Японец разворачивается на каблуках ботинок и уходит к своим, что сейчас прощаться вынуждены с боевыми товарищами. Джункю совсем не обижается.
Любовь, конечно, любовью - но не один Таката сейчас разбит. Их команда, сборная солянка из всех и вся- одержала победу в голосовании и никто не ушёл, да вот только радости от этого- секунд пять от силы. Дальше приходит осознание. Джункю смотрит на свою команду, родную, с которой вместе не год и не два- вечность чёртову. Те все в слезах и вовсе не таких, как у Машихо- несдержанных, горьких. Едам, словно мать безутешная на сыновьей могиле обнимает Сынхуна и нечеловеческим голосом ревёт. Едаму- больно, Джункю больно- тоже. Смотреть на Сынхуна, что старается изо всех своих оставшихся сил улыбаться, прощаясь с родными уже ставшими за девять бесконечно долгих и сложных лет людьми- больно до нестерпимого. Он стоит в стороне- подойти не решаясь, предателем себя чувствуя за победу в чертовом соревновании. Искренне хочется руку вверх поднять и закричать о том, что место своё он готов другу отдать- бескорыстно и с готовностью прямо сейчас уйти не оглядываясь. Джункю не идёт к своим, оборачивается, чтобы взглянуть на то, что сейчас происходит с человеком любимым. Машихо для остальных сильным быть не умеет- виснет на шее лидера своего, что в охапку младшего сгребает и старается сам не плакать, подавая товарищам хороший пример. Прощается мужественно и достойно. Их, японцев- лишь двое осталось. Забитых и ослабших, повзрослевших до неузнаваемости, но все так же в чужой стране на произвол брошенных.Куда не глянь- везде сплошная, тягучая боль и слёзы рекой льются.
На младших смотреть просто невыносимо. Дети, которым лет пятнадцать от силы- повзрослевшие за эти несколько месяцев или постаревшие даже, сломаны и разбиты так, что собирать по кусочкам нужно и складывать, словно пазлы. Ёнгю с его глазами-полумесяцами и макияжем размазанным сейчас совершенно ребёнок, малыш беззащитный и испуганный. Он не верит в то,что это конец. Чону, его вечный соперник - не верит тоже, обнимая друга так, словно прощается не навсегда, а лишь до скорой встречи. Джункю в это "навсегда" верить страшно, он хочет каждого из сейчас уходящих встретить на следующий день- подлеченных, сильных, готовых снова идти в бой. Бороться вместе с ними до конца самого. По спине мурашками неспокойными низкий, вымученный плач Харуто, что самый младший из их почти полностью изничтоженной команды. Он сейчас -совсем маленький, сгорбленный и несчастный несмотря даже на то, что с Джункю у них разница в росте сантиметр от силы. Лезет в раскрытые руки покидающего их ряды вечно счастливого Йошинори- лицом заплаканным к чужому льнёт, прижимается щекой к щеке и шепчет слова поддержки, наверняка на родном языке.Джункю больно и плохо почти физически, но слёз почему-то нет.
Он на своих смотрит. Стоит истуканом и ноги, словно гвоздями прибитые совсем не хотят ближе подходить. Машихо, его бесконечно любимый и нежный мальчик уже сам идёт к команде, что приняла его как родного и обнимает самого близкого из них, подружку свою негласную. Джункю смотрит на Сынхуна, в чьих руках его любовь дрожит истерикой чертовой и сожалеет. Их связь- нерушимая и крепкая, заставляет чувствовать вину ещё более сильную, чем до этого. Ноги не слушаются- подкашиваются в коленях и хотелось бы закричать от безнадёги. Машихо из рук чужих выпутывается, смотрит до бесконечного больно в глаза-улыбки напротив и, кажется, его любви выстраданной сейчас хватит на всех вокруг.Он смотрит на Джункю, тот плачет-тоже. Становится легче.