Каллен Стентон Резерфорд (Dragon Age)
То, что с ней сейчас происходит — дикость. Большинство чувств были под каким-то строжайшим запретом, словно кто-то из магов, как бы в шутку, наложил на неё заклинание. В какой момент это началось? В какой момент она начала притворяться? Она не помнит. Первое время Т/И пыталась хоть как-то просто улыбаться, интересовалась жизнью Каллена и ходила на миссии с Инквизитором — обычная рутина, как говорится. Но всё стало совсем другим. Её взгляд был попросту пуст, и Резерфорд это видел, замечал, и каждый раз его бросало в маленькую дрожь, ведь он не видел этого задорного огонька, что пленил его к этой экстравагантной оторве с самого начала их знакомства. Думаете, он не пытался хоть что-то сделать с состоянием своей дрожащей возлюбленной? Много раз пытался поговорить, что-то узнать про её состояние, ведь Каллен боялся потерять Т/И. Она отмахивалась, говорила, что, мол, не важно, пройдёт, что скоро она также будет действовать ему на нервы, как и раньше, и получать нежный поцелуй в район шеи. Но почему он уверен в том, что ничего не пройдёт? Почему его сердце каждый раз сжимается из-за её очередной лжи, которую девушка говорила ему прямо в лицо и не стеснялась этого? Т/И только сильнее затягивает в этот омут, и она даже не сопротивляется, послушно тонет в нём, и не хватается своими пальцами за эту реальность, за Каллена в конце концов! Кто бы просто мог подумать, что он смог привязаться к человеку за такое короткое количество времени. Каллен даже представлял, как они проходят этот путь до конца — никак иначе, и только дьявол знает почему именно так. Т/И стала за такое небольшое количество времени буквально всем, и терять так просто он её не был намерен. Т/И не думала ни о чём, когда взяла у Сэры небольшой флакончик с ядом, а откровенно говоря, просто выкрала — Сэра как-то говорила, что он действует на ужас быстро, что враг уже через пару секунд будет биться в припадках и ещё через небольшое время у него останавливается сердце. На небе было слишком много туч, и луна со звёздами никак не могли пробиться сквозь эту душную тьму, которая постепенно забирает Т/И на другую сторону. Она ведь даже не подумала про Резерфорда, что каждый раз был рядом и всячески поддерживал своими нежными поцелуями, крепкими объятиями и душевными разговорами. Но Каллен напомнил о себе. Мужчина сидел на её кровати, тяжёлым взглядом смиряя свою возлюбленную снизу-вверх, что только-только зашла в свою комнату, а кулаки сжались до побелевших костяшек. Он до сих пор не мог принять того факта, что Т/И, его солнце, решилась на это. Что даже не пошла к нему, как порой делала этого, не пошла в его комнату и не настаивала на длительных объятиях. Мужчина прекрасно знал, что она делала это только из-за того, что дурные, ненужные мысли заполняли голову его суженной, и он готов хоть вечность пролежать с ней в одном положении, лишь бы Т/И успокоилась. Руки Т/Ф неожиданно начали слегка подрагивать, а взгляд был полностью прикован к этой склянке, что отделял её от Тени. Пальцы только сильнее впились в бедный флакон. — Мне Сэра рассказала, — Каллен спокоен, но его тяжёлый взгляд буквально кричит за него. — Я не поверил сначала, думал, что всё это бред, — он усмехается, что совсем не привычно для Т/И. — Но, видимо, ошибался. Стентон неспешно встаёт с кровати, и медленно, словно хищник к своей жертве, идёт к ней. Сейчас он был без своих громоздких доспехов, а в обычном одеянии, оно было даже похоже на одежду Солоса, только темнее на пару тонов. Склянка пропала из её пальцев, но Т/Ф даже это как-то не волновало на данный момент. Её взгляд был полностью прикован к глазам мужчины, что потемнели из-за злости и непонимания. — Почему? Его голос снизился на пару тонов, глаза немного поблёскивают, да и сама возникшая атмосфера давит на неё. Но прежнее состояние словно возвращается к ней, и она ничего не чувствует, даже смотря на Каллена, что находился в таком состоянии из-за неё. Именно она довела его до такого ужасного состояния, и Т/Ф даже не страшно сейчас за него. — Я ничего не чувствую, — голос Т/И всё же немного ломается, и она отводит взгляд, лишь бы его глаза больше не смотрели так. — Я хотела покончить с этим состоянием. Хотела… — И ты даже не думала про меня? — мужчина отчаянно хватает её за плечи, заглядывая в глаза