Кровавая охота

Джессика не чувствовала буквально ничего. Только пустоту. Пустоту, наполняющую каждый дюйм её тела. Она не желала кого-то видеть, разговаривать со Стивом и надоедливыми журналистами. Собственный отец казался ей лишним. И если бы у неё была возможность сбежать и не возвращаться — она так бы и сделала. На похоронах, которые состояли на следующий день после смерти Родрика Джонса, было огромное количество журналистов. Они угнетали Джессику. Их провокационные вопросы и снимки в газетах раздражали, иногда вызывали желание расплакаться. Она ненавидела их всех. Всех до одного. Папарацци лишний раз заставляли её почувствовать боль и горе, которые она чувствовала, когда дедушка говорил ей последние слова. Церемония была действительно пышной, ведь Родрик ещё при жизни оставил большую сумму денег на похороны. Отовсюду было слышно мелодию изящной скрипки и игру печального, даже грустного духового оркестра. В этот день для скорбящих о смерти любимого человека музыка была похожей на плач. Похоронный гроб соответствовал грандиозности: был темно-бордового цвета (Джессика считала его цветов крови) с изображением огромного рычащего, грозного золото льва. Эту эмблему девушка называла «Гриффиндорской», но когда она так говорила, дедушка всегда отрицал это: «Мы правда храбры, как и все гриффиндорцы, но наша родословная гораздо глубже по смыслу, чем факультет в школе». Он учил её, как постоять за себя. Родрик постоянно говорил ей о чести, доблести, справедливости и правде. Приоритетным в его воспитании Джессики было научить её, как оставаться сильной и не позволять людям обижать её. Родрик Джонс хотел, чтобы его внучка была храброй, как лев. Он часто говорил эти слова, когда Джессику задевали: «Ты должна быть сильной, как лев, разрывать всех врагов на кусочки. Помни, лев не должен слушать стадо овец». Джессика и до сих пор не понимает, почему Родрик постоянно говорил ей о льве. Она полагала, что это связано с их гербом, который имелся у каждой чистокровной семьи. Джессика всем обязана деду. Родрик Джонс — человек знатнейших кровей, его имя часто красовалось на всех газетах. Он —почётный аврор и уважаемый сотрудник Министерства Магии, и долгое время, даже до вступления Гарри Поттера на пост главы мракоборцев, сражался в битвах с преступниками Великобритании. Был он человеком справедливым и упёртым. Многим он казался слишком суровым. Обиженные его честностью и откровенностью, говорили, что у него нет сердца. Но это суждение не применялось к его любимой внучке. И только после его смерти Джессика поняла, что не поблагодарила его. Ни за то, что заменил ей родителей, ни за заботу, поддержку и воспитание… В отличие от живого отца, который бросил её. Стив Джонс не стал ей отцом. Он приезжал, только когда ему было скучно. Стив был абсолютно взбалмошным и не мог позаботиться не о себе, не о Джессике. По рассказам Родрика о сыне, после смерти любимой женщины и матери Джессики Стив был в отчаянье: он сутками пил и вел разгульный образ жизни. Более того, Родрик много раз уличал его за игрой в азартные игры. В его доме проводились огромное количество собраний игроков и подобного «отребья», как называл их сам отец. Поэтому Родрик не мог позволить Джессике жить со своим отцом. Между дедушкой и внучкой царила настоящие, родительские отношения, и Джессика с уверенностью могла назвать своего дедушку «отцом», хоть и никогда не имея родной матери. Когда Джонс-младший осознал всю проблему и понял, к чему катится его жизнь, потребовал вернуть свою дочь себе. Джессика ненавидела Стива, но с возрастом поняла, что он хороший человек, хоть и предал её. И как очевидно, отдавать свою внучку, которая стала роднее, чем родной сын, Родрик не хотел. Он противился и отмахивался от просьб и многочисленных упрашиваний сына. Родрик не был из доверчивых людей и не верил в резкие изменения сына. Джессика, конечно же, видела раздор в семье. И её маленькое, по-детски нежное сердце, разрывалось на части. Однажды, когда Джессика играла с кубиками, она случайно подслушала перепалку сына и отца: — Ты предал нас всех, Стив. Я растил тебя честным и разумным мужчиной, но я не узнаю тебя. Ты — не Джонс. Ты не нашей с Талией и Джессикой крови. Возможно, ты весь в Хорнвудов, но очевидно, это не так… — А что для тебя быть Джонсом, отец? Ненавидеть свое окружение и убивать невинных людей? Что Джонсы, что Хорнвуды— беспощадные убийцы, не знающие доброты и ласки. Вы, как машины для убийства, которыми движут лишь приказы и пресловутая справедливость, — с жаром ответил Стив и его отец был готов сейчас же наброситься на него. Джессика редко видела, как привычные спокойные глаза-льдинки Родрика загораться ярким пламенем гнева.