* * *
— С каждым орном всё хуже, — хмуро произнёс Мегатрон, отвернувшись от окна, из которого он только что наблюдал за патрулирующей район полицией. Кажется, опять кого-то поймали на драке. — Уже третий раз за глаксин, — продолжил серебристый, подходя к красно-синему трансформеру. — И я готов поспорить, что инициаторы снова низшие. Орион, снова гостивший у друга, разделял его беспокойство. — Вряд ли они просто вдруг осмелели, Мегатронус, — заметил архивариус. — Кто-то намеренно подбивает их на это. — И чего они, интересно, хотят этим добиться? — раздражённо осведомился гладиатор. — Думают, функционировать легче станет, если им удастся помять высшим корпуса? Орион, — голос Мегатрона резко стал серьёзным и напряжённым. — Ты ведь понимаешь, что всё это означает? Архивариус вынужден был кивнуть, хотя он до последнего надеялся, что ситуация до нынешнего состояния не дойдёт. Выражение его фейсплета выдавало испытываемую красно-синим трансформером тревогу. — Да. Если ситуация не изменится.., — короткая пауза, а затем, как приговор: — это может привести к восстанию. — Вот именно, — хмуро кивнул Мегатронус. — И если эти идиоты из Совета в скором времени этого не поймут… исправлять ситуацию станет слишком поздно. Лекса Происходящее вокруг напоминало дешёвую игру процессора. Я ясно видела, как с каждым орном трансформеры всё больше боятся выходить на улицу, какими подозрительными, а то и злыми взглядами, они сверлили друг другу оптику, а затем поспешно расходились в разные стороны, будто куда-то спешили. Я слышала о бесчётном количестве драк, но, к своему счастью, пока не стала свидетельницей ни одной из них. С другой стороны, это вполне может быть лишь вопросом времени. Перспектива наткнуться однажды на такое не вызывала у меня даже малейшей симпатии, так что я и сама последнее время предпочитала оставаться дома, и без лишней надобности не выходить. С моим умением находить неприятности на одно место – это не перестраховка, а банальная необходимость. Положение не то чтобы устраивало меня… но выходить действительно становилось просто страшно. И всё же сегодня я вышла из дома. Ненадолго, буквально туда и обратно, записаться наконец-таки на приём к врачу, к которому я уже несколько глаксинов попасть не могла, за что сейчас активно себя ругала. Чего тянула только? На тот момент, когда решила идти, это было гораздо безопаснее, чем сейчас! А идти надо, ибо происходящее со мной совершенно точно ненормально. Путь туда прошёл без происшествий. Удалось записаться на следующий глаксин, и, услышав это, я ошарашенно посмотрела на дежурного. А не охренели ли они? — А что вы хотите? — трансформер развёл манипуляторы. — У нас всё наперёд расписано, и при этом почти каждый орн поступает несколько трансформеров с экстренными случаями. Не знаете, что ли, что вокруг творится? Я скрипнула дентопластинами. Шла-а-ак… Но делать всё равно было нечего, и я, мысленно послав и дежурного, и весь медпункт, согласилась на предлагаемую дату. Надеюсь, к этому моменту я не помру от этих странных приступов. Обратно шла уже не так сильно нервничая, всё ещё злясь из-за невозможности записаться на ближайший орн (ну на кой скраплет тянула, а, ну на кой?), пересекала переулок за переулком, пока едва не влетела в небольшую группу трансформеров. От неожиданности ойкнула и едва не упала, отшатнувшись. На меня уставилось пять фейсплетов со злым выражением, оглядев которые, я – сама не знаю, с какого Юникрона – тихо спросила: — Низшие?.. Трансформеры медленно развернулись, и их оптика стремительно налилась какой-то остервенелой злостью. Такой давней и застарелой, что мне на несколько кликов отказал голосовой модуль. — А ты имеешь что-то против, высшая? — прошипел один из них. Я покачала головой, невольно прижимая манипуляторы к искре. — Я… я не высшая.., — почти прошептала с трудом вернувшимся голосом и невольно отступила ещё на шаг назад. В процессор почти тут же пришло понимание, что ответ был неверный. Трансформеры, как один, шагнули мне навстречу, вынуждая отступить ещё на шаг. Но низшие – теперь я была уверена, что это они – снова придвинулись ко мне. Шаг. Они за мной. Ещё шаг, а они следом, постепенно окружая и лишая меня таким образом возможности изменить направление. Шаг… Я отступала, пока за спиной не оказалась стена ближайшего здания, и моя искра испуганно затрепыхалась в грудной пластине. Трансформеры подошли вплотную. — Что ж, высшая.., — медленно протянул всё тот же, подойдя ближе остальных. Мой взгляд уткнулся ему в оптику, и то, что я увидела в ней, парализовало меня окончательно. — Мы научим тебя относиться к нам с бо́льшим уважением. — Я бы не был в этом так уверен, — раздался вдруг холодный голос, и все пятеро резко обернулись у новоприбывшему. Сквозь плотно окружившие меня корпусы я сумела разглядеть ещё один – высокий, мощный, серебристый. Ему я обрадовалась, как родному. И паралич резко вдруг прошёл, как не было его. — Предлагаю решить вопрос мирно, — невозмутимо, с заметной жёсткостью в голосе произнёс гладиатор и сделал шаг вперёд. — Фемку вы отпускаете, и я забываю о том, что здесь видел. Боты нахмурились, явно не собираясь меня отпускать, но перспектива драки с одним из лучших гладиаторов Каона ни у кого не вызвала восторга. Помялись несколько кликов и в конце концов расступились. Главный среди них, чья оптика вызывала у меня ужас, резко мотнул головой, мол, проваливай. Я оторвалась от стены и, немного шатаясь от пережитых эмоций сделала навстречу своему нежданному спасителю несколько неуверенных шагов, а затем его жёсткие пальцы вцепились мне в манипулятор, и он решительно потащил меня прочь. Обычно не терпящая чужих прикосновений, на которые не давала согласия, я даже не пикнула, молча позволяя ему уводить меня подальше от компании агрессивно настроенных низших. Да и сильно сомневаюсь, что мне бы удалось высвободиться — хватка Мегатронуса оказалась ожидаемо крепкой, хоть и не болезненной. Сдерживается… ведь что-то мне подсказывает, эта хватка может быть и куда сильнее. Больнее. Когда «весёлая» компания низших осталась далеко позади, Мегатронус наконец замедлил шаг и перевёл взгляд на меня. Его оптика выражала раздражение, смешанное с какой-то усталостью. — Только вы могли наткнуться на пятерых низших в этом месте, — трансформер явно хотел закатить оптику, но сдержался. — Ваш уровень везения просто поражает. Мгновенно ощетинившись, я вскинула голову – вертящаяся в процессоре мысль отблагодарить его тут же была отброшена куда подальше, и я предприняла попытку выдернуть ладонь. Решительную… но неуспешную. — Вы даже не высшая, а всё равно попались, — продолжил трансформер всё тем же тоном, будто не заметив моей попытки, и покачал головой. — Удивительно просто. Я снова дёрнулась, и Мегатронус наконец остановился и выпустил мою ладонь, полностью разворачиваясь ко мне. — С чего вы взяли, что не высшая? — осведомилась я, скрещивая на груди манипуляторы. Он не ошибался, но уверенность, с