«Прекрасное место, только конструкции эти странные», — подумал я, легким движением спешившись и оглянувшись по сторонам, смотрел на окружение, на несколько секунд задержав взгляд на стальных башнях.
Их предназначение мне было неизвестно, но догадка двухдневной давности была точно неверной. Стальные тросы, напоминавшие мне канатную дорогу Технограда, были действительно слишком тонкие — едва толще моего большого пальца руки и долго выдержать вес тяжести вроде кабинки с пассажирами вряд ли бы могли бы. Малое расстояние между их ярусами, а также то, что в местах своих креплений они шли не напрямую, а разделялись на начало и конец большими дисками из зеленого стекла, указывало… в общем, не для транспортировки они, точно нет.
«И гудят они почему-то сильно, ажно воздух вокруг вибрирует… для какой же они цели?» — отрываясь от их созерцания, задал сам себе я вопрос, ответ на который мне, возможно, могла бы дать Славя, но я решил её подобными глупостями пока не мучать.
Девушке сейчас нужно было отдохнуть. Она, конечно, уже отдышалась, однако спуститься на землю после такой поездки стоило, несомненно. Я видел, что у неё начинают дрожать ноги, а потому поспешил помочь.
— Чтоб спешиться, прогнись немного вперёд, обопрись руками о верх гривы и седла, заведи правую ногу через спину лошади и спрыгни на землю, — объяснил я, отступая на шаг.
— Ага, хорошо, — Славя точно выполнила все движения, но усталость дала о себе знать, и едва она коснулась земли, чуть не упала.
От резкого приземления на землю пятой точкой её спасла моя реакция и предвидение такого варианта развития событий.
— Так-так, осторожнее! — мои руки поддержали её под плечи, после чего я медленно опустил девушку на траву, дав ментальную команду лошади, чтоб она отошла от нас. — Не пытайся стоять, лучше присядь.
— Ох, спасибо, — выдохнула девушка, опускаясь на землю.
— Да не за что, — ответил я, присаживаясь рядом с ней. — Сильно устала, да?
— Угу, — кивнула девушка, глубоко вдыхая и улыбаясь мне. — Я ещё никогда не ездила так быстро…
— Всё случается в первый раз, — улыбнулся в ответ я, — давай пока отдохнём, а потом поедем обратно?
— Да конечно! — снова кивнула она — В лагере ещё много работы, нужно к вечеру готовиться!
Я снова легко улыбнулся, потому что заметил её воодушевление, когда она произнесла слова про вечер. Ольга говорила ещё на линейке, что на площади будут организованы танцы и, похоже, девушка предвкушала это событие.
~ «Ну, а как иначе? — вдруг произнёс Гладий. — Только там можно, облачившись в то, что тебе нравится, а не в эту дурацкую форму, показать все свои красоты, понравиться кому-нибудь из мальчиков, может, даже на ночь кого к себе увести… Или, ты думаешь, она не как все в её возрасте?»
«Не знаю, не знаю… Может, и как все, может, и нет! А ты выспался, я погляжу? И даже вполне в настроении шутить?»
~ «Какие шутки, дружище! Ты только посмотри на неё. Какие ножки, талия, а уж какие яблочк… аааай!» — я оборвал Гладия на последнем слове, послав энергетический импульс, доставляющий ему дискомфорт. Такое действие можно было сравнить с пощечиной или потягиванием за ухо. Юмор — это, конечно, хорошо, но всё должно быть в меру.
«Глад, я ценю твои шутки, но я не в бане девок выбираю! Поэтому очень тебя прошу — давай поскромнее на поворотах?!»
~ «Ой, ладно-ладно, — ворчливо согласился друг. — Но всё же скажи — красавица, а?»
«Признаю. Что есть, то есть…» — мысленно кивнул ему я, слегка скользнув взглядом по фигуре девушки. Она у неё и правда была замечательной. Мечта любого нормального мужчины.