— Я не позволю тебе воспитывать Джессику, отец. Ты сделаешь из милой девочки убийцу, работающую на Министерство. У неё уже нет детства. Потому что всё затмили твои россказни о сомнительных героях, убивающих тварей. Ты сделаешь из неё охотника с ледяным сердцем, умеющим только убивать. Ты сделаешь с ней тоже, что сделали с Талией… Услышав имя покойной дочери, Родрик тут же сорвался с места и Джессика была готова увидеть драку отца и сына, как Джонс-старший презрительно, смотря на сына, как на кусок дерьма, ответил: — Стив, ты настоящая тряпка для мытья полов! И весь в свою покойную мать: слабую и наивную. Она не умела постоять за себя и верила во всякую чушь, и если тебе интересно, то я не виню себя в её смерти. Слабые умирают. Ты и пальца Талии не стоишь со своим братцем-недоумком и истеричной матерью, — ответил он, чуть ли не выплевывая ему это в лицо. — Талия была невероятной, храброй, отважной и настоящим охотником. Моя девочка была от львиной крови! Она разрывала своих врагов. Она была настоящим бойцом. И умерла она храбро — в бою, как подобает благородной женщине. И я буду только рад, если Джессика будет похожей на неё, а не на тебя! — гневно кричал отец, смотря на сына. Стив ненавидел сравнение его со своей матерью, и тем более покойной сестрой Талией, которая всегда была всеобщей любимицей. Поэтому это вызвало в нём ещё большую бурю негодования. Спустя несколько секунд, Родрик добавил: — Лучше бы умер ты, а не Талия. — Ты забываешь простую вещь, отец. Джессика от крови волка. Она не будет плясать в цирке, как это делают львы. Волк любит свободу, и не преклонится ни перед кем. В комнату ворвалась Джессика, плачущая, и с невероятно добрыми глазами: — Не ссорьтесь. Не надо, дедушка… — Мы не будем, Джесс, честно, — Родрик взял её на руки и впервые улыбнулся в присутствии сына. — Это моя девочка, а ты беги домой дальше и проигрывать всё, что у тебя осталось. И ушёл, демонстративно громко хлопнув дверью. Таких перепалок в семье было огромное количество. В эти моменты Джессика чувствовала себя особенно несчастной. Она никогда не понимала эту борьбу «волка» и «льва». Она не понимала, почему она должна быть храброй и справедливой, но старалась быть ей. Даже на похоронах Родрика Джессика старалась держаться холодно. Но ведь так хотелось заплакать! Она пустила скупую слезу всего один раз, когда увидела труп дедушки перед тем, как его закопали в землю. Больше всего она хотела, чтобы авроры нашли убийц Родрика. Больше ей ничего не хотелось. Только справедливости, если таковая существует. После похорон отряд авроров, в предводительстве Адамса, перерыл весь дом буквально верх дном. Они искали следы, малейшую каплю крови, не принадлежащую погибшему. Но, нет. Не было ни единого следа. — Убийцы — действительно профессионалы. Общественность выделяла много возможных личностей убийцы. Кто-то говорил, что это были пойманные Родриком преступники, кто-то, что воры. А кто-то и вовсе, что это месть старшего сына, который даже не приехал на похороны родного отца. Но Джессика не верила ни одной из версий. Она знала, кто это был. Но ей никто не верил. — Отец, я знаю, что это оборотни. Дедушка сам мне это сказал перед смертью! — горячо просила выслушать себя Джессика в день приезда команды Адамса. — Джессика, откуда ты это взяла? Оборотни уже давно не появлялись, что им делать прямо сейчас, разгуливая по Лондону? — Он сам мне сказал это перед смертью:«Джессика убей их. Всех до одного». Он говорил это об оборотнях! — Перед смертью он мог сказать что угодно. Но мы рассмотрим твою версию, Джесс. — сказал Адамс и Джессика поняла, что он не воспринимает её серьёзно и слушать, кажется, вообще не собирается. Её разрывало от обиды и несправедливости. Она ещё сильнее разозлилась, когда из дома, и в частности комнаты Джессики, вынесли буквально все вещи на улицу, и хотели выкинуть, будто это ничего не значило. Абсолютно. В горе вещей были и детские рисунки Джессики, колдографии Родрика и внучки, когда они первый раз поехали к морю, много альбомов с воспоминаниями и кубки по квиддичу. «Чертов Адамс, он не смеет так