которой Мегатронус произнёс это, почти взбесила. Я так плохо выгляжу? Увидев выражение моего фейсплета, гладиатор коротко усмехнулся. — Мне случалось видеть высших, и на них вы, уж извините, не тянете, — соизволил пояснить он, и от такой наглости я едва не задохнулась. Не тяну на высшую? Да как он смеет?! — Впрочем, это как раз неважно, — сухо и даже сурово произнёс он, не давая мне вставить и слова. — Куда важнее, что сейчас совсем не лучшее время для прогулок в одиночку. Не видите, что за окном творится? Вижу, конечно. Не слепая ведь. И смотреть с каждым орном всё страшнее. Я подавила желание крепко зажмуриться. Ну почему? Почему это происходит? Почему Хранительница ничего не делает, почему не помогает? Она собиралась уйти… но ведь ещё не ушла, даже преемника пока не объявила. Так что же? Где же её мудрость и сила, так воспеваемые в архивах? Где, когда они так нужны? — Вы меня слышите? — хмуро осведомился Мегатронус, вырывая меня из потока мыслей, и я подняла на него недовольную оптику. — Не ходите никуда одна. А с вашим везением – не ходите лучше вообще. Я подавила полный раздражения вдох. В грудной пластине вдруг вспыхнула злость, но уже не на его слова – на мою реакцию. В третий раз я встречаю его, и каждый раз проигрываю. Одно его слово, и меня распирает от возмущения, так, что дар речи отнимается. А Мегатронус это видит. Видит, и пользуется. Ну всё. Хватит. Посмотрим, что ты скажешь на это… спаситель. Скрывая кипящее внутри возмущение, я насмешливо приподняла бровь и наклонила голову набок. — Что я слышу? — мило улыбнувшись, вопросила я. — Вы что же, беспокоитесь обо мне? Мой укол однозначно попал в цель – я поняла это по будто застывшей на миг оптике. Но Мегатронус быстро овладел собой и хмуро, хоть и с явной ноткой издевательства, ответил: — Просто не хочу снова вытаскивать вас из очередной передряги, Лекса. Я хмыкнула в ответ на это заявление и с вызовом посмотрела на него. Знаменитый гладиатор имел репутацию не только прекрасного воина, но и весьма жёсткого трансформера, однако вот уже в который раз встречаясь с ним я почему-то не боялась. Скорее бесилась из-за этого выражения насмешки, с которой он почему-то всегда смотрел на меня. Та-а-ак… а что, если... — Что ж, — невозмутимо сказала я, всем своим видом демонстрируя ему равнодушие, — в таком случае, очень сожалею, что причиняю вам хлопоты. Увы, но безвыходно сидеть дома не представляется для меня возможным. Значит, придётся вам меня спасать… если будет такая необходимость. Насмешка пропала, как не было её – вместо этого мне ясно стало видно то самое раздражение смешанное с возмущением, которое обычно испытывала я сама при встречах с ним. Кажется, сейчас мы поменялись ролями, и, осознав это, я не сдержала удовлетворённой ухмылки. Мегатронус медленно выдохнул и вперил в меня мрачный взгляд. — А вы упрямы, — задумчиво протянул тот, и я развела манипуляторами. — А с вами по-другому, как видите, не получается, — не скрывая веселья, я точь-в-точь повторила ту его фразу на площади, сказанную мне в тот же орн, когда Беатриса объявила об уходе. И Мегатронус понял – на его фейсплете мелькнуло раздражение, а затем ему на смену медленно пришло хищное выражение. — Ну а теперь, — я улыбнулась почти искренней улыбкой, — прошу меня извинить, мне пора идти. Благодарю вас, что проводили. Проследив оптикой за моим кивком, он увидел стоящее позади нас здание и усмехнулся. Сам того не ведая, Мегатронус благополучно довёл меня до дома. — Был рад помочь, Лекса, — он второй раз за орн произнёс моё имя, и процессор посетила мысль, что очень странно в таких обстоятельствах продолжать обращаться друг к другу на «вы». — Теперь, зная, где вы живёте, спасать вас должно стать проще. Вспыхнувшее возмущение едва не вырвалось наружу, но мне удалось его сдержать – лишь слегка дёрнувшийся уголок рта говорил об испытываемых эмоциях. — Вот и прекрасно, — я снова мило ему улыбнулась. — А теперь, если позволите, мне и вправду нужно идти. Я чуть развернулась, но Мегатронус промолчал, и я уже зашагала к зданию, когда в спину донеслось: — Конечно. До скорой встречи… Лекса. Уже в дверях я обернулась. Мегатронус смотрел на меня со всё тем же хищным выражением, и я с трудом подавила дрожь. Этот трансформер был сильнее. Как бы я не злилась, но он гораздо сильнее меня. Даже его взгляд давит так, что хочется втянуть голову в плечи, а лучше сбежать. Тот взгляд, который он устремил сейчас на меня, было почти невозможно выдержать. Казалось, он прожигает насквозь, вынуждает отвести оптику. И я подняла голову. Подняла и прежде, чем уйти, заглянула в самую глубину его окуляров, не желая проигрывать даже в этом поединке. Вызов принят.* * *
Настоящее время. Один месяц спустя Эвелина Я проснулась под утро, с тяжёлой неохотой открывая глаза. Сознание крайне медленно возвращалось из прошлого в реальность, свет комнаты – хоть и не очень яркий из-за туч за окном – раздражал, и общее состояние организма явно оставляло желать лучшего. Пересилив себя, я заставила себя подтянуться на локтях и сесть в кровати, но тьма снова плеснула в глаза, и я уткнулась головой в колени, ожидая, пока сознание окончательно придёт в норму. Картины прошлого, хоть и не были чем-то страшным (по крайней мере, пока), с каждым разом навевали всё большую тревогу. Почти всю сегодняшнюю ночь мне снились неясные образы. Никакой конкретики, они напоминали нелепые мазки художника по холсту, сделанные в порыве злости или отсутствия идей. Такие же бессмысленные и между собой не связанные, порою бледные, а иногда резкие, чёткие. Но этих «мазков» становилось всё больше, и в какой-то момент неясные образы стали складываться во что-то единое, и стало понятно, что всё увиденное было общим фоном. Грубыми, крупными взмахами, наслаивающимися один на другой, перед моим мысленным взором наконец нарисовалась единая картина происходящего, общее настроение того периода, что был незадолго до начала войны. Все картины были настолько нечёткими, что я даже не запомнила толком ничего конкретного, но всё же увиденное каким-то образом структурировало информацию в моей голове, и теперь я чувствовала себя так, словно сама пережила всё произошедшее… но только очень, очень давно. Так давно, что ты вроде помнишь события… но уже не помнишь подробностей, и остаются лишь смутные образы. И ощущения. Смятение, неуверенность… Смирение, равнодушие… Неясные опасения, лёгкая тревога, всё усиливающееся напряжение… Страх. Из прочитанного на корабле десептиконов больше двух месяцев назад я знала, что кастовая вражда - это и есть главная причина начала войны, а всё остальное - смерть Александрины, жуткая история случившегося с правящей на тот момент верхушкой и та кошмарная резня, о которой мне рассказывал Фаст… всё было уже постфактум, большая часть которого не случилась бы в принципе, реши тогда раса трансформеров свои социальные проблемы. Когда я только попала на корабль, мне было до жути интересно почитать о причинах