Давай синхронизируем наши иррациональные мысли

      Хену никогда не был влюблен. Ему чуждо это чувство, да и не нужно, как считал сам парень. Да, он был одинок, сходил с ума, но не пытался ничего изменить. Часто он оставлял своих жертв у себя на неделю, если везло — больше.       Вот Сон возвращается с работы, а готовый мальчишка уже лежит в его кровати, истекая трупными соками с ядовито-сладким, приторным запахом. Хену подходил ближе, не включая свет, кутал беднягу в белые простыни с желто-кровавыми потеками и ложился рядом. Чувство одиночества притуплялось и по телу рассеивалось приятное тепло. Но время неумолимо, труп делал то что должен — разлагался. Лишний час — и нейрин распространился бы по телу Хену как прометазин по венам парня когда-то при жизни, и быть может, биологическая смерть наступила чуть позже, но встреча с Хену — изменила его жизнь.       Сон любил уродовать рты жертв. Этот был не исключение, беспомощно лежав с отвисшей челюстью и с полным ртом темной крови, которая давно свернулась и превратилась в устрашающий черный комок вещества.       Хену открыл глаза. Странно. Встав с холодной койки Сон посмотрел за окно — поздно. Кихен наверняка уже ушел. На спине выступил холодный пот. Дверь тихо отворилась и худощавое, изможденное тело тихо подошло к столу и наклонилось взять что-то в шкафу гремя костями. Инспектор весь дрожал от холода, пытался согреть себя обвив длинными руками. — Кихен, я так рад, что ты вернулся, — Сон схватил металлические перегородки и прошептал тихо, что бы никто не услышал. Ю вздрогнул от страха. — Ты. Ты почему не спишь? — шепотом шикнул на того младший и встал с красной папкой в руках. — А ты почему еще не ушел? Слишком поздно, — продолжал заваливать того вопросами. В конечном итоге Кихен растерялся и стоял втыкая в одну точку, ведь пытался собраться с мыслями. — Действительно, два четырнадцать ночи, — удивился Ки, когда глянул на свои наручные часы, — ну, я немного задержался, сегодня я упал в обморок и Чангюн весь день заботился обо мне. — Не нравится мне этот Чангюн, — чуть громче сказал Хену. — Это взаимно, — и Кихен засмеялся так звонко, что его усталость прошла за считанные минуты. Парень прикрыл ладошкой ряд оголившихся зубов. Маленькие и острые, словно у ребенка. Хватка Хену ослабла и руки опустились вдоль туловища, он улыбнулся. — Ты уже идешь домой? — спросил Хену, интерес читался в его глубоких и темный глазах. — Должен. Но как только приду должен уже возвращаться. — Может быть останешься? На улице опасно, да и фонари не горят, — Сон кивнул в полночную темноту, которая была за маленьким окном.       Кихен не ответил. Земля медленно уходила из-под ног, а перед глазами все плыло. Парня не посещали мысли о том, что он общался с убийцей-насильником-некрофилом как со своим другом, перейдя на «ты», обсуждая своего босса и рассказывая, чем был занят весь день. Им просто было хорошо, и никого не волновало, что там было вчера, а тем более — полгода назад. Время шло быстро, но дни тянулись скучно и однообразно и лишь разговоры друг с другом как-то скрашивали надоедливую рутину в яркие цвета. Не задумывался, а зря. — Не опасно, ты же здесь, — ответил Кихен после небольшой паузы и едва ли улыбнулся краем губ, склонив голову вниз, но Хену увидел эту светлую улыбку ангела. — Кихен, ты боишься меня?