11:36
Он делает одну вещь, что освоил в совершенстве, — он наблюдает. Наблюдает за тем, что показывает сосредоточенное (совсем не расслабленное и воодушевлённое, как бывало обычно) лицо бегущего на дорожке Барри. Он замечает, насколько часто тот оборачивается в его сторону, точно ожидая нападения от человека, что сидит в инвалидной коляске, а затем так же быстро отворачивается, словно боясь оказаться обнаруженным. Тоун лишь сухо и незаметно приподнимает уголки рта, беззастенчиво глядя в ответ и сильно напрягая этим Барри, который уже несколько недель продолжает за ним неотрывно следить. Ему интересно наблюдать за тем, как Барри пытается обыграть его словами и неоднозначными взглядами; то, что Аллен и в самом деле думает, будто способен выйти победителем, и Тоун как может подрывает в нём эту уверенность, оставляя призрачные намёки на то, что он уже давно всё вычислил. Барри замедляется и затем сходит с дорожки, и Эобард со смешком произносит чуть хриплым от долгого молчания голосом: — Ваши тренировки пока не оправдывают себя, мистер Аллен. Вы слишком полагаетесь на ваш ускоритель, когда у вашего врага есть нечто похожее. Побежите ли вы так же быстро, если вас от него избавить? Тоун усмехается, делая такое замечание: Барри не предполагал, что он может просто высчитать, с какой скоростью Флэш не должен был бежать на плотину, чтобы спасать людей от Дудочника. Барри полагал, что он глуп настолько, чтобы забыть об этом. Барри полагал, будто он не следит за ним достаточно, чтобы знать, что Аллен не «читал в свободное время», пытаясь стать быстрее. Потому что тот Флэш, что был им создан, должен был слишком опираться на помощь доктора Уэллса в своих героических подвигах. Барри лишь с напряжением улыбается в ответ, и Тоун наслаждается этой эмоцией. Одно его движение — и Барри Аллен будет беспомощен, они оба это знают. — Неужели вы удовлетворены вашей скоростью, мистер Аллен? — Эобард слегка расслабляется на кресле. Барри свысока оглядывает его позу, не задерживая взгляд слишком долго на инвалидном кресле и переводя его куда-то чуть выше, упираясь в стену, точно задумываясь. — Вы говорите, что этого недостаточно, чтобы победить Обратного Флэша? — Аллен заглядывает в его лицо. Тоун улыбается. — Этого достаточно, чтобы ловить других преступников. Но что касается нашего знакомого спидстера, то… — он делает небольшую паузу, точно задумываясь, — таким темпом на наших тренировках вам понадобятся годы, чтобы наконец повергнуть вашего врага. Вы не стараетесь, мистер Аллен. Что с вами происходит? Эобард чуть наклоняет голову вбок. Тихий звук хрустящих суставов привлекает его внимание, и он понимает, что Барри с силой сжимает кулаки, сдерживая рвущиеся наружу эмоции. То, что Флэш теперь разделяет с ним настоящую ненависть, рвёт Тоуна на куски. Он хочет, чтобы Барри продолжал ненавидеть его — ведь это означало, что Эобард преуспел в том, чтобы сделать ему так больно, что даже великий герой Флэш из Золотой Эры оказался не способным на прощение, на «вторые шансы». Он более не чувствует ярости всякий раз, когда смотрит на Барри, хотя полагает, что всё опять изменится, когда тот попробует каким-либо образом испортить его планы. Так было бы даже проще для всех, думает Тоун, если бы он вернулся к ярости. Но пока Флэш ничего не делает, что помешало бы ему, он не может. И Тоун не желает ненависти Барри: хочет слепого доверия, которое он испробовал раньше. Он мог послать на смерть бывшего школьного задиру, и Аллен бы его простил, поверил бы, что он хотел лишь лучшего. Но это уже не тот Барри, которого Тоун знал, и тогда он продолжает: — Вы всегда можете рассказать мне, если вас что-то тревожит, мистер Аллен. И я всегда попробую вам помочь. А Барри молчит, по-прежнему сжимая ладони в кулаки.14:17