войны… но именно эту тему я так и не смогла дочитать до конца. В начале документа шло как бы краткое содержание, итоговые суждения о том периоде, а также некоторые ключевые события. Вот где-то там я чтение и забросила. Не осилила. Просто не осилила весь тот поток ужаса и боли, что нахлынул на меня всего за несколько строчек описания самой кошмарной войны в мире. Именно по этой причине о той самой резне среди высших я узнала именно от Фаста – закрыла документ ещё до того, как успела дойти до этого жуткого исторического события, являвшегося лишь маленькой крупицей из всего того, что хранила в себе история трансформеров. И хорошо, что закрыла. Одного взгляда Фаста в ту секунду, когда он говорил о резне, мне было более чем достаточно, чтобы до сих пор содрогаться от ужаса. Почти всех высших… просто вырезали. Никого не пощадили, и в ту ночь энергона пролилось так много, что он тёк рекой. Фаст сказал, что выжило немного. И судя по его тону… то, что выжил хоть кто-то, было сродни чуду. А что потом? Они сбежали? Скрылись, сменили имена? Или низшим было уже всё равно? Я осторожно потрясла головой, выждала ещё немного и наконец рискнула, осторожно оторвавшись от своих колен. К счастью, никакой черноты перед глазами не возникло, а от плохого самочувствия не осталось и следа. Вздохнув с облегчением, я впрочем не стала менять удобную для размышлений позу, лишь подняла голову выше и уткнулась взглядом в стоящий у противоположной стены шкаф. Фасту точно было не всё равно, и это ведь он низший. Резня-то шла среди высших, тех, кого сам Фаст по логике вещей должен, если не ненавидеть, то не испытывать тёплых чувств точно. Насколько же ужасным должно было быть произошедшее, что даже Фаста проняло? Фаст… Где он сейчас? Вернее, это ясно, на корабле десептиконов, конечно же… или нет? Я в задумчивости потёрла висок. Мозг с радостью зацепился за возможность изменить предмет размышлений, и я не стала противиться. Фаст ведь явно был не в восторге от того, что принял когда-то сторону десептиконов, и оставался он с ними по большей части из страха… А что теперь? Может, после гибели Мегатрона он наконец смог уйти от них? И Фаст ведь помог мне тогда, на мосту… Нет, Эвелина, стоп! В раздражении я мотнула головой и досадно поморщилась. В голове зазвучал отрезвляющий голос разума. Хватит, Эвелина, выдавать желаемое за действительное. Как бы тебе ни нравился Фаст, как бы ты ему ни сочувствовала… Хватит. Что бы там ни было, он десептикон. Да, у низших есть огромные основания ненавидеть высших, но последние годы войны они убивали автоботов. А среди автоботов высших – единицы, лишь те, кто вдруг каким-то чудом выжили. И десептиконы это прекрасно понимают. И давняя несправедливость не оправдывает того, что именно по вине десептиконов в итоге погиб Кибертрон. И это ещё не считая всех тех страшных вещей, что они творили с автоботами… Я прикрыла глаза. Ну всё. Всё, достаточно. Размышлять об этом можно до бесконечности, а мне и так есть, что обдумать. Коротко выдохнула, мысленно отсекая всё ненужное, и опустила голову, опёршись о колени щекой. Итак. Лекса в моих снах всё ещё не Хранительница и, кажется, ещё даже не подозревает, что скоро ею станет. Да и скоро ли? Судя по небрежно показанным отрывкам, я сейчас наблюдала за периодом, идущим аккурат перед началом войны - за концом Золотого века. С названием я бы, конечно, поспорила, но в документах этот период носил именно такое название. Как раз тогда ситуация с откровенно хреновым социальным строем начался резко обостряться… и примерно тогда же стало известно о кончине Беатрисы и о появлении новой Хранительницы – Александрины. Значит, всё же скоро. Уже скоро я должна буду увидеть, как эта сиреневая фем изменится навсегда, водрузив на свои плечи огромную ответственность за свою планету и свой народ. И станет на шаг ближе к тому ужасному исходу, что будет ждать её в конце. Я невольно поморщилась и ощутила неприятную дрожь. Ярил несколько раз уверял меня, что участь Александрины мне не грозит, но от инстинктивного страха никуда не денешься, да и, будем откровенны, после каждого нового видения об Александрине думать о её дальнейшей участи становилось всё более болезненно. Одно дело, просто читать о какой-то там убитой Хранительнице, об абстрактном образе, и совсем другое – видеть реальную личность, понемногу узнавать её характер и понимать, что такая участь ждёт не какого-то придуманного книжного персонажа, а вполне конкретного, реально существующего. И ещё сложнее – переживать события глазами Александрины. Я видела далеко не всё. Порой картинка будто проваливалась, становилась нечёткой и мутной, но я всё же видела. А если не видела – чувствовала. Слышала. И с каждым новым видением впадала во всё большую тревогу. Коротко вздохнув, я снова потрясла головой и устало плюхнулась обратно на кровать – прямо так, боком, продолжая обнимать колени руками и уткнувшись в них лбом.* * *
Корабль десептиконов В огромном, мрачном, мерно мерцающим фиолетовым светом лазарете были слышны странные звуки, эхом разносившиеся по помещению – шумные, ритмичные, с идентичными паузами и продолжительностью. Их гулкое отражение от стен гуляло по комнате, многократно повторяясь, и создавалось впечатление, будто гудит огромный механизм – точный, отлаженный, работающий правильно, мощно и вместе с этим словно… искусственно. Этот странный звук шёл из огромных гибких трубок, представляющих собой части системы жизнеобеспечения. Данная конструкция была подключена к крупному серебристому корпусу трансформера, явно пребывающему в отключке. Воздух шумно бежал по трубкам и проникал по ним в корпус, заставляя его мощную грудную клетку медленно вздыматься, а после – столь же медленно опускаться. Система контролировалась оснащённым всеми необходимыми программами компьютером, и на тускло мерцающем здесь же дисплее была чётко отображена вся информация о состоянии пациента. Все характеристики находящегося в коме полностью на нуле. Кроме мозговой активности – она практически максимальна. Привычный шум бегущего воздуха вдруг прорезался резким свистом от сдвига дверных панелей – и на пороге обычно пустого лазарета нарисовался тревожный фейсплет исполняющего обязанности лежавшего в коме лидера. Алая оптика вошедшего быстро пробежалась по серебристому корпусу, по показаниям на дисплее, вернулась к пациенту, а затем тревога медленно сменилась выражением полного удовлетворения, и в лазарет Старскрим вошёл с надменной ухмылкой на фейсплете, гордо расправив плечи. — Доброй ночи, лорд Мегатрон, — произнёс он, прямо на ходу поднося манипулятор к искре и издевательски кланяясь серебристому корпусу. — Надеюсь, вы здесь не скучаете. Ответа “временный” лидер, естественно, не дождался, но это нисколько его не расстроило. Напротив, будто бы подтолкнуло к развязыванию разговора, пусть даже больше походившего на монолог. — Мы делаем всё возможное, чтобы обеспечить вам лучшие условия, мой повелитель, — заверил Скрим, не