Карпе Ретрактум

В канун Рождества Большой Зал изменился до неузнаваемости. С потолка свешивались тысячи ярких свечей, отражаясь от начищенного паркета, столы были убраны, отчего сразу стало просторно, и Зал казался огромным. Под торжественную музыку чемпионы Турнира открыли бал, и вслед за ними, радостно сорвавшись со своих мест, закружились на сверкающем паркете ученики трех школ и большая часть преподавателей. Между Саваллом и Снейпом, стоявшим в другом конце зала оказалось много пар, часть из которых не попадала ни в один такт, но танцевала старательно и упоенно. Снейп успел заметить белый всполох волос, а затем прямо перед ним вырос Игорь. — Надо поговорить. — Иди на улицу. Я приду через пять минут, — уронил в ответ Снейп, смерив соратника холодным взглядом. Разговор продлился дольше, чем рассчитывал мастер зелий, и когда он вернулся в Большой Зал, оказалось, что там вовсю разыгралась группа «Ведуньи», а нарядно одетые и причесанные школьники визжат и устраивают какие-то дикие танцы. — Профессор Снейп! — Почти Безголовый Ник завис рядом с деканом Слизерина, — Смею заметить, что Вы рискуете пропустить самое интересное! Скорее на третий этаж, все Ваши коллеги там! Круто развернувшись, зельевар поднялся по лестнице. До ушей донеслись звуки музыки, но не такой забойной, как играли внизу. На третьем этаже замка располагался малый зал — просторная комната, в которой когда-то находилось зеркало ИЕНАЛЕЖ. Зеркало давно оттуда убрали, и комната пустовала. По всей видимости, теперь, не пожелавшие расходится учителя, решили продлить себе праздник. Снейп подошел к дверям. Комната была ярко освещена. На нескольких столиках, расставленных в комнате, красовались разнообразные закуски, и уже наполовину пустые бутылки вина. Было совершенно очевидно, что все собравшиеся прекрасно проводили время, а декан пришел явно к кульминации. — Северус, заходите скорее, — раскрасневшаяся мадам Трелони, приветственно замахала рукой. — Северус, прошу-прошу, — Альбус Дамблдор, чья борода непривычно топорщилась, а стекла очков блестели подозрительно ярко, радостно заулыбался навстречу. Брови Снейпа удивленно поползли вверх. Центр комнаты был пустым, а сгрудившиеся вокруг него полукругом учителя разогретые вином и весельем явно чего-то ждали. Неожиданно откуда-то донеслись первые такты рила, и общий вздох изумления и восторга вырвался из груди присутствующих. Декан Гриффиндора, преподавательница трансфигурации Минерва Макгонагалл, одетая в красную шотландку, без шляпы, отчего были видны низко собранный пучок и несколько выбившихся из прически прядей, одним движением оказалась на середине комнаты и, легко пристукнув каблуком, начала танец. Через несколько тактов стройная гибкая фигура, сверкнув в пламени свечей белоснежной копной волос, присоединилась к Минерве. Секунда — и оба завертелись в веселом танце. В такт им подпрыгивали на оживших столиках бокалы и бутылки, крутились под потолком свечи, учителя, не в силах удержаться, хлопали и подскакивали на своих местах, подбадривающими криками заглушая музыку. Снейп поймал себя на том, что наблюдает за происходящим с совершенно дурацким видом. Он постарался быстро взять себя в руки. Танцевали великолепно, видимо, в этом и крылась причина частых исчезновений Мандора в последние дни. Они с Макгонагалл готовили сюрприз. Это несложное умозаключение произвело на декана Слизерина сильное успокоительное действие. Постаравшись незаметно обойти присутствующих, Северус подошел к одному из столиков, плеснул в стакан вина, и, почти не ощущая вкуса, залпом выпил. Неприятные ощущения в области сердца утихли, а вино принесло уверенность, что между Саваллом и Макгонагалл общими были только репетиции. Бурные овации