***
Гермиона трансгрессировала на соседнюю от своего дома улицу. Ей нужно было пройтись, чтобы остыть и осознать все, что только что произошло между ней и Драко. Ожидала ли она такой прямоты от него? Нет. Она даже не рассматривала всерьез возможность появления у него чувств к ней. Хотелось выговориться кому-нибудь, но это не школьные годы. Теперь же недостаточно просто зайти в гостиную Гриффиндора. У подруг своя жизнь, дети, семьи, и Гермиона больше не может просто так вмешиваться, требуя внимания к своим проблемам. Да и в последнее время ее слушал только Драко. Тем не менее, выход из ситуации нашел ее сам. Дойдя до квартиры, она обнаружила в почтовом ящике письмо от Джиневры. «Гарри сказал мне, что у тебя что-то с Малфоем. Если это так, то я хотела бы узнать об этом первой и от тебя, а не из прессы. Дай знать, как будет время встретиться». Прочитав, Грейнджер взглянула на часы, стрелки которых отсчитывали одиннадцатый час ночи. Подавив совестливые позывы, она отправила ей короткую записку с согласием увидеться «хоть сейчас». Прошло каких-то полчаса, за которые девушка успела лишь принять душ. Однако этого хватило, чтобы выйдя в гостиную, обнаружить в кресле готовую слушать Джинни. – Ты не запираешь двери, – пояснила та, кивая на столик. На нем уже стояли бокалы с вином для Гермионы и соком для самой Джинни. – Уложила Джеймса спать. Гарри за ним присмотрит, у меня есть пару часиков. – Что бы я без тебя делала, – устало произнесла Гермиона, опускаясь на диван. – Скрывала бы все и дальше от лучших друзей. Итак, ты сегодня была у Малфоя, – начала Джинни, но на вопросительный взгляд подруги, добавила, – Гарри сказал. – Да, только от него, – согласилась Грейнджер, подбирая слова, чтобы продолжить. – И? – Я не знаю, как это объяснить, – сдалась Гермиона, не находя подходящих выражений. – Начни сначала. Как ты вообще в это ввязалась? – помогла Джинни, и последующие двадцать минут Грейнджер рассказывала предысторию тому, что произошло сегодня. – Давно надо было начистить морду этим Гринграсс, – когда Гермиона дошла до сути, вдруг отозвалась Джиневра. – Если бы он это сделал ради мести, я бы еще поняла, – частично подтвердила та, на что миссис Поттер насторожилась. – Он это сделал, чтобы я не смогла отказаться от него. – То есть, чтобы продолжать с тобой видеться? – совсем, как в юности восторженно взвизгнула Джинни, осознавая проблему. – Получается, что да. – Мерлин, да он влюбился! – Что? Джинни, с ума сошла? – попыталась возразить Гермиона, но замолчала, не имея аргументов в поддержку собственных слов. – Что произошло сегодня? – вернувшись к разговору, спросила Джиневра. – Он меня поцеловал, назвал трусихой и сказал возвращаться лишь тогда, когда признаю эти чувства… между нами, – сухо ответила Грейнджер, анализируя обстоятельства. – Ого! И ты еще споришь?! Гермиона, он же точно влюблен, – недоуменно прокомментировала подруга. – С какой стати? – Хорошо. Давай пойдем другим путем. Какие у него еще могут быть мотивы? Я читала газеты. На балу вы произвели фурор. Он сам тебя пригласил. К слову, это поспособствовало тому, что я уговорила Гарри побыть там подольше, потому что с сыном вполне справлялась, а он зря наводил панику. Гарри немножко присматривал за тобой и за тем, чтобы Рон не натворил никаких глупостей. Ну, все это не важно. Сначала бал, теперь это... Гермиона, ты действительно либо трусишь, либо глупишь! – возмутилась Джинни, на ходу делая выводы. – Джинни, у этой истории нет никакого будущего, – объяснила Грейнджер, но по взгляду Поттер поняла, что потратила слова впустую. – Гермиона, он тебе не нравится? – задала конкретный вопрос та, в один миг выводя девушку на чистую воду. – Покраснела. Вижу, что нравится. Никто больше не смотрит на ваше прошлое, кроме прессы, но это их работа. Вы не