Он цепляет себе на плечи тахионный ускоритель, говорит Гидеон увеличить его мощность на максимум, и чувство былой потерянной силы захватывает его голову. Он ощущает, как легко может передвигаться, как выпрямляется его травмированный позвоночник и как мысли становятся яснее, текут быстрее — именно в таком темпе, к которому он привык. Тоун смотрит на происходящее по камерам наблюдения. — Мне кажется, будто я наконец могу исправить свои ошибки, что я могу вытащить тебя отсюда, — признаёт Аллен, глядя на отца. Это единственное чёрно-белое изображение из десятка цветных: Тоун просто периодически взламывает систему безопасности Айрон Хайтс в дни, когда Барри идёт навещать отца. Ему приходится изолировать посторонние звуки, чтобы расслышать разговор, но иного пути не было. Если бы кто-то обнаружил его камеру в тюрьме и смог бы отследить передаваемый сигнал, то к нему бы появилась тонна вопросов, а он старался избегать внимания полиции. Детектив Уэст был единственным исключением. — …но мне так страшно, что я сделаю что-то не так, — Аллен замолкает, решая не продолжать свою мысль. Тоун смотрит, как тот проводит ладонью по лицу. — У меня есть ты, есть Джо и Айрис, но я всё равно ощущаю себя так, будто я один. Будто я ни с кем не могу говорить. Эобард с восхищением наблюдает за их взаимодействием; а на следующий день ему звонит управляющий банка, в котором он держит документы о передаче С.Т.А.Р. Лабс Барри Аллену на случай его смерти. «Ничего не пропало, просто на камере наблюдения зафиксирована золотая вспышка и есть явные следы проникновения. Мы не хотели бы связываться с полицией, раз ничего не пропало, но обязаны уведомить о произошедшем». Эобард отказывается от всего, что они предлагают, в том числе говорит о том, что и сам не будет обращаться в органы. Барри планирует его смерть, понимает тогда Тоун. Но если Аллен ничего не забрал из ячейки, то это значило, что тот хотел получить что-то, чего ещё не существовало. Что-то необычайно важное для Барри Аллена, ради чего тот мог бы пойти на преступление. Тоун чувствует отголосок былой ярости, и он кажется таким незначительным, что он усмехается: быть может, он забыл, каково ненавидеть Барри Аллена. Настанет время, думает Эобард, и он вспомнит. Но вспоминать не хотелось. — Гидеон. — Да, доктор Уэллс. — Я хочу записать видео.19:32
Эобард замечает, что Аллен выглядит слегка уставшим, а потому предлагает тому сбегать до Биг Белли, чтобы утолить голод. Тоун передаёт Барри свою кредитку, и через несколько минут тот возвращается с двумя бумажными пакетами в руках. Тоун слегка удовлетворённо улыбается, когда Барри хлопает задней дверцей грузовика, садится и передаёт вперёд через Кейтлин один из пакетов ему. Достаточно громкое «спасибо, Барри» заставляет того чуть поморщиться, не удержав на лице маску вежливости. Аллен хмурит брови, а Сноу постоянно глядит по сторонам, правда, всё же скептически относясь к вероятности того, что Ронни может появиться в любой момент. — Не хочешь немного картошки? — спрашивает её Тоун, на что Кейтлин лишь мотает головой в отрицании. — Зачем ему возвращаться сюда? — задумчиво спрашивает его она, пока он делит картошку фри с Барри, что сидит на заднем сиденье грузовика С.Т.А.Р. Лабс уже в костюме Флэша. Они продолжают следить за домом Клариссы, в котором успели побывать днём, в надежде на то, что Огненный Шторм всё-таки решит объявиться. Тоун пожимает плечами, бросая перед этим мимолётный взгляд на Барри через зеркало заднего вида: — Потому что это его дом, — просто отвечает он, и какая-то тоска пробирается внутрь, заставляя продолжать говорить дальше: — Я говорю не про само строение, а про Клариссу. Она — его дом. А мы все хотим вернуться домой: знаешь… туда, где мы чувствуем себя в безопасности, где нас любят. Тоун избегает направленного на него взгляда Аллена, обращая внимание на почти пустые картонные коробочки от бургеров и картошки, что лежат на коленках. Возможно, в этот момент, думает Тоун, Барри не может его ненавидеть, как продолжает делать это обычно, потому что, когда он поворачивается лицом к Кейтлин, замечает непривычное сожаление в глазах Аллена, которое тот сразу же старается спрятать, уткнувшись в свой набор еды. Барри не ненавидел его настолько яростно, как тому казалось. — Ронни — твой дом, — говорит Эобард, озвучивая очевидное. Несколько эмоций смешиваются на лице Кейтлин, когда та отвечает: — Больше нет. — Не стоит терять надежду, Кейт, — подаёт голос Барри, мягко поддерживая подругу. — Возможно, нам удастся их разделить. — Помнишь, что я сказал тебе в первый день в С.