пытаясь скрыть явного издевательства в голосе. — Наши медики во главе с Нокаутом заверили меня, что система жизнеобеспечения функционирует в полном объёме. Серебристо-серый трансформер обвёл всю конструкцию нарочито внимательным взглядом. Коротко усмехнулся, будто вспомнил какой-то забавный случай, и снова посмотрел на Мегатрона. Не переставая как-то грустно улыбаться, пояснил причину смеха: — Послушаешь их и решишь… что вы в скором времени очнётесь. Смешки смолкли. До этого стоявший чуть в отдалении Старскрим медленно приблизился к неподвижному корпусу. Грудная клетка Мегатрона в очередной раз медленно поднялась… и столь же медленно опустилась. Ухмылка сикера стала почти ядовитой, он замер возле головы лидера, неспешно склонился над ней и прошептал ему в аудиосенсор, не скрывая торжества: — Как жаль, что это не так. Десептикон резко вернулся в горизонтальное положение – эмоции на фейсплете вдруг сменились. Вместо только что присутствовавшего там злорадства проступили гнев и раздражение, едва не обида. — Но это не мешает тебе упорно рушить все мои планы, Мегатрон! — воскликнул вдруг он с истеричными нотками. — Только я нашёл способ вдохновить своих воинов, как ты решил заявить о себе и всё испортить! Мысли о том, что провал полностью был виной Мегатрона, были Старскриму столь же приятны… сколь были лживыми. И как бы Скрим ни хотел свалить вину на вечного врага и повелителя… он прекрасно понимал, что в конечном счёте возвращение Мегатрона обернулось ему же в пользу. Со Скайсквейком Старскрим серьёзно прокололся — но, на его счастье, автоботы всё же каким-то непостижимым образом одолели десептикона. Изначальный план сикера провалился полностью, но кто же знал, что к ситуации примешается выживший Мегатрон? Досадно, что Прайм выжил, а десептиконы лишились одного из лучших своих воинов… но всё было бы гораздо хуже, если бы Скайсквейк тогда уничтожил Прайма и сейчас горой стоял бы за своего лидера, который, как оказалось, не взорвался два месяца назад вместе с мостом. И Юникрона с два Старскрим бы смог удержаться сейчас у власти. Даже чисто номинально. А со Скайсквейка сталось бы и прирезать сикера, приди к нему в процессор мысль, что тот опасен для обожаемого лорда. Старскрима передёрнуло от представленной перспективы. Нет, всё же, как на ситуацию не смотри, а гибель Скайсквейка имела лишь положительные последствия. Командующий десептиконами нервно выдохнул и, сцепив манипуляторы за спиной, прошёлся по лазарету взад-вперёд. После «возвращения» на корабль Мегатрона, к Старскриму по сути снова вернулось его прежнее звание заместителя, и требовать называть себя лордом сикер был уже не вправе, однако, неожиданно для него самого, на корабль целиком и полностью вернулось то, чего он так добиться и не смог – дисциплина и вера. Вера во всё. И в будущее... и в победу. Перебесившись из-за этого поначалу, Старскрим вскоре понял, что может использовать этот факт в свою пользу – да, сейчас десептиконы верны в первую очередь Мегатрону. Но ведь этот Мегатрон не осуществляет непосредственного руководства в данный момент, полностью отдав это полномочие Старскриму (пусть даже сам об этом не в курсе, но должность главного заместителя и так подразумевает это). Так почему бы не использовать сей факт для того, чтобы дать десептиконам возможность… привыкнуть? Привыкнуть к тому, что ими командует именно Старскрим. Да, он и прежде заменял Мегатрона на довольно длительные сроки, но тогда это было объявлено самим бывшим гладиатором. А сейчас всё иначе. Старскрим действует именем их повелителя, но самого назначения, указа об этом не было. Пока их лидер в коме, Скрим будет замещать его… и, кто знает, если однажды их повелителя действительно не станет, десептиконы легче воспримут смену главнокомандующего? Гораздо легче, чем в прошлый раз. На это Старскрим и делал весь расчёт. А что ему оставалось? Серебристо-серый наконец прекратил бесцельное хождение – замер спиной к Мегатрону, застыл на какое-то время. Осторожно, будто даже опасливо покосился на бессознательного лидера… и извлёк из бардачка кристалл тёмного энергона, с которым вот уже месяц не расставался. Вот оно. Спасение Мегатрона. Одно лишь движение… и их лидер очнётся. Займёт своё место, вернёт командование над десептиконами… а его, Старскрима, своего спасителя, щедро наградит и после такого уже не посмеет отдалить. Даже если захочет – не посмеет. И это выход из ситуации. Вновь обрётших веру десептиконов возглавит Мегатрон... ...А Старскрим так и останется его заместителем. Верным, несменяемым… вторым. Вечно вторым, всегда в тени так обожаемого всеми Мегатрона… — НЕТ! — рявкнул серебристо-серый так, что его голос на миг перекрыл шум от работы системы жизнеобеспечения; Старскрим стремительно развернулся к Мегатрону – фейсплет сикера перекосило от ярости. — Никогда! Даже не надейся, что я снова буду служить тебе, Мегатрон! Больше я не склонюсь перед тобой! Не надейся! Он одним движением убрал кристалл обратно в бардачок и, больше не глядя на Мегатрона, быстро зашагал к выходу из лазарета. Лишь уже почти у дверей чуть замедлил шаг, рявкнул: — Не склонюсь! И если для этого мне придётся держать тебя в коме вечно, я так и сделаю! А затем с громким свистом дверных панелей покинул территорию лазарета.* * *
Россия. Эвелина Стоя посреди своей комнаты, я в нетерпении притопывала ногой и раз, наверное, в десятый оглядывала свой потолок. Огромное белое полотно, разбавленное точечными светильниками, незаметно прилегающее к стенам и сливающееся с ними. Четыре одинаковых белых угла. Неясный блик от света окна… Ого, а возле того светильника пятнышко есть, оказывается, надо же… Взгляд прошёлся по всем углам по кругу. Потом обратно. И ещё раз. Порядком устав от уже изученной вдоль и поперёк картины, я опустила голову, уткнувшись взглядом теперь уже в пол, благо хоть он был не белым, а бежевым, пусть и с сероватым отливом. На плечи от этого движения упали пряди волос, и я замотала головой по сторонам, сбрасывая их. Сегодня, разнообразия ради, я собрала волосы в высокий хвост – довольно непривычную и обычно не особенно любимую мною причёску. Ощущения были немного странные, но зато пряди не лезли в лицо и падали обратно на спину одним движением головы. С последним я, кстати, кажется, увлеклась. По крайней мере за сегодняшнее утро я уже несколько раз ловила себя на том, что снова беспричинно и чрезмерно активно мотаю головой. Блуждающий по полу взгляд медленно поднялся вверх, уткнулся в центр комнаты – прошёлся по мятным шторам, белому тюлю; устремился вправо, к рабочему столу; влево – к кровати; снова вправо, перетёк со стола на открытые белые полки, заставленные книгами и некоторой мелочью, которая вроде нахрен тебе не нужна, а выкинуть жалко. Я прошлась взглядом по каждой из этих штучек... и не выдержала – с выдохом подняла руку с телефоном в руке, набирая номер. — Ребята, — выразительным тоном обратилась я, когда соединение установилось, — а вы про