— Луна, ты уверена, что его знаешь? Просто… это как минимум странно. А как максимум: невозможно.
— Да-да, уверена, — немного раздражённо бросила Луна, всматриваясь в портрет. — Я его точно знаю. Просто знаю, что когда-то его встречала, и… раз его зовут Алекс — значит, именно он мне и снился? Только в снах он был молодым, а не как на фотографии — мне снятся подростки и дети, не взрослые. Странно. Нина, а кто он?
— Мой отец.
Луна резко развернулась к подруге, что сидела на кровати, и по своему обычаю наклонила голову вбок. Нахмурившись, она поразилась:
— Отец?! Как твой отец попал ко мне во сны? Он же… Стоп. Нет, не может быть! Нас подвозил твой отец сюда, он был совершенно другим! Это-то я помню.
Нина спокойной объяснила сей казус:
— Я же говорила, что мои родители развелись, так? На фотографии мой настоящий отец, а Рикардо — отчим. Он очень славный и смешной, мы с ним неплохо сроднились за несколько лет. Но он мне не родной.
— И ты всё равно хранишь фотографию настоящего отца? — Луне это было всё не понять: о биологических родителях она совершенно ничего не знала, да и не нуждалась в этом, у неё настоящая, крепкая и дружная семья.
— Конечно, — пожала плечами Нина, как будто это само собой разумеется. — Я с ним провела большую часть жизни. Он холоден, немного жесток и высокомерен, но нас с Маттео любит. Да и маму тоже. Только… по-своему. Родители всё-таки не сошлись мировоззрением, вот и разошлись, хоть и через двадцать лет в браке. Мне даже лучше, как бы то ни звучало, они постоянно ссорились — в такой обстановке жить невозможно. С отцом иногда встречаюсь, но мне большего не надо. Наслаждаюсь тем, что имею, ни больше, ни меньше.
— Ай, Нина, — сочувствующе прошептала Луна, залезая на кровать к Симонетти, — тяжко, наверное, да? Вечные проблемы в семье — должно быть, это ужасно.
— Сейчас всё наладилось, только иногда бывают стычки, а так всё прекрасно, правда.
— Нет-нет, а ещё я со своими глупыми проблемами…
— Не кори себя, Луна, — Нина улыбнулась и посмотрела на спущенные вниз глаза подруги, — для этого и существуют друзья, чтобы делиться проблемами и вместе решать их, да?
Луна по-доброму усмехнулась. Как бы то ни было, у неё самая лучшая подруга на свете, с которой и в огонь, и в лёд не страшно. Она подняла глаза на Нину.
— Да, точно.
— Следующая неделя будет сложной, но мы справимся.
Луна нахмурилась, не совсем понимая, о чём глаголет Симонетти.
— Стоп, что? Почему?
— Э, Луна, — испуганно начала Нина, — у нас же административные работы.
Валенте продолжила смотреть на подругу с таким лицом, будто Нина говорила на марсианском языке, даже не на человеческом.
— И?
— Луна, не пугай меня. — Нина замолчала, с серьёзным видом бегая глазами о Луне, ожидая, что подруга просто шутит. Но нет, она в самом деле не понимает.
— Это ты не пугай меня! Нина, я, правда, совершенно не понимаю, о чём ты!
— Нам… нам же говорили, помнишь, что будут административные работы по основным предметам? На физике.
— Ох, Нина, я это уже услышала. Если честно, мне не всегда хочется слушать, что говорит Маттео… как он вообще стал учителем? Ой, прости, он же твой брат… Не суть, главное, что это не экзамен.
— Административная работа — экзамен по определённому предмету, чтобы проверить, соответствуют ли знания действительности. В нашей школе завышенные требования, так что таковой «работой для самопроверки» она не считается. Дополнительный экзамен, чтобы проверить, достоин ли ты учиться именно в Блэйке или нет.