вывели Снейпа из состояния блаженной легкости. Пунцовая от смущения Минерва, сияла и едва успевала улыбаться всем, тесно окружившим ее, коллегам. Через минуту из-за плотного кольца спин ужом вывернулся Савалл. Послав рассеянную безадресную улыбку всем присутствующим, он быстро вышел из комнаты. Снейп возблагодарил свою пониженную чувствительность к алкоголю и бесшумной черной тенью метнулся за принцем. В коридоре второго этажа Савалл остановился и вытащил что-то из кармана. Зельевар, державшийся на удобном расстоянии в тени, прищурился. В руках у принца была колода карт. Держа ее на вытянутой руке, Савалл заговорил на незнакомом языке, гортанном и звучном. Он произнес несколько фраз, после чего воздух вокруг него заметно сгустился. Принц протянул вперед свободную руку, и прямо посреди пустынного коридора появилась, окруженная радужным ореолом человеческая фигура. Снейпу показалось, что фигура двухмерна, но ореол погас, и Снейп понял, что ошибся. Стоявший напротив Мандора человек был явно из плоти и крови. Он был одет в темно-синий костюм странного покроя и прижимал к груди несколько весьма объемистых свитков. Незнакомец коротко поклонился принцу, и оба быстро двинулись к учительскому крылу. Проводив их долгим взглядом и переждав очередной приступ ледяных мурашек волной окативших его спину, декан Слизерина неожиданно почувствовал огромную усталость. Махнув на все рукой, он пошел к своим комнатам, намереваясь сейчас же лечь спать. Что, учитывая выпитое на голодный желудок спиртное, было самым правильным решением Козырный вызов застал Мандора в самый неподходящий момент. Они только что закончили танец и он, едва переведя дух, собирался произнести маленькую здравицу в честь блистательной Минервы. Он быстро потянулся к вызывающему… — Мандор, это я… — Тарон? Ты что-то нашел? — Думаю, да. Тебя это заинтересует. — Оставайся на связи, — Мандор поцеловал Макгонагалл руку и, извинившись, выскользнул из круга обступивших их людей. Добравшись до коридора второго этажа, Мандор с облегчением перевел дух. Здесь было тихо и прохладно. Он вытащил колоду и сдал карту Тарона. — Проходи, — он протянул руку. Первые два дня рождественских каникул прошли тихо. Первый день декан Слизерина провел, не выходя из своих комнат, а второй почти полностью посвятил крестнику. Они гуляли по магическому Лондону, ели карпаччо из оленины в одном из любимых ими обоими ресторанов и много говорили. Северус Снейп всячески поощрял в Драко интерес к темным искусствам, но, оберегая мальчика от лишних слухов и подозрений, предпочитал делать это подальше от Хогвартса. Вечером, отправив Драко в спальню Слизерина, Снейп повернул в учительское крыло и решительно постучал в дверь преподавателя заклинаний. Никакого эффекта. Снейп постучал еще раз. Послышались шаги, и немного погодя дверь распахнулась. На пороге с полотенцем, намотанным на бедра, стоял Мандор. Судя по влажно блестевшей коже и мокрым волосам, с которых на нос и щеки принца скатывались мелкие капельки воды, он только что принимал душ. Глядя на его босые ноги, — а Мандор непроизвольно поджимал пальцы, ежась после горячей воды, — Снейп понял, чего именно ему так не хватало все последние дни. — Ты один? — зельевар пренебрег правилами вежливости. Правильно расценив взгляд Северуса, Мандор закусил губу и кивнул, сдерживая смех. — Проходи, — он отступил на шаг. — Ты, кажется, принимал душ? — Снейп сбросил мантию на первый попавшийся стул, мельком заметив на столике в центре комнаты груду свитков — тех самых, что видел в руках появившегося из ниоткуда незнакомца. Но сейчас зельевару было не до них. — Да, и даже не успел выключить воду. Так спешил открыть тебе дверь, — в голосе принца слышалась уже не