Роуз Хилл, 24

Физическая культура всегда была одним из самых любимых предметов Питера. Во-первых, у него было достаточно гибкое и ловкое тело, позволявшее без усилий получать максимальные баллы, а во-вторых, он любил на время отключить мозг и позволить мышцам свободно работать, растрачивая излишек подростковой энергии. Поэтому на первый в новой школе урок физ-ры Питер шел крайне охотно. А вот Нэд рядом излучал уныние и обреченность. — Меня сегодня опять выберут Дэдпулом, — пожаловался он. — Чего? Это какая-то должность? — Питер уже подпрыгивал от нетерпения. — Типа того. Мистер Уилсон выбирает одного ученика на урок, который будет работать в два раза больше всех остальных под его присмотром. Он называет это Дэдпулом. В кого попадет его мяч — тот мертв. Я самый медленный и никогда не успеваю уклониться, поэтому… Да. Весь прошлый год занимал эту должность. Питер взглянул на него, но не стал говорить, что учитель, возможно, так поступает, потому что стремится помочь Нэду немного скинуть вес. — В моей прошлой школе учитель распределял нас на группы по способностям, подбирал программы индивидуально, — улыбнулся Питер, не заметив испуганного выражения на лице друга. — Твоя тощая задница сегодня точно будет работать индивидуально, — прозвучал голос сзади, и Питер резко обернулся. Мистер Уилсон, как он понял, был одет так, будто собирался в экспедицию на Северный полюс. Или ограбить банк — Питер еще не знал этого человека, так что не решался предугадывать. Ни одного сантиметра кожи не было видно, а за темными очками и медицинской маской было не различить выражение лица. — Только если в меня попадет мяч, — кивнул Питер и в ответ услышал только смешок. — Он бывший спецназовец, лучше не пререкайся с ним, — прошептал Нэд, когда учитель направился к центру зала. Питер фыркнул и качнул головой. Его растил человек, который плевал на спецназ, полицию, военных и вообще людей с крыши небоскреба, спроектированного им самим. — Ну что, киски и сильные независимые женщины, начнем? — крикнул Уилсон, подкидывая в руке бейсбольный мяч. — Киски это мы? — шепнул Питер. — Ты привыкнешь, — вздохнул Нэд. — Короче, вчера я пошел в магазин. И когда я выходил, со мной вместе выходила женщина. И я задался вопросом: стоит ли мне открыть перед ней дверь? Или стоит пропустить ее вперед? Или вообще ничего не делать, потому что все мои действия в отношении нее могли показаться ей домогательством или ущемлением прав? Когда я закончил думать, — Уилсон медленно прохаживался вдоль выстроившихся в ряд учеников, держась на достаточном расстоянии, чтобы можно было кинуть мяч. — Ее уже не было в магазине. И тогда я подумал: почему просто, блять, не поставить везде раздвижные двери? Он резко развернулся и швырнул мяч. Желто-зеленый шар летел по траектории, которая кончалась ровнехонько между глаз Питера. Раздался глухой звук удара. Уилсон расправил плечи и всем корпусом развернулся к «цели». За темными очками не было заметно, как он прищурился. Ученики притихли, ожидая того, что произойдет дальше. Питер стоял с вытянутой вперед рукой, в которой покоился мяч. Когда твой второй отец фанат Доджерс и считает игры в бейсбол лучшим способом провести время с сыном, волей-неволей станешь ловить все, что летит в тебя, если не хочешь потом ходить в черно-фиолетовых синяках. Он неловко улыбнулся и перекинул мяч обратно учителю. — Технически он тебя коснулся, так что ты сегодняшняя жертва Дэдпула, — Уилсон указал на место рядом с собой. Подросток лишь пожал плечами и бодрой походкой вышел из строя. Наверное, на этой планете найдется не так много людей, которые могли бы соперничать с Тони Старком по количеству неловких ситуаций. И, как опытный боец на этой территории, Старк имел несколько стратегий. Его любимой было полное игнорирование. Пеппер еще называла эту технику «мысленным отрицанием произошедшего». В принципе, Тони действительно отрицал то, что вчера предстал перед соседом в полуголом виде, не скрывая ни дюйма своих достоинств. Это помогало сохранять бесстрастное лицо, будто бы он владел ситуацией. На самом деле, конечно, нет. Он сейчас тянул связки на ногах, постоянно меняя позицию, но