Место для шага вперёд

Лагерь, медпункт, ночь, несколько дней спустя. — Откуда ты об этом знаешь? — спросила она дрогнувшим голосом. — Ты что, увидел это в моей голове? — Нет, на твоём теле, это, знаешь ли, не секрет для таких как я! Аудиодневник доктора Коллайдер. Запись номер семьсот пятьдесят два: По результатам тщательного просмотра видеозаписи прибытия и первых минут пребывания объекта в лаборатории, а также долгих обсуждений мы все же решили для начала остановиться на внешнем осмотре. Итак! «Алый» в данный момент находится в прежнем состоянии, близком к анабиозу, что для объектов, подверженных действию бегунка, является нормой. Жизненные показатели за прошедшее время не менялись. Из одежды на объекте присутствуют только штаны и обувь, а также цепь из металла желтого цвета на шее, с каким-то украшением, при погрузке на стол завалившимся под шею. Внешний осмотр вещей с помощью дистанционного видеоманипулятора позволяет предположить материал одежды: сыромятная кожа хорошей выделки, окрашенная в чёрный цвет, со множеством металлических (предположительно изготовленных из высокопрочной стали) вставок и накладок. Шутку аналитика Сыроежкина о том, что данный персонаж любит быструю езду на мотоцикле, можно опустить. Гендерная принадлежность: мужчина. Рост 188-192 сантиметров. Возраст с учетом кожных покровов лица и открытых участков тела — приблизительно сорок два — сорок три года. Телосложение стройное. Для своих предполагаемых лет он весьма худ, но тощим его назвать нельзя — хорошо прослеживается явно развитая мускулатура. Бормотание Трофимова о том, что это типичный «пляжник», также можно опустить. (Более тихий голос.) Меня больше интересует то, почему при таком низком уровне жировой ткани не выражены подкожные вены? Кожные покровы бледные, с имеющимися следами повреждений после прохода через червоточину, забросившую существо в лабораторию. На первый взгляд это ожоги — кожа сильно раскраснелась, немного сморщилась на верхней правой стороне туловища и правой руки. Судя по цвету, это вторая степень, однако типичных для ожогов пузырей не образовалось и это представляется интересным. Участки кожи торса и конечностей, не затронутые ожогами, испещрены многочисленными шрамами и рубцами, сильнее всего изуродована левая рука. Некоторые из давно заживших повреждений довольно грубые, другие более аккуратные, словно хирургические, но без следов швов. На лице также имеется шрам с правой стороны, из-за которого правая бровь разделяется на две части. Растительности на открытых, неповрежденных участках кожи почти нет. Исключение составляет незначительный волосяной покров на предплечьях, а также небольшая щетина в нижней части лица и густые волосы на верхней части головы. За их цвет, красно-рыжий, с несколькими седыми прядями, он и получил своё прозвище. Касаемо волос на голове, удивление вызывает отдельный факт. При просмотре видеозаписи первой минуты после попадания объекта в тестовую лабораторию явно видно, что до стычки с оперативным сотрудником волосы имели более темный оттенок, ближе к каштановому. И, наконец, самое интересное — по всему телу «Алого» распространены линии тёмно-серого цвета, структурно отличающиеся от кожного покрова. Начинаясь с остистых отростков позвоночника, аналогично покрытых материей, они расходятся на спину, грудь, плечи, голову и руки, заканчиваясь в основаниях больших пальцев кистей. На голове же они проходят через приушно-челюстной участок и, расширяясь ещё больше, покрывают неширокие области вокруг глаз. При детальном осмотре выяснилось: это не татуированная кожа, а мелкие чешуйки конической формы, длиной примерно полтора-два миллиметра. Ровным слоем покрывая кожу… Что там у вас, Трофимов? — Хм… — (В запись попал негромкий голос, владелец которого явно что-то пристально рассматривал и обдумывал.) — Если увеличить изображение ещё сильнее, то становится видно разделение материй. Одна не является продолжением другой, я бы предположил, что пожалуй… Н-нет, без