сдерживаемая веселость. — Вешай предупредительные заклинания, — оборонил Снейп, рывком прижимаясь к обнаженному торсу Савалла. Мандор с силой провел ладонями по спине и ягодицам зельевара и, оторвав его от себя, быстро стянул с любовника свитер. — В душ! — коротко выдохнул он в ухо мастеру зелий. Северус метнулся в ванную. Там было жарко, и пахло вербеной. Быстро избавившись от оставшейся одежды, Снейп встал струи воды. Неожиданно потянуло холодом. Мандор, совершенно голый, вошел в ванную и закрыл дверь. — Предупредительные заклинания? — хаосит широко улыбнулся, собирая возле глаз морщины, и обнял Снейпа. Легкий стон предвкушения сорвался с губ зельевара. — Последние дни были совершенно сумасшедшими, — тихонько прошептал Мандор, целуя плечи Северуса, гладя лопатки, легким прикосновениями пробегаясь вдоль всего позвоночника. Мягко толкнув мага вперед, он прижался к нему сзади. С силой сжав бедра Снейпа, провел ладонями снизу вверх. Подстраиваясь под него, Северус расставил ноги и уперся руками в стену. По спине и груди стекала вода, намокшие волосы тяжелой волной падали на плечи и лицо. Он почти ничего не видел, и мог полагаться только на ощущения. Сильные пальцы Мандора уже нашли соски и начали их пощипывать. Северус стиснул зубы. Одна рука принца пошла вниз, нежно коснулась низа живота, основания члена, пальцы обхватили его и начали ласково поглаживать и массировать. Отпустив его сосок, Мандор поднес свободную руку к самому лицу Снейпа, коснулся рта, и зельевар сразу же взял в рот два его пальца, тщательно и быстро облизал их. Мандор прижался еще теснее, и Снейп ощутил его горячее дыхание. — Северус, — он снова произносил его имя чуть нараспев И тут же зельевар почувствовал пальцы между ягодиц, а вслед за этим по всему телу прошла сильная дрожь. Он стиснул зубы, пытаясь сдержать стоны. Ноги подгибались, сознание туманилось горячее, вязкое желание охватывало все тело. Властным жестом Мандор развернул зельевара к себе. От струй воды и забивающего горло крика, Северус начал задыхаться. Он несколько раз с бульканьем втянул в себя воздух и почти вслепую обхватил принца за шею, сцепив пальцы в замок. Мандор взял его ноги и неожиданно поднял их, одновременно раздвигая в стороны. Подчиняясь импульсу, зельевар обхватил ногами его бедра, и Савалл вошел в него. Северус не смог сдержать крика, тут же зайдясь кашлем. Мандор пережидал приступ, не отпуская любовника, застыв внутри него. Едва переведя дух, Снейп прижался спиной к стене, плотно сжав губы, пытаясь не дать воде попасть в рот. Он боялся разжать руки, ощущая внизу головокружительную пустоту и, одновременно, ритмичное движение. Он снова прокусил губу, и пот начал смешиваться с кровью и то ли слезами, то ли водой, против воли стекавшей по запрокинутому лицу. Снейп не помнил, когда и как они перебрались в спальню. Мастер зелий ощутил под собой гладкую мягкую поверхность, пальцы судорожно сжали край подвернувшейся подушки. Мандор положил его ноги себе на плечи и продолжал ритмично двигаться. Каждое его движение отзывалось в Снейпе головокружением и ощущением жара во всем теле. Северус пытался дотянуться до обнаженной груди своего восхитительного мучителя, но каждый раз сильные руки сжимали его запястья, близко-близко он видел затуманенные страстью синие глаза, и горячие губы жалящими укусами-поцелуями впивались в его губы, ухо, шею, ямку между ключицами. Осторожно выйдя из него, Мандор приник губами к груди, покрывая ее поцелуями, спускаясь ниже, вылизывая и дразня кончиком языка пупок и ямку вокруг. Затем он скользнул еще ниже, пальцами продолжая теребить и пощипывать торчащие двумя острыми наконечниками соски. Потеряв все остатки самообладания, Северус заревел и рывком