Gallium & Yttrium / GaY

      — Генри! Завтракать! — Эмма поставила тарелку дымящихся вафель — последний штрих к раннему субботнему завтраку — на круглый кухонный столик и заняла ближайший к плите стул. Её личный. Она так решила вскоре после переезда, когда обнаружила, что может дотянуться и до плиты и до холодильника. Если что-то забывала, пока накрывала на стол, могла взять, не вставая, и это было очень удобно.       Генри прибежал на кухню в пижаме «Фрозен», немного маловатой, но небесного цвета, украшенной изображениями белокурой Эльзы, с которой он никак не хотел расставаться. Одержимость диснеевской сказкой затянулась, да так, что в какой-то момент начала здорово утомлять. Дошло до того, что Эмма не могла без содрогания слушать пресловутый «Let It Go». В какой-то момент Генри вроде бы не на шутку заинтересовался пожарными машинами, но последние два дня все разговоры вновь закрутились вокруг сказочных персонажей. Больше всего Генри занимала Злая Королева из «Белоснежки и семи гномов», и Эмма никак не могла понять, почему.       Генри забрался на стул напротив, дотянулся до стакана с апельсиновым соком и, сделав небольшой глоточек, осторожно вернул его обратно, но немного напитка всё-таки расплескалось. Сын, ничуть не смутившись, вытер тыльной стороной ладони рот, спросил:       — А какао будет? — и схватил со стола вилку. Он уже мог есть самостоятельно, чем очень гордился, а его вафли были разрезаны на маленькие кусочки, чтобы не перепачкался.       Эмма нажала на поршень кофейника, опустив пресс, и с наслаждением вдохнула аромат свежесваренного кофе.       — В твоей любимой кружке, малой, — она, схватив ягоду, украшавшую горку взбитых сливок, забросила её в рот.       Генри посмотрел на мать, как на сумасшедшую.       — Ты забыла корицу! — заявил он.       — Неужели? Вот я глупая! — Эмма дотянулась до шейкера и обильно посыпала корицей дымящееся какао.       Генри подцепил вилкой кусочек вафли, отправил в рот.       — Ты бываешь очень глупой, мамочка, — прожевал и проглотил. — Что мы будем делать сегодня? Пойдём в парк?       Эмма задумчиво посмотрела прямо перед собой, постучала указательным пальцем по подбородку. Она от души наслаждалась общением с ребёнком. Давно не было такой субботы, чтобы они проснулись в собственной квартире, чтобы Эмма не валилась с ног от усталости после ночной смены и не торопилась покончить со всеми домашними заботами до вечерней.       — Не знаю, а что ты хочешь? — она плеснула себе в кружку горячий кофе.       Пожав плечами, Генри опустил голову, чтобы попытаться отпить какао, не дотрагиваясь до кружки, но лишь перепачкал нос взбитыми сливками и захихикал.       — Мы можем погулять с Реджиной?       От одного упоминания этого имени Эмму пробила дрожь. Мало того, что она не видела Реджину и ничего не слышала от неё со злополучного четверга, когда они поцеловались, так ещё сама не пыталась с ней связаться. Не то чтобы она этого не хотела, нет, она безумно жаждала новой встречи, но не знала номера Реджины. Были разные способы заполучить заветную комбинацию цифр, Эмма всё прекрасно понимала, но каждый раз, когда думала об этом, начинала сомневаться, а такая ли это хорошая идея?..       Реджина… запутала её по самое не балуй. Поцелуй получился сногсшибательным, не из-за того, что давно ни с кем не целовалась, нет, а из-за потрясающей химии. Никогда раньше Эмма не испытывала ничего похожего. Она много думала о поцелуе с Реджиной и не скрывала этого, часто размышляла о карих глазах и особенно красных губах, но реальность оказалась круче любой фантазии. Твою мать! Эти мысли настолько занимали её, что прошедшие две ночи она почти не спала.       Но Реджина сбежала. Эмма ни секунды не сомневалась, что чёртова женщина наслаждалась поцелуем не меньше, чем она сама, потому что эмоции так просто не подделаешь, но всё равно сбежала. Конечно, она поймала её на вранье, однако сути дела это не меняет. Реджина сбежала. И Эмма при всём желании не могла понять, почему она так поступила? Всю пятницу она размышляла, пытаясь разобраться, что за чертовщина творилась в голове у Реджины. При этом накрутила себя до такой степени, что не могла сосредоточиться на деле и чуть не упустила преступника.       