— Кир? — позвала меня Славя, отрывая от внутреннего разговора.
— Эээ, да-да? — отозвался я.
— Всё в порядке?
— Да, — кивнул я. — А разве что-то должно быть не в порядке? Извини, я просто задумался немного.
— Аааа, — мягко протянула она и посмотрела на коня, который отошел от нас и бродил неподалёку. — Я просто хотела спросить: ты давно ездишь на лошади?
— А это? Да, почитай, всю жизнь, — добродушно пожал плечами я, — с самого детства.
— Оу! — Удивилась Славя. — Ты родился и вырос где-то в деревне?
— Нет, — вздохнул я, — точнее, не совсем так. Вырос я и правда вдалеке от крупных городов… а вот родился… — взглянув в глаза девушки, я решил, что раз она спрашивает, значит, её это и правда интересует, и решил сказать правду. Всё равно ничего необычного она не услышит. Уверен, в любом мире есть дети, не знающие, как началась их жизнь. — Скажем так — я и сам не знаю где родился.
— Неужели ты…? — я знал, что она хочет спросить, тут и правда можно было сказать «я сто раз отвечал на этот вопрос».
— Не знаю родителей, хочешь спросить? — пожал плечами я. — Да, так и есть.
В который раз признаваясь, я уже много лет не испытывал совершенно ничего. Это когда был молод и полон стремлений, надеялся, что найду ответы чей я сын и почему оказался там, где меня нашли уже далеко не младенцем и со страшными ранами.
Все усилия оказались тщетными и к нынешнему возрасту я давно «похоронил» все попытки. Какие там родители, если самому через два с половиной людских поколения пора будет «к земле привыкать»?
— Ааа, — тот взгляд Славяны, что я уловил, его можно было охарактеризовать как грустный и сочувствующий. Ещё при знакомстве с этой девушкой я понял, что эмпатия является одной из её лучших качеств. Такой была и Руфина. — А с кем же ты вырос?
«Её глаза, их цвет так напоминает мне мать…»
— Ну… раз тебя это так интересует, то… — я картинно вздохнул и, облокотившись на траву, начал рассказ. — Моя семья, точнее, те, кого я таковыми считаю, нашли меня много лет назад и приняли к себе. Тебе знакомо такое понятие как, эммм… Храмовый орден или община?
— Да, конечно, — понимающе кивнула девушка, — в нашей стране они тоже есть …
«Тем лучше, — подумал я, — раз ей это знакомо, значит, не придётся пускаться в долгие объяснения».
Одновременно возникший вопрос, как в этом мире представлены храмовые общины, я предпочел опустить.
— Вот в таком месте я и вырос. — Я снова пожал плечами, понимая, что здесь мне приходится часто это делать, по многим причинам. — Собственно, другой жизни у меня и не было. Там и научился ездить на лошади и ещё… много чему…
~ «Да-да, например, как сносить головы, чтоб срез был почище», — снова встрял Гладий.
«Опять ты? Мало было?»
~ «Ладно-ладно!» — поспешно умолк он.
— Ого, так интересно… — удивилась Славя — А русский язык ты тоже там выучил?
«Хм, значит, наш северный язык здесь называется русским? Электроник что-то упоминал при первой встрече, кажется, удивлялся, что я так хорошо говорю».
— Да, верно, — подтвердил я. — Ещё там же учил химию, ну… ты утром видела, как я её применяю.
— Видела, — улыбнулась девушка. — Наверное, ты умеешь приготавливать и различные лекарства?
— Конечно, — кивнул я, — могу, например, приготовить средство от головной боли, или мазь для скорейшего затягивания ран. Медицину тоже знаю, — я неопределенно пожал плечами.
~ «Ты ей лучше расскажи, какой самогон вы стряпаете вместе с Крисом, когда приезжаете на зимовку в Гнездо», — похоже, Гладия забавляла эта беседа и темы, которые в ней поднимались.