девушки, и она видит эту боль, что так и плещет в его взгляде. — Ты могла обратиться ко мне, Т/И. Могла сказать, что с тобой что-то не так. Я бы нашёл какой-то выход. Я же так старался вывести тебя из этого состояния. Что же так повлияло на тебя, что ты просто не хочешь даже обратиться ко мне за помощью? — Я не могу справится с собой, — тихо говорит она. — Можешь спасти меня от самой себя? Её руки мягко опускаются на его талию, и Каллен притягивает её к себе, крепко обнимая за талию. Слёзы медленно струились из её глаз, пока какая-то часть чувств всё же доходили до её ослабевшего, затуманенного разума. — Я спасу тебя, солнце, обязательно. Иначе и быть не может.Монки Д. Луффи (One Piece)
Она снова крутанула револьвер, что так приветливо поблёскивал в лунном свете. На её удивление сегодня было безоблачно, а луна со звёздами будто уже готовили отдельное место на этом чёрном небе. Правда, достойна ли она его? Т/И сидела на палубе, облокотившись о борт, и снова и снова прокручивала в голове прошлый бой. Эта ситуация до сих пор не отпускала её, словно зажала девушку в тиски, и пыталась развить чувство вины ещё больше. Она подставилась. Луффи пострадал из-за неё. Как она вообще могла не углядеть за очередным врагом? Почему была такая медленная и отстранённая от этой битвы? Да ещё и Зоро прибавил масла в огонь, сказал, мол, если бы не их капитан, то Т/Ф давно была бы где-то на морском дне. Возможно, он сказал это на эмоциях, возможно. Только сама девушка до сих пор не могла выкинуть этот случай из головы, а хотя прошло уже две недели и Луффи пришёл в себя, и, как обычно, широко улыбался всем, говоря, что так просто его не убить. — Сыграем в рулетку? Вопрос был риторический и адресован ей самой. В револьвере и так уже стоит один патрон, и она поднимает оружие с деревянной палубы. Один движением ладони она крутит барабан пару раз. Металл приятно охлаждает висок, а палец медленно нажимает на курок — предохранитель давно дезактивирован. Ещё чуть-чуть и… …выстрел. Револьвер выбит из её ладони, и он падает на палубу, пуля угодила куда-то в небо, прямо к луне. Луффи грозно возвышается над ней, и берёт Т/И за воротник хлопковой рубахи, поднимая её над палубой, мыски едва касались поверхности, и та смотрит на него с широко раскрытыми глазами, будто не она только что пыталась совершить самосуд над собой, и закончить с этим саморазрушением. Будто она сама только что проснулась от этого тяжёлого, трудного сна. Но… …что тут делает Луффи? — Почему? — тихо проговаривает он, смотря прямо ей в глаза. — Почему?! — срывается он на громкий крик, что немного оглушает её. — Я подставила тебя! — повышает голос Т/И, а мелкие слёзы появляются в уголках глаз, стоит ей посмотреть на перевязанную грудь. — Ты пару дней провалялся в отключке, да и Зоро…! Я сорвалась, ясно?! Было бы легче, если бы меня сейчас в команде не было! — Замолчи. — Сколько раз вы подставлялись, кидались мне на помощь и вытаскивали из объятий смерти?! Сколько раз вы…?! — Замолчи, я сказал! Т/И впервые видит Луффи таким серьёзным, злым и будто потерянным. В его глазах плескалась лишь одна обида… на неё? На себя? Т/Ф не понимает, а он притягивает к себе ближе, да так, что между их носами осталось совсем не оставалось расстояния, и они соприкасались кончиками. Луффи не был сейчас ребёнком, от него исходила сила, да такая, что ей хотелось повиноваться. Что хотелось саму себя убить из-за того, что она вообще пыталась совершить самоубийство. Он крепче стискивает в руках воротник хлопковой, накрахмаленной рубахи, словно в попытке прийти себя после того, что он только что увидел. А если бы Монки просто не успел спасти Т/И? Что было бы с ним? Он бы сошёл с ума, ведь ему было бы очень больно от потери Т/Ф, от потери своей первой любви. — Чтобы я больше этого не видел, Т/И, — твёрдо говорит он. — Я не позволю тебе умереть от собственных рук. Ты дорога мне, ты не обуза для нас, а с Зоро я потом отдельно поговорю. Ты останешься с нами, и мы будем дальше идти к своей цели, вместе. — Хорошо, — она кивает, и первая слеза стекает с её щеки. — Я нуждаюсь в тебе, — Т/И обхватывает его своими дрожащими руками, и крепко обнимает. — Не представляешь, как ты мне нужна, — шепчет он, утыкаясь носом в шею. — Не делай так больше, не нужно.Adult! Гокудера Хаято (Katekyo Hitman Reborn!)