Эмма видела, что Реджина, будучи очень закрытым человеком, возвела вокруг себя стены. Это было понятно ещё в первый день. Но так же она видела, что Реджина может быть очень заботливой, чуткой женщиной, которая, не задумываясь, возьмёт под крыло чужого ребёнка. В тот день, когда Генри вернулся из Хиллс, он только и делал, что рассказывал о большой Джи, читавшей ему сказки на разные голоса. Эмма даже подумать не могла, что речь шла не о рядовой сотруднице, а о женщине, губы которой вот уже какой день не выходили у неё из головы.       Теперь же намечалась серьёзная проблема. Генри постоянно спрашивал о Реджине. При том, что они виделись всего два раза, эта женщина, похоже, произвела на него неизгладимое впечатление.       «И на меня тоже», — кисло подумала Эмма, недоумевая, какого вообще хрена Реджина Миллс обладает такой властью над обоими Свонами?!       — Прости, малой, — она сделала глоток кофе. Сын выжидающе смотрел на неё. — Не думаю, что мы сегодня сможем увидеться с Реджиной. Как насчёт закусочной?       Погрустневший Генри принялся цедить маленькими глоточками какао.       — Реджина очень хорошая, мама, — он схватил несколько кусочков прямо руками, и Эмме не хватило духа сделать замечание.       — Я всё понимаю, малыш, — она закусила губу. Помолчала. — Даже больше скажу, я тоже так считаю, — встретив его взгляд, так похожий на её собственный, она со вздохом добавила: — Просто я не знаю, сможет ли она выкроить немного времени для нас с тобой. У Реджины серьёзная работа, полная занятость, а не как у меня. От неё зависят судьбы многих людей.       Маленькая ложь во спасение. Эмма не хотела обманывать Генри, пусть даже в мелочах, но сегодня без выдумки не обойтись. Не посвящать же маленького ребёнка во весь этот бардак с поцелуем. Кроме того, ей не хотелось, чтобы Генри ещё больше привязывался к Реджине, если она настроена и дальше бегать. Эмма не могла допустить, чтобы в их жизни появлялись ненадёжные люди, готовые в любой момент исчезнуть навсегда.       Одно «но»! Она немного припозднилась с мерами предосторожности. Реджина уже появилась в их жизни, Генри уже привязался к ней дальше некуда. Умом Эмма понимала это, как и то, что она в этой ситуации была бессильна с самого начала. Реджина и сын познакомились сами, без её участия, но разгребать всё равно ей. Независимо от того, как сильно её задело поведение Реджины в четверг, не говоря о бесконечной растерянности, в которой она пребывала из-за этой знакомой незнакомки.       — Это глупо, — с детской бесхитростностью припечатал Генри, зачерпнув ложкой побольше черники, отправил ягоды в рот. Скривился. — Фу, кислятина! — и залпом выпил целый стакан сока.       Эмма улыбнулась. Она не могла нарадоваться на сегодняшнее утро. Никакой спешки, дошкольных занятий или рабочих вопросов. Такие беззаботные минуты выпадали не часто и были на вес золота. Для неё, как для матери, и для маленького Генри. Эмма очень хорошо помнила себя в этом возрасте. Она отчаянно жаждала внимания, но взрослые никогда не находили времени. Вот почему после рождения сына она поклялась сделать всё возможное, чтобы его детство было счастливым, полным любви, заботы и прочих приятностей, которыми её обделили. Эмма не исключала возможности, что в один прекрасный день она подарит Генри большую семью: мать, может быть, братиков или сестричек. Стабильную семейную жизнь. Не то чтобы она усердно работала в этом направлении. Круговерть жизни не оставляла времени на свидания или новые знакомства.       Они с Генри всегда были только вдвоём. И это здорово. Правда, здорово. Но вот незадача: теперь она думала, точнее, верила, что всё может сложиться иначе. И это не какая-то там безумная идея-фикс, всё очень возможно. Эмма ненавидела себя за это, но с лёгкостью представляла Реджину-мать-её-Миллс частью этой семьи.       И плевать, что она сбежала.       Господи, ну, почему она сбежала?!