дополнительного изучения точно ничего сказать не смогу. Здесь поможет только исследование с применением излучений: рентгеновского, МРТ и нескольких других. — Я… хорошо, я разрешаю эти исследования, но! Параллельно с ними предлагаю установить, что это вообще за… гуманоид. И не надо мне говорить что это не человек, я и сама это прекрасно понимаю! Просмотрите лучше все доступные источники, включая записи Дока, и сверьте описания. А я пока ещё кофе поставлю и попрошу нам принести чего-нибудь пожевать! (Одобрительное мычание.) *** «Хм, интересное всё же ощущение, когда ты слышишь красивую музыку, а потом оказывается, что это был всего лишь сон. Весьма обидно, скажу я вам, хотя… это не кошмары, в конце концов. Поэтому хорошие сны так не хочется отпускать…» Первые минуты после пробуждения в моей голове всё ещё звучал мотив мелодии. «Древность-то какая…» — прошептал я, вспомнив поэтессу, которой принадлежали эти весёлые гитарные мотивы и слова песен, способных принести радость любой компании. Судьба впервые познакомила нас во время отдыха в Золотом береге. Неспешно прогуливаясь по парку и знакомясь с окружением, я набрёл на местный музыкальный клуб, где после знакомства с тамошней заведующей (немолодой эльдаркой) вскоре и встретил тот юный талант, пишущую лирические стихи и исполняющую их под гитару. Тогда я ещё не имел чести услышать её творчество. Сие произошло намного позже — во время творческого конкурса, проводимого в предпоследний день пребывания смены отдыхающих. Знала ли тогда простая молодая метиска — Алатери из Питерсберга — что её простые строки спустя года будут известны почти на всём восточном побережье? Конечно, нет, так же как и я не знал, выступая чуть позже вместе с сёстрами Хаген с гимнастическим номером, что нас троих ждёт так мало хорошего впереди… «Тьфу ты, — поругал я сам себя, — что ни начало дня, так начинается перемывание костей прошлого». ~ «Ой… — вслед за междометием я услышал ленивый зевок Гладия, или, может, он изображал, что зевает. Я за всё время, проведенное с ним, ни разу не интересовался, спит ли он вообще или притворяется? — Не говори. Представь лучше, каково мне постоянно слышать твои самокопания в «грязном белье»? «Не нравится, не слушай, — покачал головой я, приподнимаясь на кровати, — и, кстати, доброе утро». ~ «Добрейшее», — беззаботно ответил он. Часы на столе показывали, что проснулся я снова рано, а это означало, что надо, проморгавшись и нацепив свои вещи, идти встречать новый день, стараясь не разбудить соседку по жилищу… Ольга, как всегда, так мило выглядела — я знаю художников, заплативших бы за то, чтоб запечатлеть эту женщину на холсте в тех позах, что она занимает утром во время моего пробуждения. Если б я не слышал её сердцебиение и дыхание и не знал, что таким оно бывает только у мирно спящих, подумал бы, что вожатая не спит, а специально выставляет себя напоказ только ради меня… ~ «Так и ничто так не радует, как проснуться и видеть совсем рядом такие, эээ, дыньки под розовой тканью», — друг смягчился в выборе слова, но даже если бы он назвал всё своими именами, я б не серчал. «Не говори… — усмехнулся я, проскальзывая в дверь — и даже жаль что не на моей кровати». Сегодня я встал самую малость позже. Уже привычно попив ледяной воды из фонтанчиков и освежив ей лицо я, хоть и не собираясь раздеваться, на всякий случай огляделся. Хватило вчерашнего. ~ «Не рисовальное сегодня утро, похоже!» «Кто знает, может, она уже ушла, а может, всё ещё спит после танцев». ~ «Не факт, однако! — поделился мыслью Гладий. — Она на них только в самом начале присутствовала, а потом куда-то пропала». «Как бы то ни было, сейчас мне это неинтересно, — пожал плечами я, прислонившись задом к каменной чаше и вручную распутывал косу, оставшуюся ещё со вчерашнего вечера, — сейчас лучше вернуться к насущным вопросам! Ты что-нибудь слышал ночью?» ~ «Конечно! Сверчки затихли примерно в…» «Глааад!» ~ «Шучу-шучу! Ну куда ты так торопишься?! — он выждал паузу, но я ничего не