Тайный поклонник

Доктор Астер был трудоголиком. И никогда этого не скрывал. Он с удовольствием засиживался на работе допоздна, с удовольствием ездил в командировки и с удовольствием брался за новые проекты. И с ещё большим удовольствием унижал и доминировал над лаборантами. Лаборантки часто заигрывали, даже несмотря на это. Нынешняя затяжная командировка исключением не была. Словно от жадности, доктор Астер нахватал себе сразу несколько объектов, с энтузиазмом взявшись за каждый, и в итоге частенько засиживался до ночи, а несколько раз и ночевал прямо там, на базе. Правда, съёмная квартира, предоставленная ему руководством, была всё-таки удобнее и как-то уютнее, что ли. В ней часто и думалось лучше, чем в кабинете. Больше всего мысли доктора Астера занимал «семьдесят первый», или, как он его называл в мыслях, «друг сердечный». Мысли то и дело возвращались к нему — что за сущность крылась за письмами? Как эта сущность видит Фонд, как воспринимает? Как пишет письма и почему в таком стиле? Почему именно в эту Зону? Список вопросов был огромен, а ответов почти и не было. Но начальство не беспокоило, полностью полагаясь на чрезвычайно лояльного сотрудника. Не то, чтобы доктор Астер был таким правильным и верным. Просто он слишком любил те возможности, что предоставлял ему Фонд. Диана Уилберфорс проверила письмо, не внеся ни одной коррективы, сняла копию и ушла домой; следом за ней ушли и лаборанты, а доктор Астер переписал его ещё раз начисто, потому что ему не понравилась пара «загулявших» букв, зафиксировал новую копию и отнёс письмо в тестовую камеру. Оно исчезло буквально через пару минут, как будто адресат только и ждал, так что доктор Астер почти сразу вернулся в кабинет, выбросил черновики и переключился на другой объект. Там тоже было интересно, дело пахло Скульптором Реальности — по крайней мере, в теории — и вообще, было, над чем подумать. До этого с утра доктор Астер занимался другим объектом — тому был присвоен класс «Евклид» за разумность, но вроде как он был достаточно безопасным. Однако ради личной беседы с ним пришлось подать три заявки и написать пару гневных е-мейлов, а уже перед самой встречей ещё и накачаться препаратами. Видите ли, местная служба безопасности не доверяет результатам его тестов — сверхвысокий порог устойчивости им не показатель. Сбившись с мыслей, доктор Астер поднял взгляд на часы. Начало десятого. Спину начинало слегка ломить, слишком много сегодня он просидел за столом. Он посмотрел на экран компьютера, снял очки и помассировал переносицу, а потом снова глянул на экран — без очков буквы стремились слиться в какую-то расплывчатую кашу. Доктор Астер потряс головой, надел очки и потянулся сохранить документ, над которым работал. Пора было идти домой, «семьдесят первый» всё равно сегодня не ответит, а завтра иначе будет слишком тяжко подниматься с утра. Съёмная квартира была маленькой, уютной и хорошо обставленной. Лучшим местом в ней определённо был диван — на редкость шикарный для такого местечка, просторный и мягкий, гораздо уютнее даже вполне симпатичной кровати, занимавшей почти всё пространство несколько невразумительной спальни. Доктор Астер наскоро поужинал, сделал себе чаю и завалился на диване, листая ленту в мобильном под тихое бормотание телевизора, включенного на EuroNews. Бессмысленное повторение одного и того же каждые полчаса невероятно умиротворяло, горячий крепкий чай приятно расслаблял, так что вскоре веки потяжелели, а сознание стало куда-то уплывать. - Сейчас две минуты полежу и пойду спать, - вслух сообщил доктор Астер, положил телефон на столик рядом с чашкой, повернулся на бок и моментально заснул. Он проснулся среди ночи из-за того, что отлежал плечо. Телевизор по-прежнему работал, вещая что-то об очередных законопроектах Европарламента. Под изображением ленивой лентой ползли рыночные котировки. Доктор Астер недовольно заворочался и понял, что замерзает, а в спальню идти было откровенно лень. - Плед где? - пробормотал он, слепо шаря рукой на полу около дивана. - Левее, - услужливо подсказала диктор из телевизора и продолжила скучный рассказ. А потом добавила: - Мне свет выключить? - Да, пожалуйста. А я поставил будильник? - Он на повторе. - Вот спасибо, - доктор Астер нашарил наконец плед, брошенный туда ещё позапрошлым вечером, завернулся в него и