Я ничего ему не ответил, решив проигнорировать. Это было лучшим решением. Похоже, эффект это возымело, потому как он тоже молчал, а вот собеседница наоборот удивилась ещё больше.
— Так ты ещё и лечить умеешь? — удивилась Славя.
— Не то чтобы профессионально, — развел руками я, возвращаясь в положение сидя, — в основном нетяжелые раны и болезни.
— Хм, — улыбнулась в ответ она, пододвигаясь ближе. — Ты такой…
— Какой? — грустновато усмехнулся я.
— Необычный и, — девушка снова в который раз взяла свою правую косу, будто этот жест помогал ей думать и формировать слова, — интересный и… странный.
«Как же хорошо, что я уже давно взрослый и могу контролировать своё лицо и мимику», — только и подумал я, на услышанные в мой адрес слова. А мне ведь много раз их говорили, столько, что и не сосчитать. Куда бы я ни приехал, в любом уголке мира местные жители, видевшие или лично знавшие дракондоров, говорили, что я разительно отличаюсь от других. Начиная с моего цвета глаз и заканчивая отношением к окружающим. Любой другой мой собрат или сестра по Храму, попади они сюда, наверняка не стали бы стараться мимикрировать под людей, а сразу бы показали, кто они на самом деле. Со всеми вытекающими последствиями вроде выпытывания всех подробностей ментальным контролем… Я же всегда был спокоен и принимал происходящее как-то, чего нельзя избежать, а нужно принять. С самого начала, с самого детства, с тех пор, как открыл глаза в комнате Гнезда сто сорок шесть лет назад.
— Наверное… ты права, — я кивнул, прикрыв глаза.
«И единственное, что я никогда, наверное, не приму, так это смерть тех, кто был мне дорог».
И не успел я снова задуматься, как почувствовал, что мою руку, лежащую на колене ладонью вверх, тронули.
— Кииир, — позвала меня Славя, аккуратно потряся мою ладонь, как при первой встрече, — ты что, обиделся?
— Нет, конечно, — я открыл глаза и увидел, что девушка сидит совсем рядом со мной.
— А что случилось?
— Дааа, — махнул свободной рукой я, — вспомнил тут.
— О чём-то плохом? Опять? — Славяна взяла мою руку обеими своими и пристально взглянула мне в глаза.
— Нет, не то чтоб, просто… — так хотелось поделиться с ней своими переживаниями, рассказать, что меня гложет, но было нельзя, вместо этого придумал отговорку: — Я подумал, что мы уже довольно долго гуляем, а нас могут хватиться в лагере.
— Ой, — Славя убрала одну руку и посмотрела в сторону ворот, которые были далеко отсюда, — а ты ведь прав! Мы действительно надолго ушли и Ольга Дмитриевна… Она же просила меня! Нам и правда пора возвращаться.
— Значит, снова в дорогу, — улыбнулся я, поднимаясь на ноги. Не отпуская руку девушки, помог подняться и ей.
Пока мы отдыхали, лошадь ушла от нас в сторону, ближе к тракту. Я не стал подзывать её свистом, благо была она совсем недалеко.
— Обратно помчимся также быстро? — поинтересовался я, когда мы вместе подошли к Ярому.
— Ой, нет-нет! Что ты! — засмеялась спутница. — Не подумай, мне понравилось быстро ездить, но…
— Но это утомляет, — улыбнувшись, согласился я.
— Да! И так непривычно, я так не устаю даже на уроках физкультуры. Так что лучше уж поспокойнее.
— Как прикажете, госпожа, — улыбнулся я, кланяясь и указывая на коня. — Прошу Вас садиться. — И, разогнувшись, скомандовал: — Ярый, прими!
Конь послушно застыл, ожидая всадника.
Славя начала посадку и делала всё правильно, но ещё не до конца восстановилась и у неё не хватало сил, чтоб закинуть правую ногу через круп, из-за чего она опустилась на землю.