С каждым словом Нины удивление Луны всё отчётливей сменялось на страх и тихий ужас. Под конец так она вообще подскочила с кровати и начала наяривать круги по комнате подруги, тараторя себе что-то под нос. Охваченная паникой Луна просто не знала, как ей быть.
— Это катастрофа! Какие экзамены? Уже на следующей неделе! У меня голова и так забита не весть чем, так ещё и готовиться надо, усердно заниматься! — голос Валенте был полностью поникшим и сломленным. Со стоном, полным безнадёжности, Луна упала на кровать вниз лицом, расплывшись звёздочкой.
Нина подползла к Луне, нежно погладила её по голове в знак поддержки и робко спросила:
— Ты жива?
Ответом послужило мычание, чем-то похожее на «нет», в сопровождении с коротким покачиванием головы. Вскоре у девушки закончился воздух, так что она принудительно повернула голову в сторону Нины, жадно вздохнув. Она промычала:
— Я не сдам эти дурацкие работы. Или экзамены, что это вообще? Потом меня выгонят из школы, а Симон жутко расстроится и отправит меня обратно в Мексику. Родители будут в печали, но никогда не скажут мне о том, что разочарованы во мне, продолжая улыбаться и говорить «всё хорошо». Я вернусь в прежнюю школу, где у меня не было никого из близких друзей, и снова будут работать в кафе, где Генеральша меня будет гонять, временами смеясь над моей никчёмностью, ведь я, можно сказать, потеряла лучший вариант своей жизни, всего лишь из-за своей же рассеянности.
Нина издала смешок. Надо было ж такое придумать, целый сюжет для драмы!
— Луна, не волнуйся ты так, это всё неправда, — ободрительно улыбнувшись, утешила подругу Нина, — всё не так страшно, как кажется. Этого не произойдёт. Такое устраивается каждый год, и я ещё не разу не видела, чтобы кого-то выгоняли именно из-за несдачи этой работы.
— Нина, — сделала Луна страдальческое лицо, — тебе легко говорить, ты умная! А я — нет!
— Неправда. Да и не в этом дело. Давай, знаешь, я тебе помогу? Вместе позанимаемся, я тебе дам нужные конспекты и, если что, попробую обрисовывать материал так, чтобы тебе было проще. Но не сегодня и даже, может, не завтра. Твоей голове нужен отдых. Ты справишься, не сомневайся.
Во взгляде Луны читалась детская надежда и искренняя благодарность. Для неё это и вправду было страшно. Учёба именно в этой школе не давалась легко, но хитрить Луна не думала — для неё было важно делать всё самостоятельно.
— Правда-правда?
— Правда-правда.
В горле завязался какой-то ком, во рту пересохло. Единственное, что смогла сказать Луна, было хриплое «спасибо». Потом она сказала, что пойдёт выпьет воды.
— Тебе показать, где?
— Нет, — засмеялась Луна в ответ, — где кухня-то я точно запомнила, не волнуйся. Обещаю, что дойду в целости и сохранности, даже не потерявшись и не выпав в окно.
— Выпав в окно?
— Ой, — Луна поняла, что оговорилась, а потом засмеялась. — Выпасть в окно, надо же! Хотя… я и так умею. Я мигом, — бросила она и бодро спрыгнула с кровати.
Луна бегом спустилась по лестнице и быстро нашла кухню (перепутав двери лишь раз — это очень быстро). На руку было то, что дом был очень схож с жилищем Симона, к которому она привыкла. Тоже двухэтажный дом, тоже спальни на втором этаже, а на первом — просторная гостиная, кухня и коридор с кладовой. Напевая песенку, что сочинили «Roller Band», Луна, стоя на носочках, изучала верхние шкафчики над раковиной, пока не нашла чистый стеклянный стакан. Тишина приятно успокаивала, но было немного странно: Луне казалось, будто каждый её глоток слышен во всём доме, настолько всё спокойно. Родителей Нины, к удивлению Луны, не было. Хоть и подвозил отец.
