***
– Мистер Малфой, Вы в порядке? – недоуменно спросил Кингсли, с нескрываемым сомнением рассматривая будущую чету Малфой. Жозефина, в отличие от Драко, нежно улыбалась, периодически поглаживая своего жениха по руке, словно успокаивая. Сам же парень совершенно не выглядел счастливым женихом. Он, казалось, если бы не участливость его будущей супруги, встал бы и вышел отсюда, купив билет в один конец. – Все хорошо, просто волнуется. Масштабное мероприятие готовится, – ответила Говард, переводя на себя внимание. – Плохо спал, – подал голос Драко, крепко сцепив руки на папке с планом рассадки гостей, согласно которому нужно было обеспечить охрану. – Понимаю, но все же должен спросить: Вы уверены, что помощь мисс Грейнджер Вам не нужна? – ходя по самому краю, все же уточнил министр, старательно борясь с образами той утренней Гермионы, взвинченной, но очень хрупкой. – Это не обсуждается. Мисс Грейнджер очень помогла мне, но теперь это будет выглядеть странно. Я всецело доверяю своей невесте, – не отрывая взгляда от стола, ответил Драко. – Хорошо, – согласился министр, но даже по его голосу можно было понять, что Малфой весьма неумелый лжец. – Что ж, продолжим обсуждение? – слишком воодушевленно вмешалась Жозефина, но была прервана стуком в дверь. – Войдите, – скомандовал мистер Бруствер, внезапно почувствовав, как накалилась атмосфера, стоило Гермионе войти в кабинет и привлечь всеобщее внимание. – Разрешите? – улыбнувшись, все же спросила она, обведя взглядом присутствующих. Жозефина нервно смотрела то на Грейнджер, то на Драко. Сам же Малфой уже до побелевших костяшек сжал папку, грозящуюся треснуть от его хватки. Только Бруствер, хоть и напряженно, но все же улыбнулся девушке, приглашая пройти к нему. – Мне нужно, чтобы Вы подписали данные проекты и мое заявление, – объяснила она, увлеченно показывая, что именно нужно подписать, старательно игнорируя тяжелый взгляд Драко, приковавшийся к ней после слова «заявление». – Ты собираешься в отпуск? – удивленно произнес министр, прочитав первую поданную бумагу. – Да. Помните, на балу в Хогвартсе Вы сами сказали, что мне не помешает отдохнуть. Думаю, сейчас самое подходящее время, – уверенно ответила Гермиона, зная, что в данный момент в голове Малфоя мелькают воспоминания о том вечере. – Да, конечно. У тебя уже есть идеи, как его провести? – подписывая, для поддержания разговора спросил Бруствер. – Да, конечно. Я планирую уехать из страны. Меня пригласили погостить, не смогла отказаться, – учтиво объяснила Гермиона, едва не раскланиваясь от приторности своего поведения. – Что ж, правильное решение. Такой отдых, перемены всегда к лучшему. Надеюсь, твои подчиненные справятся, – похвалил Кингсли, вновь бросая взгляд на Малфоя, едва заметно качающего головой. – Спасибо, – произнесла Гермиона и направилась на выход, остановившись в дверях. – Кстати, простите, совсем забыла, мистер Малфой, мисс Говард, поздравляю вас с грядущим событием. Будьте счастливы, пусть все сложится, – обратившись к Жозефине и Драко, пожелала Грейнджер, чувствуя, что играет на добивание. Не их. Себя и своих моральных принципов. – Спасибо, – еле слышно поблагодарила Говард за себя и Малфоя, решившись поднять взгляд, полный сожаления. Сам Драко предпочел промолчать. Гермиона не стала ждать от него благодарности, закрыв за собой дверь.***