меня там не забыли? Лично мне в голову шло только такое объяснение того, что я уже минут пять стояла посреди комнаты в ожидании, когда же появится мост, обычно открываемый секунд через десять после звонка. В ответ на мой вопрос из трубки послышался сначала какой-то грохот, потом шипение, чьё-то сдавленное ругательство и лишь после – раздражённый тон Рэтчета: — Нет. Жди. Затем снова какие-то погромыхивания. В этот раз я не стала отключаться и продолжила слушать. — У вас там всё в порядке? — уточнила я спустя ещё минуту, так как странные звуки никуда не делись, а мост всё не открывался. — Да! — так рявкнул Рэтчет, что я едва не поперхнулась от неожиданности. Нет, я, конечно, всё понимаю, но зачем орать? Снова послышался грохот, а затем раздалось знакомое бибикание. — Би, ну я ж так не понимаю, — грустно протянула я, когда за произнесёнными звуковыми сигналами словами не последовало перевода. Моста всё не было. Шуршание. И новый голос: — Не волнуйся, Эв, — чуть напряжённо, но в целом бодро сказал вне всякого сомнения Джеймс, и я подавила взволнованный вздох (месяц уже прошёл, Эвелина, прекращай так реагировать!), — небольшие проблемы с открытием. Вот, всё, уже открываем. И действительно. Из трубки донеслись уже знакомые звуки, и тут же посреди комнаты засияла воронка Земного моста. Наконец-то. Хмыкнув, я шагнула вперёд, на ходу прерывая связь. — И в честь чего такие задержки? — первым делом полюбопытствовала я вместо приветствия, когда яркое сияние отступило и перед глазами предстала база автоботов вместе с её обитателями. Мост позади закрылся с мягким свистом, и я, подумав, что вопрос прозвучал немного грубо, всё же решила добавить: — Всем привет. — Привет, Эвелин, — отозвался сидящий на перилах Джеймс, метнув на меня быстрый взгляд, прежде чем снова отвернуться – мне опять послышалось напряжение в его голосе. Приветственно бибикнул Бамблби, небрежно махнул манипулятором Рэтчет. Громкое и гулкое «ПРИВЕТ!» Балкхэда вообще раздалось откуда-то из коридоров. Оттуда же, к слову, через несколько секунд появилась Арси, почему-то отряхивающая манипуляторы. — Здравствуй, Лин, — кивнула мне она и посмотрела на Джеймса, Бамблби и Рэтчета – эта троица сидела в одном месте и что-то высматривала: Би с настороженностью, Джеймс – напряжённо. Взгляд Рэтчета было не рассмотреть – от трансформера была видна только спина, вся остальная часть корпуса скрывалась компьютерами. Арси, хлопнув напоследок ладонями, наконец опустила их, приблизилась к нам, бросила взгляд туда, где возился Рэтчет. — Ну что, успешно? — спросила та, привычно скрещивая манипуляторы на груди. — Не сказал бы, — раздался краткий и недовольный ответ, а затем Рэтчет продолжил свою непонятную возню. — Проклятые скраплеты… На этих словах позади что-то зашипело, и я резко обернулась, успев увидеть мелькнувшую позади себя вспышку. — Серьёзно? — выдохнула я, связав увиденное и услышанное вместе, и воскликнула, ругнувшись от удивления: — Рэтчет, грёбанный месяц прошёл! А ты до сих пор… — А когда мне, интересно, было это делать? — перебил меня раздражённый голос поднимающегося на ноги трансформера. — Всё, что можно было сделать поверхностно, я сделал. Но для полного устранения неполадок нужна длительная перезагрузка моста, это на несколько часов! И когда же я должен её проводить, если мост нужен регулярно? Вот хоть для твоего же переноса! Его возмущённая тирада заставила меня умолкнуть. Наезжать на Рэтчета я вовсе не планировала, просто удивилась, но… кажется, прозвучало это не очень хорошо. Почувствовав неловкость, я хотела было извиниться перед медиком, но не успела – меня опередили мрачным вопросом: — То есть лучше рисковать здоровьем проходящих через мост? — вдруг осведомился Джеймс, одним движением разворачиваясь на перилах (на краткий миг он оказался спиной к «пропасти», не держась при этом за ограждение руками, и мне аж поплохело от этой картины). Ловко спрыгнул на пол и, быстро спускаясь по лестнице, продолжил, и с каждым словом его голос звучал жёстче: — Чтобы, пропуская кого-то через нестабильный мост, мы гадали, выйдет ли он? Я проходила через нестабильную воронку? Н-да, видимо мало мне в жизни экстрима… — Мост, — процедил Рэтчет, — не настолько неисправен. А риск есть всегда. — И поэтому мост аж искрил, пока через него проходила Эвелина? — осведомился добравшийся до бело-красного Джеймс уже совсем нехорошим тоном, и я, не выдержав, метнулась к ним. В два шага преодолела разделявшее нас расстояние и встала прямо между спорящими. — Ладно-ладно, прекратите! — воскликнула я и для пущей убедительности (или из опасения, что они накинутся друг на друга) развела руки в стороны. Замотала головой по сторонам, оценивая выражения их лиц, но, поняв, что рассерженные ребята тем не менее молчат, чуть успокоилась. Посмотрела на Джеймса, произнесла серьёзно: — Ничего страшного, я через мост прошла. Всё хорошо, — повернула голову, перевела взгляд на медика. — Как время найдётся, починишь, Рэтчет. Вот сегодня, к примеру, мост ещё нам понадобится? Всё ещё сердитый и раздражённый бело-красный смерил нас обоих недовольным взглядом… медленно выдохнул, прикрыв окуляры. — Сейчас Оптимус должен вернуться, — наконец произнёс медик. — Но он своим ходом. Если ничего сейчас не обнаружится… до твоего возвращения домой мост не понадобится. — Ну вот и славно, — медленно, с лёгким нажимом проговорила я, ещё раз оглядев обоих. Медленно опустила руки, но сводить взгляд не спешила. — Дождёмся Оптимуса… и всё перезагрузим. Спокойно. И без спешки. Так ведь? Я взглянула на Рэтчета в упор, посмотрев прямо в его зеленовато-голубую оптику. Несколько секунд напряжения… и медик, неопределённо хмыкнув, отвернулся к дисплеям. Я посмотрела на Джеймса и тот, поймав мой взгляд, недовольно скривился, но медленно кивнул, закрыв глаза. Я тихо выдохнула. Вот и хорошо. Не хватало ещё, чтобы они ссориться начали. Перевела взгляд на Арси и столкнулась с направленной в мою сторону голубой оптикой. Фем смотрела на меня со странным выражением, а поймав мой взгляд, уважительно хмыкнула, отчего я непонимающе нахмурилась. Нет, ну а что мне было делать? Смотреть, как они ругаются, и ждать, пока драться не начнут, пусть это даже проблематично для их абсолютно разной комплекции? Комментировать свою реакцию фем явно не планировала, поскольку почти сразу отвернулась и обратилась уже к медику, как ни в чём не бывало: — Всё? Остальное сам? Рэтчет, не подняв в её сторону окуляров, взмахнул манипулятором. — Всё, всё. Вытаскивай оттуда Балкхэда, пока он мне работы не прибавил. Понимающе хмыкнув, Арси послушно развернулась и зашагала к выходу из зала. И я, и Джеймс, после короткой встречи глазами, проводили её одинаково недоумевающими взглядами. Да ладно? Она послушалась? Серьёзно? Просто взяла и послушалась? Сопровождаемая нашими взглядами Арси спокойно дошагала до выхода из зала. Впрочем, в коридоры она не пошла, остановилась прямо в проходе, наклонилась куда-то влево, держась