Т.А.Р. Лабс? — «Работа учёного никогда не закончена», — цитирует его Кейтлин, слегка отвлекаясь от негативных мыслей. — Работа учёного никогда не закончена, — повторяет Тоун за ней, а затем серьёзно продолжает: — Моя работа сделала это с Ронни, с Мартином Штайном. Но она не закончена и не будет закончена до тех пор, пока мы не вернём домой их обоих. Кейтлин слегка улыбается — всё ещё чуть грустно — в ответ на его обещание, а затем вечернее тёмно-синее небо разрезает длинный след пламени, постепенно снижающийся в их направлении. Барри тут же выбегает из салона, заставляя двери с громким щелчком захлопнуться сами собой.12:41
— Доктор Сноу, можно вас на минуту? — прерывает тесты, которые проводятся уже час, Тоун. — Ты в порядке? — обеспокоенно спрашивает Барри вышедшую к ним Кейтлин. — Немного дезориентирована, — отвечает она, — но в порядке. Тоун рассказывает о результатах, а затем к ним присоединяется Циско, и Эобард ведёт всех в Пультовую, по пути рассуждая о потенциальной катастрофе. — Но вы же можете исправить это, не так ли? До того, пока не станет слишком поздно, — спрашивает Барри, хотя Эобард определяет его интонацию скорее как утвердительную. Барри уже прожил всё это, он почти не волнуется в отличие от Кейтлин и Циско. Уверенность Аллена в положительном исходе немного передаётся и Тоуну, который чуть медлит, но всё же говорит: — Любая попытка их разделить может обернуться катастрофой… ядерным взрывом. А ядерный взрыв такого уровня может уничтожить целый город. Если только… — он медлит, глядя на Барри, а затем и на других. — Если только главное тело больше не будет функционировать. — Вы хотите убить Ронни? — неверяще спрашивает Кейтлин. — Я не хочу убивать Ронни, но в этой ситуации Ронни — это главное тело, — говорит он. Эобард поглядывает на Аллена, который всё же сохраняет спокойствие в такой ситуации. Во времени Барри Ронни выжил, не уничтожив при этом целый город, думает Эобард. Он разделил Огненного Шторма. — Если вы убьёте Ронни, вы убьёте и Штайна. Это два человека! — возмущается Циско. — Я не знаю, как по-другому остановить цепную реакцию, — отвечает Тоун. — И я думаю, что если бы Ронни и профессор Штайн знали о последствиях, то они бы приняли то же решение, — Эобард смотрит на Барри, который слегка нервно прикрывает лицо рукой. — Это две жизни против миллионов. — Можете дать нам минутку? — разбито просит Кейтлин, обращаясь к Циско и Барри, и, когда оба уходят, жёстко перебивает его мягкое «Кейтлин»: — Я уже потеряла Ронни однажды, я не собираюсь переживать это снова. Вы сказали, что у нас есть несколько часов. Используйте их, — и оставляет его. Он раздумывает несколько секунд, а затем понимает, что ему нужно своё пространство, чтобы дойти до решения. Циско ловит его в коридоре неподалёку, и Тоун перебивает того: «Оставайся здесь, Циско», — уезжая дальше на кресле. Он встаёт и тут же произносит своё привычное: «Гидеон, покажи мне будущее», — которое всё-таки остаётся неизменным. Убивать Ронни не хочется, видя, что во времени Аллена Огненный Шторм успешно разделяется, и это очевидно его заслуга. Эти мысли поначалу не дают думать, а затем взгляд падает на тахионный ускоритель, что покоится на костюме Обратного Флэша. Эобард нервно прислоняет ладонь к своей шее, слегка её массируя. — Гидеон, можно ли преобразовать тахионный ускоритель в квантовый разделитель? — Теоретически — да, — отвечает ИИ, — но это задержит ваше расписание, доктор Уэллс. У того Тоуна, что спас Ронни и профессора, очевидно было всё под контролем, раз тот с лёгкостью мог избавиться от ускорителя. Сейчас же Барри хотел его смерти: у него не было. Тоун вздыхает: домой Ронни и Штайн не вернутся.13:16