— Давай помогу, — я подошел и подставил ладони, чтоб она могла использовать их как упор для правой ноги. Точно так же меня когда-то подсаживал брат.
— Да не надо, — хотела было отказаться Славя.
— Кому ты это говоришь, — хмыкнул я, — видно же, что нужна помощь.
— Спасибо… — поблагодарила девушка, приняв помощь и наконец оказалась в седле.
— Да не за что, — только и ответил я, снова размещаясь позади и, приняв поводья, чмокнул коню. — Едем!
Обратно мы ехали куда более чем медленно, теперь уже оставляя позади странные башни, про назначение которых я так и не спросил, да и зачем?
«Потом узнаю, когда потребуется. Пока пусть себе и дальше гудят».
Обратная конная прогулка завершилась минут через десять, когда мы вернулись к месту напротив ворот лагеря. Ехали мы совсем спокойно, растягивая мгновения, которые мне были только в радость, ибо такого коня, как Ярый, у меня за всю долгую жизнь больше не было. А уж такой хорошей и доброй попутчицы не припомню за десятилетия.
«Хорошо, когда рядом те, к кому ты питаешь симпатию, — от этой фразы в голове мне стало страшно, потому как она напомнила мне о чувстве привязанности, давно забытом и обращенном отнюдь не только к скакуну, а к девушке, что ехала передо мной, держа своими аккуратными руками мои. От этого на душе становилось холодно. — Не приведи создатели, снова что-то плохое… Нет-нет-нет!»
Оказавшись на земле, я подал руку Славяне. И снова приняв мою помощь, девушка спешилась, на этот раз устояв.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил, всё ещё держа её за руку. Я ожидал, что она посетует на покалывание в ногах, но…
— Хорошо… спасибо тебе! — внезапно засмеялась она и сначала быстро приобняв меня, потом взглянула глаза в глаза, словно прося разрешения… и обняла ещё сильнее.
— Ох, пожалуйста… — выдохнул я, от неожиданности, едва не добавив «всегда пожалуйста, обращайтесь, так сказать», не ожидая такой реакции и, тоже чтоб не обижать, положил руки на её талию.
Холод внутри снова пронзил мою душу. Даже губы скривились против воли. Пришлось отвернуться, чтоб Славя этого не заметила.
«Знаешь, вот за что люблю женщин, так за то, что они всё чувствуют, — говорил мне когда-то Раквер, — мы вот смотрим, слушаем, а они чувствуют, и это нас дополняет!»
Сложно было с ним поспорить, ибо на момент, когда он говорил мне эту фразу, мне было уже за восемьдесят, а ему двадцать семь — период, когда у молодых людей уже не бурлят гормоны и начинает работать голова.
И Славя, конечно, тоже что-то почувствовала, возможно, не испытывая возможности объяснить, но ощутила мою прохладу.
— Прости! — сказала она, отстраняясь и снова смотря на моё лицо, пытаясь высмотреть ответ. — Я не знаю, что на меня нашло.
— Ничего, — пробормотал я в ответ, понимая её внезапную слабость… или, может, не слабость?
Единственным свидетелем этой сцены был только мой конь, который, вначале навострив уши, посмотрел на нас, а затем, словно демонстративно опустив их, отправился к бочке попить.
«Ох уж эти люди», — словно прочитал я в его взгляде.
— Ой! Смотри! — вдруг сказала Славя, прерывая молчание и показывая на ворота.
Когда я посмотрел в ту сторону, то увидел, что к нам полным ходом бежит Ульяна, которая уже успела переодеться в свою форменную одежду.
— Фуф, — выдохнула она, подбегая, — боялась не успеть. Думала, что вы уже уйдёте. А я вот в столовой у поваров попросила, — она показала нам пару яблочек в своих руках, — чтоб угостить коняшку.