— Да где же она? Т/И лежала в своей ванной, пока Хаято пытался дозвониться до неё, но всё было тщетно: её телефон был на беззвучном. Вода постепенно окрашивалась в тускло-красный цвет, и постепенно становилась всё краснее. Т/Ф даже не представляла, как отреагирует Гокудера на это, но скорее всего будет расстроен. Не беда. Подумаешь. Всего лишь она совершила суицид. Ничего плохого в этом же нет, да? Как же это красиво смотрит на её изрезанных руках. Кровь мягко, горячо, спускалась в тёплую воду, всё дальше увлекая сознание от реального мира в объятия смерти. Т/И даже любуется этим и ей очень сильно нравится, что она сейчас видит. Берёт ещё раз нож, и проводит ещё одну полосу, только рядом с веной, так, для красоты, а то две линии не особо комично будут смотреться на её похоронах, как три, мол, ещё оживёт. Нож медленно уплывает на дно ванной. — Т/И…! Уже где-то на грани сознания она слышит чей-то крик, словно через толщу воды, и уже потом ощущает на себе чьи-то горячие руки — её тело уже немного хладное, что пугает человека, который находит Т/Ф. Её буквально хотят вырвать от приближающего холода. Но справятся ли они с этим? Спасут ли саму Т/И от себя?***
Писк аппаратов отдаётся где-то на фоне, но даже из-за этого она жмуриться. Что-то тяжёлое придавило её живот, и не дало нормально встать, а руки адски болели. Хаято посапывал на её животе, и на своё удивление, она заметила, что у него даже залегли тёмные круги под глазами. И сколько времени Т/И была в отключке? От копошения Хаято резко проснулся и крепко сжал в своих крепких объятиях, так и не выпуская её руку их своей ладони. Девушка даже охнула от этого порыва, но сразу же закашлялась. В горле был комок из-за того, что она долго время в её горло давно не попадала какая-то жидкость. Гокудера сразу же дал ей выпить пару стаканов воды, а потом этим хриплым, словно сломанным, голосом начинает что-то говорит, остервенело смотря в глаза девушки, и так и не выпуская её кисти. Он словно не понимал, сон ли это, что Т/Ф наконец проснулась. Или же его сны смешались с реальностью и играют с ним в злую шутку? Хоть бы это был не сон. — Тебе нужно было дождаться меня, Т/И, — говорит он. — Я же всё узнал первый, после Дечимо, конечно. Он мне всё рассказал. Я везде тебя искал, но не додумался поехать на твою старую квартиру, дурак, да? А там ты, в этой кровавой воде. А если бы всё же не поехал к тебе? Если не успел? Я бы не только тебя потерял, но и самого себя, — он аккуратно целует её пальцы своими покусанными губами, прижимая холодные фаланги сильнее к устам, в какой-то жалкой попытке согреть. — Знаешь, даже подумывал за тобой уйти. Я бы не выдержал находится в нашей квартире. Я, конечно, веду с тобой как эгоистичный и холодный мудак, как ты выражалась во время наших ссор, но это было бы слишком мучительным для меня наказанием, не находишь? — он усмехается. — Все погибли, меня пытали, и пытались заставить уби-убить своих же, они от-отрез… — язык не поворачивается сказать. — Как жить, скажи мне? Я до сих пор чувствую их горячую кровь на себе. Я до сих пор фантомно чувствую на себе всё это, всех их вну… — Т/И морщится, и прикусывает язык, ведь ещё чуть-чуть и её вырвет на Хаято. — Я не могу так, не могу. — Т/И, мы справимся, — шепчет он. — Справимся, солнце, я буду рядом, а Дечимо даже ищет психологов, ты же тоже для него дорога, тебя все в Вонголе любят. Я буду с тобой. — Хаято, — слёзы всё же текут из её глаз. — Я не могу, мне трудно. Я не смогу, сломаюсь сразу же. — Моих сил хватит на нас двоих, солнце.Сокка (Аватар: Легенда об Аанге)