Она могла бы отсчитать секунды до взрыва брошенной ей бомбы замедленного действия, когда Драко вылетел из кабинета следом за ней. – Грейнджер! – эхом разлетелось по пустому коридору. – Мистер Малфой? – выдавив из себя через силу максимальное удивление, спросила Гермиона, обернувшись. – Вам не кажется, что этот сюжет с коридором уже претендует на регулярность? – Куда ты уезжаешь? – игнорируя ее выпад, задал вопрос Драко, приблизившись. – Полагаю, у Вас должны быть другие заботы, - уточнила та, вновь игнорируя его вопрос и намереваясь уйти, но рука Драко, мгновенно оказалась на ее локте, буквально притянув девушку к своему обладателю. – Ты не поступишь так, – тихо произнес Малфой ей на ухо, замечая несколько зевак, наблюдающих за ними из-за угла. – Наши дороги разошлись, мистер Малфой. Нотации оставьте для своей супруги, – жёстко отрезала Гермиона, но для Драко это не стало препятствием. – Ты едешь к нему? – К Эллиоту, да, – дополнила предположение Гермиона, осторожно освободив руку из крепких объятий. – Я был прав. – Я, очевидно, тоже. Счастливого торжества! – Ты не сделаешь этого, – предостерег Малфой, но Грейнджер лишь усмехнулась. – Важнее, что я имею на это право. Ты свой выбор сделал, не стоит вмешиваться в мой, – приблизившись к Малфою, тихо ответила та и, гордо развернувшись на каблуках, пошла прочь от мужчины, олицетворявшего ошибки ее недавнего прошлого.***
Тема Блейзионы: LIE NING - Wandering Romance Италия. Ожидала ли Гермиона от себя таких радикальных мер? Нет. Еще вчера она была совершенно потеряна в собственной жизни, если бы не письмо Блейза, действующее на нее, словно клей на осколки. Она дерзила Драко. Она усмехалась, глядя ему в глаза. Она лгала, стоя лицом к лицу с ним. Если бы не Забини, придававший ей сил своим ожиданием, у нее ничего бы не вышло. Слезы стекали бы по лицу, выдавая с головой ее и все, что Малфой смог сделать с ее чувствами за столь короткий период. Блейз исцелял ее собственной надеждой. Он ждал ее. В то время, как Малфой собственноручно отодвинул ее и выдворил из собственной жизни, заменив другой, не поверил ее словам, только Забини боялся, что она исчезнет. Гермиона разделяла его страх, ведь она также была напугана, его возможным решением исчезнуть из ее жизни вместе с Эллиотом. У нее не осталось никого, кроме них. Маленькая семья, ее убежище от собственных разрушающих чувств. Они нуждались в ней. И она не могла их оставить. Стоя сейчас перед дверьми пансионата, в котором проходили лечение Блейз и Эллиот, Гермиона все больше понимала, что здесь ее место. Не все истории заканчиваются счастливо. Не все, к чему лежат душа и сердце, оказывается в руках. Грейнджер потеряла Драко, но обрела Блейза, обрела Эллиота, которым оказалась нужнее. Это понимание придавало смелости идти вперед. Двигало ей, указывая правильный путь. – Мисс Грейнджер? – стоило Гермионе перешагнуть порог, к ней обратилась девушка, работница пансионата, очевидно, ожидавшая ее прибытия. – Да, я приехала навестить мистера Забини, – попыталась объяснить та, но девушка, представившаяся Натали, лишь кивнула и молча сопроводила ее в один из номеров. – Мистер Забини скоро вернется, – с улыбкой добавила девушка, оставив Гермиону осмотреться. Блейз проживал здесь один, без мальчика, так как в просторной светлой комнате с выходом в сад, была всего одна кровать. Помимо нее здесь находился довольно большой шкаф, стол со стулом, несколько кресел, торшер. К этой комнате прилегала личная ванная. Иными словами, то, что Грейнджер представляла палатой, оказалось прекрасным гостиничным номером. Грейнджер хотела присесть на диван, однако Забини появился в дверях почти сразу же, как медсестра вышла из комнаты. – Привет, – заметив растерянность на лице Блейза, улыбнулась Гермиона. – Здравствуй, – чуть заметно улыбнувшись в ответ, произнес тот, делая несколько шагов навстречу. Блейз выглядел хорошо. Ожоги и раны, нанесенные Эллиотом в тот роковой