Вдруг раздался скрежет ключа о замок — кто-то пришёл. Но, судя по тому, что с первого раза открыть входную дверь не получилось, человек сильно торопился. Что-то подсказывало, что это не родители. Неужели какие-нибудь маньяки или грабители?! От этой мысли у Луну покосились ноги, но она всё равно маленькими, медленными шажками почапала в сторону коридора. Послышался шорох и… было ещё что-то, что Луна не разобрала. Как только она высунула голову из-за двери, то увидела страстно целующуюся пару. Валенте мгновенно спряталась, прижавшись к спине.
«Это кто? Они случайно домом не ошиблись? Фу, что за безобразие!» — удивилась она в мыслях, задерживая дыхание, которое, как ей показалось, было слишком громким — её могли услышать. Буквально одним глазком взглянув на нежданных гостей, Луна тихо охнула: это был Маттео. Луна сразу его узнала, хоть и со спины. И к стене он прижимал девушку, которая тоже казалось знакомой, до жути знакомой…
Она понимала, что застала очень неприличную сцену — надо уносить ноги, пока не заметили, срочно! Но ступни приросли к полу, а глаза непрерывно следили за действом, что развивалось перед ними. Было неприятно. Даже мерзко и противно. Кровь почему-то закипала в венах, но Луна ничего с собой поделать не могла. Просто стояла и смотрела, приоткрыв рот и чуть не уронив стеклянный стакан с холодной водой.
Маттео неприлично обшаривал стройную девушку руками, пока та, крепко прижатая к стене парнем, расстёгивала его рубашку. Развратное зрелище. Так для Луны ещё непривычное, вследствие её непорочности, да и… Странное чувство бушевало в груди, как будто тебя предали.
«Эй, Луна, Клубника для тебя — никто! Что ты киснешь? Тебе надо идти, » — уговаривала себя она, но непонятная тоска всё равно охватывала тело. С каждым чёртовым поцелуем. Поцелуем Маттео и кого-то другого.
Бальсано перешёл на лицо и шею незнакомки, так что Луна смогла узнать, кому принадлежат эти знакомые мелирование волосы.
Эмилия.
Но… это не его девушка. По крайней мере не та, что была в парке. Голос у Эмилии совершенно другой — более хриплый, может, даже грубый. Значит, это она не та девушка. От этого не легче. Луна окончательно запуталась, с кем крутит шашни Маттео. Чёртов бабник.
Эта особа как-то нахально, даже с высока взглянула на Луну и подмигнула. Она даже не удивилась, что кто-то за ними наблюдает. Ещё гадко усмехнулась. Такого Луна точно не ожидала. Она тихонько смылась, пока не поздно, к счастью, даже не поскользнувшись и не врезавшись ни во что.
Влетев в комнату Нины, Луна громко захлопнула дверь, о чём тут же пожалела — должно быть, её услышала вся Аргентина. Она была не то что в шоке… полная растерянность. Волосы слегка взъерошены, а дыхание сбито. И, кажется, она оставила стакан на ручке дивана в гостиной, а не убрала на место.
— Луна, я нашла несколько вариантов, что могло бы значить… — Нина прервалась, увидев красное, потрясённое чем-то лицо Валенте. — Луна, ты в порядке? — А потом усмехнулась: — Неужели призрак увидела?
— Нет, не призрак, кое-что похуже, — саркастично ответила Луна, не воспринимая должным образом шутку подруги, — Маттео.
— Маттео? Он пришёл?
— Да, пришёл, — недовольно ответила Луна, скрестив руки у груди, — и не один. С какой-то девушкой. Нина, я не понимаю, что он здесь делает так поздно? Ночь на дворе, а он так бестактно появляется!
Нина сжалась, потупив взгляд. Она неловко потёрла локоть, начав:
— Ну это… ну, понимаешь…
— Я знаю, что он твой брат (и, если честно, до сих пор удивлена), но это наглость!