— Вы что-то придумали? — уже обеспокоенно спрашивает Барри, словно больше не уверенный в том будущем, откуда он прибыл. — У меня есть теория, но она из разряда невозможных. Возможно, у нас с Циско может что-то получиться. Кейтлин благодарит его раньше времени, думает Тоун. Он принёс с собой лишь пустые обещания. — Ронни и профессора нет, — врывается Циско в пультовую, и на этих словах Тоун наконец может расслабиться. Он перестаёт вертеть нужную часть, зажатую между пальцами, и незаметно прячет её в карман. Если он прав, Штайн и Ронни уже далеко от Централ Сити, готовые принести себя в жертву ради спасения жизней всего города. Вероятно, в воздухе, ведь так было бы куда практичнее. Эобард не хочет, чтобы Кейтлин снова переживала потерю своего жениха, а Циско — близкого друга, но у него есть солидная причина сделать то, что он делает. Без тахионного ускорителя он потеряет преимущество перед этим Барри, который будет готов ударить в любой удобный момент. Тоун смотрит на Флэша, вновь чувствуя отголосок былой ярости. Если бы Барри не мешал его планам, Ронни и Штайн были бы живы. — Нашла их, — сообщает Кейтлин, обеспокоенно глядя на планшет и показывает данные Барри. — Они за пределами города. Десять минут проходят за работой с Циско в тишине, нарушаемой лишь нервными постукиваниями подушечками пальцев по прижимаемому к груди планшету, которые неосознанно совершает Кейтлин, пытаясь успокоиться. — Сколько ещё? — торопливо спрашивает Аллен, уже надевший свой костюм и готовый сорваться с места в любую секунду. «Тебе не нравится, когда что-то идёт не по плану, да?» На лице его отображается мрачное удовлетворение, которое прогрессирует в едва ли заметную сухую усмешку. — Барри, мы пытаемся создать квантовый преобразователь, — отвечает он, ловя поддерживающий кивок со стороны Циско, который ему помогает. — Это будет чудо, если у нас получится. У нас нет готовых микросхем даже для основания. Впрочем, даже если они завершат создавать прототип технологии, позволяющей управлять цепной ядерной реакцией, без необходимой части из устройства Тины МакГи, они совершенно точно не успеют спасти Ронни. Не было источника энергии. Проходит ещё четырнадцать минут, когда тишину прерывает писк уведомления. — Боже, — потерянным голосом произносит Кейтлин и быстро уходит из помещения, отбрасывая планшет на стол. Барри его подбирает, смотрит на полученные данные и говорит севшим голосом: — Мы опоздали. Циско отпускает приборы в руках и откидывается на спинку своего стула, закрывая лицо руками. — Я должен проверить, — хрипло говорит Барри и собирается бежать в эпицентр взрыва. — Нет, — твёрдо отвечает ему Тоун, также опустивший оборудование. — Ты не побежишь туда, только чтобы подвергнуться такому количеству радиации, которое твоё тело не выдержит. Если я прав, то взрыв должен был уничтожить даже всякие намёки на существование Огненного Шторма. Ты не найдёшь ничего. — Только «если» вы правы, — отвечает Аллен и срывается с места, не слушая слова Тоуна. Ярость поднимается в его груди, и лишь наличие Циско заставляет его остаться на месте, а не бежать за Барри, чтобы помешать ему. Циско забирает планшет и бегом добирается до центра, Тоун, поджимая губы, следует за ним. «Если он погибнет, я сам уничтожу весь этот город», — Эобард смотрит на Циско, что находится рядом с ним. Тот напряжённо наблюдает за довольно быстро растущим значением рад. Тоун следит за положением Флэша на карте, как за сорок девять секунд Барри добирается до места назначения, затем ждёт чего-то семнадцать секунд — Циско говорит, что связь с Барри пропадает, — а обратно добирается за полторы минуты. Но Барри добирается, думает Тоун с облегчением. Он ощущает присутствие Барри рядом, но тот чего-то ждёт, а затем только появляется, в