Вселенная очерков

      Может, уже хватит?              Если честно, она сама понимает, что надо заканчивать этот театр абсурда. Надо брать себя постепенно в руки и приводить в чувства, только не может. Сколько она уже не появлялась в этой треклятой школе? Не знает, даже не помнит какая сигарета за день ушла в пепельницу, что аккурат находилась на подоконнике. Она словно находилась в каком-то другом измерении, где время текло настолько эфемерно, что не замечаешь, как проходит день.              Было плохо. Чертовски плохо. Искусственная улыбка не помогала скрыть боль, только сильнее разъедало всё нутро. Хотелось убежать подальше от того грёбанного театра. Хотелось засунуть все их соболезнования по поводу утраты родителей подальше, и вообще послать всем известным путём. Эти слова ей не вернут родителей и младшего брата.              Семья Хомма — не удачливая, как сулит их фамилия. Все умерли на операционном столе в небольшом промежутке времени, не приходя в сознание. Эми сидела в приёмном отделении. Наблюдала за тем, как врачи бегают из стороны в сторону и пытаются помочь. Кто-то дал ей салфетки, чтобы вытерла кровь с рук, с лица, с шеи. А потом подошли, пытаясь всё спокойно объяснить. Три разных врача сообщили три ужасные новости. После каждой Эми пришлось откачивать, приводить в сознание и, казалось, госпитализация грозила и ей. Каким образом у неё не было ни травм, ни вывихов после аварии — неизвестно.              — Как ты оказался в больнице?              Голос хриплый, сорвавшийся. Она давно хотела задать этот вопрос, но так и не решалась. Сначала надо было подписать необходимые бумаги, найти опекунов — они будут высылать только деньги, навещать не будут, — а после назначена дата похорон. Прошло пару недель, а может и больше. Эми осталась одна в большом доме, не заходя в комнаты умерших и до сих пор держала траур. Она действительно пыталась ходить в школу, но после многократного: «примите мои соболезнования» — сбежала. Рёхей навещал её, приносил продукты, помогал по дому и убирал окурки и алкоголь — нагло взятый из запасов родителей. Ему действительно могло это надоесть. А сейчас голос снова вернулся на место.              — Мне позвонила Киоко. Сказала, что была не далеко, заметила, как твоих родителей и брата увозят, и тебя заодно. Я попросил у неё узнать в какую больницу вас забирали. Прибежал, а дальше ты знаешь.              Рёхей внимательно смотрел на её реакцию. Эми повернула к нему голову, пару раз моргнула и снова сделала затяжку. Она пыталась вспомнить, в какой именно момент она заметила присутствие Сасагавы. Хомма помнит его прикосновения. Помнит, что кто-то пытался вытереть всю кровь с лица. Начинает вспоминать, что он был всё время с ней в больнице, и помог не разбить себе голову об кафель. Как она могла забыть такие вещи, и вспомнит только сейчас?              — Рёхей, тебе не надоело? — она едва ведёт плечами, подрагивая из-за подступающих слёз. — Приходишь ко мне каждый день, наводишь красоту в квартире, следишь за моим питанием, покупаешь продукты. Не трать своё время на меня, пожалуйста. Я когда-то выберусь из этой ямы.       — Я хочу тебе помогать и буду помогать, Эми, — небольшой шажок в её сторону, девушка внимательно наблюдает за ним. — Ты мне дорога, Эми. Ты экстремально волнуешь моё сердце, — ещё немного, ещё чуть-чуть и она коснётся его.              Рёхей аккуратно тянется к ней. Пальцы осторожно поглаживает выступающие скулы из-за обильного курения, принятия алкоголя и отсутствия нормального питания. Губы потрескавшиеся, сухие, кожа содрана с них и маленькие капельки крови ещё виднеются на них. С костяшек содрана кожа — Сасагава видел на противоположной стене небольшую вмятину, а ещё разбитое зеркало, которое парень убирал. Тело дрожит, а глаза, кажется, просветлели впервые за этот мучительный месяц. На него всё свалилось таким кубарем, что он еле выдерживает. Но впервые Сасагава понимает, что надо помочь Эми. Он хочет помочь ей.              Его футболка постепенно пропитывалась её жгучими слезами. Теми, что она сдержала в больнице, на похоронах и на протяжении всего месяца. Хомма до треска сжимает его одежду в своих руках, притягивая к себе ещё ближе. Громкие рыдания звучали, казалось, на всю квартиру. Рёхей стоял на одном месте, поглаживая её спутанные, грязные волосы и нашёптывая успокаивающие слова.       