— Луна… Маттео… Маттео, эм, это его… дом.
— Ты хочешь сказать, что я сейчас дома у парня-клубники?!
— Ну, да. Луна, Маттео обещал, что его не будет, он часто не ночует дома. Я честно-честно не знала, что он придёт. Прости…
— Нина, — Луна выдохнула, — не вини себя. Это всё клубника. Он меня так бесит! Он всегда не вовремя! Ты бы ещё видела, чем они занимались! Я, конечно, всё понимаю, не дети. Но… Но…
Симонетти прищурилась, игриво улыбаясь. Луна слишком яро реагировала на такого человека, как Маттео Бальсано, что не могло не вызывать подозрение.
— Чем тебя так заботит Маттео?
— Что? Меня? — Луна напряглась, понимая, что говорит слишком много. — Просто… Просто очень не хочется всю ночь слушать… Фу! От одной только мысли передёргивает!
Нина не могла не улыбнуться. Луне уже семнадцать, а всякие словечки по типу «секс» ей не то что незнакомы, а даже неприятны и противны. Настоящий ребёнок.
— Не волнуйся, в этом доме стены звукопоглощающие, скажем так. Мы ничего не услышим.
— И ты так спокойно об этом говоришь?! Да… Да… У меня нет слов! — возмущению Валенте не было предела, да ещё и выводило, что Нина над этим посмеивается, даже не скрывая. — Я же не усну!
— Просто забудь про него. Он тебя заметил? Может, сам тогда уйдёт, он же не глупый.
— В том-то и дело, что нет, — Луна неловко почесала затылок. — Я быстро ушла оттуда. Но меня заметила его подружка. Эмилия. Мы с ней в клубе познакомились, если так можно сказать, но я её не ожидала ещё раз увидеть. — Она вдруг замаялась, вспомнив случай в парке. Ей не хотелось портить отношение Нины к брату, но, кажется, правду лучше говорить сразу. — И… Знаешь…
— Что?
— Я сегодня гуляла в парке, что возле школы находится, — как-то боязливо начала Луна, — ну… ты знаешь. И он, короче, там был с, кхм, девушкой. Другой. Не Эмилией, я уверена. Конечно, я девушку в парке не видела, но отчётливо слышала голос — у Эмилии он совершенно другой.
К удивлению Луны, Нина лишь усмехнулась, как будто её ни капельки не заинтересовала новость.
— Неудивительно, Маттео не тот человек, который всю жизнь ищет ту единственную любовь всей его жизни. Он относится к тем людям, кто не считают отношения чем-то серьёзным, а также не берут никакой ответственности.
— Э… ловелас? — точного слова Луна подобрать не смогла, её лексикон не позволял.
— Ну, — иронично улыбнулась Симонетти, — так тоже можно сказать. У него было довольно сложное детство, которое не было, скажем, среднестатистическим. Он потерял многое и… Его можно понять. И даже простить ему разгильдяйство. Думаю, ему не хватает в жизни человека, на которого можно было опереться, кто бы о нём позаботился. От кого он принял бы помощь.
Лицо Луны расслабилось, в действие пришло обычное любопытство за ручку с сочувствием.
— А как же ты?
— Я, — огорчённо хмыкнула Нина, — к сожалению, слишком мало его знаю. Не удивляйся, но мы знакомы чуть меньше пяти лет, хоть и родные друг другу. Он не может до конца довериться мне. Наверное, потому что что-то напоминает ему отца. — Она кивнула на фотографию. — Он его от чистого сердца ненавидит.
— Почему?
— Не знаю. Он не говорит. Но не будем углубляться в эту тему. Если надо, спроси у самого Маттео, но, сожалею, шанс того, что он ответит, почти нулевой. И за него не волнуйся. Сегодня, например, он виделся с кузиной, с которой очень хорошо ладит, — Флор. Она положительно на него влияет и иногда даже вытаскивает из всяких передряг. Флор последние несколько лет живёт в городе своей мечты, Париже, так что вразумить Маттео до конца она не может.
