Я продолжала сидеть на окне и плакать, громко плакать, всё равно никто не слышал меня, даже если я хотела, чтобы меня услышали, всем всё равно плевать на меня. Юнги развлекается с той девушкой. Ну конечно, она красивее меня, у неё идеальные пропорции, а я… а у меня даже мозгов, похоже, нет, раз я влюбилась в такого «принца»…
Слёзы мутной пеленой покрывали глаза, всё было размытым, но я не собиралась что-то разглядывать. Я просто сидела на подоконнике и положив голову на колени, смотрела в сторону окна. Где-то на улице горели фонари, которые сквозь слёзы были для меня лишь размытым светлым пятном. Я пыталась сконцентрироваться, взять себя в руки, перестать плакать, но не могла. Я начинала плакать лишь сильнее, когда объясняла самой себе, что верить во взаимность было бесполезно и напрасно.
Вытерев глаза, я глубоко вдохнула, но после голос снова дрогнул и слёзы непроизвольно потекли из глаз с большей силой, будто я вся состояла из них. Все колени мои были сырыми, но кого это волнует, когда сердце разрывается на части, а чувства нагло растоптаны…
В конце концов, в глубине души я знала, что так случится, единственное только, не знала, когда это случится. Но произошло это раньше, чем я успела признать, что как маленькая дурочка влюбилась по уши в плохого до кончиков пальцев парня. Почему я думала, что смогу избежать этого? Почему думала, что он примет меня?
Любовь действительно ослепляет, ослепляет так, что ты не можешь понять очевидных вещей…
Дверь неожиданно скрипнула, я вздрогнула, мурашки прошлись по телу и я со страхом и замешательством во взгляде взглянула в щель, из которой веяло темнотой и жутью, но присмотревшись ещё и стерев с глаз слёзы вновь, я разглядела чьи-то очертания. Сердце вздрогнуло, пустив непонятную волну по телу.
Даже сейчас, когда я разбита, я хочу увидеть там Юнги… Хочу, чтобы это был он…
— Кто ты? — дрожащим и хриплым голосом произнесла я довольно тихо, но всё равно слышно для нас двоих.
Он дернулся, поняв, что я заметила его, и немного постояв ещё неподвижно, всё же приоткрыл дверь и ступил за порог комнаты.
Теплый свет фонарей с улицы частично осветил его лицо и тело.
Раз…
И я снова почувствовала, как треснуло моё сердце…
Два…
И я поняла, что Юнги сюда не придёт…
Три…
И весь мир обрушился на моих глазах. Глаза перестали светиться жизнью, в них читалась только боль…
— Прости, — полушёпотом произносит парень. Кажется, это друг Юнги. Я видела его в зале, когда застала Юнги…
Я молча исподлобья взглянула на брюнета, всхлипнув. Было больно, и, похоже, он прочёл это в моих глазах, так как в карих глазах напротив я прочла жалость.
— Мне жаль, что так произошло, — он постепенно приближался ко мне, так, будто я маленький зайчик, которого можно спугнуть. — Ты как? — зачем он спрашивает то, что и сам прекрасно видит?..
Я вздрагивала каждый раз, как он делал шаг навстречу мне. Мои всхлипы единственное, что я издавала, но он и не ждал, похоже, что я что-то отвечу: мои действия и взгляд, который я изредка поднимала на него, говорил всё за меня.
Я всхлипнула снова и почувствовала тёплую руку, что коснулась спины, поглаживая. Я дёрнулась, сжалась… Мне страшно довериться, страшно по новой проходить сквозь боль, поэтому я лишь умоляюще взглянула в его глаза, которые в тёмной комнате казались совершенно чёрными и бездонными.
Он понял, прочёл всё во взгляде, но лишь силой распрямил меня и крепко обнял.
— Не надо, не плачь, — прошептал он, утыкаясь носом мне в волосы. — Ты же знала, что он так поступит… Почему же плачешь? — как ножом по и без того изрезанному сердцу. Слёзы хлынули так сильно, что я не могла их остановить даже на секунду. Я лишь ещё громче зарыдала на плече у незнакомого парня, который так больно ударил по больному.
Я сама не знала, почему так больно, раз я знала об этом…
Брюнет тяжело вздохнул, продолжая поглаживать по спине, но от его прикосновений становилось лишь хуже, лишь больнее… Ведь я мечтала, чтобы на его месте был Юнги, но его нет… как и его чувств ко мне…
— Отпусти, — сквозь слёзы взмолилась я, пытаясь оттолкнуть брюнета, но тот крепче обвил меня руками, думая, что мне это поможет. Как же он ошибается… — Пожалуйста, — прошептала я, понимая, что его плечо уже сильно отсырело.