поступать!» — девушка была в ярости. Авроры очень долго искали какие-то зацепки, но, так и не найдя их, просто оставили это дело. — Абсолютно никаких улик или следов. Убийцы перехитрили нас, — сказал тогда Адамс. В его голосе было совсем мало надежды, и дочь с отцом это прекрасно поняли. Когда Стив отошел, чтобы поговорить с Адамсом о деле и его закрытии по причине недостатка улик, Джессика продолжала собирать вещи. Она нашла во всей этой куче огромную папку, которую, видимо, хотели успешно скрыть от лишних глаз, или попросту не уделили должного внимания. На ней была огромная печать в виде золотого льва. Джессика, словно чувствуя что-то неладное, тут же разорвала её и увидела письма. Много писем. Большую часть из них она быстро спрятала под толстовку и положила папку на место, будто ничего и не видела и не делала. Вечером, когда авроры уехали, и отец ушел спать, Джессика включила настольную лампу, чтобы прочитать сворованные письма. Ей стало любопытно, почему же этим письмам не уделили должного внимания? Или их хотели забрать? Тогда что в них было ценного? Её не волновало, что, возможно, Адамс уже ищет их, как ценные улики. Вовсе нет. Она была обычным напуганным и одновременно любопытным подростком. Джессика ещё в день похорон твердо решила, что если Министерство не поможет расследовать загадочную смерть Родрика, то это сделает она. Достав первое письмо, она увидела, что оно было адресовано к Стиву. Там Родрик, в привычной приказательной манере, просил сына вернуть скорее свою внучку. Также он просил, чтобы Стив был внимательнее на дорогах и не трангрессировал, поскольку Джессика может не перенести этого. "Если бы отец трансгрессировал вместе со мной, то, возможно, дедушка был бы жив и мы успели его спасти. Или умерли бы все...» — подумала тогда она. Джессика перечитала много писем в попытке найти что-то интересное. И нашла одно. На нём было огромное чернильное пятно. Очевидно, Родрик очень спешил, когда писал его, но почему-то не отправил. «Дорогой Бенджамин, Дни наступили страшные, и ты это понимаешь. Сын Фенрира Сивого уже у нас под носом. Он собрал огромную армию из всякой нечисти. Недавно мне с Адамсом и Поттером довелось увидеть эту страшную картину. И клянусь, такого я не видел со времён смерти Волан-де-Морта. Их много. Оборотней очень много. Эти животные очень злы и хотят нашей смерти. Гриру нужны «равные» права, но мы понимаем, что это чушь. Ему нужно господство над волшебниками. И Министр Грейнджер не может ничего поделать. Я хоть и уважаю её, но она слишком нерешительна к Гриру. Боюсь, как бы её место не занял Адамс. Министр часами говорит о чём-то с Поттером, но они не могут ничего предпринять. Ты знаешь, какова наша миссия. Со времён Дрейвена Джонса мы поклялись быть членами БОНО. Даже после падения нашего дома и Стюартов, вы остались. Я вас уважаю, поскольку Хорнвуды единственный из домов охотников, который удержал свою мощь. Мой Одри — старший сын, пугливо сбежал за границу. Он не хочет иметь никакого дела с нами. Стив, в общем, ты знаешь его. От него нет никакой пользы. Моя любимая Талия уже как 20 лет мертва и все, что я прошу тебя, это если меня не станет, защитить мою Джессику. Джессику Джонс, ту, из-за которой все охотники отвернулись от меня со Стивом. Хоть она не является настоящей Джонс, и не настоящей львицей, но ей посчастливилось родиться настоящим охотником. У моего старшего сына есть дочка Джулия, и к несчастью, самая посредственная, хоть и рожденная от брака чистокровных охотников, но ей не являющаяся. Я знаю, что твоим сынам не посчастливилось родиться охотниками и это прескверно. Пишу тебе, чтобы сказать и официально подтвердить, что Джессика Джонс является последней охотницей из всех 4-х домов основателей БОНО. Поэтому, я прошу тебя, помоги ей. Убереги её от Грира и Кэтрин. Когда они узнают о Джессике, захотят сразу же убрать с пути. Они будут бояться её, как боялись Талию. Пусть Джессика не чистокровная, но всё же, в отличии от Джулии и твоих сыновей, настоящая охотница. Я верю в неё. И, если со мной что-нибудь случится, пожалуйста, позаботься о ней, как заботишься о своих сыновьях. Адамс, Поттер, Грейнджер, Уизли… Это герои, но мы с тобой должны понимать истину. Только охотники, объединив свои силы, спасут мир. Это наша война. Кодекс БОНО, клятва номер 6. Ты помнишь её. Бенджамин, ты поклялся на крови. Спасибо. С уважением, Родрик Джонс»