вечер, практически затянулись. Сегодня он выглядел заметно посвежевшим и даже выспавшимся. О проблемах в его жизни говорили только печальные глаза, выдающие его боль и безысходность. Они не обнадеживали Гермиону, и она не решалась спросить, как обстоят дела у ребенка. – Как ты? – робко спросила она, силясь увидеть в глазах Забини хотя бы маленький намек на то, что с мальчиком все хорошо. – Физически в полном порядке, но в остальном… Все могло быть лучше. Ты сама знаешь, – ответил Блейз. – Я ничего не знаю, Блейз. У меня множество вопросов, которые я не могу задать, – опровергла Гермиона, возвращаясь к правде, которую так и не услышала от Забини. – Я знаю. Слышал, у тебя с Драко отношения? – осторожно произнес Блейз, словно не ожидая от самого себя подобной смелости. – Твоя информация устарела. Малфой женится на своей давней подруге, Жозефине, – поспешила ответить девушка. Эта тема не была для нее приятной, но она знала, что ей и Забини стоит быть откровеннее, чтобы помочь друг другу и мальчику. – Говард? Неожиданно, – удивился Забини, нервно засунув руки в карманы брюк. – Да, и очень не скоординировано, – через силу улыбнулась Гермиона, но когда Блейз захотел уточнить, что она имеет в виду, в комнату зашел Лоран Бронтоне, врач, которого Грейнджер видела в тот роковой вечер. – Мисс Грейнджер, добрый день! Рад Вас видеть, – поприветствовал он с улыбкой, пожав Грейнджер руку. – Благодарю, – ответила та, смутившись. – Мистеру Забини, я абсолютно уверен, Ваш приезд пойдет на пользу. Он очень много говорил о Вас, – не унимался доктор, и теперь уже стеснение сковало самого Блейза. Гермиона благодарно кивнула, и только тогда мистер Бронтоне поспешил удалиться. – Что ж, за меня сказали больше, чем решился бы я, – произнес Забини, чтобы разбавить воцарившуюся тишину. – Пожалуй, – согласилась Гермиона, бросив случайный взгляд на свой чемодан, который везла с собой совершенно маггловским способом. – Черт, твои вещи. Вот, держи, – спохватился Блейз, протянув девушке ключи. – Для тебя выделили отдельный номер этажом выше. – Спасибо, – удивившись такой подготовленности, все же ответила Грейнджер. – Мы могли бы занести твои вещи и выпить кофе, если ты не против? Там и поговорим, – предложил мужчина, перехватывая ручку чемодана, чтобы помочь. –Да, пожалуй, – произнесла Гермиона, направившись следом за Блейзом, указывающим ей путь. Они оба молчали, не зная, какая тема была бы более приоритетной для каждого из них, но Грейнджер не выдержала первой. – Как Эллиот? – Он в клинике. Пансионат ему сейчас не подходит. Мы можем сходить к нему вечером, но тебе не понравится то, что ты увидишь, – ответил Забини, заметно напрягаясь. – В каком он состоянии? – рискнула уточнить Грейнджер, будучи неуверенной, что готова к ответу. – У магглов подобное, насколько мне известно, называется комой, – спокойно произнес Блейз, и Гермиона едва сдержала свое негодование, когда он добавил, – его намеренно ввели в это состояние. Так ему легче. Он не испытывает боль. – Почему он не живет, как после предыдущих выбросов магии? – Потому что этот выброс был хуже предыдущих. Ты сама видела, что с ним происходило. – Должен же быть какой-то способ облегчить его состояние без таких радикальных методов? – попыталась опровергнуть Грейнджер, но Блейз лишь покачал головой. – Ты его знаешь? Вот и я нет, и доктора не знают, – ответил тот на молчание девушки. Между тем, они уже были в номере Гермионы, и Блейз тактично вышел, давая девушке время отдохнуть после долгой дороги, договорившись встретиться в цветущем вопреки зимней погоде вне границ пансионата саду через час.***
