«истеричка» «ты просто грёбаная истеричка»
чеён сглатывает вставший в горле ком. — перенервничала, — говорит дженни, и на долгие пару секунд замолкает. — мне очень жаль, что меня не было рядом. чеён хочется крикнуть, что ей тоже. жаль, что дженни не было рядом. жаль, что сорвалась с места, убежав в ванную комнату, никому ничего не сказав. жаль, что встретила там пака, смешавшись с грязью перед его глазами. он ведь и так считает её дефектной. жаль, что вообще согласилась пойти на эту чёртову вечеринку, но вместо этого лишь согласно мычит в трубку. а что ей еще остаётся? чеён прекрасно понимает, что в этом только её вина и ничья больше. ситуация со светом — неожиданная случайность. чеён со слезами на глазах тогда выбежала из уборной, стараясь унять нервную дрожь в коленях, когда дженни зацепила её за руку. она снова чуть не взревела от досады, пока не поняла, кто именно её остановил. а после — кинулась ей в объятия. и дженни поняла все без слов. обняла крепко-крепко в ответ и выдохнула тихое в самое ухо: — все закончилось, тише, ченги. а уже после, когда та успокоилась, объяснила, что всего навсего выбило пробки. перенапряжение. какая банальность. боже. — в любом случае, лиса не говорила тебе, что будет дарить джису? чеён мотает головой и запоздала понимает, что дженни её не видит. — нет, мы с ней с вечеринки не списывались. с того момента, как лиса узнала, что произошло. конечно, чеён не рассказала им всех подробностей. только дженни. только дженни знает все от начала и до конца, она единственная с кем кишка не тонка поделиться. её панические атаки продолжаются уже второй год, и дженни всегда была рядом. успокаивала, дышала вместе с ней — также медленно и рвано, в унисон. считала предметы, пытаясь завладеть её вниманием. они вместе ходили к психологу. дженни заслуживала знать, да и чеён не могла держать все в себе. от подобного надо избавляться. как и от мыслей о её руках, сцепленных вместе с чанёлевыми. о его оскорблённом взгляде. в котором она совсем не заметила тревоги. ни капли. просто чеён не может себе в этом признаться.«истеричка» «ты просто грёбаная истеричка»
эти слова намного ярче отпечатались в памяти и теперь раздражали черепную коробку, царапаясь изнутри, чтобы, не дай бог, их не забыли. вряд ли чеён когда-либо сможет. — она чувствует себя виноватой, — понимающе отвечает дженни. — говорит, что не стоило вообще туда идти, и все это её вина, ведь это она тебя подговорила. чеён от этих слов улыбнулась. — она здесь не при чём, и, если встретишь её, передай ей, пожалуйста, что она ни в чём не виновата. — просит чеён. — я не держу на неё зла. — непременно, — обещает дженни, и чеён чувствует, как подруга улыбается ей на той стороне. кинув мимолётный взгляд на настенные часы, она откладывает в сторону поднос с грязной посудой и встаёт из-за стола на кухне, поправляя передник. — мне пора бежать, — неохотно произносит, кивая направленному в её сторону взгляду второго оффицианта, — у меня еще много работы. — конечно. тогда, может, созвонимся ближе к вечеру? чеён отвечает: «да, ближе к вечеру» последний раз улыбается, скидывает трубку и прячет телефон в задний карман джинсов. дженни за неё волнуется. как и лиса с джису, чеён уверена. но ведь уже все в порядке. чеён чувствует себя хорошо, у неё ничего не болит и поводов для стресса нет. а то, что из головы не выходят чужие слова и ощущение прикосновений — не должно их заботить. чеён сама с этим разберётся, никого не напрягая. в конце концов, как делала это всегда. она проходит в зал, наполовину заполненный, и останавливается у барной стойки, пробегается взглядом по незнакомым лицам. умиротворение и расслабленность в чужих эмоциях всегда успокаивают, но навевают на раздумья, которых чеён сейчас всеми фибрами души желала избежать. её изводило чувство поражения, чувство стыда и беспомощности, ведь, действительно, одна она бы не справилась. в тот момент ей необходима была опора. и пак, как бы это глупо не звучало, оказался рядом как никогда вовремя. уму непостижимо. но даже этот коктейль самоуничижения не волновал её так сильно, как брошенные в приступе паники слова: «не трогай меня» он сидел рядом с ней на полу злополучной комнаты, сжимал окаменелые руки и звал на помощь. он до последнего вглядывался ей в глаза, пытаясь во всём разобраться. он хотел с ней поговорить. а она «не трогай меня» вот оно, то самое, что не даёт ей покоя. чувство вины. чёртов ком в груди, разрастающийся с каждым её вдохом. никакого спасибо. лишь «не трогай меня» — чеён! и её словно возвращают в реальность. от неожиданно громкого голоса в ушах стоит звон. чеён крепче сжимает веки, смаргивая оцепенение, а когда открывает, перед её носом с характерным шлепком на стол опускаются папки с меню. — за седьмой столик пришли посетители. ты единственная, кто на данный момент свободен. — чересчур внятно, как будто она его совсем не понимает, произносит бармен. — иди, принимай. чеён разворачивается полукругом и вглядывается в нужный стол, отмечая двух сидящих парней. подхватывает со стола две папки, и, лавируя между столами, подходит к ним. за секунду натягивает вежливую, приветственную улыбку. которая тут же испаряется, стоит встретиться с глазами клиента. у того зрачки расширяются. удивлён. сильно. и она не меньше. — ничего себе, — выдаёт он в сомнении, и глаза его сильнее щурятся. чеён со всем сказанным соглашается. и правда, ничего себе. но что-то не так. она стоит немного в ступоре, взглядом обводит его внешний вид, пальцы переплётом папки опутывая; и хмурится, не понимая, что именно вызывает у неё недоверие. пока не обращает внимание на волосы, свежевыкрашенные в тёмный брюнет. «ему так даже лучше» — не ожидал тебя здесь увидеть, — смущенно улыбается и на секунду взгляд на друга переводит, словно телепатией передаёт: «я знаю её, сделай лицо попроще!», а чеён отчего-то смешно и неловко одновременно. флешбэки взрывают мозг по нарастанию. «можно присесть?» «это вышло случайно» «я уйду, если ты хочешь» она кивает: — аналогично. не разрывает с ним зрительный контакт еще примерно секунд двадцать, до тех пор, пока предупреждающий кашель со стороны не вызывает румянец на бледных щеках. тут же хочется ударить себя по голове за растерянность. — может, чего-нибудь желаете? — все-таки удосуживается она уточнить и выкладывает папки с меню прямо на стол едва ли ладонью не касаясь костяшек на его руке. он смотрит все так же — потрясённо и с интересом. совершенно нескрытым любопытством. совсем как в тот день на вечеринке. и это подкупает. — мы еще не решили, — наконец произносит. чеён незаметно сглатывает и покрывается мурашками от нездоровой волны хрипоты и дрожи в его голосе. чёрт возьми. — меня чеён зовут, — сама не знает зачем, но представляется. он улыбается. — очень приятно, чеён. я — ханбин.и мысли о паке как-то сами собой отходят на задний план.