подскочив, опрокинул Савалла на спину, наваливаясь всем телом, раздирая ему рот пальцами, которые Савалл, также задыхаясь, торопливо облизывал, и от каждого движения его языка, Снейп дергался в судорогах острого вожделения. Наконец, оба без сил вытянулись на постели. Савалл положил голову на грудь Снейпу, и зельевар запустил пальцы в спутавшиеся шелковые нити. Только сейчас Снейп сообразил, что за окном совсем темно, а в комнате горят неизвестно кем и как зажженные свечи. В колеблющемся свете тени обоих мужчин на потолке вытянулись демоническими существами, затаившимися на пороге мира людей. Зельевар перевел взгляд на лежавшего с закрытыми глазами Савалла. Высвободив одну руку, он осторожно провел пальцами по гладкой щеке, по внешнему контуру уха. Сейчас, в изменчивом пламени свечей, Мандор казался совсем юным, и Снейп подумал о странном несоответствии внешнего вида мага с его способностями и явно огромным жизненным опытом. Зельевара раздражала манера принца быть любезным со всеми, нервировала его популярность у женской части Хогвартса, но ему нравилось думать, что искренним Савалл был с ним. В безумии страсти, в их долгих беседах. Впервые с того памятного разговора с Дамблдором, в жизни мастера зелий появился человек, которому можно было доверять. И которого Северус Снейп… Мастер зелий поморщился. Слишком поспешные выводы. «Он покинет Хогвартс, самое большее, через несколько месяцев. Ты же сам решил, что это не более чем проходная связь, роман без обязательств. Сентиментальный идиот! Думай о деле!» Но строгое самовнушение не помогало. Северус мягко взъерошил Мандору волосы на затылке. В ответ приоткрылся один глаз, в котором тут же заплясали золотые искры. — Ты придешь завтра на представление? Снейп вопросительно посмотрел на мага. — Завтра прибывает какой-то человек из Министерства Магии — зафиксировать исчезновение этого злосчастного Тумана. Будет небольшой милый семейный праздник, — с плохо скрытой иронией закончил хаосит. Савалл подтянулся на руках, и его лицо оказалось вровень с лицом Северуса. Совсем близко мастер зелий видел казавшиеся сейчас темными глаза, мелкую сеточку морщин в уголках, жесткие складки возле рта «А он ведь совсем не мальчик. Может быть, даже старше меня», — с неожиданной ясностью понял Снейп. Он поднял руку и осторожно обвел кончиками пальцев складки возле рта, поднялся выше, коснувшись указательными пальцами тонких ниточек морщин на лбу. Мандор улыбнулся краешком губ: — Вижу, ты тоже не пользуешься обманными чарами, — мастер зелий провел пальцем по складке между бровями. — У нас с тобой много общего, — Мандор расслабил руки и, опустившись грудью на грудь Северуса, приник к его губам. — Что… — но договорить декан Слизерина не успел, почувствовав, что снова проваливается в омут неудержимого желания. За окном было уже совсем светло, когда за мастером зелий, наконец, закрылась дверь. До приезда чиновника из Министерства оставалось часа четыре, и Саваллу, впрочем, как и Снейпу, не мешало привести себя в порядок. После бурного секса, который они устроили друг другу, обоим не помешало бы обезболивающее зелье, но Мандор решил, что обойдется старинным способом. Поэтому, открыв на полную мощность краны, он быстро наполнил ванную очень теплой, почти горячей водой и блаженно погрузился в нее до подбородка. Прикрыл глаза, чувствуя, как в теплой воде постепенно расслабляются мускулы, уходит тянущая боль внизу, сменяясь приятной легкостью. Лежа в ванной Савалл пытался мыслить трезво. Ему стоило большого труда справиться с эмоциями. На всю прошедшую ночь, с той минуты, когда, открыв дверь, он увидел умирающего от желания зельевара, Савалл позволил себе полностью отдаться чувствам. Он жил только