Луна вдруг поняла, какую глупость себе надумала.
— Так значит… кузина?
— Да, они вместе должны были провести вторую половину дня. Но, к сожалению, она уже улетела обратно, в восемь часов вечера. А что?
— Ничего. — Луну вдруг ни с того с сего взял смех. Долго не могла остановиться, особенно насмешило лицо Нины а-ля «ты немного… это… свихнулась?». Луна сама не знала что с ней. Потом, утихомирившись (почти), она спросила: — Ну что там с вариантами, почему мне вдруг снится имя отца моей лучшей подруги?
***
Волны медленно накатывались, очищая песочный берег. Шелест ветра завораживал. Пение чаек завораживало. Розовый закат добавлял к магии волшебной симфонии звуков на берегу моря шарма и чувство уединения с природой. То, что высоченные здания, служащие для пристанища туристов, были всего в ста метрах отсюда, было незаметно. Город потихоньку засыпал.
Маленькая девочка сидела на краю деревянной пристани и наслаждалась красотой своего родного города. Канкуна. Туристическая часть города — рай на Земле, которым она не перестаёт поражаться.
Здесь не было места скомканным мыслям, надуманным проблемам или же чьим-то указаниям. Здесь была свобода, ветер и тишина…
К десятилетней девочке аккуратно присел парень. Он был старше её почти на пять лет, но не обращался с ней, как с ребёнком. Он просто смотрел вперёд, на уходящее солнце, точно так же, как и девочка. Оба гадали, кто же начнёт первый. В итоге парень тихо начал:
— Ты не пришла на ужин…
— Я не голодна, — поспешно, но также тихо ответила малая. Она очень хотела на него посмотреть, но не могла. Обида грызла и шипела.
— А твоя мама приготовила любимое жаркое твоего брата, — уговаривал всё он, — я знаю, ты тоже его любишь. Ты любишь всё, что готовит твоя мама, и…
— Я не голодна, — ложь. Но правду говорить не хочется. Как можно объяснить то, что она просто увидела, как он целуется с какой-то другой девушкой его возраста, и вся вывернулась на изнанку. В свои-то ранние годы.
— Ты врешь.
— Может быть.
— Ты мне не расскажешь, что случилось?
Ответом послужило упёртое покачивание головой. Нет, конечно, не расскажет. Просто потому что знает: это всё глупо.
Неожиданный скрежет колёс. За целый час не проехала мимо ни одна машина, а дороги мирно пустовали в тиши, пока чёрный микроавтобус с тонированными окнами не остановился прямо напротив бухты. Напротив двух детей.
Испугавшись, девочка машинально схватила руку парня, крепко сжав. Она неотрывно смотрела, как открывается чёрная дверь, а из неё выходит взрослый мужчина в сером костюме. Он смотрел на них. Холодно, серьёзно, с высока. Дрожью пробило тело, а сердце стучало слишком громко.
Парень смутился и серьёзно произнёс:
— Я разберусь. Подожди.
Но она не сидела на месте. Она понеслась со всех ног домой, не зная, от чего хотела уйти больше: него или того подозрительно пугающего дяденьки в смокинге.
Луна резко открыла глаза, понимая, что ей опять приснился сон. Никакого Алекса. Всё как обычно. Это и огорчало, и обнадёживало одновременно.
Всю ночь она вертелась и никак не могла заснуть, а наконец провалившись в сон увидела какой-то размытый, совершенно непонятный отрывок, который, кажется, был не к чему. А всё из-за этого Маттео. Только им и была загружена голова. Им и Эмилией. Вместе. Жуть.
Луна потянулась к телефону и посмотрела на время. Восемь утра. Кайф. А спать ни капельки не хочется. Как только сомкнутся глаза, так сразу в голове всякие извращённые образы появляются, нет уж!
