Наследник

Трек: NF - If you want love       Час «Икс» стремительно приближался.       Грейнджер шла на эту встречу с таким настроем, будто ее ждало наказание, а не приближение к истине. Она сама не знала, чего ожидала. Напряжение висело незримым облаком над ней. В ее представлении отсутствовали варианты развития диалога с кем-то, кто вполне мог оказаться Блейзом Забини. Потому она надеялась, что в ее памяти просто не остался кто-то иной с такими инициалами, но она непременно вспомнит его при встрече.       Ожидания имеют свойство не оправдываться, не так ли?       Именно это ожидало Гермиону, стоило ей зайти в кафе, где по времени ее уже должны были ждать.       Обведя взглядом помещение, Грейнджер не обнаружила ни одной знакомой фигуры. Выбрав самый дальний столик, подальше от чужих глаз, Гермиона погрузилась в ожидание.       Пятнадцать минут.       Полчаса.       Сорок пять минут.       Две опустошенных кружки кофе.       Тишина.       – Мисс Грейнджер? Вам просили передать, – все тот же официант, что и вчера, стоял перед ней с букетом красных роз и заранее подготовленной вазой.       – Секунду, – остановила его девушка, достав из букета записку.       «Прошу прощения и сожалею о том, что не могу сегодня прибыть на назначенную встречу. Непредвиденные обстоятельства. С уважением, Б.З.»       Под недоуменный взгляд официанта Гермиона рассмеялась.       – Выбросите, а мне счет, пожалуйста, – успокоившись, ответила та, возвращая цветы.       Расплатившись, она покинула кафе, решив направиться куда-нибудь, где наливают что-то крепче кофе.       Неразумно.       Нелогично.       Не в ее стиле.       Вне рамок ее воспитания.       Вне ее статуса и должности.       Только эмоции иногда имеют право брать верх, выводя человека за рамки его привычного поведения.       Она не рвет на себе волосы. Не бросается на людей. Не совершает ничего противозаконного.       Просто так случилось, что ей не хочется идти домой.       Так случилось, что ей некому рассказать о накопившемся внутри.       Так случилось, что даже в друзьях она не видит помощи, от которой ей полегчает.       Прогуляв бесцельно по городу еще несколько часов, изрядно промерзнув, Грейнджер нашла бар, внешне действительно не отталкивающий ни безвкусной отделкой, ни броскими и пошлыми рекламами.       Внутри было практически пусто: то ли время было еще «детское», то ли бар был не самым популярным в силу своего приличия.       Несколько посетителей сидели за столиками, тихо о чем-то переговариваясь.       Бармен лениво протирал бокалы, лишь изредка бросая взгляд в зал.       Темно-коричневые деревянные и немного обшарпанные стены, небольшие окна, едва пропускавшие свет с улицы, едва слышная даже в тишине музыка и несколько тусклых ламп.       Бюджетно, но приемлемо. Особенно для тех, кто не хочет привлекать к себе внимание, или желает отдохнуть от суеты пребывающего в постоянном движении города.       – Пиво, пожалуйста, – усевшись за стойку, произнесла Грейнджер, как только внимание бармена обратилось к ней.       Время шло, и количество стаканов пива уже не считалось. Сначала девушке казалось, что она не хмелела, но в какой-то момент стало поздно останавливаться. В голове была приятная пустота, на уши не давили шум толпы за ее отсутствием и музыка, которая, кажется, оказалась выключена и вовсе.       Гермиона молча сидела на стуле, уже не притрагиваясь к бокалу, а лишь бездумно рассматривая узоры на стеклянной посудине. Она понимала, что стоит ей подняться, тело подведет ее, поэтому решила немного переждать.       Девушка не была из тех, кто, выпив, любил заводить беседы с незнакомцами или с тем же барменом. Последний, к слову, выглядя еще более скучающим и уставшим к концу вечера, кажется, был ей благодарен.       