. — Тогда как ты здесь очутился? — Жив? — я чуть не подавился. — Ну да. Сюда обычно приходят те, кто умер во сне. А ты живой. Непоня-ятно. — Стой. А не было ли тут совсем недавно сновидца, не знаю откуда, но ему перед смертью снился Ехо? — Был! — парень снова разулыбался. Кажется, это было его естественное состояние. — Совсем недавно ушёл. Такой классный мужик. Я отправил его в один отличный Мир, всё, как он просил — побольше цветов и поменьше снега. Вообще, был период, когда многим умирающим снился Ехо, но последнее время ни одного не было, вот только этот. Даже новостей теперь толком не узнаешь. — Постой. Что ты с ним сделал? — Помог родиться в хорошем Мире. Видишь ли, я в своё время сам умер оттого, что не смог проснуться. Но я был очень сильным сновидцем, хотя и не знал об этом, а ещё того, чтобы я был жив, хотел один очень сильный колдун, мне удалось создать это место. Теперь в него попадают люди, которые умерли так же, как я, а я им помогаю выйти из сна и родиться в новом мире. А то раньше это было, знаешь ли, немного проблематично. Но ты попал сюда совершенно живой. Вот уж не думал, что это место начнёт кому-то из живых сниться! — трактирщик состроил возмущенную рожу, хлопнул кулаком по столу, но тут же снова расхохотался. Я рассмеялся вместе с ним: — Хорошо, что с тем парнем всё в порядке. Я хотел разбудить его, но не успел. — Ну и правильно. Он очень боялся, что его кто-нибудь разбудит. В том мире, откуда он, он чахлый старик, обуза для племени, да и лекарств там нету почти никаких. Представляешь, ему постоянно было больно. Поэтому он хотел поскорее умереть, а сон о Ехо перед смертью был как прощальный подарок. Но я его отправил в местечко получше, не переживай. Видно, судьба у него была такая — встретить меня. Так что ты бы нам с ним всё испортил. Я выдохнул. После этих слов мне заметно полегчало. Понятно, почему я не успел — если уж сама судьба решила вмешаться. — А сюда попадают только те, кто связан с Ехо? — Не-а. Здесь вообще такое, знаешь, Межмирье. Или, я бы сказал, Межсонье. Но сам я из Ехо, кстати. Вернее, из графства Шимара, знаешь где это? — Да! У меня оттуда родом друг и начальник. — Отличное место, правда? Какие там у нас горы! Кстати, а ты сам кто? Если уж ты сумел меня здесь увидеть, да ещё сновидцев из других Миров пытаешься будить, значит, не последний человек в Ехо. Может, я о тебе слышал? Я-то всех сновидцев расспрашиваю о Мирах, где они жили и которые им снились. — Меня зовут Макс. Без фамилии. Парень так подскочил, что едва не уронил стул. — Тот самый Макс?! А начальником у тебя Джуффин Халли, да? — Да. Что, вам все про Тайный Сыск рассказывают, что ли? — Да вы там местные рок-звёзды. Хоть раз, да упомянут. Отлично! Ты тоже знаешь Джуффина и при этом ты жив и сейчас проснёшься. Передашь от меня Джуффину кое-что, хорошо? Считай платой за кофе. — Хорошо, — я немного растерялся от его энтузиазма. — Ты его тоже знаешь? — Знаю! Дай сюда руку и зажмурься. И не открывай глаза, пока не проснёшься, хорошо? А то ничего не получится. Вытаскивать из сна предметы достаточно трудно, знаешь ли. Я протянул ему открытую ладонь. Тот вложил туда какой-то плоский предмет странной формы. — Не открывай глаза. И осторожно, не порежься. Скажи Джуффину, что это ключ. Он поймёт. А теперь проснись. Он неожиданно щёлкнул меня пальцами по лбу, и я и вправду проснулся под собственным одеялом. В руке всё ещё ощущался предмет, данный мне трактирщиком, у которого я так и не спросил имя. Надо же, получилось! Бывало, что я приносил вещи из других Миров, в которые попадал во сне, но чтобы из самих снов — никогда. Все наперебой утверждали, что материя сна слишком зыбкая, чтобы существовать в нашем Мире, когда сон закончен. Я открыл глаза, чтобы посмотреть, что же такое попросил меня передать трактирщик. В моей руке лежал крупный осколок сероватого дымчатого стекла.