ответил и вопрос остался риторическим. — Ладно, кое-что я и правда слышал! Кто-то снова подходил близко к коттеджу». «И что делал?» ~ «Да откуда ж я знаю. Я вижу только то, что происходит совсем рядом, но слышать могу подальше…» «…» ~ «В общем шаги очень легкие, видимо, был кто-то небольшой, ходит медленно, осторожно, на носочках, а ещё дыхание довольно лёгкое». «Значит, всё-таки женщина… — кивнул я, убрав завязочную ленту в карман и пробирал волосы пальцами. — Ещё что-нибудь?» ~ «Ну, вначале вроде пришла, посидела, потом было что-то похожее на урчание». «Голосом?» ~ «Неа, скорее, похоже на голодный желудок» «Ну хватит уже шутить!» ~ «Я серьёзно!» — обиженно отозвался друг. «Голодное урчание, говоришь, — задумался я, а потом вскочил от внезапного озарения, — это значит… да холера! Похоже, она приходит сюда в поисках еды!» ~ «Не знаю, не уточняла…» — эту фразу можно уже было расценить уже как уместную шутку. «И, если догадка верна, — продолжал рассуждать я, снова прислонившись к чаше, — задача по выслеживанию упрощается до смешного. Не надо никаких ловушек. Можно же просто приманить гостью едой!» ~ «Это если она днём не залегает где-нибудь» «Верно подметил, дикие котолаки предпочитают охотиться с вечера, вот почему вчера она показалась именно в то время». Как наёмник охранения с солидным стажем и дракондор я прекрасно знал поведение любых известных существ, могущих угрожать людям. Ночь — всегда время активности многих плотоядных, поэтому даже летом любой странник или обоз стремился остановиться на отдых в укрепленном поселении или месте, подходящем для того чтоб отбиться от нападения. При ночлеге в поле особенно осторожным стоит быть при готовке пищи — её запах привлекает хищников, и после еды тоже зевать нельзя — все уже сыты, расслаблены. Так можно стать лёгкой добычей. ~ «Чем будешь приманивать?» «А ты как думаешь? Немедленно кинусь жарить на костре бараний окорок, а потом оставлю его возле порога дома, соорудив ловушку». ~ «И записку: кушай на здоровье! — посмеялся друг. — Я так и предположил! Огрех плана в том, что барана тебе взять неоткуда, да и если бы и был, боюсь, вожатая бы тебя за такое…» «Поэтому надо будет утащить что-нибудь со стола за завтраком. Лучше, конечно, мясное, но здесь утром такое не подают, а воровать я не буду. Если наша гостья не совсем дикая, то ей вполне может нравиться и еда попроще» ~ «Хе-хе, ну посмотрим, что получится! Опа! Слышишь? А ведь сюда кто-то бежит». «Давно слышу…» Звук быстрых шагов и вправду раздавался со стороны дорожки. Не меняя позы, я стал спокойно ждать появления гостьи этого утра. Почему снова гостьи? Так ведь знакомые шаги. Такие есть только у одной… Как и полагал, это оказалась Славя. Буквально выпорхнув на площадку с умывальниками, она даже и не сразу заметила меня. Всё же во время пробежки человеку становится трудно воспринимать и быстро реагировать на реальность. Это нас такому учат с детства. — Доброе утро! — Кир! — она не сразу остановилась, но, сбросив скорость, описав полукруг, подбежала ко мне и, несмотря на небольшую затрудненность дыхания, расплылась в улыбке, совсем не пугаясь моего внезапного здесь присутствия (~ Был бы голый, как вчера перед Леной, может, и испугалась бы, а может, ещё хуже… — Да-да, люблю тебя и твой юмор.) — С добрым утром! Как тебе спалось? — Хорошо, — улыбнулся я, кивая в ответ и вспоминая вчерашний вечер с этой милой девушкой. — А ты как? Выспалась? Я ведь вчера тебя задержал… — Тоже хорошо, мы же не поздно ушли спать, — умиротворённо ответила девушка, восстанавливая дыхание и похоже также, как и я, вспоминая те вчерашние мгновения доброй мыслью. — Ты вчера забыл свою жилетку, — сказала она куда тише и будто бы загадочнее. — Да… — на выдохе улыбнулся я, вспоминая, как мы прощались минувшей ночью. — Действительно… — Да… — вторила мне Славя также улыбаясь и опуская взгляд. Мы немного помолчали, и я спросил: — Как всегда бегаешь? — Конечно! — уже весело ответила Славя. — Побежишь со мной? — Побегу! — я