повернулся на другой бок. Свет в комнате погас. - Спасибо, - повторил он дикторше. «Стоп...» И проснулся. Плед был в ногах, вместо верхнего света горел торшер, а по телевизору показывали новости спорта. С силой потерев глаза, доктор Астер приподнялся на локте, тихо выругался и выпрямился. Хотелось пить. Холодно не было, было скорее жарко — даже немного липко, как это всегда бывает, стоит внезапно проснуться посреди странного сна. Поразмыслив, он сел, спустив ноги на пол, и попытался вспомнить, когда переключил свет с верхнего на торшер. Наверное, перед тем, как устроиться на диване. Ну да, яркий свет же бесит. Глаза болят, особенно уставшие. А, к чёрту эту спальню, решил доктор Астер, лениво шлёпая босыми ногами в кухню. На столе стоял графин с холодной водой, как обычно. Выпив залпом два стакана, Астер ушёл обратно на диван, завернулся в плед и повернулся на другой бок. - Подождите, а откуда у меня графин? - вслух удивился он и обвиняюще уставился на телевизор, будто это диктор был виноват в том, что на кухне невесть откуда взялся - «как обычно» - графин с водой. «Срок действия препарата NY-AMA-2002-8891 — от семи до тринадцати часов, в зависимости от степени психологической устойчивости субъекта», - сообщила бегущая строка внизу экрана. - «Естественным явлением под конец действия препарата являются сложные галлюцинации». - А. Ну ладно, - доктор Астер пожал плечами, закрыл глаза и заснул, успев подумать о том, что не выключил торшер. И тут же проснулся. Свет был выключен. Телевизор молчал, перейдя в спящий режим, мобильный мерно мигал голубым диодом оповещения. Доктор Астер близоруко сощурился, подтянул к себе телефон и посмотрел на экран. Потом смахнул уведомление, проверил будильник и отложил телефон обратно на столик. Откуда-то со стороны телевизора доносился приятный голос, и доктор Астер вслушался. - Шестьсот восемьдесят второй есть один из самых сильных существ, содержащихся в Зоне. Сие создание могуче чрезвычайно, разумно есть и агрессивно. В ноздрях же его имеются жабры, коими фильтрует он всякое вещество, к нему попадающее, и сим возрождает себя. Нахмурившись, доктор Астер уставился на телевизор, жалея, что очки оставил в ванной. Телевизор не подавал признаков жизни. Невидимый диктор тем временем коротко прочистил горло и важным тоном сообщил: - Амнезиаки, употребляемые умеренно, весьма хороши для психики; но когда принимать их слишком много, то производят действия, уничтожающие сотрудника до степени класса D. Вы иногда видели этих несчастных и помните ещё то справедливое отвращение, которое к ним возымели... Доктор Астер сел, спустив ноги на пол, и замотался в плед, как римлянин в тогу. Или как шотландец в собственно плед. Голос переключился на латынь и продиктовал несколько грамматических правил сложных времён в староанглийском и диалектном французском. - Вот ведь бред какой, - по инерции сказал доктор Астер. Невидимый диктор радостно поддержал: - А вот ещё! «Уразуметь, предвидеть, распознать и предсказать чужую беду — это у людей обычное и простое дело! Но предсказать, распознать, предвидеть и уразуметь свою собственную беду — это большая редкость». - А это откуда? - Стыдно не знать. Франсуа Рабле. Доктор Астер поднялся, подошёл к телевизору, зачем-то заглянул за него. Пусто. Тихо. На ум почему-то пришло, что теперь голос должен процитировать что-нибудь философское и, желательно, индийское, но вместо этого тот негромко захихикал. Понятно, подумал доктор Астер, обычный отходняк от антимеметика. - Смотри у меня, - строго сообщил он телевизору и вернулся на диван. Мыслей о том, чтобы уйти в спальню, не было. - Спокойной ночи, - ласково пожелал голос. Астеру захотелось нагрубить в ответ, но потом почему-то в голову пришла мысль о том, что телевизор просто не умеет правильно себя вести, так что он просто сказал: - Не буди меня больше, пожалуйста. Я правда хочу спать. - Извини, - кротко сказал телевизор (телевизор ли?) и замолк. Доктор Астер снова провалился в сон. Он проснулся по будильнику. Плед лежал одним углом на его ногах, а остальной частью на полу; мобильный мигал почтовым уведомлением, телевизор был выключен, а торшер — включен. Было жарко и душно, да и вообще, ему казалось, что он не отдыхал, а кутил всю ночь. Через десять минут будильник снова дал о себе знать, доктор Астер пересилил себя и