— Какая молодец! — похвалил я, погладив её по плечу. — Правильно сделала. Ему же полагается гостинец за то, что он вас покатал, — после чего сказал коню: — Ярый, гляди, что тебе принесли! Принимай угощение.
Конь, оторвавшись от питья, посмотрел на девочек.
Ульянка, отдав одно яблоко Славяне, подошла со вторым к коню и спросила меня:
— А как его кормить?
— Просто подойди ближе и отдай на раскрытой ладони, — объяснил я. — Не бойся, он не укусит, если сама ему пальцы в рот не сунешь.
Малышка осторожно протянула Ярому своё угощение, а он быстро смёл его с ладони. Подождав, пока он прожуёт, Славя тоже отдала ему яблоко. С довольным ржанием он забрал и второе, а девушка погладила его по шее.
— Спасибо тебе, — прошептала она, подходя ко мне и кладя руку на моё плечо.
— Всегда рад, — ответил я.
— Ой! Хи-хи, — услышали мы от Ульяны, которая погладила Ярого по морде, а он, потянувшись, лизнул её за ухо, — у него такой шершавый язык!
— Точно! — подтвердил я. — И если он так себя ведёт, значит, что ты ему понравилась.
— Он мне тоже, — гордо сказала Уля, поглаживая лошадь по ноздрям, — красивый такой.
— Не он один, — шутливо напомнил я, а девушки снова засмеялись.
— Ладно, я побежала, — помахав нам ручкой, малышка снова умчалась к воротам.
— Я тоже пойду, — сказала Славя, — мне нужно по делам.
— Да, хорошего тебе дня.
— Ещё раз спасибо тебе, — в последний раз взглянув мне в глаза, она ушла, а я, немного проводив златовласку взглядом, начал расседлывать лошадь.
~ «Ну что? Уже можно снова говорить?» — с надеждой спросил стальной друг.
«Да можно-то всегда, лишь бы по делу», — мысленно ухмыльнулся я.
~ «Ааа, понимаю, не в настроении? — согласился он. — Тебя смотрю, так же мучает прошлое?»
«Это мягко сказано, — вздохнул я, сняв с коня оголовье, седло и отпустив его гулять, — к тому же, если бы я был дома, было совершенно другое дело, а здесь…
~ «Зная тебя, мог бы сказать, что дома ты бы не решился и на половину того, что делаешь здесь. Неужели ты бы стал кого-то из малознакомых катать на лошади или спорить с кем-то из девок в карточной игре, как вчера? Нет-нет, зная тебя, ты оплеуху отвесил бы на предложения такого спора. Ну, конечно, если человек бы был совсем зарвавшийся, а так бы, конечно, просто послал».
Он декларировал чистейшую правду. Ведь будь я у себя, то давно бы был в Гнезде, как обычно, проехав бы через столицу северного края — Староград. Побывал бы на осенней ярмарке, купил бы подарки для брата и его жены, для племяшек… несмотря на то, что им уже под сотню лет и даже их дети уже давно вышли на тракты…
Собрались бы все вместе за столом, чтоб отметить начало зимовки, подняли бы чарку за тех, кого с нами нет. Всё было бы как всегда… а потом, перед тем как идти спать, я поднялся бы на смотровую башню, закурил бы трубку и, глядя на ночное море, долго вспоминал, как прощался здесь с матерью.
А вот попав сюда, я совершенно не знал, что мне делать и, попытавшись подстроиться, только всё больше и больше погружался в прошлое, где не было ничего хорошего. Ну, может, и было, но плюс на минус, как известно…
~ «Так что, как говорят в Технограде, не парься. Наслаждайся лучше».
«Угу. Этим только и занимаюсь», — ворчливо ответил я, скатывая чепрак в валик, тем самым заканчивая сборы инвентаря, который я решил забрать с собой, потому что за ночь он отсыревал, а портить хорошие вещи не было желания. Вдруг ещё и дождь хлынет?