К счастью, быстро найдя ванную комнату, Луна умылась, переоделась и кое-как расчесалась. Делать было нечего, Нина пока спала, так что схватить телефон с наушниками и спуститься на кухню — идеальный вариант. Но планы о горячем чае и какой-нибудь еде были быстро разрушены, когда Луна увидела осколки у дивана в гостиной.
— Боже мой, это же мой стакан! Так и знала, что надо было сразу его убрать на место.
Пришлось найти савок и веник, чтобы убрать осколки, не дай Бог поранится кто-то. К чаю и найденным в шкафу печенькам с шоколадом Луна приступила довольно скоро, поставив перед собой телефон и включив сериал. Сильно увлекшись, она и не заметила, как, оперевшись о косяк двери, за ней наблюдал Маттео, который тоже рано проснулся.
Он с улыбкой наблюдал за ней: как она теребит волосы или качает ногой, только потому что сидеть на месте — это не её. Он помнил, что Валенте никогда не вставала сама раньше полудня, так что нехило удивился и даже заволновался: что могло послужить причиной такой бессонницы. Хотя ответ пришёл сразу: прошло много лет, должно быть, она изменилась вплоть до распорядка дня.
Бальсано беззвучно подошёл к гостьи из-за спины, заглядывая на неё через плечо. Не заметила. Потом он резко вытащил один наушник и игриво прошептал на освободившееся ухо:
— Доброе утро, девочка-доставка. — Луна от испуга слишком резко обернулась, заодно размашисто шевеля руками, из-за чего чуть не уронила чашку с чаем. — Эй-эй-эй, осторожно! — засмеялся Маттео, ловко поставив шатающуюся чашку на стол ровно. — Вечно мне надо тебя спасать, девочка-доставка.
— Не надо было бы «спасать», если бы не ты сам! Не надо так пугать!
— Спокойно-спокойно, — усмехнулся он, с поднятыми руками отходя на шаг другой, — не заводись так! Что так рано поднялась? Не спится?
— Тут с вами поспишь… А тебе разве есть дело, клубничный мальчик? Иди лучше, вернись к своей… — Луна презрительно фыркнула, — девушке. Или с кем ты тут.
Маттео сначала растерялся, ведь не рассчитывал, что Луна в курсе — ему бы не очень хотелось, чтобы она видела его с кем-то другим. Но не вышло. Смятение мгновенно исчезло — Бальсано взял себя в руки, а появилась самодовольная ухмылка на лице.
— Девочка-доставка, неужто ревнуешь?
Луна подавилась чаем и чуть не свалилась со стула из-за такой наглости. И такого вопроса. Прокашлявшись, она, нахмурив брови, заговорила:
— Делать мне больше нечего, — закатила глаза. — Только о себе и думаешь. Мне совершенно всё равно, с кем ты и что ты.
— Да? — насмешливая улыбка, скрывающая боль от таких слов. Луна говорила вполне убедительно.
— Да, Маттео.
— Спешу сообщить, — бодро говорил парень, наливая себе кофе, — что, кхм, девушка ушла ещё ночью.
Луна на секунду расслабилась, но всё же равнодушно заявила:
— Мне всё равно.
Но лукавый взгляд итальянца дал понять: он не верит. Совсем. Ну что ж, Луна и сама-то в свои слова не верит.
***
Как бы Маттео не бесил Валенте, ей очень понравилось наблюдать, как он взаимодействует с Ниной. На кухне, когда Симонетти уже проснулась и спустилась вниз, уна впервые заметила схожие черты в классном руководителе и лучшей подруге, а как они легко общались… Симон и Луна часто просто шутят друг над другом, а тут семья была более цивилизованной, что ли.
И, конечно же, как такой цивилизованный Маттео не мог не предложить подвезти девчонок в «Jam&Roller» — Нина с Луной решили, что в такой родной, уютной обстановке, которая царит в Роллере, будет работаться намного легче. Пока они ехали, то без умолку болтали обо всём.
