Ещё один день, ещё один урок английского.
Вальжан сидит за своим столом, перед ним раскрыт учебник.
- Джентльмены, прошу вас открыть первую страницу вступления своего учебника. Мистер Комбефер, будьте любезны прочитать первый абзац предисловия.
Комбефер прочищает горло и начинает.
- "Понимание поэзии", проф. Джей Эванс Причард. Чтобы в полной мере оценить стихотворение, необходимо в первую очередь вникнуть в его размер, ритм и образную систему. Затем задайте себе два вопроса. Первый: насколько художественно передано содержание стихотворения? И второй: насколько глубоко это содержание? Ответ на первый вопрос поможет оценить красоту стихотворения, а на второй – его важность. Ответив на эти вопросы, вы легко определите качество стихотворения.*
Вальжан поднимается из-за стола и направляется к доске.
Комбефер продолжает.
- Если показатель красоты расположить на горизонтальной оси графика, а важности – на вертикальной, то площадь, ограниченная этими координатами, даст представление о качестве стихотворения.
Вальжан, следуя прочитанному, начинает рисовать график на доске. Боссюэ усердно перерисовывает его себе в конспект.
- Сонет Байрона может иметь очень высокий показатель по вертикальной оси, но довольно средний по горизонтальной. Сонет Шекспира, напротив, будет иметь высокие показатели по обеим осям, и полученная на графике площадь выявит его подлинную уникальность.
Знакомясь со стихами в данном учебном пособии, используйте этот метод оценки. Как только вы преуспеете в данном способе анализа, то научитесь понимать поэзию и получать незабываемое удовольствие.
Заканчивая график математическим выражением, Вальжан поворачивается к классу.
- Профессор Джей Эванс Притчард может идти в задницу, прошу прощения за мой французский. Поэзию нужно чувствовать, пропускать через себя, она не может измеряться масштабами американского эстрадного оркестра.
Что-то внезапно мерцает в глазах Вальжана.
- Я хочу, чтобы вы вырвали эту страницу.
Никто не двигается.
- Ну же, рвите! Это не Священное писание, господа!
С задних парт доносится звук рвущейся бумаги - Курфейрак держит страницу над головой.
- Благодарю Вас, мистер Курфейрак! - Вальжан идёт по классу, и мальчики, собираясь с силами, вырывают страницы из собственных учебников. - Знаете что? Не стоит вырывать только одну страницу, рвите всё предисловие. Чтобы и следа его не осталось в ваших книгах! Я хочу слышать, как рвётся мистер Притчард!
Боссюэ, сидящий впереди Комбефера, оборачивается.
- Адриан, это неправильно. Нам за это влетит.
Вальжан выходит в уборную.
- Рвите качественно, я хочу, чтобы там и следа не осталось!
Комбефер смеётся, вырывая страницы.
- Расслабься, Мишель! Ну же, вырви их!
Всё ещё с опаской, Боссюэ оборачивается к учебнику. Посмотрев на него, он аккуратно вырывает предисловие, страницу за страницей. Остальные веселятся, избавляясь от страниц, как от луковой шелухи, без какой-либо заботы или мягкости, которые Боссюэ проявляет к своей книге.
- Да что здесь вообще происходит?!
Мальчики оборачиваются, видя Мириэля в дверях, смотрящего так, будто их только что поймали с поличным, ворующими печенье из самой большой банки из когда-либо существующих.
- Я не слышу шума, - говорит Вальжан, выходя из уборной с мусорной корзиной. - Ох, г-н Мириэль. Добрый день.
- Мистер Вальжан! Вы здесь..
- Да, я здесь.
- Отлично. Что ж, я.. я..оставлю вас с вашим... преподаванием. - Мириэль выходит, закрывая за собой дверь.
Воодушевлённый, Вальжан обходит круг по классу, теперь с корзиной, собирая в неё Притчардов.
- Это битва, господа. Это так же важно, как любая война, и следующими жертвами вполне могут стать ваши сердца и души.
В моём классе вы научитесь думать самостоятельно. Вы научитесь вникать в слова и в язык. Неважно, что вам говорят - слова и идеи могут изменить мир. Вы можете сказать, что литературе нечего делать в юридической или медицинской школе. Вы также можете сказать, что легче изучать этого болтуна Притчарда, выучить рифмы и метры и идти к большим и лучшим вещам, но у меня есть для вас секрет.
Вальжан встаёт посреди класса и жестами указывает мальчикам вокруг себя:
- Поднимайтесь.
Все вновь остаются на месте.
- Подойдите, мальчики.
Медленно, они приближаются, окружая Вальжана. Он приседает рядом.
- Мы пишем и читаем поэзию не потому, что она милая. Мы пишем и читаем поэзию, потому что мы часть человечества, и человечество преисполнено
страсти. Медицина, закон, бизнес, инженерия; всё это благородные занятия, и они необходимы для поддержания жизни. Но поэзия, красота, романтика, любовь, это то,
ради чего мы живём.
Цитируя Витмена: "О, жизнь моя! Вопросов неотступных череда, и вереницы бесконечные людей, лишенных веры, и города, кишащие глупцами… Где среди этого добро? О, жизнь моя? Ответ — в том, что
ты есть, что
существует жизнь, сознание. И в том, что пьеса жизни еще не кончилась, и ты, быть может, впишешь свою строку.
В том, что пьеса жизни еще не кончилась, и ты, быть может, впишешь свою строку."**
Читая отрывок из Листьев травы, Вальжан смотрит в глаза каждого, стоящего рядом, и заканчивает Грантером.
- Какой будет
твоя строка?