— Спасибо друг, отдыхай — я тоже напоследок погладил коня, который уже попив отправлялся подкрепиться, а я с поклажей пошел к воротам.
Пройдя в них, я вскоре оказался у клубов и подумал, что можно было бы оставить свои вещи в этом здании у Шурика.
«У него там вроде места хватает. Ну не тащить же это добро в домик, а то Ольга снова сморщит нос…»
Постучав, я зашёл в техническую обитель. Шурик, стоя у стола в центре комнаты, что-то мастерил, а Электроник возился у дальнего стола.
— Доброго дня, — сказал я, переступая порог.
— Здравствуй, — Шурик поднял на меня глаза, а Сергей, обернувшись на пару секунд, приветственно кивнул, после чего вернулся к работе. — По какому вопросу? Может, записаться решил?
— Да не, я не про запись, у меня другой вопрос. Скажи, у вас можно свои вещи оставить? Чтоб не таскать их через весь лагерь? — я показал то, что тащил в руках.
— Что это у тебя? — удивленно спросил он. — Седло?
— Ну да, — пожал плечами я, — и упряжь для коня.
— Ого! — удивился он ещё больше. — Так правду Ульянка говорила, что ты на лошади сюда приехал?
— Правду, — согласился я, — так можно оставить вещи?
— Эээ, да, — кивнул он, показав на дверь справа, — у нас тут кладовка есть, можешь оставить там.
— Благодарю, — кивнул я.
Отворив дверь, я заглянул в помещение, которое использовалось как хранилище. Здесь было почти столько же места, что и в основном, но у стен было множество стеллажей, на которых лежало много всякой всячины. Я не стал пускаться в разглядывание хранимого, а просто, аккуратно сложив вещи возле входа, закрыл дверь и ушел.
— Спасибо, я пойду — сказал я техникам.
— Давай, — кивнул Шурик, — заходи, если что.
— Ага, — кивнул я в ответ и направился к выходу.
Уже подходя к двери, я внутренне почувствовал, что на улице кто-то есть. Сгруппировавшись, вышел. На крыльце никого не было, однако мои ощущения меня никогда не подводили. Делая вид, что рукой тру лицо, я вдохнул и обострил восприятие.
Сердечный ритм и дыхание, что я услышал за углом здания по левую руку от себя, принадлежали тому, с кем я здесь был знаком.
«Зачем Алиса за мной следит? Продолжает играть в шпионов? Ну раз так, то…»
Делая вид, что ничего не знаю, я вышел на дорожку и свернул направо, обогнул здание и вышел на лесную тропинку, по которой позавчера пришел сюда с Ульяной. Здесь я перешёл на торопливый шаг, продолжая следить за соглядатаем.
Она, конечно, пошла за мной, а я ещё, всё так же делая вид, что ни о чём не знаю, шел всё дальше и дальше.
Шпион из неё был неважный, потому что девушка совсем не пряталась, не пыталась как-то замаскировать своё присутствие, а просто шла, стараясь от меня не отстать.
~ «А что с неё возьмешь? Человек…» — подметил Гладий.
«Но упорству, наверное, можно позавидовать! — усмехнулся я в ответ. — Что ж мне делать лучше, как думаешь?»
~ «Может, используя Раж, скрыться и резко появиться за спиной, ну, как ты с Ульяной делал?»
«Хм, идея-то хорошая, но дважды одно и тоже использовать… Нет, не в моих правилах, щас лучше сделаем!»
~ «Обожаю твою сноровку!»
«Хех».
Я ещё больше ускорил шаг, а сам искал, искал, где бы было более открытое пространство.
***
Алиса
«И куда это он только намылился? Что забыл в лесу? Хочет меня запутать? Нет, уж, как вчера я ему убежать не дам!» — думала девушка, уже пять минут следуя за этим странным, в её понимании, пионером.
Она с трудом успевала за ним, чтоб не шуметь, следя за тем, чтоб под ногами не хрустнула веточка или не попался корень, о который можно споткнуться.