за стену, крикнула: — Балкхэд, возвращайся! На сегодня всё! И, едва поняла, что громила её услышал, одним плавным движением вернулась в вертикальное положение и спокойно зашагала обратно к нам под полной недовольства оптикой Рэтчета. — Оставляешь его одного рядом с линией подачи энергона? — осведомился тот, когда Арси в ответ на его взгляд вопросительно приподняла бровь. Рэтчет спрашивал это совершенно серьёзно и даже не пытаясь скрыть недовольства, но фем лишь независимо дёрнула плечом. — Я не нанималась ему в няньки. Если хочешь, можешь сам за ним сходить. Мы с Джеймсом снова переглянулись и почти одновременно расслабленно улыбнулись. Ничего не меняется. На такое заявление автоботки медик страдальчески закатил окуляры, но настаивать не стал – очевидно, понимал, что это бесполезно. И сам в коридоры не пошёл, хотя плечи его расслабились лишь тогда, когда Балкхэд в конце концов вернулся. Улыбающийся громила – тоже отряхивающий манипуляторы – уже шагнул было к Бамблби, стоявшему возле пульта… но под взглядом Рэтчета почти мгновенно передумал и отошёл на несколько шагов. На его фейсплете мелькнул едва ли не испуг. Увидев, что автобот в отдалении, Рэтчет вернулся к своей возне, а бедняга Балкхэд посмотрел на нас беспомощным взглядом. Я послала ему сочувствующую улыбку. Зелёный бот в принципе последний месяц пользовался у Рэтчета просто поразительным уровнем недоверия. Медик и прежде периодически орал на Балкхэда из-за неуклюжести последнего, вынуждая того держаться на расстоянии от приборов, но сейчас зелёный не просто осторожничал, а обходил как Рэтчета, так и его инструменты десятой дорогой, будто это и не инструменты вовсе, а по меньшей мере бомба. Впервые я и Джеймс заметили это буквально в тот понедельник, что следовал за одной из самых запоминающихся суббот в моей жизни – связанной с побегом из дома – и, разумеется, сразу же поинтересовались: «А в чём, собственно, дело?». Как оказалось, не у одной меня та суббота выдалась насыщенной… База автоботов. Один месяц назад Когда Арси закончила рассказ, по залу уже вовсю гулял громкий хохот. Историю о том, как бесстрашный, победивший скраплетов Балкхэд в панике убегал от разъярённого, вообще редко вступающего в вооружённые конфликты Рэтчета и кружил по коридорам, пытаясь спрятаться от него, и я, и Джеймс нашли весьма забавной. Настолько, что даже сказать ничего не могли – ржали. — И ничего смешного, — отрезал Рэтчет, не скрывая всё ещё не утихшего гнева. Его, в принципе, можно было понять, но менее комичной только что обрисованная нам ситуация от этого не становилась, и мы с Джеймсом лишь продолжили хохотать. Арси тоже едва заметно улыбалась, а Бамблби вообще подозрительно повизгивал. — Ты.., — через какое-то время я всё же попробовала произнести что-то, преодолевая смех, — ты его… в коридоры?.. Гнался.., — от заново визуализированной в голове картинки меня накрыло новым приступом, и я так и не закончила фразу, ограничившись банальным: — не могу-у-у! Хохот продолжился. — Гнался-гнался, — невозмутимо подтвердила Арси, чей довольно подробный рассказ и довёл нас до такого состояния. Нашим смехом фем так и не заразилась, но окуляры её с самого начала рассказа подозрительно поблёскивали, будто издевательски. Я получила подтверждение своим мыслям, когда синяя неспешно перевела свой взгляд на Рэтчета, осмотрела его с головы до ног и с насмешкой произнесла: — Всегда б так бегал, как тогда за Балкхэдом. Метнувший в её сторону раздражённый взгляд зеленовато-голубой оптики медик пробурчал в ответ что-то нечленораздельное, а мы с Джеймсом лишь снова согнулись в новом приступе хохота. Это было определённо самым весёлым началом понедельника в моей жизни… до одного момента. — Эвелин? — позвала меня через какое-то время Арси, и я вопросительно подняла голову. Обсуждение весёлой погони Рэтчета за нашим громилой уже давно закончилось, и все разбрелись по разным углам базы, занявшись своими делами. Оптимус ещё утром уехал, до моего прихода, а недавно, не побоюсь этого слова, свалил и Балкхэд, явно желая пока держаться подальше от ещё гневающегося медика. Зато Бамблби Рэтчета не боялся, и сейчас вместе с Джеймсом помогал ему что-то то ли чинить, то ли проверять. Я не лезла, решив, что, если нашим взрослым самостоятельным мужчинам понадобится моя помощь, позвать они не постесняются. До этого свободно перемещавшаяся по залу Арси неспешно приблизилась ко мне и опёрлась спиной о стену, привычным для неё движением скрестив манипуляторы на груди, и эти жесты заставили меня с ещё большим вниманием взглянуть на автоботку. Сейчас, сидя в другом конце зала, я едва могла различить тихие разговоры Рэтчета и Джеймса, а уж им, с их вознёй и вовлечённостью в дело, вообще не должно быть слышно, как я о чём-то говорю с Арси. Это просто случайность… или фем подгадала это специально? Даже примерно не предполагая, о чём синяя хочет меня спросить, я не торопила её, лишь с интересом смотрела на чуть задумчивое выражение красивого фейсплета. Большие голубые окуляры смотрели как раз в ту сторону, где возились ребята. — Позволишь задать вопрос? — наконец спросила она, скосив взгляд в мою сторону, и я кивнула, хотя такое начало меня напрягло. Но ведь какая разница, разве мне есть, что скрывать от той, кому прекрасна известна моя природа? А кроме этого я ничего не скрываю… вроде бы. Фем ещё раз взглянула на ребят, а затем повернула ко мне голову. — Я про ту субботу, — начала она. — Просто интересно. На базу Джеймс заезжал – просил его перенести. В координаты твоего дома. Твою-ю-ю-ю-ю ж ма-а-ать… — ...У тебя что-то случилось? — Арси спрашивала без сарказма, совершенно серьёзно, но выражение поблёскивающих окуляров её выдавало. — Нужна была помощь или... он просто заезжал к тебе в гости? На последних словах сарказм всё же просочился в её голосе, а я, сделав над собой просто титаническое усилие, подавила поднявшуюся в груди волну трепета и понадеялась, что щёки покраснеть не успели. Глубоко вдохнула. — Можно.., — протянула я на выдохе, невольно бросив взгляд на явно не слышащего нас Джеймса, — сказать и так... — Как именно? — уже не скрывая иронии и с улыбкой спросила Арси, и я, поняв, что направление моего взгляда слишком очевидно, поспешно повернула голову к автоботке. Так… Эвелина, Арси – одна из самых проницательных твоих друзей, а ко всему прочему ещё и девушка. Фем… Неважно! С ней юлить не получится – заметит. Так что живо бери себя в руки! Да, в руки… и причём срочно! — А именно, — я ещё раз вздохнула, но этим вздохом выражая уже не попытку собраться с мыслями, а идиотизм произошедшей ситуации, — мне нужна была помощь… и Джеймс заехал в гости. Чистая правда, между прочим. Такой ответ явно повысил степень её заинтересованности, и Арси даже отошла от стены и полностью развернулась ко мне. Но вместо уже ожидаемого мною шквала вопросов и требований подробностей последовал лишь один, спокойный и тихий: — Расскажешь? Я посмотрела на неё, не скрывая