[X]

      В закусочной, куда Эмма и Генри пришли перекусить во второй половине дня, кипела жизнь. Они сегодня неплохо провели время. Погуляли в парке, немного побегали и даже зашли в магазин за новыми кроссовками для Генри, потому что в старых появилась здоровая трещина на подошве.       Руби встретила мать и сына широкой добродушной улыбкой.       — Большой Лебедь и маленький! — поприветствовала она, лопнув пузырь жвачки и убрав карандаш за ухо. — Горячий шоколад и печенье? — ей были прекрасно известны все их предпочтения.       — А какое печенье есть? — Генри привстал на цыпочки, уткнулся носом в стеклянную витрину, чтобы получше разглядеть пирог дня и остальные сладости.       Дороти, сидевшая на другом конце стойки в окружении книг, хихикнула.       — Попробуй морковный маффин, пацан, глазурь — пальчики оближешь.       Глаза Генри широко распахнулись.       — Можно, ма?       На мгновение Эмма замерла, притворившись, что глубоко задумалась.       — Почему нет? — она развернулась к Руби не в силах скрыть улыбку. — Сегодня у меня выходной, солнышко припекает… Даёшь два кекса!       Руби пробила заказ через кассу и, перегнувшись через стойку, пальцем поманила Эмму.       — В самой дальней кабине Мулан, — карие глаза светились радостью, — с ней женщина и какой-то ребёнок. Сдаётся мне, она на свидании, — при последних словах в её голосе промелькнули взволнованные нотки. И не без причины. Мулан на свидании? Разве это вообще возможно? Эмма буквально видела, как у неё в голове крутятся шестерёнки.       Эмма потянулась за чеком и украдкой оглянулась.       — Да, с ней Мэриан, — прошептала она. Потом скользнула взглядом по ребёнку. Примерно одного возраста с Генри, может, чуть младше, с копной вьющихся каштановых волос, он что-то увлечённо выводил мелком на бумаге.       Руби вернула Эмме сдачу.       — Пожалуйста, подойди к ним, — взмолилась она. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, Свонни!       Эмма убрала за ухо выбившуюся прядь волос. Ещё раз огляделась по сторонам, отметив про себя, что все столики заняты. Если оставаться здесь, хочется ей или нет, а придётся подпортить свидание Мулан. Подруга вообще-то задолжала ей, проторчав почти всё своё рабочее время за столиком Реджины и Мэриан.       — Не вопрос, — она подмигнула Руби. — Пойдём, Генри, не будем мешать Канзас учиться, а не то она больше никогда не разрешит тебе играть с Тото.       Генри немедленно ухватился за её руку.       — А вот и нет! — парировал малой, нетерпеливо подпрыгивая, пока они направлялись в уединённую часть закусочной, где устроились Мулан и Мэриан. — Тото меня любит!       — Точно знаешь? — серьёзным тоном спросила Эмма, но на губах её играла чуть дразнящая улыбка. Она обожала прикалываться над сыном, при этом ни секунды не сомневалась, из него вырастет отменный остряк, потому что такая поебень наверняка закладывается на генетическом уровне.       Едва завидев Мулан, Генри вырвался и с визгом «Тётя Мулан!» бросился к столику. У тёти Мулан была всего секунда, чтобы сообразить, что происходит и распахнуть объятия. Генри повис у неё на шее, и Эмма, перехватив ошарашенный взгляд карих глаз, невольно рассмеялась.       — Генри! — прошептала Мулан. Поцеловала его в лоб.       — Привет, голубки, — Эмма скользнула в кабину рядом с Мулан. Немного поиграла бровями и посмотрела на рисунок сына Мэриан. Нарисованное нечто здорово напоминало дракона. — Крутой дракоша. Он извергает огонь?       На неё уставились широко распахнутые доверчивые глаза.       — Я не могу нарисовать огонь.       Эмма потянулась за красным мелком.       — Ничего страшного, малыш, потому что я — могу, — поделилась доверительно и немного выждала, тем самым давая мальчишке время остановить её, на тот случай, если он не хочет, чтобы ему помогали.       Мэриан пропустила меж пальцев его вьющиеся волосы.       — Роланд, поздоровайся с Эммой и Генри.       — Привет, — пробормотал малыш, увлечённо наблюдая за тем, как с лёгкой руки Эммы его дракоша оживает.       Мулан вздохнула.       — Не то чтобы я возражала против твоей компании, Эмма, но что ты забыла за нашим столиком?       Эмма даже не подняла головы от бумаги.       — Везде занято.       Генри закатил глаза.       — Руби попросила маму испортить вам свидание, — невинно заложил он, раскачиваясь из стороны в сторону.       — Я не хотела ничего такого! — словно из воздуха возникшая Руби поставила перед ними две кружки горячего какао и кексы. — Кстати. Тото вернулся с прогулки. Не хочешь с ним поздороваться, Генри?       Генри, развернувшись, вопросительно посмотрел на Эмму.       Эмма кивнула.       — Конечно, иди. Может, Роланда возьмёшь с собой? Тото — собака, — пояснила она и не сдержала улыбки при взгляде на симпатичное личико, усыпанное веснушками. Боже, да этот малыш просто само очарование!       Роланд с надеждой посмотрел на притихшую мать.       — Можно?       Мэриан сдержанно кивнула. Дети выскочили из кабины быстрее, чем можно было бы произнести вслух слово «собака», и Руби, размахивая руками и стуча каблуками, поспешила за ними.       Эмма откинулась на спинку скамейки, подхватила кружку и с наслаждением отпила любимый напиток. Она игнорировала вопросительные взгляды Мулан и Мэриан, как бы вопрошающие, не собирается ли она свалить отсюда по хорошему, напротив, всем своим невозмутимым видом показывала, что никуда не спешит. Но продержалась считанные секунды.       — Просто притворитесь, что меня здесь нет, и наслаждайтесь свиданием, — простонала она.       — Проще простого, — Мулан сделала глоточек кофе.       Мэриан закатила глаза. Сказала:       — Так вот… — и обхватила кружку ладонями. — У Реджины вчера было просто отвратное настроение.       Эмма не повелась.       — А бывает по-другому?       — Закройся, — повысила голос Мэриан. Её попытка припугнуть вызвала у Эммы невольное уважение, но при других обстоятельствах она непременно затаила бы обиду. — Я знаю, вы тусовались вместе в четверг, потому что пьяная Реджина прислала сообщение Кэтрин и попросила в восемь утра встретиться с клиентом вместо неё.       Эмма приподняла бровь, но и на эту провокацию не повелась.       — А Кэтрин сразу переслала сообщение тебе, да?       — Прости за беспокойство, но Реджина — наша подруга, — она тяжело вздохнула, выпрямилась и немного подвинулась, так, чтобы оказаться прямо напротив Эммы. — Не прикидывайся, ладно? Я знаю, что вы тусили вместе, и всё никак не возьму в толк, что её так сильно расстроило, — помолчала мгновение, будто что-то обдумывала, а потом добавила: — Честное слово, мне казалось, ты ей нравишься.       Из груди Эммы вырвался обречённый стон. Малой кровью, похоже, не обойтись. Да, её очень сильно ранило поведение Реджины, но Мэриан ни в чём не виновата. Есть все шансы, что подруга Реджины поможет ей немного разобраться в ситуации, так что попытка — не пытка.       Эмма задумчиво закусила губу.       — Я тоже так думаю, — ей не хватило смелости встретить любопытный взгляд Мэриан, поэтому она отвела глаза. — Мы… поцеловались.       — Что?! — выдохнула Мулан. Всё это время она помалкивала, решив, что прозвучавшей информации слишком мало, чтобы высказывать собственное мнение. — Что вы сделали?!       — Поцеловались, — повторила Эмма. — По-настоящему. А потом… потом она… сбежала?       Мэриан нахмурилась, а Мулан так опешила, что даже рот от удивления приоткрыла.       — Реджина… сбежала?       — Ага, — подтвердила Эмма.       — Это… — Мэриан помолчала. — Досадно.       Эмма возвела глаза потолку.       — Досадно?       — Не думала, что ты хреново целуешься, Свон, — хмыкнула Мулан.       Эмма толкнула подругу локтем, но даже не взглянула в её сторону, продолжая смотреть куда-то в сторону.       — Поцелуй не показался мне плохим, честное слово, — она облизала пересохшие губы. — Он получился… невероятным. Страстным. В нём смешались… искры и всякое.       Мэриан недоверчиво изогнула бровь.       — Искры и всякое?       Эмма запихала в рот половину кекса, долго пережёвывала, обдумывая ответ, а потом, проглотив, посмотрела на сидевшую напротив женщину.       — Реджина тоже это почувствовала, я знаю, и она сказала…       — Что сказала?..       — Перед бегством, — Эмма громко сглотнула. — Я вроде как поймала её на вранье, но она всё равно сбежала.       Это путало больше всего. Эмма назвала её поведение «хренью собачью», а она всё равно схватила все свои вещи и была такова.       Мэриан моргнула.       — Очень похоже на Реджину, — прошептала она на одном дыхании. — Её бывает трудно понять, но сблизиться с ней ещё труднее, — помолчала секунду. — Она тебе правда нравится?       Эмма сделала большой глоток какао. Кончиком языка провела по губам, слизывая взбитые сливки, и выпалила:       — Тебе интересно, хочу я трахнуть её или она на самом деле мне небезразлична? — но в голосе не было ни намёка на враждебность. Этот вопрос очень удивил её. Все друзья Эммы знали, что после рождения сына она перестала быть сторонницей секса ради секса. Если бы они знали друг друга немного лучше, подруге Реджины такое вообще не пришло бы в голову.       Кривая усмешка искривила губы Мэриан.       — И?       — Ясен красен, я хочу трахнуть её, — прошептала Эмма, наклонившись ближе, не забывая о том, что они сидят в семейном заведении, и Бабушке влетит по первое число, если дети услышат хоть слово. — Ты же видела её, не? Я не встречала женщины красивее, но хочу ли я тупо трахнуть её? — она приподняла брови, улыбнулась кончиками губ. — Нет. Не хочу. Мне хочется узнать её получше. А такое случается не часто, особенно, когда у тебя дети, — она откинулась назад и кивком указала на рисунок Роланда. — Думаю, ты меня понимаешь.       Взгляд Мэриан смягчился, когда она подняла глаза на Мулан, сидевшую рядом с Эммой, не спеша потягивавшую кофе и молча наблюдавшую за разговором.       — Понимаю.       Эмма попыталась отломить кусочек кекса, но лишь перепачкала пальцы жирным сыром.       — Теперь понимаешь, что меня беспокоит? Мне нравится Реджина, но у меня нет времени на херню. Мне нужно думать о сыне. И если Реджина не знает, чего она хочет, я… мне надо думать о Генри, — повторила она, облизывая палец за пальцем.       Мулан ответила ей сочувственным взглядом.       — Зацепила она тебя за живое?       Эмма ненавидела проницательность Мулан. Почему она не могла быть похожей на Руби? Почему подмечала мелочи? Болезненные эмоции, похороненные в её душе много лет назад, всколыхнул поцелуй, и Мулан видела все до последней.       — Нет! — бросила Эмма резко, сгрызая приторную глазурь, просто потому что могла. И чтобы Генри, тот ещё любитель объедать все булочки, потом животом не мучился.       