оторвал зад от фонтанчика и распрямился. — А после как раз заберу у тебя жилетку. — Договорились! — согласилась златовласка, радуясь моему ответу и, тут же развернувшись, устремилась по дорожке. В это утро маршрут немного изменился. Начался он в ещё прохладном после ночи лесу. По причине того, что Славя находилась здесь дольше меня и бегала каждое утро, она уже хорошо знала все местные тропки. Вскоре мы уже выскочили возле клубов, пролетели по южной части, мимо домика с бунтарским флагом, где, как я теперь уже знал, жили ещё двое рыжих обитателей лагеря. — Устала? — поинтересовался я, когда совсем уже раскрасневшаяся от бега девушка, сбавив темп, замедлилась до шага у лесной границы на востоке, рядом с пляжем. — Чуть-чуть, — улыбнулась она, — а ты снова нисколько? — Как-то нет, — покачал головой я. — Настоящий спортсмен! — похвалила Славя, сгибая руку в локте и демонстрируя мышцы, хорошо развитые для молодой, активной человеческой женщины. Мне это напомнило Эльпиду и других молодых учениц-дракондоров, удивлявшихся, на что они становятся способны с годами. Всех нас заставляли заниматься физическим развитием с самого раннего возраста. Магиков меньше, дракондоров ближнего и дальнего боя, соответственно, больше. Криса так умиляло, когда его дочка Диана лет в двенадцать показывала ему, чему она научилась, сколько теперь может поднять и какие фигуры выполнить. Он как хороший отец обнимал, подбадривал её. А я, глядя на это, всё думал, как же, наверное, здорово наблюдать, как твой ребёнок взрослеет, учится… — Есть-есть такое, — кивнул я и спросил: — Отдохнём и побежим дальше? — Ага! Мы описали ещё один полукруг вокруг лагеря, на этот раз в обратном порядке и помедленнее. Когда оказались на площади, подуставшая спутница удовлетворённо плюхнулась на одну из скамеек. Вначале посмотрев на это с понимающей улыбкой и после небольшого раздумья, я присел рядом и посмотрел, как Славя, закрыв глаза, тоже улыбается. Она радовалась той усталости, что приходит от занятий и прогрессу что они за собой принесут. Посмотрев вперёд, вспомнил как сам долго шёл к подобному. Все юные ученики сетовали на свои тренировки, кто родителям, кто — старшим братьям или сёстрам. Но это поначалу. Когда проходил год-два, и мы могли вытворять то, для чего даже очень сильным людям приходилось тратить десятилетия, непонимание отступало, а за ним шло понимание, что дальше будет всё интереснее и интереснее… так-то оно так, но торба была в том, что становилось не только интереснее, но и сложнее, местами просто невыносимо. Поэтому для меня в обычный будний день самым лучшим было чувство, когда наконец вымоешься, поешь, а потом упадешь на кровать в келье. А утром встанешь, чувствуя себя куда лучше, и снова учиться, учиться… Терпения, правда, хватало не всегда. Помню, как однажды сорвался. Лет в четырнадцать накричал на Руфину, подошедшую меня подбодрить после тренировки по фехтованию. Мне казалось, наставник слишком суров, и что магические пути легче, потому что им не надо так много тренировать тело. И вот тогда она, за что я всегда буду считать её самой лучше матерью, показала мне, что я ошибаюсь — легко одолела меня в чисто рукопашном бою, показывая то, что несмотря на то, что она целитель и женщина, тоже прошла все эти круги и не сломалась. — Хм, люблю, когда ты улыбаешься, — голос Славяны оторвал меня от воспоминаний. — А… — повернув голову я обнаружил, что спутница уже, восстановив дыхание, снова наблюдает за мной. — Да, спасибо… ~ «Ну и ляпнул». «Да пошёл ты!» Сказал я и правда глупость, но, благо, в присутствии той, которая не станет меня осмеивать. Поэтому сделав вид, что ничего не было, спросил: — Хватит с нас на сегодня бега? — Хватит, — вздохнув и потянувшись, согласилась Славя. — Значит настало время водных процедур, — ухмыльнулся я. — Ага! — хихикнула Славя, как-то даже с хитрецой. — Пойдём в душевые? — Идём, — согласился я. Поднявшись на ноги, мы быстро отправились к домикам. ~ «А я знаю, о чём ты сейчас