Рыжий всё больше ускорял шаг, ещё немного, и побежал бы, как вдруг замедлился и посмотрел немного в сторону, а через пару секунд свернул с тропинки.
Она подумала, что он её заметил, а потому спряталась за ближайшим деревом, не прекращая следить. Но парень не сделал ничего особенного, просто пошел дальше между деревьев.
Пытаясь не терять его из виду, медноволосая девушка вернулась на дорожку и, быстро дойдя до того места, где парень свернул в лес, отправилась за ним. Это было нетрудно, поскольку здесь тоже оказалась тропинка, хоть и менее протоптанная.
Белая рубашка с длинным рыжим хвостом всё была впереди и следить за её обладателем было совсем нетрудно.
Оказалось, что через пятьдесят метров впереди были густые кусты и, с треском продравшись мимо одного из них, Кир пропал из виду.
«Чёрт! Сейчас опять убежит! Нет, не в этот раз», — забыв о скрытности, девушка рванула вперёд.
Ей хватило и полминуты, чтоб точно так же пройдя через кусты, выбежать на открытое место, однако здесь оказалось пусто.
Кусты со всех сторон плотным строем закрывали небольшую поляну и уйти отсюда бесшумно было совершенно невозможно. Однако парень просто пропал.
«Снова исчез! — немного отойдя вперед и оглядев поляну несколько раз, Алиса сжала кулаки, яростно топнув ногой. — Ну, я тебе ещё устрою!»
Развернувшись, она собиралась уже идти обратно и уже готовилась снова раздвинуть ветки кустарника.
— Знаешь, девочка…
***
Искомое открытое место всё же обнаружилось. Мой острый взгляд привлекла полянка примерно в полусотне шагах левее от лесной дорожки, к которой очень кстати шла давно протоптанная тропинка, по которой явно не ходили в этот сезон.
Почти остановившись, я взглянул в ту сторону, после чего свернул, заметив, что Алиса при этом попыталась спрятаться за дерево.
~ «Шпион из неё и правда…»
«Хреновый, но это нам только на руку», — уже почти подходя к кустам возле поляны, я снова почувствовал взгляд в спину.
Быстро продравшись, я оценил местоположение и, увидев, что бесшумно уйти отсюда по земле трудно, а потому заняв позицию недалеко от места входа, спиной к кустам, начал ждать.
Едва лишь услышав шум раздвигаемых веток, я почти беззвучно совершил прыжок и сальто назад уйдя из этого импровизированного лесного тупика.
Всё прошло удачно, шум ветвей деревьев заглушил моё приземление и девушка ничего не услышав, вышла на открытое место. Я же, давно приметив отличное место для наблюдения — старую берёзу, снова прыгнув, ухватился за толстую нижнюю ветку, быстро подтянулся, после чего мгновенно оседлал её боком.
Отсюда открылся замечательный вид и можно было наблюдать, как преследовавшая меня девушка, выскочив на полянку, рассеянно осматривает её и не понимает, куда я мог деться. В молодости обожал смотреть на такие лица преследователей, как сейчас было у неё. Сначала непонимание, потом ярость от того, что упустили.
Мало того, что из неё был плохой соглядатай, так сыщик был ещё более никудышный. Во время осмотра окрестности подними она взгляд выше, то обязательно увидела бы меня, но нет. Ограничившись просто поиском по низам, она раздосадованно сжала руки в кулаки и, топнув ножкой, собиралась возвращаться обратно тем же путём, и я всё же решил перестать играть в эти прятки.
— Знаешь, девочка, — издевательски начал я, привлекая к себе внимание, чем заставил её вздрогнуть, даже едва ли не подскочить от неожиданности и наконец обнаружить меня, — люди подразделяются на две категории. Кто-то просто живёт своей жизнью, другие — ему мешают. Так вот, я — просто живу.