Т/И ещё раз проверила верёвку и камень, который она сама кое-как дотащила до этого моста. Её белоснежное одеяние развевалось на ветру. Небольшое сравнение с юными девами и юношами, что кончали свою жизнь на этом же мосту — правда это или нет, Т/И не знает, но её бабушка каждый раз пугала её этими сказками, чтобы близко не подходила к этому озеру. Ей надоело. Сколько можно терпеть то, что отец её откровенно говоря лапает, а собственная мать говорит, что Т/И — шлюха, что сама во всём этом виновата и никак не заступала за свою дочь, всячески уделяя и лелея вторую дочь. Любой промах карался совершенно одинаково — ударами и избиением. Да и её сестра всячески пользовалась этим, пыталась насолить старшей. — Девушка, что вы удумали?! Неизвестно откуда взявшийся голос заставил её в срочном порядке двигать камень, но тот словно прирос к месту, как не вовремя. Парень быстро появился на этом мостике, и уже видел в истерике плачущую Т/Ф, что вытирала свои слёзы с щёк. — Даже покончить с собой не могу нормально, представляешь?! — истерично говорит она. — Камень попросту с места сейчас не сдвигается. — Расскажи мне, что происходит, — мягко говорит он, и смотрит слишком тёплым взглядом, как на Т/И никто и никогда не смотрел — Я, возможно, помогу тебе. И Т/И рассказала всё, кутаясь в его тёплую куртку, что тот одолжил ей. О том, как родители не планировали её рождение, о чём говорили постоянно, и будто потыкали этим, мол, она жива только благодаря им, иначе бы Т/Ф просто умерла. О том, что младшая сестра спускает всё на старшую, мол, это именно Т/И заставила её разбить этот предмет и угрожала пытками. Она рассказала абсолютно обо всём, и ничего не утаила от этого человека. Да и зачем? Т/Ф даже была готова умереть прямо сейчас. Сокка слушал, часто хмурился во время этого большого монолога, и удивлялся, почему такие люди ещё существуют на этом свете. Это даже хуже, чем тот факт, что из-за всего этого она решила покончить с собой. Сколько человек готов терпеть, лишь бы получить хоть толику ласки и нежности от своих родителей, от родных людей? — Может, будешь путешествовать с нами? — Т/И удивлённо смотрит на своего спасителя. — У нас очень странная компания, — «да тут даже слово «странная» не подходит!» — Я согласна, — кивнула она. — Только, у меня одежды нет. — Походишь пока в чей-то, — улыбается он. — С нами пару девчонок путешествует, так что это не особо важно. Сокка крепко обнимает Т/И, что теснее прижимается к нему. И почему-то ей кажется, что это — начало чего-то нового, чего-то хорошего в её жизни.Даби (Boku no Hero Academia)
Шея уже чувствует это приближающее на него давление, а деревянная табуретка трещит под весом Т/Ф. В воздухе пахло чем-то холодным, словно металлическим. Так пахнет смерть? Или же чем-то другим? Может, чем-то родным? Например, опасностью, огнём и хвоей — так пахнет Даби, почему-то этот запах всегда пленил её. Табуретка, словно в замедленной съёмке, падает на пол, а после и Т/И падает за ним же. Огонь обжигает, но тут же тухнет, когда к её шее прикасается родная рука. Он поднимает девушку высоко над полом, прижимаясь всем телом к своей возлюбленной. Т/Ф даже не делает попыток просто ухватиться за свою жизнь, и задыхается в его руках. Ей всё равно уже, уж лучше вот так, от рук родного человека, чем от верёвки, что даже её собственный вес не может выдержать. — Так хочется умереть, а? — он усмехается, слегка