***

             — Тебе ведь было тяжело тогда, да? — она выглядит свежо спустя пару месяцев, практически отправилась от того ужасного состояния и постоянно наблюдается у психолога. — Тяжело наблюдать за мной, стараясь сохранить улыбку на лице. А у самого были проблемы с Варией, учёба. С лёгкой руки Реборна я тоже втянута в эти разборки, но меня пока не используют.       — Эми, я сделал то, что посчитал нужным, — Рёхей ласково улыбается, притягивая к себе и успокаивающе поглаживая. — Ты нуждалась в моей поддержке.       — Я заревела тебе всю футболку, а после отрубилась на руках.       — Ты проспала сутки, — её улыбка помогает отвлечься от странных, непонятных мыслей. — Я каждый раз подходил к тебе и проверял: живая ли ты или нет? Родители были по началу против того, что я так рвусь к тебе домой. Но потом вошли в моё положение.       — У тебя самые терпеливые родители на свете.              Рёхей утягивает её обратно на кровать в комнате, когда та порывается привстать. Хомма потягивается в его объятиях, совершенно не против задержаться ещё на пару секунд или же часов. Для того чтобы её состояние как-то стабилизировалось, пришлось поискать хорошего психолога через знакомых. Сама же Эми переехала на небольшое время к Рёхею, буквально на неделю, а после вернулась в родной дом. Родители у него очень понимающие и заботливые.              — Я видел тебя через десять лет, — Рёхей внимательно слушает, как Эми на мгновение успокоилась и прислушивалась к нему. — Ты экстремально стала моей женой и мамой.       — Серьёзно? — девушка пыхтит, пока переворачивается в его загребущих руках. — Я бы не отказалась от удовольствия встретить тебя через десять лет. Уверена, ты стал больше в размерах.              Рёхей ещё фантомно помнит, как нёс раненую будущую версию Эми на руках, когда та прикрывала его. Будущая версия его возлюбленной была немного выше и чуточку полнее, но даже так выглядела краше спустя столько лет. Дети были всё это время у его родителей, как Сасагава помнит, но может ошибаться. У них родились двойняшки — мальчик и девочка, — Хомма показала их фотографию и комнату. Парень не мог не отметить, что девочка пошла на бокс, а сам мальчик на скрипку. Конечно, Рёхей сильно удивился, но всё равно ничего сделать не смог бы.              Парень наматывает на свой палец её длинный локон — в будущем они ещё длиннее, чем сейчас. Голубые глаза смотрят в его серые с такой заботой, с такой любовью, что ноет сердце. Только пару месяцев глаза он смотрел на заплаканные, вымученные и болезненные глаза, которые относились к нему насторожено. Она действительно пару дней не подпускала к себе домой, а после того, как обнаружил, что дверь раскрыта на распашку — испугался. Испугался, что кто-то мог причинить вред Эми. Внутри была полная разруха, только комната родителей и брата не тронута, а сама Хомма сидела в этом бардаке с сигаретой в руках. Кажется, именно тогда он получил ключи от её дома.              — Мне было больно и тяжело, когда я видел тебя в том состоянии. Я пытался тебе помочь, — Эми внимательно слушает его, ведь это один из немногих искренних разговоров, когда Рёхей открывается, а не строит из себя сильную личность. — Не знаю почему, но хотелось тебе помочь. Я впервые увидел тебя разбитой, сломленной, глядящую в пустоту. А тебе врач за врачом сообщают эти страшные новости. Наверное, я тогда понял, что влюбился в тебя. Точнее, осознал это. Мне хотелось тебя защитить, вытащить из этого состояния, — Рёхей выдыхает и прикрывает глаза, опуская голову куда-то в изгиб шеи. Ему действительно тяжело делится чем-то, и Эми это понимает.       — И ты смог это сделать, — иногда действия важнее слов. — Покупал продукты, когда я не ела и кормил с ложки. Отбирал сигареты с алкоголем, когда понимал, что это чёрт знает какая пачка сигарет и бутылка алкоголя. Нашёл мне хорошего специалиста и отвёл туда за ручку, считай. А сейчас помогаешь мне восстановится в физическом плане. Я так сильно тебя обожаю, так сильно тебя люблю, что представить не могу, через сколько я бы выбралась из этого ада самостоятельно.              Рёхей прижимает Эми к себе ещё сильнее, позволяя себе быть немного слабее. Он действительно сильно устал за эти месяцы. Учёба, помощь Эми, клуб, мафия. Это так всё закрутилось, что Сасагаве казалось, что ещё немного и сойдёт с ума. Так много событий, так мало времени на себя, на них.              — Поспи немного, — Хомма опускает руки на его плечи, успокаивающе поглаживая. — Ты, наверное, сильно измотался, а сегодня наш общий выходной.       — Но после сна мы обязательно экстремально поедим.       — Хорошо.