не выходя из полусогнутого положения, и все его мысли вертелись вокруг того, что с такой растяжкой он мог бы попробовать несколько новых поз. Особенно, если партнером будет кто-то очень гибкий, преподающий восточные единоборства, например. Старку очень повезло, что Стрэндж стоял за его спиной и не видел, как загорелись щеки Тони, а по сухим губам быстро прошелся язык. Стрэнджу очень повезло, что Старк был к нему спиной и не видел, как взгляд доктора блуждает по напряженным упругим ягодицам, обтянутым спортивными штанами. Если бы сейчас он шлепнул Старка или укусил за одну из этих округлых половинок, в суде он бы убеждал всех, что был в состоянии аффекта, потому что вменяемым сейчас его точно нельзя было назвать. — Долго еще? — подал голос Тони. — Я говорил «хватит»? — Стивен, честно, не хотел, чтобы его тон был настолько приказным. — Нет, — Старк почувствовал, как вдоль позвоночника прошлась горячая волна, и захотел рассмеяться. Более идиотскую ситуацию сложно вообразить: он делает вид, что ничего не было, при этом изо всех сил пытается выглядеть соблазнительно и возбуждается от одного голоса Стрэнджа. — Значит, делай, пока я не велю прекратить. Тони молча кивнул и опустил голову, стараясь дышать глубже. Секунд через тридцать мысль спросить Стрэнджа о возможностях перенести их упражнения в постель казалась не такой уж плохой. Когда жжение в мышцах усилилось, а мыслительный процесс дошел до точки «пора», он даже не успел открыть рот — в кабинет постучался Вонг. — Рыбный сэндвич, как всегда? — С индейкой сегодня. Хочется мяса, — произнес Стивен, так и не оторвав взгляд от задницы Старка. Вонг мог бы обойтись без этой картины, отпечатавшейся в его памяти навсегда, поэтому возвел глаза к потолку и поспешил уйти, тихо прикрыв за собой дверь. — Хватит, — Стрэндж выдохнул и отвлекся на окно. Жалюзи были подняты, пропуская солнце в кабинет, и ничего не закрывало обзор на спокойную городскую улочку. Тони совершенно точно не пялился на его профиль. Он просто заинтересовался слишком ровной переносицей, выделяющейся скулой, белеющей на виске сединой и морщинками в уголке глаза. Стивен повернулся и встретился с ним взглядом. — Чего ждем? — Не знаю, я готов хоть сейчас, — торопливо высказался Тони. — Хорошо, что ты так рвешься медитировать. Думал, тебе не нравится, — усмехнулся Стрэндж, взглядом показывая, что прекрасно понял, что именно имел в виду Старк. Тони поджал губы и рывком уселся на пол, закрывая глаза. Теперь он чувствовал себя униженным — понимал, что звучал отчаянно. Хотя какого черта? Он сорокалетний мужчина, за последние месяцы имевший сексуальный опыт только в виде скоростных дрочек в ванной и вибратора. Он имел право быть отчаянным. К тому же, оба ведь взрослые люди, чего юлить — проще перейти сразу к делу. Тони приоткрыл один глаз и увидел, что Стрэндж сидит напротив и медитирует. По-настоящему, в отличие от Старка. Возможно, стоит попытаться в другой раз. Переодевшись обратно в школьную форму и пригладив сырые после душа волосы, Питер улыбнулся отражению в раздевалке. После такого урока он чувствовал невероятный подъем сил. И уверенности в себе. Что бы ни заставлял его делать этот странный, не совсем вменяемый, судя по придуманным им упражнениям, человек, Питер справлялся с этим без особых усилий. Это был его первый урок с мистером Уилсоном в новой школе, поэтому ничего сверхвыдающегося он не заметил, зато весь остальной класс ощущал гнетущую атмосферу в зале. Обычно отпускающий пошлые и унизительные шуточки Уилсон молчал почти все время урока и выглядел собранным и внимательным. Он даже ни разу не уселся на свой раскладной стул, чтобы почитать газету или послушать музыку, от которой у подростков вяли уши. Нэд нервничал даже больше обычного. — У тебя проблемы, Пит, — прошептал он. — Почему? Я же все сделал, как он говорил, — Питер повернулся и удивленно приподнял брови. — Вот именно, — Нэд выпучил глаза, пытаясь донести до друга масштабы этой проблемы. — Не понимаю. Разве он не должен быть доволен? Вот бы лицо его увидеть, можно было бы сказать, что он думает. Кстати, почему он весь закрыт? — он отрегулировал ремни на рюкзаке и