— Пообещай, что перестанешь рыдать! — выдал он, слегка отстранившись и смотря мне в глаза.
Я могла соврать, могла солгать, натянув лёгкую улыбку, но не сегодня, когда я разбита на куски тем, кому доверяла, по неизвестной мне самой причине.
— Не могу… — прошептала я, повернувшись к окну. Один лишь его вид заставлял меня вспомнить о Юнги… Сейчас он, наверно, уже получает удовольствие, даже не вспоминая про какую-то Ким Джису… Слёзы снова потекли, с новой силой, но по той же причине.
Парень вздохнул, посмотрев на меня и раздумывая, что ему делать теперь, когда такое жалкое существо приносит ему столько проблем… Но я никого не просила утешать меня… хотя душа изнывала так, будто в неё медленно, втыкали иголки, по одной в минуту, растягивая причиняемую боль…
Я сидела на окне, и лишь мои всхлипы нарушали тишину, воцарившуюся в комнате, по которой всё ещё проходила небольшая вибрация от надоевшей музыки. Я вновь положила голову на колени и на секунду прикрыла глаза, из которых всё ещё текли слёзы. Ещё секунда, и внезапно я уже не чувствую твёрдую холодную поверхность под собой, а чувствую лишь сильные и тёплые руки, которые несли меня неизвестно куда. Я запаниковала, открыла глаза и повернула голову. Моё лицо находилось лишь в паре сантиметров от лица брюнета, отчего я чувствовала его согревающее дыхание на своей мокрой щеке.
— Тогда ты поспишь и отдохнёшь, хорошо? — впервые я увидела его глаза так близко. В них что-то было… что-то такое необычное, загадочное, но притягивающее. Он улыбнулся, заметив мой внимательный застывший взгляд на себе и теперь я отвлеклась на его улыбку, что была такой искренней, успокаивающей. На время, даже слёзы перестали идти.
Дойдя до куда-то, он аккуратно опустился, вместе со мной на руках, отчего наши лица стали ещё ближе и моя мокрая щека задела его губы. Я слегка вздрогнула. Да, это произошло случайно и при таких обстоятельствах, но всё равно это было смущающе, и мои и без того красные щёки ещё сильнее залились румянцем.
Секунда, и он опустил меня на мою кровать, такую мягкую и притягивающую к себе, что на время я забыла про всё, но открыв глаза, снова увидела лицо брюнета, комнату замка, от которого меня уже тошнило, и чувствовала всё ту же вибрацию, которая действовала на мою слабую нервную систему…
— Я отлучусь на минуту и быстро приду… Отдыхай, — и снова улыбка сверкнула мне в глаза. Возможно, он действительно умеет успокаивать… по крайней мере, на время…
***
Чонгук быстро спустился на первый этаж, торопясь так, будто опаздывал на свадьбу. Он вбежал в зал, где сидел сам час назад и, подойдя к стериосистеме, вырубил музыку, отчего в ушах сразу зазвенело от непривычной тишины.
— Эй, Гук! — Кричит Юнги с другого конца, поднимаясь с дивана. Торс его был оголён, освобождён от рубашки, что когда-то была на нём, а рядом располагалась его «спутница». Вся запыхавшаяся, как и сам Мин. — Включи обратно! Музыка придаёт такую атмосферу!
На лице Чонгука легко можно было разглядеть гнев, который он и не скрывал. Он быстрым шагом надвигался на безмятежного Юнги, чьё удовольствие, кажется, прервали на самом интересном моменте.
— Ты, блять, знаешь, какая сейчас атмосфера на втором этаже?! — крича на весь зал, Чон яростно смотрел другу в глаза. — Почему ты такой уебок, Юнги?
Юнги рассмеялся, довольная улыбка сияла на лице «принца». Кажется, он был даже горд собой.
— Я всегда таким был, как и ты, — злорадно улыбаясь, говорил Мин. — Джису плачет, ведь так? — Мин победно усмехнулся. — Я и не ожидал от неё другого. Такая противная сука! — все также улыбался парень.
— Ты такая мразь, — в глазах Чона читалось разочарование в друге, который раньше был для него даже примером. — Джису плохо, а ты тут свои прихоти утоляешь? Ты самое мерзкое существо, Юнги, почему она вообще влюбилась в тебя? — Чонгук уже сжал кулак, собираясь врезать другу, но сдержав свой порыв, резко развернулся и быстро пошагал в сторону выхода, ведь Джису ждёт его, по крайней мере, он так думал…
— Мразь, говоришь?.. Сам же таким был и такой же остался, — истерично посмеявшись, выдал Юнги. — Джису никто, и ни кем никогда не станет. Паршивка, которая портит нам жизнь, никто больше! — брезгливо кинул тот и сурово взглянул на девушку, что продолжала лежать на диванчике, ожидая Юнги…
***
— Ты как? — улыбнулся Чонгук, заходя в комнату Джису. — Ещё не спишь? — шептал он, боясь если что её разбудить.