Стрелки часов, висящих на стене, давно перевалили за полночь, но Грейнджер все еще ждала, променяв пиво на обычную воду.       В этот момент рядом с ней приземлился еще один ночной клиент.       – Как обычно? – поинтересовался официант, заметно оживившись.       – Да, – последовал короткий ответ.       Голос незнакомца показался Гермионе знакомым, но при взгляде на него захотелось испариться.       Рядом с ней сидел Малфой, возвращая столь же удивленный взгляд.       – Ну, и чего ты так смотришь? – все же собравшись, недовольно произнесла Грейнджер, небрежно проводя рукой по волосам, чтобы хоть немного поправить их, хоть и понимала, что следить за красотой уже поздно.       – Тяжелый день? – спросил в ответ Драко, принимая виски от официанта.       – Неудачный, – исправила в ответ Гермиона, отворачиваясь от собеседника, насколько это было возможно.       – Полагаю, я опоздал на начало банкета, потому что простой водой тебя бы не развезло, – усмехнулся тот, наблюдая за неловкими действиями Грейнджер.       Он лишь надеялся, что она не попытается встать, потому что устойчивости в ее теле не было даже на то, чтобы подпереть голову рукой.       – Чего ты от меня хочешь? – выслушав насмешку, произнесла Гермиона.       – От тебя? Ничего. Тебе бы домой без приключений добраться, – отпивая из бокала, отозвался Драко, проанализировав, очевидно, состояние девушки.       – Это не твоя забота, – пробурчала та, крутя в руке стакан с водой.       – Ты права, но, к несчастью, теперь я последний, кто тебя видел, если с тобой что-то случится. Находить приключения у тебя, как и у твоих друзей, в крови, – пояснил Малфой, все еще наблюдая за ее поведением.       За свою жизнь он никогда не имел возможности увидеть Грейнджер в таком состоянии, и, хоть мозг посылал тревожные сигналы о том, что частота их встреч нежелательно увеличилась, интерес не пропадал.       В конце концов, Драко всегда придерживался мнения о том, что, если какая-то ситуация уже случилась, нужно просто постараться извлечь из нее по максимуму, поэтому развлечение в виде встречи с немного «перебравшей» Гермионой Грейнджер пришлось ему по душе.       – Напиши от моего лица бумажку, что ты ни в чем не виноват. Я подпишу, – вздохнув, парировала Грейнджер, доставая кошелек.       Сил и желания препираться с Малфоем, рассматривающим ее как мартышку в зоопарке, при этом отпуская насмешки в ее сторону, не было.       – Я сопровожу тебя, – серьезно заключил Драко, угадывая ее намерения покинуть бар.       – Не утруждайся, – выговорила та, аккуратно вставая со стула.       Заметив ее неуверенность в каждом движении, Малфой также протянул несколько купюр бармену, поспешно поднявшись, чтобы оказать девушке поддержку.       – Я настаиваю, Грейнджер, – на ее вопросительный взгляд ответил Малфой, придерживая ее под локоть.       – Я не настолько пьяна, – произнесла она, все же не выдергивая руки из его хватки.       – Я и не оценивал твою трезвость. Просто побуду джентльменом немного. Пока никто не видит, – отозвался тот.       – Как хочешь, – устав спорить, бросила та, полностью доверяясь Малфою.       Дорога домой была не самой длинной, но и ее нельзя было провести в абсолютном молчании.       В их случае хватало неуютной погоды. Поднялся ветер, побуждая сильнее кутаться в пальто и ускорять шаг настолько, насколько это было возможно.       – Ты постоянный клиент в этом баре? – вдруг спросила Грейнджер, пытаясь отодвинуть размышления о невозможности ситуации, в которой они с Малфоем были сейчас.       Удивительно, но она не чувствовала стыда перед Драко за то, как выглядела, за то, где они встретились.       Он не выглядел осуждающим. Скорее, наоборот, его взгляд выражал совершенное понимание и принятие чужих неприятностей или желания разрядки. Очевидно, сам он искал за барной стойкой того же.       – Можно и так сказать, – кивнул Драко в ответ, внимательно смотря под ноги.       – Приходишь туда только ночью? – не унималась Гермиона, понимая, что это не ее дело.       – Да, меньше внимания, – снова подтвердил Малфой. – Ну, а ты? Что тебя заставило прийти туда?       – Плохой день, – кратко пояснила та, но, решив, что этого недостаточно, добавила, – Сегодня я почти разгадала цветочного маньяка, но он, назначив встречу, не пришел.       – Без объяснения причины? – участливо поинтересовался Драко, поднимая взгляд на девушку.       – Почему же?! Вот, – найдя в кармане пальто записку из букета, она протянула ее Малфою.       Внимательно прочитав написанное, Драко вздохнул и, возвращая записку Гермионе, произнес:       – Это Забини.       – Почему ты так уверен? – от уверенности Малфоя вопросов становилось только больше, но этот был самым правильным.       – Почерк. Что-то с годами не меняется. Во всяком случае, он не изменился, – объяснил Драко, возвращая внимание к дороге.       – Зачем я могла ему потребоваться? – вслух произнесла Гермиона, вовсе не адресуя вопрос Малфою.       – Думаю, об этом тебе лучше спросить у него, – все же ответил Драко, останавливаясь. – Полагаю, мы пришли.       Гермиона огляделась вокруг, возвращаясь мысленно к моменту, который побудил ее провести это время с Малфоем. Они действительно стояли возле ее дверей ее дома.       – Ты знаешь, где я живу? – спросила та, старательно соображая, откуда ему могло быть это известно.       – У тебя паранойя. Ты знаменитость, Грейнджер. Все знают, где ты живешь, – усмехнулся тот, подмечая ее растерянность.       – Точно, – кивнула она, улыбнувшись. – Зайдешь? – без всяких мыслей спросила та, поймав вопросительный взгляд.       – Грейнджер, ты же знаешь, чем заканчиваются приглашения на чай или кофе у взрослых людей ночью? – весело произнес тот, намекая.       Если бы не ночь, Малфой увидел бы все оттенки смущения на ее лице по мере понимания.       – Ох, нет. Я не… Ты что? Просто кофе, нет, – едва не подавившись воздухом, попыталась оправдаться та. Она замолчала мгновенно, как только поняла, что Драко едва сдерживает смех. – Ты смеешься, да?       – Прости, – поспешил добавить тот, все же улыбнувшись.       – Нет, знаешь, что? Не будет тебе ни кофе, ни чая, – недовольно произнесла та, отворачиваясь, чтобы открыть дверь.       – Ну, брось, Грейнджер, нельзя быть всегда такой суровой, – произнес Драко, бездумно хватая ее за руку. – Я же пошутил.       – Знаешь что? Я слишком пьяна сегодня, – посмотрев на свою ладонь в руке Малфоя, вдруг произнесла Гермиона, аккуратно высвобождаясь.       Драко, заметив ее желание увеличить дистанцию, сразу же отошел.       – Ты права. Что ж, свою миссию я выполнил. Спокойной ночи, Гермиона, – произнес тот и развернулся, чтобы уйти.       – Спасибо, Драко. Доброй ночи, – крикнула она вслед, на что мужчина махнул рукой в знак, что услышал.

***

      Утром прошлый вечер и поход в бар не казались такой уж прекрасной идеей. Голова с непривычки нестерпимо болела, а никаких средств от этой боли у нее под рукой не было за ненадобностью.       Проспав свое обычное для подъема время, Гермиона поспешно бегала по дому в сборах на работу, периодически морщась от гулкого стука в висках, выражавшего несогласие организма с ее методами расслабления.       На работу она успела, однако весь ее вид говорил о том, что лишний раз к ней лучше не подходить.       Прежде чем захлопнуть дверь в свой кабинет, она успела отметить странную реакцию подчиненных на свое появление, но вдаваться в подробности не решалась.       Через десять минут тщетных попыток привести себя в хотя бы относительный порядок, Грейнджер услышала слабый стук в дверь.       Получив разрешение, Карен Лонг осторожно зашла в кабинет с подносом, на котором стояла чашка кофе и утренняя почта.       – Простите, мисс Грейнджер. Я подумала, Вы захотите кофе, – робко произнесла та, сжавшись так, словно под взглядом начальницы мечтала раствориться в воздухе.       Гермиону всегда удивляло подобное поведение, потому что сама она никогда не была тираном. Даже за случайное или вынужденное повышение голоса она всегда извинялась.       Очевидно, во всем был виноват ее строгий вид, но сделать с ним она ничего не могла.       – Спасибо, Карен. Что нового происходит в Лондоне? – осведомилась та, прекрасно зная, что почта уже изучена до нее.       – Вам не понравится, – едва слышно пискнула та, сделав шаг назад к двери.       – Почему? – недоуменно посмотрев на девушку, спросила Гермиона, приблизившись к столу, на котором была оставлена пресса и пара конвертов.       – Там Вы, – отозвалась девушка.       – Ты можешь идти, Карен, – быстро произнесла Грейнджер, предчувствуя неприятности.       На всех первых полосах газет была она собственной персоной в компании Драко Малфоя. Прошлый вечер, несколько улыбок друг другу, прощание у дверей ее дома и череда громких заголовков, именующих их общение зарождением скандального романа.       – Черт! – воскликнула Гермиона, оседая на стуле, стоявшем около стола.       Такого подвоха она не ожидала. Вчера она не знала, что такое стыд, сегодня горела заживо.       В этот же момент за дверью послышался шум, и, не внемля протестам Карен, в дверях появился ее бывший муж. Захлопнув дверь прямо перед носом Лонг, Рон остановился, молча сверля взглядом Гермиону, очевидно, ожидая услышать оправдания.       Его наглая уверенность мгновенно привела в чувства Грейнджер. Устало отбросив очередной выпуск газеты, она потянулась за кружкой кофе.       Размеренность ее движений и внешнее спокойствие взбесили Рональда. Громко отодвинув второй стул, он уселся прямо напротив.       – Ты ничего не хочешь мне объяснить? – угрожающе ровно спросил он.       – Что именно тебя интересует? – отпив спасительного напитка, наигранно удивленно поинтересовалась Грейнджер.       – Ты издеваешься? Я все могу понять, но закрутить роман с Малфоем? – почти выкрикнул тот, снизив тон сразу же, как только Гермиона покачала головой.       – Если верить всему, что пишут газеты, я в свое время встречалась с Гарри, – равнодушно бросила она.       – Да я вообще не могу понять, как ты могла оказаться ночью в его компании? – игнорируя ответ девушки, произнес Рон, изо всех сил удерживаясь от скандала.       – Я когда-то тоже не могла понять, почему тебя так тянуло по борделям во время нашей семейной жизни, – парировала Грейнджер, мгновенно остужая пыл бывшего мужа.       – Это другое. Неужели во всем Лондоне не нашлось более достойной замены моей кандидатуре? – резко бросил Рон, вставая со стула.       – Если я начну сравнивать, ты будешь оскорблен, – сказала та, вслед за бывшим супругом поднимаясь со стула.       – Что?       – Ничего, Рон. Ты уже давно не имеешь права появляться в моем кабинете, чтобы устраивать эти истерики. Моя личная жизнь не касается тебя с той самой поры, как был оформлен развод, и потому я прошу покинуть тебя мой кабинет. Мне нужно работать, – заключила та, вложив в эту речь все свое самообладание и смелость.       Давно пора было поставить точку и прервать эти сомнительные дружеские связи с бывшим мужем, который не оставил после себя ничего. У них не было детей, более не было совместного имущества, не было общих тем. Их связывали только общие друзья, которые, в общем-то, также легко могли разграничивать встречи с ним, исключая их пересечения.       – Что ж, ладно. Но учти, это не тот тип, которому можно доверять, – подняв руки вверх, отступил Рон, скрываясь за дверью.       – Обязательно, – отозвалась в ответ Гермиона, судорожно выдохнув после его ухода.