обугленном костюме, который тут же снимает с себя. — Они мертвы, — сообщает Барри, переодеваясь в обычную одежду. Тоун замечает крайне сильные ожоги на верхней части тела Барри. Вспотевшее лицо покрыто сажей и пылью там, где не было защищено маской; Аллен едва пошатывается, но остаётся на ногах. — Найди Кейтлин, — обращается он к Циско, — и приведи её сюда. Срочно, нам нужна её помощь. Тот уходит, и воцаряется тишина: Аллен рассматривает собственные ладони, которые покрылись багряными воспалениями и волдырями. — О чём ты думал? — со злостью в голосе произносит Тоун, заставляя Барри посмотреть на него. — Как бы то ни было, ты мог погибнуть. Потерять сознание от болевого шока и так и не добежать до С.Т.А.Р. Лабс. — Мне нужно было убедиться в том, что они не умерли. — Ты мог умереть, — вновь повторяет Тоун. Барри молчит в ответ, и Тоун не видит смысла спорить дальше, только показывает своё разочарование и замечает, что нужно избавиться от костюма. Барри снова срывается с места, возвращаясь через пятнадцать секунд, и спустя ещё некоторое время появляется Циско, за которым с пустым взглядом идёт Кейтлин. — К Барри нельзя прикасаться. В С.Т.А.Р. Лабс непривычно тихо; Барри, видимо, всё-таки оказался в бессознательном состоянии, пусть и позже предполагаемого в его прогнозах, Циско наблюдает за действиями Кейтлин, иногда помогая что-то сделать или принести. Тоун незаметно пропадает в Хранилище Времени, чтобы удостовериться в том, что его будущее остаётся нетронутым изменениями.14:56
Тоун вновь прибывает в пультовую, чтобы увидеть Циско в компании бессознательного Барри. Рамон оборачивается на шум, а затем некоторое разочарование отпечатывается на его лице. Тоун прищуривается, силясь понять, винит ли Циско его в смерти Ронни, пока тот понимает его по-другому: — Кейтлин сказала, что ей нужно побыть одной. Циско надеялся на её появление, а не обвиняет его в произошедшем. — Я понимаю. Ты, возможно, думаешь о том, что это я виноват в смерти Ронни, — говорит Тоун, подъезжая ближе к нему и мимолётно оценивая состояние Барри; тот должен был очнуться в ближайшее время. — И ты прав: я дал вам пустые надежды на его спасение, а сам не смог их исполнить. — Я не виню вас, доктор Уэллс, — отвечает Циско и повторяет: — В этом нет вашей вины. Тоун натянуто улыбается в ответ и говорит: — Ничего из этого и вовсе не произошло бы, если бы я тогда прислушался к Хартли. — Это так, доктор Уэллс, — подтверждает Циско. — Но я уже простил вас за это, — Эобард вздыхает. — Вы теперь совершенно другой человек, который научился чему-то на своих ошибках. — Спасибо, Циско, что продолжаешь верить в меня, — улыбается Тоун в ответ. — Ты можешь идти на сегодня, и возьми с собой Кейтлин. Из-за, — Эобард резко морщится, не скрывая своей злости, — глупости Барри вам нужен йодид калия. И отдых. — Вы тоже не можете оставаться здесь, доктор Уэллс! Тоун бросает предупреждающий взгляд в сторону Циско, и тот замолкает. — Я останусь следить за тем, чтобы Барри был в порядке. Рамон хлопает его по плечу, а затем покидает медотсек. Злость на Барри всё ещё на месте, однако тот факт, что Аллен будет находиться под его присмотром — неспособный даже двигаться с такими ожогами — по крайней мере до конца дня, вызывает довольную усмешку. Тоун встаёт на ноги, увеличивая концентрацию поступления седативного препарата в кровь Барри. Эобард касается запястья Аллена, разворачивая его ладонь так, чтобы видеть самый сильный ожог на его теле. Он морщится. Как же это было глупо, думает Тоун и вздыхает. Он звонит Джо и сообщает тому о случившемся, минуты три отговаривает от мысли навестить Аллена в С.Т.А.