подумал…» — протянул Гладий, когда я уже подходил к треугольнику с сиренью. И, видимо, я слишком сильно собрался с мыслями, чтоб ответить ему что-нибудь покрепче про его несносный характер, что не заметил, да и, честно признаться, не думал, что вожатая уже проснулась, потому как, отворив дверь, застал её в очень интересной позе — стоя посреди коттеджа лицом к зашторенному окну, она надевала элемент нижнего белья, служащий многим женщинам для поддержки определенных элементов фигуры. (А тем, кого природа обделила большими формами, этот элемент помогал создать иллюзию несуществующего и обманывать наивных. Впрочем, это уже совсем другая история…) — Оу! Прошу прощения! — сказал я, к счастью, не успев пройти, а потому тут же ретировался, успев, однако, заметить полный негодования взгляд. ~ «А спинка-то у неё красивая…» — только и выдал друг. «Молчи уже лучше!» Нехорошее вышло представление и, дабы хорошо его закончить, следовало объясниться. А потому, выждав на улице несколько минут, — достаточное время, чтоб Ольга могла завершить своё облачение — я постучал, услышал разрешение войти, отворил дверь и, проходя, мысленно приготовился к новым нотациям. Полностью одетая вожатая стояла передо мной с весьма строгим, но в то же время смешным выражением лица, упирая при этом руки в бока. Давным-давно Эмелина пыталась на меня так смотреть точно также, когда я не подчинялся её вольностям и не попустительствовал расслабленности на занятиях. — Что? — глупо улыбнулся я в ответ. — Молодой человек! — Да? — изогнул бровь я. — Там, откуда вы приехали, не учили стучаться, прежде чем войти к женщине в комнату? — Я уже извинился, но… повторно прошу прощения за то, что так резко вошел. Не думал, что вы уже бодрствуете, — пояснил я с обезоруживающей улыбкой и кратко развёл руками. Ольга ответила не сразу, сначала она с четверть минуты смотрела мне в глаза, по-видимому, обдумывая то, что я только что сказал. Возможно, она ожидала, что я буду молить о прощении в другой форме — упаду ей в ноги и всё такое прочее. Опять же, как Эмели. Принцесса думала, меня напугает факт того, что она откажется от меня как от защитника. На это я всегда предлагал вместе идти напрямую к её отцу и выражать желание моей отставки. Один раз даже почти дошли до личного кабинета его Величества, но принцесса испугалась раньше. Как она в меня тогда вцепилась и тряслась… это словами просто не передать. — Ладно, — наконец по-доброму махнула рукой Ольга, — вижу, что говоришь искренне, поэтому не сержусь. — Чуть подумав, продолжила: — А я вот ещё вечером вспомнив твои слова решила завести будильник на более раннее время, но, как вижу, всё равно встала позже тебя. — Ничего не могу с собой поделать, — снова развёл руками я. — Это я уже поняла, — усмехнулась Ольга, — ты лучше скажи, почему вчера снова не пришёл в домик после отбоя? — Хм, да… — теперь задумался я, нужно ли говорить, что меня задержало. — Просто после таких веселых танцев мне нужно было немного «проветрить голову». — Ну-ну, — многозначительно кивнула Ольга, — хотя понимаю! После того, что учудила Виолетта, сложно заснуть! — Именно, — кивнул я, радуясь, что удаётся так дёшево выкрутиться. — Но, я гляжу, ты тоже парень не промах, — рассмеялась она, — такое устроить вместе с ней! Когда дети расходились спать, они только вас и обсуждали. Об этом теперь весь лагерь несколько дней будет говорить! — Вполне допускаю такое, — согласился я, глядя, что вожатую откровенно веселит разговор на эту тему. — Ладно, переодевайся уже, скоро линейка, — наконец сказала Ольга, отходя в сторону своей кровати и пропуская меня дальше. Пользуясь этой свободой, я быстро прошёл и, собрав униформу, собирался было уйти, но… — Кир, подожди! — от стола окликнула меня вожатая, когда я открывал дверь. — Да? — всё же обернулся я, не выказывая возмущения, которое было. — Ты же вчера танцевал и со Славяной? — Танцевал, — согласился я, — она же меня пригласила, не мог ей отказать. — А потом что вы делали? — прищурилась