— До сих пор помню, как ты однажды заснул в бассейне у родителей. Прямо в воздушном фламинго! Вроде у меня даже фотография на фотоаппарате сохранена. Я ещё надела на него солнечные очки отца, — смеялась Нина. Луна ещё никогда не видела свою подругу настолько открытой. Луна подловила смех, представляя эту картину. А особенно, как потом восемнадцатилетнему Клубнике влетело за беспорядок после пьянки.
— Что? Ты мне обязана прислать это фото! Я повешу фото у себя в комнате, ха-ха-ха.
Маттео смотрел на девчонок, как на полоумных, но не мог сдержать смешка. Это, правда, было весёлое времечко. Когда он только обустраивался после переезда из Мексики.
— Ну хоть моё фото будет у тебя висеть, уже радует, — пробурчал он, а потом добавил, — Нина, может, не надо обсуждать мою бурную жизнь? Мне можно было, я находился в депрессии.
— Ага-ага, конечно. Каждый день устраивать вечеринки, из-за которых даже почитать нормально нельзя — так ты выходил из депрессии? Тебя даже родители выселили и купили дом.
— Заметь, сложилось всё как нельзя хорошо. Только жаль, что большого бассейна у меня больше нет.
— Слушай, клубничный мальчик, — поинтересовалась Луна, — а с чего депрессия-то?
Маттео усмехнулся, наблюдая в сием диалоге скрытую от остальных иронию. Он лениво отмахнулся:
— Да так, не важно.
— Как это не важно? — поразилась она, легонько хлопнув Бальсано на плечу. -Я не принимаю отказов, выкладывай!
— Девочка-доставка, тебе когда-нибудь говорили, что ты самая упрямая на планете?
Высоко подняв указательный палец, Луна с важным лицом заметила:
— Не в мире, а во вселенной. И да, говорили. Так что? — Луну почему-то не сильно волновало, что это сугубо личная тема, которой Маттео не поделился даже с родной сестрой. Ей было просто интересно. В таких случаях её ничего не останавливало.
— Знаешь, — усмехнулся он, — упрямость — не самое лучшее из качеств, и… Кстати, мы приехали.
Маттео заглушил мотор, собираясь пойти с Ниной и Луной, но вовремя увидел Симона, стоящего у входа, так что быстро передумал.
— Клубника, ты не идёшь с нами?
— Нет, Луна, — шутить он не стал, слишком уж был взволнован тем, чтобы его не разглядел Валенте-старший, — у меня, кхм, дела.
Попрощавшись, девчонки вышли, и Маттео тут же умчался, что очень удивило. Симонетти с Валенте поприветствовали Симона обнимашками. Уже в самом Роллере Симон спросил у сестры:
— Луна, а кто вас подвозил?
— А, эм… Старший брат Нины, а что?
— Да нет, ничего, — задумчиво ответил тот, — просто… Мне почему-то кажется, что я его знаю. Знакомые очертания, я через стекло машины видел, но не разглядел.
Луна вдруг смутилась, что речь пошла о Маттео. Что-то не очень хотелось говорить, что он её классный руководитель, в чьём доме она ночевала.
«Даже Симон умудряется завести русло к этому Клубнике. Что ж мне так «везёт», а?» — подумала она.
— Мне тоже он сначала показался знакомым, правда. И я тоже думала, что его знаю, но… как бы не так. Наверное, всё из-за того что с Ниной они очень-очень схожи. Ты даже не представляешь, насколько! Я сначала не верила, но пригляделась: это действительно так.
Симона пугала чрезмерная активность сестры, но он скинул всё на то, что она просто выспалась. Из-за школы ведь её это не часто удаётся сделать. А тут… посмотрите, как бордо заговорила.
— Ну ладно… Думаю, тебе виднее.