ослабляя хватку. — Что же с тобой случилось, малышка, что ты так хотела прыгнуть в один конец, да и даже без меня? Даби уже бережно прижимает её к себе, вытирая своими шершавыми пальцами слёзы, пока та окончательно приходит в себя. Он зол, чертовски зол, ведь чуть не потерял свою возлюбленную, чуть не потерял человека, которому хоть как-то, но доверился. Он не понимает, где мог ошибиться, и это небольшое удушье… Даби думал, что это хоть как-то приведёт мысли Т/И в порядок. Он не хотел её убивать. — Меня изн-изнас… — язык не поворачивается закончить сказанное, и Т/И, словно остервенелая хватается руками за его одежду. — Я н-не знаю, как это произошло, я словно была в полубреде какому-то. Я… Отбивалась. Я пыталась. Я царапала его. Я… Я… Т/И затравлено смотрит на Даби, и не может больше ничего сказать, в её горле встал какой-то ком, лишь какие-то хрипы срываются с уст Т/Ф, пока та снова прижимается к нему всем телом. Её губы мелко подрагивают, словно ещё чуть-чуть и у Т/И начнётся самая настоящая истерика. Даби вынуждает её смотреть только на него, и из-за какого-то спокойствия и злости в его глазах немного успокаивается Т/И, но прижимается к возлюбленному ещё сильнее. — Кто? — жестоко говорит он. — Из Л-лиги, н-н… — Новенький? — она лишь кивает, утыкаясь своим лбом в плечо Даби. — Как ты вообще прикасаешься ко мне? — тихо шепчет Т/И. — Я ведь… Меня ведь… — Просто молчи, — чуть ли не рычит он, а в его руке загорается пламя. — Он будет долго мучиться, леди, очень долго. Этот сучёныш ещё пожалеет, что его мать сохранила этого ублюдка.Леви Аккерман (Shingeki no Kyojin)
— Чем ты думала? — спрашивает он, крепче сжимая её ладонь в своих руках. –Про кого-то кроме себя думала, а? Конечно же нет. Т/И сейчас лежала под капельницей, и обычно загорелая кожа, с небольшим бронзовым оттенком стала очень бледной, а губы были лёгкого синего оттенка. А если бы Аккерман не успел, не пришёл в их комнату, и просто опоздал бы? Леви прекрасно понимал её состояние — после последней миссии, где они потеряли Эрвина и других своих товарищей, она была сама не своя. Он пытался поговорить с ней, что-то шептал, но и это не помогло — она вскрыла вены. Просто не справилась с давлением, что было внутри неё. И ведь эта чертовка даже ничего не сказала ему, совершенно ничего. Она просто молчала. — Мой брат погиб там, — шепчет Т/И, и Леви, как-то неверующе, смотрит на Т/Ф. — Моя сестра погибла там. Мой отец погиб. Мамы нет уже давно, и из всей семьи осталась только я, вот ведь ирония, не правда ли? — она усмехается, смотря в потолок, и даже не взглянет на Аккермана, она чувствует себя виновато перед ним. — Как думаешь, есть ли смысл жить дальше, если большинство твоих дорогих людей погибли? — Я ещё жив, — говорит Аккерман, прикасаясь своими горячими губами к её кисти. — Я жив, и не собираюсь умирать, оставив тебя на этой земле одной. Я ещё жив, не забывай про это. Знаешь, как я до чёртиков испугался? Впервые я поднял весь разведкорпус на ноги, лишь бы тебя спасли. — Ты, точно будешь жить? — она понимает, что вопрос глупый, очень странный, но ответ, честный ответ от Леви ей нужен. — Для кого я тут распинаюсь и говорю всё это? — он хмыкает, а после продолжает. — Буду. — Я рада этому, — она улыбается, немного приподнимает уголки губ, и касается рукой его щеки, к которой он необычно ласково льнёт. — Я впервые вижу тебя таким. — Просто заткнись и запоминай, Т/Ф, — тихо говорит он, но Т/И его слышит. — Вот это точно мой Леви.