она — Только не ври мне! Я видела, что ты ушёл, а потом она пошла за тобой. Быстро отвертеться всё же не получалось, поэтому я, слегка вздохнув, сказал, как было: — Как я и говорил ранее, я ходил проветриться, а потом мы случайно встретились на пляже. — Случайно? — переспросила Ольга. — Случайно — кивнул я. — Я удивился что, Славя тоже ушла с танцев… Вожатая задумалась. — И что вы делали? — снова с прищуром и теперь уже строже спросила она. — Да сидели, разговаривали о разном, — пожал плечами я. — Это о чём же? — Про природу, про птиц, знаете же, здесь по ночам хорошо слышно сов…? — А потом что? — Разошлись и отправились спать. — И ничего больше? — настойчиво вопрошала Ольга. Такой вопрос меня не удивил. — Нет, — твёрдо ответил я. — А что должно было произойти? Похоже, что такой вопрос огорошил вожатую, лицо которой выразило удивление. — Не пойми меня неправильно, — начала она. — Просто, когда я вчера увидела, насколько смело ты пригласил на танец Виолу, которую все побаиваются, а потом танцуешь со Славей, я уж подумала… — О чём? — вежливо спросил я, перекладывая одежду в одну руку, а вторую засовывая в карман. — Дааа… — вдруг протянула она уже куда расслабленнее. — У нас что ни лето, то обязательно находится такой мальчик, от которого все девочки сходят с ума. «Всё же хорошо, что я уже не мальчик». ~ «Дедуля ты наш… ах ты наш старенький… ай!» — Не могу сказать такого в отношении себя, — соврал я, прекрасно зная, что именно женщины обычно обращают на меня внимание и первыми делают знаки симпатии, что, собственно, происходило и здесь. ~ «Покраснел бы для приличия… ай, да чтоб тебя!» — И я могу быть спокойна… за твоё поведение? — осеклась вожатая, формулируя выражение. — Когда мне говорили, что ты приедешь к нам, тебя характеризовали как очень приличного молодого человека. — Если я верно вас понимаю, — сделал задумчивое лицо я, понимая её как нельзя лучше, — то можете. — Очень на это надеюсь, — заключила со подавленной улыбкой вожатая, — ладно, беги уже и про линейку не забудь. Кивнув женщине, я вышел на улицу и лишь после закрытия двери, вынув руку из кармана, разрядил руну ментального контроля. Я всё же решился использовать магию по отношению к местному человеку, но пока лишь, мягенько так, вызвал собеседницу на откровенность. Не хотел терять время на слишком длинные разговоры, а заодно проверить, сработает ли моя магия вообще на местных людей. Результат оказался положительным… «Обычная женщина, беспокоящаяся о своих подопечных», — покачал головой я, делая выводы. Размышлять дальше было особенно некогда, ведь меня ждали, а заставлять женщину ждать было нехорошо. Поправив поклажу, я быстро оказался возле третьего коттеджа. Славя спокойно сидела на лавочке рядом с крылечком своего коттеджа, даже слишком спокойно. Проследив её взгляд, причину я нашёл быстро. Девушка просто любовалась бабочкой, сидящей на её коленке. Насекомое также пребывало в состоянии спокойствия о чём говорили неподвижность его лапок и периодическое открывание довольно больших синих крылышек с чёрными окантовками. Мне очень понравился этот момент и дабы его не нарушать я не дошёл до лавочки пары метров, остановился и негромко сказал: — Извини, что задержался. — Ничего, — улыбнулась Славя, медленно поворачивая ко мне лицо, — что-то случилось? — Ждал, пока Ольга переоденется, — частично соврал я. — Аааа, понятно, — мягко ответила девушка, протянув руку и слегка тронула пальцем бабочку, отчего та улетела, после чего поднялась на ноги и протянула мне руку, — пойдём? — Да… — согласился я, беря девушку за тонкие пальчики. ~ «И правда красиво», — снова начал болтать Гладий, когда мы шли по площади. «Снова ты? — мысленно вздохнул я, уже и забыв про его колкости. — О чём хоть говоришь, поясни? Как я вожатую подбил, мне всё выложить?» ~ «Да не, там-то что, эти чудеса я наблюдаю регулярно и давно… Я про бабочку говорю. Красиво же. Помнишь, что символизируют эти насекомые в Синории?» «А… — запнулся я. — Да, помню…»