***
Ещё один день, ещё одна порция Мюзенского дерьма.
Мальчики занимают свой стол, кладя книги рядом с тарелками. Грантер сосредоточенный на своём расписании, смотрит, как Вальжан говорит с Мириэлем, пока они передают друг другу картофельное пюре.
- Думаешь у Вальжана будут проблемы с тем трюком, который он выкинул на днях?
- Что, Избавление Притчарда? - переспрашивает Фейи.
- Да, то есть, Мириэль выглядел расстроенным, когда увидел это.
Курфейрак практически ложится на стол.
- Если что-то должно было произойти, оно бы уже произошло. Расслабься, Эр. По крайней мере наши книжки по английскому стали легче.
Смешок проходит по столу, когда Комбефер усаживается между Курфейраком и Мариусом.
- Ребята, я нашёл в библиотеке старый ежегодник Вальжана.
Комбефер передаёт его Боссюэ.
- Капитан футбольной команды, редактор школьного журнала, будущий студент Кембриджа, ценитель женских бедер, и Les Amis des Poètes Morts.
- Ва, "ценитель женских бёдер"? Мистер В. был скандалистом, - замечает Курфейрак.
- Что такое Les Amis des Poètes Morts? - спрашивает Мариус.
- Не говорю по французски, - отвечает Комбефер. - Жоли?
- Друзья мёртвых поэтов, - не выдерживает Жеан.
- Что-то ещё об этом сказано в ежегоднике? - спрашивает Баорель.
- Ни слова, - отвечает Комбефер.
***
После обеда мальчики следуют за Вальжаном во двор.
- Мистер Вальжан, мистер Вальжан!
Вальжан оборачивается.
- Джентльмены. Что я могу для вас сделать?
Комбефер отдаёт ему ежегодник.
- Мы нашли это.
Вальжан берёт книжку и просматривает несколько страниц.
- Хм, предполагаю, что вы не просто "нашли" это, не так ли, мистер Комбефер? - Комбефер улыбается.
- Нет, сэр.
Найдя своё фото, Вальжан опускается на траву.
- Моё, моё. Это на меня даже не похоже.
- Сэр, - начинает Комбефер, - что такое "Друзья мёртвых поэтов"?
Вальжан мгновенно делает кислое лицо.
- Не думаю, что Директор Жавер обрадуется, услышав об этом.
- Почему? Что это такое?
Вальжан наклоняется ближе к мальчикам.
- Вы умеете хранить секреты?
- Конечно.
- Друзья были созданы, чтобы "испить жизнь до дна". Этой фразой Торо мы начинали каждое из своих заседаний. Видите ли, мы собирались в пещере и по очереди читали Гюго, Торо, Уитмена, Шелли - великих. Иногда - наши собственные стихи. И очарованные моментом, мы наслаждались магией поэзии.
- То есть, Вы говорите, - вставляет Мариус, - это всё было кучкой мальчишек, читающих стихи?
- Нет, мистер Понмерси, - говорит Вальжан. - это не были просто "мальчишки", и мы не просто читали стихи; мы позволяли им мёдом стекать по нашим губам. Над нами витали духи, падали женщины и создавались боги, джентльмены. - Вальжан улыбается. - Отличное занятие на вечер, да?
Вальжан возвращает книгу Комбеферу.
- Благодарю, мистер Комбефер, за напоминание о том, сколько морщин у меня прибавилось с тех пор, как я в последний раз ходил по этой траве. Пожалуйста, сожгите это. Оно не принесёт ничего хорошего.
С этими словами Вальжан оставляет мальчиков и уходит вниз к озеру.
- Друзья, - бормочет Комбефер, а затем встаёт. - Мы идём. Сегодня.
Вдалеке звонок сообщает о начале занятий.
- Что, - говорит Боссюэ.
- Сегодня? - спрашивает Курфейрак.
- Конечно. Я знаю, где пещера, она за ручьём. Всё просто.
- Но не в темноте, - говорит Фейи.
- Звучит скучно.
- Ну и не иди, Боссюэ, - парирует Курфейрак.
- Вы представляете, сколько выговоров мы получим, если нас поймают?
- Ну. Не. Иди. Оставайся в Коринфе, держись за свою Тригонометрию, или что ты там ещё делаешь обычно.
- Смотри, всё что я хочу сказать, то, что мы должны быть осторожны.
- Как будто мы будем кричать о кровавом убийстве по пути в пещеру, Боссюэ. Ты идиот?
Из здания школы мистер Тернадье видит их, всё ещё сидящих на траве, и кричит "Мальчики! Поторапливайтесь!".
Они собираются бежать внутрь, когда Комбефер останавливает их.
- Окей, кто в деле?
- Адриан, ты что делаешь? Тернадье тут! - шипит Боссюэ.
- К чёрту Тернадье. Кто в деле?
Курфейрак отвечает первым.
- Я.
- Я тоже, - вздыхает Боссюэ.
- Я не знаю, Адриан, - начинает Фейи, - История с Монпарнасом меня убивает.
- Жоли позанимается с тобой. Ты идёшь, - торжествующе говорит Комбефер. - Жоли, ты тоже?
- Разок попробую, - пожимает плечами тот.
Мальчики возвращаются в здание.
- Что на счёт тебя, Мариус? - спрашивает Курфейрак.
- Я не знаю, Курф.
- Почему нет? Я помогу тебе заполучить Козетту.
- Правда? Но как?
- Женщины падают без чувств, Мариус. - Курфейрак смеётся и забегает внутрь.
- Но почему? Почему они падают? Скажи мне, Курф! Почему они падают?