накрывшей его волной нежности, страсти, радости. Всегда сдерживаемый железной рукой самообладания поток эмоций неожиданно вырвался на свободу и чуть не смыл своего хозяина. От намерения Савалла сохранять в отношениях хладнокровие не оставалось ничего. Мандор вспомнил, что Северус всегда до крови закусывает во время секса губы. Кажется, теперь он знал, почему. Пора было признавать очевидное. Неожиданно он понял, что лежит сейчас в воде с совершенно идиотской счастливой улыбкой на лице. Откашлявшись, Мандор вылез из ванной, энергично растерся полотенцем и начал одеваться. Затем потратил еще полчаса на то, чтобы побриться и причесаться. Он попросил эльфа принести чашку кофе и, дожидаясь, устроился в кресле, положив ноги на кушетку. Тарон блестяще справился с поручением. Информация, обнаруженная в семейных архивах Домов Всевидящих и Птенцов Дракона, оказалась предпоследним звеном сложной мозаики, которую хаосит складывал здесь уже полгода. Узор, собранный целиком, — а Савалл знал, где искать последний элемент — должен был украсить Владения Великого Змея. Появление во Дворах Хаоса мага, близкого к правящему дому, открывало интересные перспективы. Мандор улыбнулся. Сам он выигрывал от этой комбинации куда больше, чем вся политика вместе взятая. Собственно, при таком раскладе она вообще переставала его интересовать. — Мессир, — возле левого подлокотника бесшумно возник домовый эльф с красиво сервированным подносом. — Ваш кофе. — Спасибо, — семейная черта всех Всевидящих — быть вежливыми и доброжелательными с прислугой. — Господин директор просил передать, что через полчаса будет рад видеть Вас на опушке Запретного Леса. — Хорошо, — Мандор с удовольствием отпил глоток горячего ароматного кофе. Возле хижины Хагрида собрались все учителя Хогвартса, а также гости — мадам Максим и Игорь Каркаров. Директор Дурмстранга о чем-то вполголоса беседовал со Снейпом. Декан Слизерина смотрел куда-то мимо принца, даже не ответив на учтивый поклон, но Савалл успел заметить, как сверкнули глаза мастера зелий. Дамблдор и остальные учителя радостно приветствовали принца, и только мистер Барти Крауч, который и представлял Министерство Магии и непримиримый Грюм, не скрывая недоверия, переводили взгляд с мага на директора Хогвартса, словно сомневаясь, находится ли тот в здравом уме. До места назначения дошли в молчании. Зона давно была объявлена запретной и сюда давно уже никто не заходил. Поэтому зрелище, открывшееся глазам присутствующих, вызвало единодушный возглас изумления. Опасный серебристый гость сейчас напоминал грязно-серую бетонную стену, массивную и намертво врытую в землю. Синеватая сетка из молний исчезла, но березка по-прежнему торчала из поверхности, разрезанная точно напополам. Туман так и не сдвинулся с места. Декан Слизерина заметил, что пока пришедшие ахали и качали головами, Мандор сделал перед собой какой-то странный жест. По позвоночнику словно проехались глыбой льда. Мастер зелий не мог понять, почему каждый раз его реакция на магию Савалла была такой, но связь между этими двумя фактами была совершенно очевидной. — Друзья мои, — Дамблдор выступил чуть вперед, — все мы помним, сколько сил отнял у нас этот зловещий пришелец, — директор слегка кивнул в сторону Тумана. — Он стал самой большой угрозой, испугал многих, что совершенно неудивительно. Увы, все наши усилия победить Туман оказались напрасными. И вот нашелся человек, который не побоялся бросить вызов врагу. Мессир Савалл, — Альбус повернулся и коротко поклонился принцу, — я не возьмусь судить, как именно вы действовали, но каким бы ни был результат, я лично и весь Хогвартс будем благодарны за то, что вы откликнулись на призыв о помощи. Пока директор говорил, Савалл