удивления. Скрещённые на груди манипуляторы, явный интерес в окулярах… и вместе с тем — совершенная серьёзность, никакого сарказма. Готовность молча кивнуть и ничего больше не спрашивать, если мне не захочется отвечать. Совершенно непривычное мне понимание. Даже моей маме частенько недоставало этого качества, про своих одноклассниц и некоторых родственников я вообще молчу… и тут вдруг. Такое простое уважение моего личного пространства и права на наличие секретов настолько тронуло… что я совершенно неожиданно для себя самой уставилась в пол и медленно кивнула – глаза вдруг защипало. Пусть меня одолевали смущение и отчаянное желание сохранить случившееся в тайне… мне очень хотелось поделиться. Высказаться кому-то, тому, кто поймёт… кому-то, кроме Ярила. Рассказать подруге. — Да, — шепнула тихо. — Только, — я подняла голову, взглянула ей в окуляры. И она поняла меня без слов. Опустила скрещённые манипуляторы и чуть качнула головой в сторону. — Пошли, — негромко сказала она. Я тут же спрыгнула вниз, на пол. Арси уже шагала к выходу, ведущему, как я прекрасно знала, наружу, к обрыву. Пройдя несколько шагов, она небрежно сообщила: — Рэтчет, мы будем снаружи. И зашагала дальше, даже не взглянув в сторону столь же небрежно махнувшего ей вслед Рэтчета. Он тоже, к слову, на неё не посмотрел, продолжая возиться с чем-то. Бамблби как раз скрылся за какой-то неведомой мне конструкцией… зато Джеймс вдруг поднял голову, скользнул быстрым взглядом по Арси и замер, уставившись на меня. Серые, даже отсюда хорошо видимые мне глаза смотрели на меня долгим, немигающим и каким-то странным взглядом. В них будто читалась лёгкая тревога, которую вскоре сменил немой вопрос. Какой? Я не знала. Поглядев в серую глубину лишь пару мгновений, я отвернулась и поспешила следом за Арси, старательно успокаивая заколотившееся от одного его взгляда сердце. — Ты часто тут бываешь? — первой прервала повисшую тишину я, осторожно усаживаясь на сухую землю. По пути сюда я сменила облик – решила, что так общаться с Арси будет удобнее – и, хотя в обличье трансформера бояться высоты было вообще нереально, села я специально чуть в отдалении от обрыва. Да, я не очень-то боюсь высоты. Но сейчас как-то не хотелось садиться ближе к обрыву, тем более, что ночь на дворе. Зато Арси расположилась чётко там, где заканчивалась земля и начиналась пропасть – движения её при этом были спокойными, будто она на родное и удобное кресло усаживалась, а не на край земли, что лишь подтверждало моё произнесённое вслух предположение. — Да, — ожидаемо кивнула автоботка, мазнув взглядом по стелющимся далеко внизу песчаным, различимым даже в ночной темноте холмам, повернула ко мне голову. — Постоянно, когда хочу побыть одна. Проще думается. Я понимающе кивнула. — Знакомо, — невольно улыбнувшись, призналась: — Я так же делаю. Дома. Только ухожу во внутренний двор и сижу на газоне. Или на подоконнике, у окна. От погоды зависит. Арси понимающе хмыкнула, дёрнув уголком рта в улыбке. Её взгляд снова устремился вдаль, и я, уловив странную грусть в её оптике, посмотрела на фем с недоумением. Синяя немного помолчала. — Наши миры такие разные, — тронувшая её губы улыбка заставила меня захотеть сжаться в комочек, ведь я поняла, что она вспоминает свой дом, — и такие похожие… Она чуть мотнула головой, будто сбрасывая этим налетевшую грусть, и перевела на меня оптику – взгляд снова стал спокойным, и эта быстрая перемена заставила меня задуматься. Как часто они все думают об этом? Как часто вспоминают родной дом? Прошло уже столько времени… но разве это важно? Они остались на Земле, но способна ли даже самая прекрасная планета заменить родную? Я была уверена, что нет. Какую же боль в себе несут эти пятеро автоботов? С какой болью живут каждый день, даже жизнерадостный Балкхэд? Где берут силы для того, чтобы жить дальше? Внутри всё сжималось, стоило только представить их чувства… к счастью, голос Арси отвлёк от этих мыслей: — Раньше я думала, что люди совсем другие, — призналась автоботка, будто и не было этой секундной грусти, и я посмотрела на неё с лёгким удивлением. — Другие – это какие? Арси безразлично повела плечами. — Не знаю. Просто другие. Не такие, как мы. Как трансформеры, — она усмехнулась. — А в итоге сходств у нас даже больше, чем различий. Даже привычки те же. Давно у тебя эта тяга к размышлениям в одиночестве? Я честно попыталась вспомнить. — Не знаю, — протянула в итоге неуверенно. — Кажется… давно. — Вот и у меня давно.., — согласно откликнулась Арси, но что-то в её тоне меня зацепило, натолкнуло на какую-то мысль и заставило всмотреться в её фейсплет внимательнее. Показалось мне, или она помнит о своей привычке больше, чем помню о своей я? Заметив мой взгляд, синяя тихо усмехнулась. — Это долгая история, — сказала она, и я приняла этот ответ. Повисшая вскоре тишина будто намекнула, что пора приниматься за рассказ, и у меня не было причин оттягивать этот момент. Открылась ли я в итоге полностью? Нет. Нет, не стала вываливать на автоботку всю эту тонну информации с попыткой мамы найти мне парня. Глубоко задевшее и взбесившее до крайней степени всего несколько дней назад уже не тревожило – примирительный разговор с мамой, жалобы Ярилу с его пониманием, помощь Джеймса в конце концов – всё это помогло мне успокоиться и уже не переживать по данному поводу. А чувством, что стал вызывать у меня вышеупомянутый темноволосый и сероглазый парень… если это можно назвать чувством… я была не готова делиться. Просто знала, что нельзя. Не могу, не хочу делиться тем, в чём не разобралась ещё сама. Позже – возможно, но сейчас… тревожило другое. — Я впервые сбежала из дома, — глухо призналась автоботке, наблюдая за удивлённо приподнявшейся бровью. Да, именно это меня и напрягало. Даже не столько напрягало… сидело внутри, вызывало странное ощущение дискомфорта. И хотя с одной стороны я знала, что была тогда права… с другой, я очень хотела, чтобы кто-то сказал мне, что понимает меня. Или хотя бы не осуждает. Просто хотелось это выплеснуть. Выплеснуть и наконец забыть. И я выплеснула. Немного волнуясь, запинаясь, почти без остановок, но в целом более или менее внятно. Когда же закончила, внутренне сжалась, понятия не имея, что за этим последует… Реакция Арси меня поразила. — Ну что могу сказать.., — задумчиво протянула нарочито медленно обводящая пространство взглядом синяя, — ты хорошо продержалась. Я недоумевающе нахмурилась, и, поймав мой взгляд, фем пояснила: — Только сейчас из дома сбежала. Лично я за своё функционирование делала это раз двадцать. И это всё – до совершеннолетия. С моих губ сорвался нервный смешок, хотя больше он походил на кашель. — Ну спасибо! — выдохнула, не скрывая возмущения, но Арси даже бровью не повела. — На здоровье, — невозмутимо откликнулась она, а на моё последовавшее нервное кряканье спокойно, почти равнодушно заметила: — Ты же вроде поддержки хотела? Вот, я тебя поддерживаю. — Спасибо, мне прям полегчало. — Скажу