Вселенная очерков

      Имя у неё — дурное. Фамилии — нет. Семья — отсутствует. Но она не была этим особо расстроена или как-то разочарована, наоборот, даже было как-то спокойно одной. Быстро привыкла к суровой реальности, и смогла заработать на свою жизнь упорным трудом. В деревне ей были совсем не рады. Суеверные считали, что Асура приносит им лишь одно бедствие, да и страх в их глазах проскакивал каждый раз, стоило увидеть этого невинного подростка.              Ей едва исполнилось двадцать, когда на деревню Грарес обрушилось несчастье — пришли демоны. Она была готова сегодня умереть, ведь в живых они навряд ли оставят хотя бы одного человека. Любимое, белое кимоно, что контрастировало с её чёрными волосами, в которых виднелись беспорядочные прядки пепельного цвета –такие волосы были у неё всю осознанную жизнь. Кожа едва загорелая, и лёгкий макияж, что подчёркивает островатые скулы и курносый нос.              — Сколько бы веков не прошло, а я всё удивляюсь вашей глупости.              Мужчина смотрит с превосходством, прекрасно зная, что именно он владеет всей ситуацией. На мёртвенно-бледном лице отчётливо виднелись кровавые капли. Глаза, такого ядрёно-красного цвета с вертикальным зрачком, опасливо смотрят на свою жертву, оглядывая свою очередную жертву, и поблёскивают в этой полутёмной комнате, что была освещена только этим безликим свидетелем. Сегодня полнолуние. Разве не иронично?              — Смирится со своей участью — не глупо, а храбро. Если бы сбежала от вас, то всё равно оказалась в мучительной ловушке. Смерть для меня не страшна, да и в нынешнее время умереть означает естественный процесс самой жизни. Правда, большинство людей так и не поняли этого — отсрочить свой конец они не смогут.       — Даже сейчас не боишься?              Демон кладёт свою холодную руку на её горячую шею, сдавливая её. Ногти едва удлиняются, тонкая струйка крови стекает по шее. Белоснежная ткань впитывает эту красную жидкость, но Асура даже не дёрнулась в его руках. В глазах лишь полное безразличие к данной ситуации и смирение, едва заметная нотка храбрости так же проскакивает в её очах.              Это заставляет демона усмехнуться.              — Как твоё имя?       — Асура.       — Становится всё интереснее с каждой минутой, — он ещё раз вдыхает её запах, едва ли чувствуя столь ненавистный запах глицинии вперемешку с лавандой, кровь вливается в столь хрупкое тело, а лицо юной девушки с смирения сменяется на гримасу боли и страдания. — Если сможешь принять мою кровь, то будешь жить.              

***

      Доума обольстительно улыбается Асуре, едва кокетничает с ней, которая отвечает холодной, сдерживающей ухмылкой — не хочется портить отношения со Второй Высшей Луной. Слишком много внимания к её персоне, хотя она даже не являлась ни Высшей, ни Низшей луной. Она просто находилась рядом с ним и выполняла его мелкие поручения — ничего больше. Скорее, они просто завидуют, что рядом с господином находится именно недавно обращённый демон.              — Асу.       — Да, Повелитель, — девушка кланяется, не смея поднимать голову, пока не почувствует одобрительного взгляда в свою сторону. — Чего-то изволите? — лёгкая, более дружелюбная улыбка красовалась на лице девушки.       — Да, иди за мной.              Величественная осанка, твёрдая походка и грозный взгляд. Асура идёт позади него, едва оглядывая окрестности, что она только сейчас успела узреть и внимательно рассмотреть — раньше ей не довелось бывать на севере материка. Снег огромными хлопьями падает с неба, опускаясь на хладную, бледную кожу и не тает. Былой загар словно улетучился, когда девушка полностью превратилась в демона. И добавилась новая способность — манипуляция кровью. Слишком изящно это выглядело на поле боя, да и недостатков особых не было, что радовало демона. Правда, на поле брани её редко отпускали, и Асура была недовольна этим. Не отсиживаться же ей, пока другие демоны — к парочке она даже немного привязалась — погибали от рук охотников.              — Бессмертие тебе к лицу.              Музан останавливается слишком внезапно, резко, что Асура даже отреагировать не успела, и едва соприкоснулась с его одеждой — опять ушла далеко в свои мысли, осматривая статную фигуру Кибуцуджи. Слишком опасен и прекрасен — две грани одной сущности. Тонкие, изящные пальцы подцепляют её подбородок, вынуждая смотреть на него– механически Асура тут же опустила свою голову, мало ли это разгневает Музана.              — Знал бы, никогда бы не обратил, а убил бы сразу в той проклятой деревушке.       — Но Вы можете убить меня и сейчас, Повелитель, — голос тихий, но становится немного более уверенным. — Вам же этого ничего не стоит — убить обычного демона.              Рука его медленно перемещается на шею, и тот постепенно сжимает её всё сильнее, заставляя девушку хрипеть в его руках. Руки держит на месте, не смеет схватиться за руку Музана, едва повисла в воздухе. Мужчина вглядывается в её глаза, не видя там никого страха, как в первую их встречу. Всё с такой же глупой храбростью и небольшим безразличием смотрит на него.              Не сдержится.              Его губы опускаются на её, прикусывая их. Поцелуй жёсткий, грубый, словно показывает, что именно Музан здесь главный. Небольшие раны, что образуются на её губах тут же заживают, но Кибуцуджи чувствует её кровь — сладкую, слишком тягучую, что сводит скулы.              Асура сначала даже не отвечала на этот поцелуй, но всё же, прикрыв свои глаза, обхватив шею мужчины, она отвечала ему не менее пылко, правда, менее грубо. Поцелуи неумелые, старается следовать за темпом Кибуцуджи, старалась повторять его движения. Воздуха не хватает на этот длительный поцелуй. Музан отрывается первым, слизывая каплю крови Асуры. Ухмылка появляется на его лице.              — Проголодалась?              Музан просто не сможет её убить сейчас. Слишком привязался к Асуре за несколько десятков лет, что прошли в одно мгновение. Только Асура оставалась рядом, легко улыбалась и ждала любого приказа. Слишком преданная, и чертовски манящая. Асура — его слабость. Ещё одна, главная слабость Кибуцуджи. Жена и дочь не так влекут к себе, как она.              Чёртовы чувства.