Время текло неимоверно медленно, и Грейнджер, приняв душ и переодевшись, решила прогуляться по саду перед встречей с Забини, однако Блейз, очевидно, также не находивший покоя, уже ждал ее за одним из столиков вокруг огромного фонтана в центре сада. – Давно ждешь? – присев на стул, спросила Гермиона. – Нет. Это мое любимое место. Я прихожу сюда перед и после посещения клиники. Здесь можно спокойно подумать, пережить увиденное, попытаться возродить надежду на благоприятный исход, – пояснил Блейз, придвинув девушке чашку с кофе. – Спасибо, – лишь произнесла она, не зная, с чего начать. Забини видел это замешательство и решил, не оттягивая, начать первым. – Я рад, что ты здесь. Сам я уже не справляюсь, как бы ни старался быть настоящим отцом, – вдруг добавил он, глядя на девушку. – Я не могла иначе. Ни ты, ни Эллиот не заслужили того, что произошло, – пояснила Грейнджер. – Судя по тому, что я еще жив, и Малфой не прочесывает Италию в поисках Эллиота, ты ничего ему не сказала. Почему? – продолжил Блейз, задав вопрос, который волновал его с того момента, как он пришел в себя. – Я ведь обещала, – начала та, но Забини перебил ее. – Я не взял с тебя клятвы. – Совесть и страх перед результатом порой сильнее даже таких обетов, – ответила Гермиона. – И все же. Мне сложно поверить, что такой борец за справедливость, как ты, не открыла глаза Драко. – Даже если бы я попыталась, он не поверил бы мне, – подумав, все же произнесла вслух Грейнджер слова, которые даже в своем сознании старалась избегать. – У тебя есть к нему чувства? – прямо спросил Блейз, заметив, как она изменилась в лице после вопроса о Драко. Гермиона молчала, думая о чем-то своем, поэтому Забини пришлось окликнуть ее, – Гермиона? – Да? Прости, задумалась, – вздрогнув, спохватилась Грейнджер, возвращаясь к разговору. – Итак, ты влюблена в него? – повторил Блейз, заранее зная, что не получит честного ответа. – Глупость. Это невозможно, – через силу улыбнувшись, ответила та. – Почему ты, – Гермиона не договорила, потому что Забини знал ее вопрос заранее. – Астория попросила. Она была напугана чем-то. Мы не успели толком поговорить о том, что она увидела или услышала в Мэноре, но с того момента изменения в ней происходили стремительно. Астория замкнулась, стала пуглива и начала опасаться за жизнь своего ребенка, как мне казалось, чересчур, – начал Блейз, выражая готовность ответить на все вопросы. – Что ты имеешь в виду под "чересчур"? – переспросила Грейнджер, не представляя бойкую Гринграсс в роли напуганной женщины. – Она боялась любого шороха до истерики. Это существенно осложняло беременность. Боялась любых внезапных гостей в поместье. Даже когда во время родов началось осложнение, она умоляла меня спасти ребенка, скрыть его от Малфоев, – продолжал Забини, замечая все большее недоумение с примесью сомнений на лице девушки. – Почему? Драко ведь очень хотел этого ребенка, – не понимала Гермиона, стараясь сопоставить разговоры с Малфоем и событиями, пересказанными Забини. – Этого я не знаю. Она скрывала до конца. Не успела или не захотела рассказать. После у меня не было ни сил, ни времени в этом разбираться. Это было ее последнее желание, Гермиона. Я не мог отказать. Договорился о подмене ребенка. Его нашли в одной из маггловских больниц. Мне об этой процедуре ничего неизвестно. Меня волновали только Астория и ее сын. Все было сделано так, что никто бы никогда не узнал правды, если бы не… – Не я и Эллиот, имеющий такие особенности, – договорила за мужчину Грейнджер. Блейз лишь кивнул в ответ. – Это жестоко. – Знаю. – Ты не имел права так поступать ни с мальчиком, ни с Драко! – возмутилась Гермиона, посчитав эти