успел начертить перед собой Знак Логруса, и теперь внешний вид стоявших перед ним людей несколько изменился. Мандор прекрасно помнил, кто где стоит, и теперь с любопытством сравнивал истинный вид с тем, что бывает при обычном зрении. Услышав обращение Дамблдора, он выступил на шаг вперед и поклонился собравшимся: — Дамы и господа, здесь, в Хогвартсе, благодаря любезности господина директора, у меня было достаточно возможностей изучить природу местного волшебства. Я полагаю, что каждый из вас знаком с тем, что можно назвать остаточными явлениями колдовства. Например, после использования заклятия «сонорус» очень болит горло, а заклинание «ешь слизней» довольно долгое время вызывает уж и вовсе неприятные последствия… Среди волшебников произошло оживление, кто-то заулыбался. Снейп быстро прикинул в уме последствия от некоторых, особенно любимых им заклинаний, и остался доволен предполагаемым эффектом. Савалл, между тем, подошел ближе к грозно нависавшей стене и продолжил: — Не вдаваясь в лишние подробности, я поделюсь с вами лишь прямой причинно-следственной связью. В очень далекой стране некий волшебник придумал блестящее заклинание для расправы со своими врагами. Применил его, надо полагать, довольно успешно, но, то ли не предполагал, то ли не знал, что побочным эффектом будет высвобождение некоторого количества энергии. Вырвавшись из-под контроля, эта субстанция, обладавшая частью того намерения, с которым создавалось заклятие, стала, скажем так, ограниченно разумной, и, в поисках пищи или какой-то иной энергетической подпитки, проникла сюда. Так как заклинание, вызвавшее ее к жизни, принципиально отличается от известного здесь колдовства, неудивительно, что справиться с ней привычными способами не удалось. В наступившей тишине неожиданно громко прозвучал голос Аластора Грюма: — Прекрасно придуманная история, господин Савалл! Но вряд ли жизнеспособная. Почему вы уверены, что все было именно так? Кстати, выяснить, откуда родом это заклинание, не так уж сложно. Если вы утверждаете, что эта штука родилась далеко отсюда, то почему она пришла именно сюда? И почему вы так уверены, что ее нельзя победить нашей магией? Неужели ваша такая особенная? Может быть, она происходит из тех же источников, в связи с которыми замечены некоторые из присутствующих здесь? — И волшебный глаз Грюма, совершив очередное сумасшедшее вращение, уставился на декана Слизерина. Возникла напряженная пауза. Снейп успел заметить, что принц слегка побледнел. Мастер зелий уже собрался сказать все, что он думал о мракоборце вслух, но в этот момент Мандор, как-то странно посмотрев на Грюма, очень спокойно произнес: — Да, моя магия иного происхождения. Но уверяю вас, она очень хорошо помогает отличать драконов в горах от химер собственного воображения. От этих слов Аластор Грюм мгновенно побагровел, глаз его снова стремительно завращался, он открыл было рот, но тут раздался голос Дамблдора: — И что же вы предприняли, обнаружив чужеродность Тумана? Все также спокойно Мандор продолжил свой рассказ: — Не буду утомлять вас подробностями, господа. Мне удалось найти источник колдовства и отследить путь его распространения. Я лишил Туман подпитки и то, что вы видите перед собой — мертвая оболочка, которую можно просто выбросить за ненадобностью. Мандор сделал рукой какой-то жест, у Снейпа закололо в пальцах так, будто туда одновременно вонзили две дюжины иголок, и зельевар увидел: переливающийся всеми цветами радуги в воздухе перед принцем появился знак. Описать его форму было невозможно, она не фиксировалась, ежесекундно меняясь. Повисев несколько секунд, знак поплыл к грязно-серой поверхности Тумана, коснулся ее и вошел, как нож в растопленное масло. Поверхность