подхватил его на руки. — Говорят, он уродливый. Настолько, что люди в обморок падают, когда его видят, — громко произнес Флэш, и остальные рассмеялись, явно поддерживая эту версию. — Я слышал, что он пострадал на задании. С тех пор ушел из спецназа и… — Работает учителем в школе? — усмехнулся Питер. — Это как если бы мой отец устал от разработок и пошел преподавать физику. Добровольно из таких мест не уходят. — С чего ты взял? — Нэд подхватил свой рюкзак и направился к двери вместе с Питером. — Просто знаю, — повел он плечом. Он не был зол на Стива. Ну, может, был, но не из-за себя, а из-за Тони. Сам же он был немного обижен. Всегда неприятно осознавать, что работа для человека важнее, чем семья, чем ты. Даже друг отца — полковник Роудс — страдал тем, чтобы найти хоть какое-то равновесие между делом и семьей. И Питер знал, как бы плохо ни складывалась личная жизнь военных, добровольно свою работу они не бросят. Вряд ли спецназовцы чем-то отличались. Этого странного мужика наверняка просто уволили, и теперь он отыгрывается на школьниках. — У твоего отца есть доступ к правительственным базам, разузнай, — прошептал Нэд, и на его лице отразился такой восторг, будто он сделал открытие, изменившее мир. Питер остановился и скептично посмотрел на него, безмолвно возмущаясь даже мысли о том, что он может воспользоваться доступом Тони. Но зерно уже было посеяно. — Из-за него я потерял весь свой авторитет, — Уэйд разлегся на столе, примяв собой листки с эссе, которые как раз проверял Логан. — Если весь твой авторитет основывается на запугивании и унижении учеников, то ты очень херово делаешь свою работу, — флегматично отозвался Хоулетт и выдернул листок из-под Уилсона, снова закусывая сигару. — Они подростки — намного опаснее и страшнее людей, с которыми тебе приходилось работать раньше. Ищи нормальный подход. — Не знал, что ты у нас теперь учитель года. Мои поздравления, — Уилсон поднял одну ногу. Но прежде, чем он смог «озвучить» свои поздравления, Джеймс спихнул его со стола вместе с органайзером, полным карандашей. — Я был бы, если бы не Саммерс. Кому нужна вообще эта сраная математика? — проворчал он. — Кому нужна твоя тупая история? — отозвался Уэйд с пола. — Этому пацану, который сегодня тебя уделал, — усмехнулся Логан и махнул листком, на котором скачущим почерком было написано эссе, оцененное Хоулеттом на пятерку. Уилсон приподнял голову, чтобы увидеть это, и скривился. — Отличник? Терпеть не могу отличников. Они все такие… правильные. Спорим, он даже в носу не ковыряется? — Уэйд стукнулся затылком об пол и тяжело вздохнул. — Ты ноешь из-за какой-то херни. С каких пор твоя работа здесь стала для тебя чем-то важным, что ты так переживаешь? — Логан немного прибрался на столе и выровнял стопку с эссе. — Подбери карандаши. — У меня ничего не осталось в жизни, кроме этой работы. И твоей унылой рожи, — Уилсон с кряхтением поднялся и обвел взглядом пол. — Организуй футбольный клуб. Или бейсбольный. И ной команде о своей никчемной жизни, а не мне, — Джеймс откинулся на спинку стула. — Спортивную команду? В этой школе? Да тут все гении шахмат. Ты бы видел, как они шугаются бейсбольного мяча. — Они его боятся, потому что его кидаешь ты, — Хоулетт устало потер переносицу. — Я не собираюсь решать твои проблемы за тебя. Выкручивайся сам. И вали уже, дай мне проверить эти чертовы эссе. — Ты разбил мне сердце, — с наигранным всхлипыванием произнес Уэйд. — Я разобью тебе череп, если не свалишь через минуту, — Логан посмотрел на него исподлобья. — Би-ип, — Уилсон ткнул пальцем ему в нос и успел отпрыгнуть до того, как Хоулетт смог схватить его за руку. Они оба резко повернулись к двери, услышав стук. Плечи обоих расправились, будто они приготовились драться, но сразу же расслабились, стоило Джин войти в класс. — Пришла напомнить, что через полчаса совещание, — она улыбнулась. — И еще кое-что. Команде по академическому декатлону нужен новый куратор. Хотела предложить тебя, Логан. Что думаешь? — Ни за что. Я не собираюсь нянчиться с этими умниками, поищи другого надзирателя, — отмахнулся он. — А что там надо делать? — Уэйд прислонился бедром к столу. — Ездить