Дом земли.

— Да, я понимаю, что без специалиста тут не обойтись, и разобраться с этим можете только вы. Да, Разумеется, я подключу вашего коллегу, если это потребуется. Что? А, мой отец мне рекомендовал вас как лучшего психолога для этих детей. Да, я предлагаю для начала просто понаблюдать за ними, и потом уже проводить беседу. Я? Я не знаю, разве это необходимо? С отцом, вероятно, возникнут сложности, ибо я с ним не очень хорошо общаюсь. Конечно, я понимаю, я все понимаю, и подключусь к терапии, если она так нужна. Главное, чтобы это помогло. Да, хорошо, жду вас завтра утром у себя, большое спасибо, мисс Гросселинг, всего доброго.

***

Дарк осторожно повернул посеребреную ручку кабинета миссис М., и заглянул туда, прежде чем войти. Его мама в этот момент закончила какой-то телефонный разговор, и повесив трубку громоздкого винтажного телефона, жестом пригласила сына войти. Дарк устроился на диване. Он смотрел в пол и постукивал ботинками друг о друга. Эллен наблюдала за ним какое-то время, надеясь, что сын заговорит первым. — Рози доставили в больницу, наложат швы. Скорее всего останется шрам, рана очень глубокая. Она сидела в мед.пункте где ей остановили кровь, потом она сама пошла на урок, где сидела в окровавленной форме. Понимаешь? — сказала Эллен холодным тоном, сцепив руки в замок. Дарк ничего не говорил. — Стащил мой нож, поранил девочку, да еще и не один, что с тобой такое? В ответ ей было молчание. — Это она тебя ударила, так ведь? Ты ведь не падал. Да еще и одежду сменить успел. Ты никогда так себя не вел, Дарк, и на тебя никто никогда не жаловался, что тебя заставило это сделать? Тишина. — Что ж, я никуда не тороплюсь, будем сидеть здесь, пока не решишься сказать мне что-нибудь. Эллен старалась вести себя максимально спокойно, но изнутри она была готова взорваться. Прошло какое-то время, и пока миссис М. заполняла бумаги, напевая себе что-то под нос, она, казалось бы, совершенно забыла про сидящего перед ней сына, который не двигался, и, возможно, еле дышал. — Иногда я злюсь…- едва слышно сказал Дарк, наконец. Эллен вдруг вспомнила о чем шла речь, и отложила в сторону бумаги. — Ты злишься, на что? — На разное, на все сразу и ни на что. Я просто злюсь.- Дарк говорил неуверенно, все так же опустив голову. Эллен села рядом с сыном, и взяла его руку. — Насколько сильно ты злишься? — Сама видишь насколько… Я этого не хотел, это был, не знаю… Не я.- взгляд Дарка снова забегал по комнате. — Ты можешь это контролировать? Дарк замотал головой. — Это как… Я не знаю, все становится как в тумане. — А мой нож тебе зачем? — Хотел… Похвастаться. Ты говорила, что он дорог тебе, вот я его и взял, чтобы показать, что тебе нравятся не только… ну… кольца, платья, и все такое. Он ведь тебе дорог? — спросил Дарк, подняв глаза на мать и сведя брови. — Да… Да, очень.- сказала Эллен, немного растерявшись. — Откуда он? — спросил Дарк ожившим голосом. — Твой отец подарил его мне, когда мы встречались.- сказала Эллен, слегка улыбнувшись. — Но это долгая история. — Я слушаю.- серьезно сказал Дарк, выпрямив спину. — В другой раз, хорошо? Сейчас мы говорим о тебе. Мальчик заметно расстроился, и принял изначальное положение. — Прости, что сорвалась на тебя при друзьях, я не должна была этого делать.- сказала миссис М. с досадой. — Ты злилась? — Пожалуй, я была в ярости. Но любое негативное чувство нужно отпускать, сын. — Зачем? — удивленно спросил Дарк.- И как? — Негативные эмоции и чувства подобны вечно голодному осьминогу, дорогой. Когда ты злишься, грустишь и тоскуешь, он появляется у тебя на плече в виде ма-а-аленького кальмара.- Эллен была рада поймать внимание сына, и стала рассказывать, активно жестекулируя. Дарк смотрел на это с явным интересом, что можно было понять по его округленным глазам. — И что потом? — спросил он. — Когда ты пребываешь в тоске или злости очень долго, ты кормишь этого кальмара ничем иным, как своей душой, милый. А когда он ест, то испускает свои чернила, которые застилают твое зрение, как внешнее, так и внутреннее. И чем больше он ресурсов твоей души он ест, тем больше он становится, и тем больше он выпускает слепящих чернил. — А что потом? — Потом он начинает обвивать всего тебя своими холодными, липкими щупальцами, и облако чернил будет представлять собой огромный черный кокон, из которого будет очень тяжело выбраться, так как ты будешь слабеть, друг мой. — А потом? — Потом силы твоей души иссякнут, и кальмар будет питаться силами твоей жизни, и твоего разума. Твой рассудок станет тебя все чаще подводить, а твое тело будет слабеть, день за днем, пока ты не умрешь. Дарк приоткрыл рот от удивления. — Получается, что я теперь умру? — сказал он с ниткой паники. — Я ослабну, и буду как ты? — Нет! — воскликнула Эллен.- Подожди, что? — Мое тело ослабнет, как и твое? И я сойду с ума, как тетя Вероника? — Тише, тише, Дарк. Такого не случится, если вовремя взять себя в руки. — Но отец говорит, что только через страдания мы становимся людьми.- сказал растерянный Дарк. — Пока что только он и приносит всем страдания.- отрезала мать. — Пожалуйста, посмотри на меня, сейчас я все разъясню.