поглотила его, на мгновение разбежавшись тонкими трещинами, отмечавшими место соприкосновения. Снейп скрестил руки на груди, пытаясь унять дрожь. Судя по озадаченным лицам коллег и растерянному — мистера Крауча — знак видели все и теперь гадали о последствиях. Внезапно, казавшаяся плотной и неподвижной, поверхность Тумана дрогнула, тонкие трещины на глазах стали увеличиваться, разрывая стену. Все это совершалось беззвучно, что делало происходящее особенно жутким. На изломах обнаружилась серая ноздреватая субстанция, едва обнажившись, она тут же начала осыпаться на снег мелким серым порошком, напоминавшим пепел. В Тумане появились прорехи, он весь курился беловатым дымом, крошась и исчезая на глазах. Не шевелясь, все заворожено глядели на происходящее. Порыв холодного ветра швырнул в лицо пригоршню снега, и Северус Снейп очнулся. От Тумана осталась только широкая грязно-серая полоса пепла, зато вся та часть Леса, что долгое время находилась по другую его сторону, являла собой ужасающее зрелище. Деревья — черные, мертвые, были скручены в невероятные спирали, земля была сухой, растрескавшейся и твердой, как камень. По лесу словно прошел напалм. Начавший падать снег, мгновенно таял, касаясь каменистой поверхности. Вода шипела, испаряясь, и черный мертвый лес грозил небу горячим смертельным оскалом. — Выглядит страшновато, согласен, — донесся до ушей мастера зелий голос хаосита. — Но земля скоро остынет, снег сделает свое дело. Думаю, через год-другой лес начнет восстанавливаться сам, если, конечно, не пустить в дело ту изумительную магию, в которой так виртуозно разбирается мадам Стебль, — и Савалл почтительно поклонился очень довольной Помоне. — Ну, хорошо, — раздался скучный голос Барти Крауча. — Вы можете дать гарантии, что подобное… эээ… явление больше не повториться? — Могу, — коротко кивнул Мандор. — Я ликвидировал источник и сделал несколько заклинаний, которые будут выполнять следящую роль. Никакое постороннее волшебство Хогвартсу и магическому миру больше не грозит. — Я думаю, что аплодисменты будут лишь малой частью благодарности, — внушительно произнес Дамблдор, — за то, что вы сделали. И я полагаю, что выражу всеобщее мнение, сказав, что в Хогвартсе вы — желанный и дорогой гость в любое время. — Ах, и в Шармбатоне тоже, — тут же вмешалась мадам Максим, особенно явно грассируя. — В Дурмстранг я его не приглашу — желчно изрек Каркаров, нервно дергая свою бородку. — Нашли себе развлечение. — Игорь, ты никогда не умел думать, — язвительно уронил Снейп, уже полностью овладевший собой. — Он великолепный колдун. Если убедить его сотрудничать, вообрази, что бы мы могли приобрести. — Вообще-то ты прав, — помолчав, неохотно признал Каркаров, продолжая теребить бородку. — Но ты знаешь, я не силен в дипломатии. — Знаю, — фыркнул зельевар. — Поэтому ты сейчас выразишь ему признательность от лица своей школы, а я возьму на себя все остальное. Каркаров посмотрел на мастера зелий: — Ты думаешь, эта затея стоит того? — А ты подумай, что будет, если мы упустим такую силу из-за того, что у тебя внезапно отшибло мозги, — и зельевар, не сдерживая злорадства, круто развернулся и отошел прочь. Пробиться к принцу, конечно же, не было никакой возможности. Ему жали руки и рассыпались в благодарностях. Из мертвого леса тянуло жаром, подтаявший возле границы бывшего Тумана, снег превратился в грязную жижу. Декан Слизерина счел за лучшее вообще убраться отсюда, тем более что раздосадованный Грюм не спускал с него обоих своих глаз и, уходя, зельевар ощущал направленный ему в спину сверлящий злобный взгляд. Дождавшись, когда страсти, наконец, улягутся, Дамблдор мягко взял хаосита за локоть: — Мой друг, вы не заглянете ко мне?