Мулан накрыла её свободную руку своей.       — Ещё как зацепила. С нами ты можешь быть откровенной.       Мэриан кивнула.       — Конечно, Эмма, по-моему, ты просто обязана быть откровенной с нами. В конце концов, мы пришли сюда на свидание, — она поиграла бровями, — которое ты похерила.       Эмма закатила глаза.       — Наверное… я чувствую себя немного отвергнутой, — проговорила она. Может, и хорошо, что они вытянули из неё это.       — Не отказывайся от неё! — выпалила Мэриан, и Эмма была готова поклясться, что в её взгляде промелькнула паника. — Ты нравишься Реджине. Я знаю, что нравишься, но, самое главное, она тоже тебе нравится. Глупо идти на попятную. Вы поцеловались всего один раз. Может, ей нужно время, чтобы всё обдумать?       Эмма закусила губу.       — Слушай, я не буду ползать на коленях за человеком, который выкидывает такие номера, — процедила она, прекрасно осознавая, что перед ней лучшая подруга Реджины, которая может донести на неё, если ляпнет лишнего. Не то чтобы она не верила в переживания Мэриан, они были ну очень искренними. — Повторюсь, для меня на первом месте Генри, а он почему-то уже до усрачки привязался к Реджине.       Мэриан требовательно протянула руку.       — Дай мне свой телефон, — она щёлкнула пальцами, а когда Эмма не отреагировала, добавила: — Просто дай сюда телефон!       Эмма обречённо застонала, но мобильный из кармана вытащила. Разблокировала, протянула Мэриан, которая быстро что-то набрала и вернула его обратно.       — Вот, — улыбнулась она. — Теперь у тебя есть номер Реджины, и ты должна ей написать.       Эмма внимательно посмотрела на неё.       — Или Реджина должна написать мне.       Мулан шумно вздохнула.       — Вы обе — ослицы! — она убрала за ухо прядь длинных тёмных волос и одобрительно улыбнулась Эмме. — Я всё понимаю, ты хочешь защитить Генри, чтобы он не привязывался к кому ни попадя. Это логично, но Эмма, — она пробежалась пальцами по её локтю. — Что если это твой шанс подарить сыну семью, о которой ты всегда мечтала? Сама говоришь, Генри полюбил Реджину.       — И это у них взаимно, — поддакнула Мэриан. — И у вас с ней тоже. Честное слово, Эмма, если Реджина сбежала, значит, ты ей небезразлична. В противном случае она бы переспала с тобой и исчезла, — она мягко улыбнулась. — Она не очень ладит с эмоциями.       Эмма хмыкнула.       — Прямо как я.       Мулан выпрямилась.       — Подумай об этом.       Эмма подхватила со стола свою кружку, извинилась и, сославшись на желание проверить детей, вышла из кабины. Не спеша потягивая какао, она прошла мимо хлопотавшей за прилавком Бабушки в подсобное помещение, откуда доносились восторженные вскрики Генри и весёлое хихиканье Роланда. Может быть, Мэриан и Мулан правы? Может, ей нужно самой позвонить Реджине? Хотя бы для того, чтобы обсудить случившееся в четверг. Нельзя и дальше игнорировать просьбы сына встретиться с Реджиной. И, положа руку на сердце, отбросив самолюбие и уязвлённую гордость, она не хотела отпускать эту женщину без боя. Мало того, что Реджина продолжала интриговать, Эмма всё ещё чувствовала вкус её губ на своих собственных и сводящие с ума прикосновения.       Она вытащила мобильный, некоторое время смотрела на новый контакт, записанный под именем «Реджина», мысленно набрасывая текст, который позже отправит. Просто на всякий случай. Она ещё не определилась, что делать дальше, но если решит писать, то хотя бы будет знать, что именно. В следующую секунду телефон разразился трелью. Эмма мысленно застонала, увидев, что на дисплее высветилось «Босс». Этот точно захочет, чтобы она занялась делом сегодня вечером, крайнее, завтра. Или, возможно, речь пойдёт о текущем расследовании.       — Генри! Роланд! — позвала она мальчишек. — Давайте сюда. Какао стынет, — добавила поспешно, увидев, что сын открыл рот, чтобы возразить.       Роланд сразу повиновался и котёнком проскользнул мимо неё. Генри чуть замешкался, пока Тото устраивался на подушке в углу, где он коротал дни, дожидаясь, пока Руби или Дороти освободятся. Эмма поставила кружку на кухонную стойку и ответила на звонок.       — Привет, Эмма на связи.       — Эмма! — в голосе босса звучало облегчение. — У меня есть информация для тебя… ————       Привет, Реджина. Это Эмма. Эмма Свон. Я узнала твой номер у Мэриан. Надеюсь, ты не против. Хотела сказать, что очень много думала о случившемся в прошлый четверг. Если хочешь встретиться, выпить кофе и, может быть, поговорить, было бы очень здорово. Короче, смотри сама. Всё в твоих руках. Теперь у тебя есть мой номер, воспользуйся, если захочешь. ————       Смущённая Эмма перечитала сообщение, отправленное ещё прошлым вечером, после того, как она, загнав Генри спать, устроилась на диване с бутылочкой пива и включила паршивый сериал.       Реджина до сих пор не ответила, и Эмма начинала жалеть, что повелась на уговоры. С другой стороны, она попыталась, а это что-то да значило. Всё остальное в руках Реджины.       Я сделала шаг, рассудила Эмма, и только Реджине решать, что делать дальше с полученной информацией. Точнее, с номером мобильного.       — Ма! — Генри перевернулся, обнял её своими ручонками и зарылся лицом в изгиб локтя.       Эмма поцеловала его в макушку.       — Что такое, малой?       Генри поднял голову, взглянул на экран мобильного, где высвечивалось отправленное сообщение.       — Кому ты пишешь? — он зевнул, прищурившись, потому что непослушная чёлка, которую давно пора подстричь, упала ему на глаза. Может, им обоим совершить набег на парикмахерскую?       Эмма перечитала имя получателя. Снова.       — Я… Я написала Реджине… — она решила не увиливать. Генри ещё сильнее прижался к ней, отчего её сердце бешено заколотилось и наполнилось невероятной теплотой. Пора собирать вещи, одеваться и везти сына к Дэвиду и Мэри-Маргарет. Но дорого бы Эмма дала, чтобы провести ещё один вечер вот так, свернувшись на диване, поглощая попкорн и диснеевские фильмы.       Генри склонил голову.       — Правда? И она тебе отвечает?       Эмма кашлянула, смахнула с его лба чёлку.       — Нет, малой, не отвечает, — она не спешила вдаваться в подробности или рассказывать, что обеспокоена молчанием Реджины. Её сыну вообще ни к чему об этом знать. Ему переживания не нужны.       — Это глупо, — заявил Генри решительно. — Скажи ей, что я хочу её видеть.       Эмма, посмеиваясь, бросила мобильный на диван.       — Хорошо, — она осторожно спустила сына на пол и легонько ударила подушкой. — А теперь иди. Собери игрушки. Нам скоро выдвигаться.       — Ладно! — Генри побежал в свою комнату.       Эмма со вздохом рухнула обратно на диван. Покосилась на телефон, снова подумала о Реджине, а потом о словах Генри и его по-детски наивному и простому взгляду на проблему, над решением которой она сама билась с прошлого вечера. Может, что-то в этом есть…       Эмма нехотя встала с дивана, решив перепроверить сумку Генри и убедиться, что он не забыл упаковать зубную щётку и пижаму. ———       Да, Генри просил передать, что хочет тебя видеть.