***

      Это сумасшествие.       После ухода Уизли двери в ее отдел почти не закрывались.       Через час заглянул Гарри, но, к его чести, только для того, чтобы убедиться, что все прочитанное ложь, а не чтобы продолжить скандал.       Позднее зашел Бруствер, чтобы тонко намекнуть о невозможности смешения личного и рабочего, недопустимости сомнительных связей и прочего по списку. Возможно, лицо Гермионы к тому времени уже отвечало на всего его вопросы и предположения без слов, потому как она сама даже не пыталась оправдываться, а Министр почти сразу поспешил покинуть ее кабинет.       Еще несколько раз заходили по рабочим вопросам любопытствующие коллеги, чей взгляд быстро перебегал от лежащих на столе газет до лица Грейнджер. Каждый делал выводы, а сама Гермиона по воцарившейся за стеной тишине понимала, что в ее коллективе посредством шепота зарождаются удивительные теории.       Терпению подходил конец.       Лимит посещений был превышен максимально, поэтому вновь услышав возню за дверью, Гермиона выглянула, чтобы дать распоряжение ее не беспокоить.       Слова повисли в воздухе, когда все присутствующие замерли, обернувшись к ней.       Прямо перед ней стоял Драко Малфой, которого бедняжка Карен отчаянно отговаривала от визита к начальнице.       – Мисс Грейнджер, я пыталась его остановить, – попыталась оправдаться Лонг, все еще преграждая путь Малфою в кабинет Гермионы.       По лицу Драко было видно, что происходящее его забавляло.       – Я же исключение, любимая? – шутливо бросил тот, оглядывая всеобщее немое замешательство.       – Драко? – только и смогла произнести Гермиона, отойдя от эффекта неожиданности.       На Карен она даже не обратила внимание, хотя та вглядывалась в ее лицо, надеясь найти что-то, что дало бы ей почувствовать себя невиновной.       – Он самый. Ну, так что? – выжидающе бросил он, засовывая руки в карманы.       К слову, выглядел Малфой совсем не в своем стиле. Никаких костюмов. Вместо стандартного официального гардероба белая футболка и темные джинсы, вместо начищенных туфель массивные ботинки на шнуровке.       – Заходи. Чай или кофе? – вежливо поинтересовалась Гермиона и, получив в ответ отказ, пропустила его внутрь, напоследок, наконец, заверив готовую провалиться сквозь землю Карен в том, что все хорошо.       Драко чувствовал себя вполне свободно, передвигаясь по кабинету, чего нельзя было сказать о находящейся в напряжении Грейнджер.       – Не болит голова? – приблизившись к столу, замечая газетные заголовки, спросил Драко.       – Уже нет. Ты с ума сошел появляться здесь? – шепотом произнесла Гермиона, намекая на его реплики.       Поведение Малфоя могло породить множество сплетен в Министерстве, что непременно могло сказаться на репутации Грейнджер.       – Что такого? Твои сотрудники уже наверняка свадьбу нам назначили, а ты все ведешь себя как недотрога, – улыбаясь, прокомментировал Малфой, останавливая свой взгляд на девушке.       Она выглядела так, будто ее только что разбудили. Растерянный взгляд, полное отсутствие макияжа, и распущенные по плечам волосы, совершенно не уложенные в свойственной такой перфекционистке, как Грейнджер, манере.       – Это не дает тебе права отпускать такие шутки при их начальнице, – недовольно ответила та, усаживаясь в свое кресло. – Что тебя привело сюда?       – Меня вызвал Кингсли. Очевидно, тоже начитался газет. Выспрашивал о том, в каких мы отношениях, поэтому я попутно решил заскочить к тебе, поинтересоваться, как прошло твое утро, – весело произнес тот.       – Ты сегодня определенно в хорошем настроении, – подметила Гермиона, отходя от темы. Сложно было не реагировать на то, каким мальчишкой казался всегда собранный серьезный аристократ Драко Малфой.       – Выспался. Кроме того, газеты были сегодня на редкость интересны, – кивнув в сторону стопки изданий, произнес он. – Ну, так что? Уже выслушала лекции от руководства, или я первый?       – Еще как. Сегодня меня не посетил только ленивый. А, нет, даже ты пришел, – парировала Грейнджер, ощутимо расслабляясь.       Было странно, но вместе с тем так легко вести с Малфоем такие приятельские беседы, основанные на общих шутках. Драко больше не был заносчив, а Гермиона переставала быть нудной. Холодные в плане отношений школьные годы сменились оттепелью во взрослой реальности.       – Ну, уж нет, ленивым меня назвать нельзя, – поспорил тот. – Я вчера сопроводил девушку, страдающую алкогольной зависимостью, до дома, а сегодня даже нашел силы прийти подразнить ее коллег.       – Что ж, достойный ответ, – заключила Гермиона, намеренно, к удивлению Драко, не став оспаривать его преувеличения. Просчитав наперед его старания, она просто согласилась.       – И всё? – спросил Малфой, оказавшийся не готовым к такому завершению.       – Я знаю, чего ты ждешь, так что, да, поводов не будет, – улыбнувшись, отозвалась девушка.       – Ну, тогда я пошел? – отвечая такой же улыбкой, поднявшись из-за стола, спросил Драко.       – Иди, – согласилась Гермиона, выдерживая паузу.       – Удачного рабочего дня, дорогая, – нарочно громко бросил тот напоследок, открывая дверь кабинета.       – Невыносим, – едва сдерживая смех, пробормотала Грейнджер, прекрасно зная, что Драко все услышал.       Улыбка после разговора с Малфоем на лице Гермионы продержалась до конца рабочего дня.       Она усиленно боролась с собой, не признавая, что причина была в визите Драко, но такая борьба давалась ей легко.       Ей удавалось подменять понятия и принимать, что, возможно, это действительно было зарождение дружбы, в которой она не видела ничего плохого, если не опошлять это доводами общественности.       Из этой ситуации она извлекла множество аргументов для Бруствера, если тот вновь вмешается со своими наставлениями на тему ее жизни.       И даже из вызванного общественного резонанса на эту тему Гермиона извлекла нечто важное. Теперь на нее никто не смотрел с жалостью. Она тонула в океане людского любопытства, но это был первый день, когда никто не вспомнил о том, что Гермиона Грейнджер развелась с супругом. Рональд Уизли мелькал в разговорах только как человек, у которого должна быть какая-то реакция к союзу его бывшего врага и бывшей жены.       Гермиона удовлетворенно замечала, насколько ее не беспокоит все, что происходит за дверью ее кабинета.       Она спокойно занималась бумагами, прекрасно пообедала в компании Карен Лонг, также легко доработала до конца дня, ощущая отсутствие какой-либо привычной офисной рутине тревоги.       Однако наивно думать, что приключения заканчиваются внезапно.       Покидая работу в прекрасном настроении и надежде на спокойный тихий вечер в своей квартирке, Грейнджер не могла предположить, что есть еще кто-то, кто ее мог бы ждать. Казалось, за сегодняшний день о ней вспомнили все.       Но нет.       – Мисс Грейнджер? – окликнул ее голос в толпе покидающих Министерство сотрудников.       Сегодня Гермиона впервые за долгое время не задерживалась на работе, поэтому, медленно продвигаясь в потоке спешащих к семьям волшебников, услышав свою фамилию, не обрадовалась совершенно.       Уже поворачиваясь к незнакомцу, Грейнджер знала его имя.       Драко был прав.       Это был он.       Блейз Забини, благодаря своему высокому росту, значительно выделялся в толпе. Букет цветов в руках делал его еще более заметным как для Грейнджер, так и для всех любопытствующих.       – Мистер Забини, – деловито произнесла Гермиона, подходя к нему.       Что-то с годами не меняется.       В случае Блейза это был не только почерк. Перед Гермионой предстал уже возмужавший, но все еще тот же слизеринец, каким она его помнила.       Альтернативная итальянская версия слизеринского принца Драко Малфоя.       Запах дорогого парфюма мгновенно заполнил легкие при приближении, взгляд уловил костюм «с иголочки»: бежевые брюки, белая рубашка, выгодно подчеркивающие смуглую кожу парня, черные туфли и накинутое на плечи черное пальто.       – Я думаю, ты догадывалась, – улыбнулся Забини, протягивая Грейнджер букет алых роз.       Со стороны они наверняка казались нелепо встретившимися спустя годы влюбленными. Гермиона ощущала легкое волнение от такого спонтанного появления таинственного поклонника, а Блейз просто добродушно улыбался, вглядываясь в лицо девушки в попытках разгадать ее мысли.       – Не сразу. Чем обязана? – принимая букет, спросила она.       – Я должен извиниться за вчерашнее недоразумение. Еще я задолжал тебе ужин. И, кроме того, полагаю, у тебя может быть много вопросов, – пояснил Блейз, пропуская Гермиону вперед, чтобы проследовать в кафе, встреча в котором прошлым вечером закончилась посиделками в баре с совершенно другим человеком.       – По правде сказать, всего один, – серьезно ответила Грейнджер, внутренне всячески сопротивляясь такой версии своего вечера, но все же негласно соглашаясь на совместный ужин.       – Я отвечу на всё, – также серьезно произнес Блейз, следуя за Гермионой.       Только Мерлину было известно, сколько он собирался с силами и мыслями, чтобы просто написать ей, не говоря уже о том, чтобы иметь возможность разделить с ней ужин.       Сама судьба, так ужасно, но в то же время изящно запутавшая его жизнь в череде решающих поступков и постоянного выбора, привела его к ней, не давая поводов уйти от себя в очередной раз.       Гермиона, несомненно, хотела знать всё.       Блейз, определенно, хотел рассказать всё.