Р. Лабс, беспокоясь о том, что детектив может подвергнуться влиянию остаточной радиации. Тоун ещё раз осматривает Барри беглым взглядом, регулирует подачу лекарств в капельнице, и тот просыпается через несколько минут, находя Тоуна рядом с собой. Он вновь находится на инвалидном кресле, чуть ссутулившись и подпирая голову рукой. — Рекомендую не двигаться, — первым делом говорит он после протяжного стона, который тянется из горла Флэша, когда тот пытается принять сидячее положение, но не преуспевает в этом. Выражение лица Барри тут же меняется, когда тот понимает, что находится с ним наедине, и Тоун издаёт едва слышный смешок, когда видит, как голова Барри обречённо падает на подушку. По разным причинам они оба молчат. — Мне нужно было убедиться. Для себя, — внезапно говорит Аллен спустя долгое время. — Я понимаю, — произносит Тоун, — но вы и представить не можете, насколько я разочарован, мистер Аллен. — Видимо, стоило прислушаться к вам, — ломано замечает Барри и смаргивает слёзы. Тоун не понимает, о чём именно тот говорил. Аллену было очевидно всё равно на то, что сейчас он лежал с ожогами и не мог двигаться. Аллен говорил о чём-то, что мог знать Эобард Тоун из его будущего, где Ронни и профессор Штайн были живы. А потому он не может ответить на это признание, если не знает, о чём была речь. Тоун заворожённо наблюдает за скатывающимися по щеке Барри слезинками, что падают на подушку; за обращённым к потолку пустым взглядом, который не замечает того, как Тоун подаётся вперёд, ловя эти моменты. Эобард и вовсе хотел бы, чтобы не было смерти Ронни и таких значительных телесных повреждений Флэша, но всё это даёт ему идеальную ситуацию, чтобы залезть в голову Барри и наконец получить над ним хотя бы частичку утерянного контроля. Тоун снимает очки. — Мне жаль, что не удалось спасти Ронни и профессора. Это моя вина. Я волновался, что ты погибнешь тоже. Барри немного поворачивается в его сторону, и Эобард встречает его растерянный взгляд. Аллен явно желает, чтобы произнесённых слов никогда не существовало, потому что молчит в ответ и пытается сдержать себя, кусая губы. Тоун же о своих словах не жалеет. — Ты мне небезразличен, Барри, — продолжает Тоун, а затем точно «вспоминает»: — Всем нам: и мне, и Циско с Кейтлин, и Джо. Мы готовы тебя поддерживать как Флэша, но ты не сможешь никого спасти, будучи мёртвым. Я понимаю, что тебе трудно довериться мне, потому что совершенно очевидно то, что ты утратил ко мне былое доверие из-за того, что я сделал. Из-за того, что я так долго об этом молчал, — Тоун делает паузу, его лицо расслаблено, а на нём отражается сожаление. — Но несмотря ни на что, я всё ещё желаю тебе лучшей судьбы. Барри, несмотря на его предупреждение, меняет позу на более «защищённую», морщась от совершаемых движений: тыльной стороной ладони Барри накрывает свои глаза в попытке от него спрятаться. — Почему вы это сделали? Барри не следит за своей интонацией, позволяет ей выдать все его чувства в данный момент. — Я был ослеплён своими возможностями и думал лишь о том, что наконец достигну своей цели. Я полностью понимаю твои мысли обо мне. Я виноват. — Это я виноват в их смерти, — отвечает Барри, грубо его перебивая, и Тоун понимает эти слова как: «Если бы я не стал путешествовать во времени, они бы остались в живых». — Есть те события, которые мы не можем контролировать, как бы мы ни хотели, — говорит Тоун. И зачем-то — сам не понимая почему, как будто бы ему было жаль Аллена, чего быть не могло — он предлагает: — Позволь ввести тебе другой транквилизатор, что подействует на тебя нормально. Ты проспишь всю боль, пока будешь восстанавливаться. Барри смотрит на него с ужасом в глазах, и Тоун понимает, что произнёс правильные слова. Аллен тушуется и мелко кивает ему в ответ. Он вытаскивает уже готовый шприц с препаратом из шкафа Кейтлин, медленно вводит жидкость через катетер и остаётся на месте, даже когда Барри остаётся лежать без сознания. Тоун оставляет инвалидное кресло позади себя, вновь разворачивает запястье Барри к себе и касается обожжённой ладони Аллена, надавливая пальцем на участок, где была содрана кожа. Он смотрит на размазывающуюся по их ладоням выступившую кровь и улыбается, сожалея лишь о том, что Барри должен быть без сознания.