для общества живете. Даже Драко послал все к чертям. Почему ты не можешь? – Посмотри на нас! Мы нелепая пара, – произнесла Гермиона, но слишком неуверенно, чтобы поверить самой. Это была лишь попытка найти оправдание собственной глупости. – В чем вы нелепые? Он красив и умен, ты красива и умна. В чем ваша нелепость! Не говори ерунды. Твоя боязнь вступать в новые отношения и то, что ты говоришь сейчас, не имеют ничего общего. Драко прав. Признайся сама себе в том, что это больше, чем новая дружба. Тебе же будет легче. Ты имеешь право не верить в эти отношения сейчас, но утверждать, не попытавшись? Может, у Малфоя получится доказать обратное? – Не могу, – прошептала Грейнджер, сдаваясь собственным нервам и эмоциям. – Эй, ну, прекрати, – заметив слезы на глазах подруги, произнесла Джинни, пересаживаясь к ней на диван, чтобы обнять. – Пойми, нельзя жить прошлым. Ты и Рон – вот этой пары больше нет, а с Малфоем все может быть. – Малфой потерял слишком много. Он хочет семью и детей. Я не могу иметь детей, – чуть успокоившись, добавила Гермиона, но и это Джинни не восприняла всерьез. – Драко – мужчина, а не мальчик. Он всё знает. Кроме того, я все еще настаиваю, что это вы с Роном просто друг другу не подошли. Такое ведь бывает. Ни один анализ не доказал, что ты бесплодна, так что не выдумывай, – отчитала та, еще крепче сжимая подругу в объятиях. – Ты не обязана падать в эти отношения, как в омут. Просто попробуй. Кто знает, может, именно Малфой твоя судьба? Если бы мне кто-нибудь лет десять-пятнадцать назад сказал, что я буду тебя убеждать вступить в отношения с Малфоем, я бы рассмеялась. Вы две покалеченные души, – убаюкивая засыпающую от усталости, слез и вина подругу, добавила Джинни. Десятью минутами позже, Джиневра аккуратно накроет Гермиону пледом, уберет все со стола и трансгрессирует к себе, не забыв запереть дверь в квартиру спящей подруги.***
Утро встретило Гермиону усталостью, которая существенно затрудняла рабочие сборы. Тем не менее, превозмогая силу притяжения постели, через час Грейнджер уже гордо вышагивала по коридору Министерства, раздавая указания встречающимся подчиненным. Дойдя до кабинета, она была заботливо предупреждена Карен Лонг о том, что ей уже нанес визит мистер Поттер, ожидающий ее внутри. Настроение значительно улучшилось. Попросив сделать два кофе, заготовив фирменную улыбку, скрывающую усталость, Гермиона вошла внутрь. – Доброе утро, Гарри, – произнесла она параллельно со щелчком замка. – Доброе, – улыбнулся в ответ Поттер, и Грейнджер удивленно отметила, что не может прочитать настроение по выражению его лица. Одно ей было известно наверняка: он знает всё, что знает Джинни. – Всё в порядке? – поинтересовалась она, присев за стол с самого края. На ее месте сидел Гарри, и под его взглядом Гермиона действительно ощущала себя его подчиненной. – Я бы хотел спросить об этом у тебя, – задумчиво ответил тот, рассматривая девушку. – У меня все хорошо, а в чем дело? – недоуменно переспросила Грейнджер, подавляя тревожность от странного поведения друга. – Я говорил вчера с Джинни по ее возвращении, – констатировал он, не добавляя ничего больше. – И? Если ты хочешь дать мне парочку наставлений, то я прошу тебя даже не начинать, – отмахнулась Гермиона, наблюдая, как вошедшая в кабинет Карен расставляет чашки с кофе. Гарри поблагодарил ее и, проводив взглядом, продолжил: – Нет, я не о Малфое. Я о твоем неудачном браке. – Об этом тоже не стоит говорить, это прошлое, – поспешила заключить Грейнджер, но Поттер лишь покачал головой и, пересев к девушке поближе, взял ее за руки. – Джинни сказала мне о том, что тебя беспокоит ситуация с детьми. С тем, что ты считаешь себя неполноценной, если выражаться прямо, – тихо произнес он, ожидая от Гермионы какой-то реакции. – Допустим, – только