с ребятами по соревнованиям, устраивать тренировки, искать материал для вопросов, — она немного прищурилась. — Ты же не… — Если это значит прибавку к зарплате, я готов, — покивал Уилсон. — На что ты тратишь свои деньги? Ты же не выбираешься из своей конуры, — Хоулетт покачал головой. — На кокаин и девчонок. И еще на мебель из икеи, ее собирать даже увлекательнее, чем лего. — Знаешь, ты мог бы подготовить выступление перед учениками о том, как важна благотворительность. Я знаю, что ты помогаешь приюту для животных на окраине, — Джин одобрительно улыбнулась. Иногда ее осведомленность обо всех и вся пугала Логана, как и директор, который тоже отличался этой особенностью. — Чтобы эта мелочь придумала мне какое-нибудь обидное прозвище? — фыркнул Уилсон. — Я похороню эту тайну с собой и вами двумя, если понадобится. — Ты еще более не уверен в себе, чем эти школьники, — прыснул Джеймс. — Я? Да человека увереннее меня ты никогда не встречал. Я король уверенности. У меня есть кубок за уверенное поведение в трудных ситуациях. — Утешительный приз? — весело оскалился Логан и без труда уклонился от кулака, целившегося в скулу. — Так… Мне записать тебя в кураторы? — Джин кашлянула, прерывая их препирательства. — Да, — уверенно кивнул Уилсон, встав в горделивую позу и всем видом излучая превосходство. Логан медленно поднялся и резко сдернул с него темные очки. — Дай сюда! — Как мальчишки, ей-богу, — Грей покачала головой и тихо вышла из кабинета, надеясь, что на совещание эти двое придут без синяков. Тони в который раз чертыхнулся и нахмурился, сильнее вцепившись в паяльник, — пальцы не слушались, а мысли постоянно соскальзывали с объекта его работы на утреннюю встречу со Стивеном. Поэтому он не заметил, как в мастерскую тихо спустился его сын, и резко вздрогнул, услышав щелчок затвора фотоаппарата. — Испытываешь новую камеру на мне? — он повернул голову в сторону Питера и криво улыбнулся. — Когда ты работаешь, у тебя интересное лицо, — улыбнулся в ответ подросток. — Это называется сосредоточенность, — Старк качнул головой и снова согнулся над верстаком. — Нет. Сосредоточен ты обычно, но не сегодня. Такое лицо… — он вгляделся в изображение на маленьком экране камеры. — Будто ты о чем-то упорно стараешься не думать. Я знаю это выражение. Питер поднял голову и вопросительно посмотрел на отца, надеясь, что тот не размышляет о разводе снова. За несколько секунд его состояние скакнуло от веселья до опасного беспокойства. Крылья его носа затрепетали от того, как часто он стал дышать. Тони упрямо смотрел в ответ, не желая делиться своими мыслями, но вид у Питера был такой, что Старку на секунду показалось: вот-вот, и его привяжет к стулу собственный сын, направит лампу в лицо и будет допрашивать до победного. Что ж, был ли у него кто-то ближе Питера? Вряд ли. А как научил опыт, лучше сложные переживания не держать при себе. — Есть одна проблема, — начал он издалека. — Я взрослый мужчина, а иногда взрослые… — Тебе кто-то нравится? — Питер резко выдохнул и даже схватился за грудь — настолько ему полегчало. — Что? Нет. Я такого не говорил! — взвился Старк. — Это тот доктор, верно? Ох, фух, не пугай меня так, — Питер согнулся пополам, тяжело дыша, а потом выпрямился и направился к выходу из подвала, спеша сбежать, пока отец не принялся запутывать его и себя. — Пригласи его на свидание или типа того. Что там еще делают стариканы? Тони задохнулся возмущением, пытаясь сказать что-нибудь вслед сыну, но только угрожающе помахал указательным пальцем. Питер закрыл за собой дверь и улыбнулся, привалившись плечом к стене. Он снова посмотрел на фотографию отца и задумчиво пожевал губу. — Джарвис. — Да, Питер? — Этот человек, какой он? — он пошагал в свою комнату, внимательно глядя на ступеньки лестницы, будто это они ему должны были дать ответ. — Подходящий, — после долгой паузы выдал ИИ, вызвав у подростка веселый смешок. — Отлично. Слушай, а ты можешь найти мне информацию кое о ком? — Конечно, — если бы у Джарвиса было тело, он бы сейчас закатил глаза. Если бы Джарвис сообщал вслух выводы своих вторичных процессов, он бы сказал, что яблочко от яблоньки недалеко падает.