наконец поднялся на ноги, ожесточённо растирая виски и скулы. На кухне на столе не было никакого графина, однако пустой стакан почему-то стоял. Пожав плечами, Астер пошёл в ванную и залез под прохладный душ, стараясь согнать с себя вязкие остатки сна. Когда он вылез из душевой кабины, заворачиваясь в огромное белое полотенце, то почувствовал странное, необъяснимое ощущение, что за ним наблюдают. И вовсе не привычные камеры службы безопасности — нет, нечто иное. Доктор Астер замер, держа полотенце в руках, и прислушался, чуть хмурясь. Тишина. Отголоски уходящей по трубе воды. С волос противно капает на плечи. Кто-то как будто смотрит откуда-то. Умильно как-то смотрит, без всякой злобы. Он невольно передёрнул плечами и стал энергично вытираться, стараясь окончательно сбросить с себя явно подзатянувшийся эффект от препарата. Порог порогом, а отходняк по нему бил точно так же, как и по всем остальным. Бодрое состояние вернулось после большой кружки чая и пары бутербродов с толстенными ломтями сыра, а вот ощущение смутного наблюдения так и не прошло. Руки чесались написать кому-нибудь — просто так, поболтать — но делать этого Астер не стал. Не ровен час, ещё ляпнет что-нибудь про своё состояние, а потом не отбрешешься же, что препараты и усталость. И О5 не отмажет. В машине ощущение наблюдения стало слабее. Как будто незримый шпион отстал или потерял немного бдительность. Или как будто стало просто привычнее. Громкая музыка из магнитолы окончательно разогнала последние тучи в набирающем обороты ходе мыслей. И подпевая громко и немелодично нестареющему хиту, доктор Астер почти забыл о странностях своего сна этой ночью. Хотя раньше такие забористые ему никогда не снились. - Утра, - оповестил он коллег, врываясь на этаж в своей обычной шумной и стремительной манере. - Новости есть? Семьдесят первый ответил? - Нет, нет, - коротко сообщил кто-то ближайший. - Мы скажем, если что. Скорее по этому «мы», чем по внешности опознав сотрудника, доктор Астер удовлетворённо кивнул и скрылся в своём кабинете. Надо было, конечно, поработать над тем «Евклидом», хотя на самом деле ему дико хотелось, чтобы «друг сердечный» ответил поскорее — возникла пара идей насчёт того, что ему написать — и настроение снова было на высоте. Когда пришла Диана, лично занести результаты кое-каких тестов, доктор Астер внезапно вспомнил ночную цитату. Не обращая внимания на то, что говорит девушка, он поспешно вбил в поисковую строку, что вспомнил. - Я не читал Рабле, - буркнул он. - Что? - осеклась Диана. - Прости, я не тебе. Задумался что-то... - доктор Астер посмотрел на неё. Приятная, понимающая, умная. «Слушай, а тебе снились когда-нибудь странные сны, где ты слышишь дословные цитаты, которых никогда не знал?..» - Что-то не так? - настороженно спросила Уилберфорс. - Снятся ли андроидам электроовцы? - неловко отшутился доктор Астер. - Не обращай внимания. Я просто не выспался. Идиотский препарат, от него долго... как это, чёрт... долго не... - Не отпускает? - подсказала Диана. - Да, точно, - доктор Астер внезапно подумал, что во сне диктор говорил на английском. Доигрались, уже сны перестали на родном языке сниться. Пора в отпуск. В отпуск доктору Астеру совсем не хотелось. Ему хотелось увидеть ответ от «семьдесят первого» и лично отправиться на полигон с испытательной группой, чтобы нейтрализовать другой объект. - Я пойду тогда? - спросила Диана. - Да, конечно. Она вышла, закрыв дверь, а Астер подумал, что вообще не слушал, о чём она говорит. Чувство, что за ним кто-то умильно наблюдает, снова стало до неприятного отчётливым. И оставалось лишь надеяться, что это банальная усталость. Поразмыслив, он протянул руку к мобильному и после нескольких секунд колебаний всё-таки отправил Диане сообщение: «Возьму на завтра отгул. Если 71 за сегодня не ответит, завтра ты дежурная — сообщишь, как только что-то будет». Диана ответила парой утвердительных смайликов. Доктор Астер долго, пристально и упрямо смотрел в тёмный монитор, словно ожидая, что в отражении за его спиной появится тот, кто наблюдает за ним, но он не появлялся. - Давай встретимся, - внезапно сказал он. - Я люблю всё проверять лично. И ему показалось, что где-то там на периферии то ли зрения, то ли других чувств восприятий кто-то радостно захлопал в ладоши, как будто услышал крайне желанные слова.