и смогла сказать та, стараясь уложить в голове тот факт, что они сейчас действительно обсуждают ее бесплодие. – Я считаю, что тебе следует обратиться к психологу. Могу посоветовать тебе своего. Ты же знаешь, после войны он здорово мне помог, – серьезно ответил Гарри. Да, Гермиона знала, что ее друг долгое время избавлялся от тревожности и прочих последствий войны, но сама она никогда не рассматривала вариант, где будет расшатана ее собственная психика. – Гарри, я в порядке. Эта ситуация неправильная только с точки зрения возможного союза между мной и… – Гермиона замолчала, оборвав свою мысль, потому что с начала разговора она так и не узнала отношение друга к происходящему. – Малфоем, – договорил Поттер, но по его тону Грейнджер поняла, что убедить его ей не удалось. – Слушай, я сам не верю, что говорю это, но такие вопросы вам стоит решать вдвоем с Малфоем. Не тебе, а вам обоим. И… я еще больше не верю, что произношу это, но сдается мне, ты нужна ему любой, – добавил Гарри, замечая, какое удивление вызвали его слова у подруги. – Ты сошел с ума, – выдохнула она, когда, наконец, обрела способность выразить собственные эмоции. – Совсем нет. Сегодня у Министра состоится прием директоров различных благотворительных фондов и, соответственно, их спонсоров. Мне удалось навести справки. Малфой считается самым главным спонсором. Более того, этим утром он пожертвовал огромные суммы для помощи детям, нуждающимся в опеке. А если точнее, все деньги поступили на счета именно тех приютов, куратором которых являешься ты. – Я курирую большинство приютов, – парировала Гермиона. – Именно этому большинству и были переданы деньги, – ответил Гарри, подтверждая серьезность своих догадок. – Странно, что мне об этом не сообщили, – задумчиво произнесла Грейнджер, стараясь вспомнить, не могла ли она что-то упустить. – Кроме того, откуда ему знать, какими приютами занимаюсь я? – Гарри в ответ на этот вопрос опустил взгляд в пол, чем сразу же вызвал подозрения, которые Гермиона не успела озвучить. – Наверное, просто еще не успели. Средства пришли утром. А что касается его осведомленности, то да, ты все верно думаешь, он не так давно приходил ко мне и интересовался данным вопросом. Тогда я не придал этому значения. Кроме того, ты не проявляла к нему никакой симпатии, во всяком случае, я не обращал внимания. Теперь понимаю, что от слов он перешел к делу. – Не понимаю только, зачем ему это всё, – Гермиона лукавила, однако связи между прошлым вечером и сегодняшним утром не находила. Если он был обижен ее «бегством» от собственных чувств, то какой смысл жертвовать средства так определенно – ее приютам. – Думаю, если не по доброте душевной, то это было сделано для тебя. Весьма интересный жест с его стороны. Малфой явно знает, как впечатлить именно тебя, хоть ты этого и не показываешь, – Гарри был прав. Гермиону впечатлить достаточно сложно, но Драко это действительно удалось. Позже, когда Поттер покинул кабинет, Грейнджер принялась изучать утреннюю корреспонденцию, и в найденных уведомлениях о зачислении средств на счета детских домов, было такое огромное количество нулей, что, безусловно, Малфой не оставлял Гермионе никаких шансов. Впечатление – это довольно слабое чувство, чтобы описать произведенный эффект. Приюты в большинстве спонсировались Министерством и особой нужды ни в чем не испытывали, но, тем не менее, столь щедрые подарки от Малфоя не заметить было трудно. Решив, что такое внимание проблеме детей волшебников требует как минимум официальной благодарности, Гермиона, выглянув за дверь, хотела поручить это дело Карен. – Карен, нужно подготовить официальное письмо мистеру Малфою с благодарностью за участие в развитии детских приютов, – произнесла та, не успев отреагировать на нервный кивок Лонг в сторону. – Я