обстоятельства глупыми. – Тогда чего она боялась? Почему одна мысль о том, что Эллиот будет Скорпиусом Малфой так пугала ее? Ты не видела ее глаза, когда она вернулась из Мэнора. Ее трясло. Она плакала и просила обещать, что все будет хорошо с ребенком, если с ней что-то случится! – взорвался Блейз, перейдя на крик. Гермиона не смела даже слова сказать против, вдруг вспомнив о проклятии рода, которое упомянула Жозефина. Возможно, Забини был прав и более осторожен, чем она. В конце концов, он проживал те мгновения, ту жизнь, о которой сама Грейнджер может судить лишь со стороны. Она знает две стороны конфликта, но не может соединить их, словно это одинаковые полюса магнитов, отталкивающиеся друг от друга. – Я не знаю, Блейз, не знаю, – сдалась Гермиона, когда Забини закончил, устало откинувшись на спинку стула. – Я не хочу, чтобы ты осуждала меня, – добавил он, когда тишина между ними стала угнетать. – Я не судья, но это зашло слишком далеко. Эллиот знает, что у него есть отец. Он захочет его увидеть. Что тогда? – попыталась объяснить Грейнджер, но по лицу Забини поняла: он тоже не знает. – Гермиона, ты понимаешь, что Малфой меня сейчас совершенно не интересует? Все, что важно сейчас, это спасти Эллиота, но я ничего не могу сделать. Возможно, это то, чего боялась Астория? – вдруг опомнившись, предположил Блейз, ища поддержку в глазах девушки. – Что, если эта сила, убивающая моего ребенка, и есть, то, чего боялась она? Что, если я не сумел его уберечь? – Успокойся, Блейз. Мы еще ничего не знаем, – ответила Гермиона, наблюдая за метаниями Забини. Он действительно винил себя, и смотреть на это было равносильно страданиям Драко. – Пойдем к нему? – поднявшись со своего места, резко предложил мужчина. – А нам позволят? – уточнила та, считая решение Блейза спонтанным, основанным целиком на нервах. – Мы говорим на разных языках, пока ты не видишь его. К нему нас все равно не пустят, но через стекло ты все сможешь увидеть, – пояснил тот, сделав несколько шагов по направлению к выходу из сада. – Хорошо, – Гермиона была напряжена, но все же пошла следом, ощущая, что им обоим нужна поддержка друг друга.***
Медперсонал клиники был удивлен, увидев с Забини спутницу, но препятствий на пути к мальчику не создал. Их лишь попросили подождать, пока специалисты закончат осмотр ребенка. Гермиона все это время наблюдала за Блейзом, который, замечая ее взгляд, каждый раз старался улыбнуться, надеясь скрыть мелкую дрожь в руках. – Все хорошо? – подойдя ближе к Забини, все же поинтересовалась Грейнджер, замечая его подавленное состояние. – Я каждый раз боюсь, что из этих дверей выйдет доктор, и я пойму, что надежды нет, – тихо озвучил он, стараясь успокоиться. – Этого не случится. Он будет бороться за себя, как ты за него, – взяв ладонь Блейза в свою руку и крепко сжав, уверенно произнесла Гермиона. – Я верю, – сжав ее руку в ответ, ответил Забини. Минуты тянулись, как вечность, но им двоим было комфортно пребывать в незнании. Блейзу, потому что он уже видел все, и ситуация ставила его на колени своей стабильностью. Лучше не становилось. Гермионе, потому что она не была уверена, что сможет смотреть на ребенка, которому так хотела помочь. Она не была готова видеть собственное поражение, которое так нещадно пронзало болью ни в чем неповинного ребенка, ставшего жертвой интриг, недопонимания и экспериментов. Они оба, и Блейз, и Гермиона были не готовы принять тот факт, что Эллиот не может положиться на них, что они бесполезны перед его силой и не в состоянии помочь ему взять над ней контроль. Их объединяла трагедия, заложниками которой они стали. Их сближало бессилие.