Опустив на Джису свой взгляд, Чонгук увидел её подрагивающие ресницы и спокойно поднимавшуюся и опускавшуюся грудь — она уснула. Чон умилился и заулыбался сильнее. Он приблизился к её кровати и присел на край, рассматривая её прекрасное личико, которое, хоть и было красным и опухшим от слёз, излучало внутреннюю красоту. Джису отличалась от всех, что встречались в жизни Чонгука.
Джису что-то промычала во сне и повернулась на бок, обнимая при этом край одеяла и руку Чонгука в придачу, которая случайно оказалось рядом.
Чон тихо посмеялся в кулак, стараясь не разбудить это милое маленькое существо, которое во сне выглядело ещё более беззащитно, чем в жизни, хотя Джису всегда так выглядела, даже если не спала и не плакала, отчего Чону захотелось всегда её защищать.
— Ммм, нет, пожалуйста, Юн… — лицо Джису стало обеспокоенным и та бормотала во сне. Ей, похоже, снился кошмар, основанный на реальных событиях.
Чон опустил свободную руку на плечо девушки и нежно поглаживал, пытаясь её так успокоить, и это помогло, правда, Ким от такого проснулась.
— Ты? — поочерёдно разлепив глаза, Джису вгляделась в силуэт напротив.
— Я Чонгук, если что — усмехнулся Чон.
— Ты ещё не спишь? Сколько времени прошло? — сонным, всё ещё хриплым голосом спрашивала Ким.
— Минут семь-десять с того момента, как я вышел из твоей комнаты, — посмеялся Гук.
— Оу, вот как… Что ж, я спать хочу… — прошептала та, снова закрывая глаза.
— Могу я лечь рядом? — неожиданно для себя спросил Чонгук, но ответ удивил его даже больше.
— Агха, — прокряхтела Ким, уже поднимаясь на восьмое облако и окончательно проваливаясь в сон.
Секунду поколебавшись и подумав, Чонгук всё же ложится рядом с Джису и приобнимает ту, утыкаясь ей в макушку головы. В ответ Ким что-то промычала, но Чонгук ничего не разобрал, лишь продолжил так лежать, чувствуя, как его веки тоже постепенно тяжелеют…
— Спокойной ночи, крольчонок Чу, — прошептал тот и окончательно провалился в сон, при этом улыбаясь…
Прошёл примерно час с того момента, как дверь в комнату Джису снова медленно раскрылась, а в проёме стоял Юнги, с полурастёгнутой рубашкой, полностью застегнуть которую ему не хватило сил.
Увидев картину, что предстала перед ним, он смутился, даже странное чувство прошлось по всему его телу. Чонгук улыбаясь во сне, крепко обнимал Джису, которая лёжа на боку, обнимала, в свою очередь, край одеяла и тоже улыбалась.
«Плачет говоришь? И трёх дней не продержится? Ну-ну, да я смотрю, ты её успокоил, даже больше, чем просто успокоил!» — мысленно говорил Мин. — «Не лезь в мою игру, Чонгук! Не хочу, чтобы наша дружба так резко и глупо обрывалась…».
Прикрыв за собой дверь, Юнги вышел в коридор и с размаху ударил по стене напротив, при этом раздражённо шипя.
— Он вздумал её приютить? Решил очаровать своей вежливостью и добротой?.. Хах, эта Ким просто не знает, кто Чон Чонгук на самом деле… — Юнги усмехнулся, скатившись по стене на пол и сидя на холодном мраморе. — Чон решил испортить мне всё веселье, решил защитить самое жалкое существо? Да как он посмел мне помешать?! — Юнги скривил лицо от злости и резко поднялся, схватившись за ручку двери, что вела в комнату Джису, но остыв, отпустил и отошёл. — Вы, малыши, думали мне будет больно, увидев такую картину? Ошибаетесь, во мне нет чувств, я не знаю, что такое боль… и мне не больно… — тихо закончил Мин, заходя в свою комнату и ложась на кровать, смотря в потолок…
В какой-то момент игра перешла во что-то другое… С сегодняшнего дня их уже трое…
С этого момента правила поменялись…
и сейчас Юнги как никогда захотел растоптать Джису и Чонгука в пыль… просто за то, что обоим сейчас хорошо, просто за то, что Чонгук утешил её боль…