не откажусь и от простой устной благодарности в свой адрес от главы данного отдела, – произнес мужской голос, и Гермиона, мысленно взмолившись, открыла дверь в свой кабинет шире. Перед ней стоял Драко Малфой собственной персоной с огромным букетом белых роз. Драко подготовился к этой встрече. Черная рубашка в сочетании с такого же цвета брюками и туфлями подчеркивали безупречность его фигуры. Он выглядел, как мужчины на картинках глянцевых магловских журналов. Гермиона на его фоне хоть и чувствовала себя вполне комфортно в своем стандартном официальном наряде, состоящем из белой блузки, черной юбки-карандаша и лодочек, несла свой «образ» все же менее уверенно. – Прошу, мистер Малфой, – сдержанно ответила Грейнджер, теряя остатки самообладания, только недавно обретенного. Как только дверь в кабинет закрылась, повисло гнетущее, совсем не деловое молчание. – Это тебе, – протянув букет, мягко произнес Драко, сделав несколько шагов к Гермионе. – Благодарю, – неуверенно приняв цветы, ответила девушка, поспешив использовать поиск вазы как предлог, чтобы не смотреть в глаза Малфою. – Не стоит благодарности, – усаживаясь за стол, отозвался Драко, наблюдая за действиями Грейнджер. Когда с определением букета в вазу было покончено и поводов «прятаться» не осталось, Гермиона вернулась на свое место. – Как планируешь распорядиться средствами? – вдруг спросил Малфой, очевидно, решив снять напряжение непринужденным разговором о насущном. – Этим буду распоряжаться не я. Моя задача проконтролировать, чтобы деньги были потрачены с пользой для детей, – пояснила Гермиона, за неимением идей решив поддержать тему, предложенную Драко. – Полагаю, в некоторых случаях средства будут потрачены на то, чтобы закончить строительство корпусов для расширения зданий, – добавил тот. – Да, разумеется. В остальных случаях, возможно, будут направлены на культурное образование детей, – согласилась Грейнджер. Драко кивнул и более не произнес ни слова. – Почему, Драко? Почему именно мои приюты? – набравшись смелости, тихо спросила Гермиона, заранее зная ответ. – Потому что ты никогда мне не лгала. Я тебе доверяю и знаю, что эти деньги будут потрачены на благо детей, – спокойно и уверенно ответил мужчина. Некстати вспомнился Блейз Забини, и слова Малфоя порезали без ножа. Он не знает, кого она посещает перед визитом к нему. Если бы знал, никогда бы не доверился вновь. Гермиона хотела бы все ему рассказать, но дала клятву Блейзу, что не выдаст его тайну. И хоть сама эта клятва значила для нее меньше, чем здоровье и благополучие Эллиота, сути это не поменяло. Она была вынуждена скрывать от Драко значительную часть своей жизни. – И всё? – уточнила Грейнджер, чувствуя недосказанность. – На вторую причину я указал тебе вчера. Я все еще жду. И да, прости, я вчера был импульсивен и не сдержан, – поднимаясь из-за стола, добавил Драко. – Рад быть полезен. До встречи, мисс Грейнджер. – Драко, – остановив Малфоя на выходе, окликнула Гермиона, пребывая в смешанных чувствах. – Слушаю, – произнес тот, возвращая ей свое внимание. – Спасибо. Ты не представляешь, как это важно для меня, – поблагодарила Грейнджер, не ожидая от него ответа. – Ты не знаешь, как хорошо я это представляю, – спокойно бросил Малфой и покинул кабинет. – До скорого. Оставшуюся добрую половину дня Гермиона более не могла сосредоточиться на работе. Ее мысли, никак не соответствуя должности руководителя отдела опеки, витали слишком далеко, взвешивая все «за» и «против», прогоняя в голове все встречи, вечера и моменты, связанные с Малфоем. Грейнджер старалась одергивать себя, но каждая такая попытка проваливалась при взгляде на вазу с букетом подаренных Драко роз. Определенно, сама Гермиона тоже провалилась в омут из собственных чувств, и все сложнее становилось это отрицать.