больше, Лин, — продолжила нисколько не задетая моим тоном Арси (хотя, если бы её это задело, я бы удивилась), — ты слишком драматизируешь ситуацию. Побег – громко сказано, учитывая, что ты уже совершеннолетняя и о своих намерениях сообщила во всеуслышание. Просто погулять поехала, не больше. — Угу, во время прихода гостей и со скандалом, — хмуро съязвила я, глядя куда-то в землю. — Это ещё не скандал, — тон Арси оставался невозмутимым. — Когда на меня орала дани – слышала не только семья, а весь квартал. В лучшем случае. — Даже представлять не хочу, — призналась я и невольно улыбнулась. Хотя представить себе это я всё-таки успела, и от возникшей в голове картины захотелось смеяться, пусть даже весёлого было мало. Это я “тихоня”, а учитывая характер Арси… Голубые, в темноте будто ставшие ярче окуляры смотрели на меня с выражением лёгкой иронии. Я поупрямилась для приличия пару секунд, стрельнула в её сторону хмурым взглядом… но губы будто сами растянулись в неохотной улыбке. В конце концов, я махнула рукой, признавая: — Ладно, мне полегчало. Голубая оптика удовлетворённо сверкнула. — Было бы из-за чего переживать, — хмыкнула синяя, закинув ногу на ногу. — Тем более, из-за гостей. Не к тебе же ехали. Вообще, ко мне. То есть, не только ко мне, но всё же… Нет, слишком долго. По-прежнему не собираясь пускаться в эти подробности, я махнула рукой. — Да какая разница? — тоже правда, ведь дело было даже не в Паше, сводить с которым меня собрались. Следующие слова полились будто сами, буквально источая в себе яд: — Гости ж приехали, надо быть в полном составе, это ж та-а-ак важно… Ещё раз махнув рукой, я не стала продолжать, и Арси снова понимающе улыбнулась. — Знакомые установки.., — голос прозвучал чуть менее радостно – видимо, причиной тому снова нахлынувшие воспоминания; фем обвела горизонт задумчивым взглядом, на какое-то время будто выпав из реальности, но вскоре улыбнулась уже веселее и добавила: — Хотя меня это не останавливало. Она гордо улыбнулась, а я рассмеялась – и уже гораздо свободнее. База автоботов. Настоящее время После того разговора мне действительно стало легче. Даже нет, не так – я полностью успокоилась. Успокоилась и наконец отпустила все переживания. Был мой поступок правильным, не был – я уже не думала. На тот момент я могла поступить только так, и ничего криминального я по сути не совершила. Да и, если уж на то пошло – многие чудят похлеще, и ничего, живут. Арси вообще вон улыбается. Кстати о ней… — Рэтчет всегда так долго злится? — спросила я у как раз проходившей мимо автоботки. Тот недолгий разговор взаимных откровений – пусть даже преимущественно с моей стороны – здорово сблизил нас, и я уже неоднократно замечала, что с периодически возникающими у меня вопросами стала обращаться в основном к синей автоботке. Так как сегодня я была в облике человека, Арси пришлось опустить оптику, чтобы смотреть мне в лицо. Услышав вопрос, та на миг оглянулась на медика, потом на Балкхэда в значительном от него отдалении и усмехнулась. — Нет, — она перевела взгляд обратно на меня. — Просто громила нарушил допустимый лимит. Однако почти тут же фем посерьёзнела. — Но дело даже не в этом, — она чуть поморщилась, будто отгоняя неприятную эмоцию. — Рэтчет злится по другой причине. В мыслях промелькнула догадка. — Это из-за моста? Чуть хмурящаяся Арси кивнула. Обернулась, но медик был далеко и, что называется, по уши скрыт за компьютерами, а значит, слышать нас не мог. — Рэтчет обожает всё контролировать, — синяя наконец обернулась, посмотрела на меня. — Он одиночка, делает всё сам… и ненавидит, когда что-то не работает или сбоит. Мой взгляд сам собой уставился в сторону медика. Тот выполз из-под компьютеров и принялся в раздражении что-то высказывать Бамблби. Даже отсюда была очевидна нервозность – во взгляде, в речи, в движениях. Оглянувшаяся следом за мной Арси закончила мысль: — Тем более, если не работает то, что он построил сам. — Рэтчет сам строил этот мост? — заставив себя отвести взгляд от медика, я посмотрела на Арси удивлённо. Она кивнула, и я удивилась ещё сильнее: — Прям с нуля? Имитируя повторный кивок, фем прикрыла окуляры. Мы помолчали. — Неужели раньше не было сбоев? — нет, я знала, что Рэтчет молодец, но настолько… Не отрывая взгляда от медика, фем качнула головой. — Он гений, Лин, — произнесла она абсолютно спокойно, ровно, как простую констатацию факта. — Сбоев не было уже давно, а те, что были, он убирал максимум за час. Настолько серьёзных проблем я не помню. Вот почему он так злится... Возможно, Арси бы рассказала мне и о чём-нибудь ещё, но именно в этот момент раздался знакомый звук – мерное урчание двигателя, обернувшись на которое, мы увидели сначала свет фар, а затем и красно-синий грузовик. Все наконец были в сборе. Поздоровавшись с Праймом, я вспомнила об одной детали и поспешно подскочила. Вовремя. Почти одновременно со мной поднялся и Джеймс, зашагал к медику. Я припустила следом, и в итоге рядом с Рэтчетом мы оказались почти одновременно. Парень чуть повернул голову в мою сторону, и я послала ему предупреждающий взгляд. — Что? — несколько мрачно поинтересовался он, хотя прекрасно знал, что я имела в виду. Медленно покачала головой, не отрывая от него взгляда. — Ничего... Джеймс чуть дёрнул уголком рта, отвернулся, но, хотя взгляд его так и остался хмурым, я не сомневалась – он меня понял. — Так, всё, — медик, успевший уже что-то тихо спросить у Оптимуса, отряхнул манипуляторы; он по-прежнему хмурился, но всё же выглядел чуть бодрее. — Начинаю переза… Компьютер запищал. От неожиданности дёрнувшись, я бросила взгляд на мониторы, ничего не поняла и снова посмотрела на замолчавшего медика – он не двигался, не мигал и даже не дышал, но выглядел так, словно был на грани нервного срыва. На писк начали подходить автоботы, а явно борющийся с эмоциями Рэтчет не спешил объяснять причину звука. — Что там? — спросил первым Джеймс, когда молчание стало затягиваться, и на миг я подумала, что медик сейчас сорвётся, но нет. Медленно провентилировав, он прикрыл окуляры и ответил: — Сигнал на закрытой частоте. Наконец шевельнувшись, Рэтчет приблизился к дисплеям, что-то нажал, всмотрелся повнимательнее. — Похоже он идёт с космического корабля, — заключил он через несколько секунд. — В этой солнечной системе. Ещё один внимательный взгляд. Изображение наконец стало понятнее, и теперь и я увидела схему инопланетного корабля, который явно приближался к Земле. Больше ничего я разобрать не смогла, но зато Рэтчет, понимавший в этом больше, вдруг заявил, не скрывая изумления: — Это идентификационный маяк автоботов! Вот как он это делает?.. Стоп, что?! — Автоботов? — я развернулась и уже по привычке посмотрела на Арси. — Есть другие? Синяя тут же пояснила: — Многие были разбросаны по галактикам, когда Кибертрон погиб. Но.., — её тон звучал нерадостно, даже, я бы сказала, напряжённо, однако вскоре стало ясно, почему, так как Арси хмуро произнесла: — Такие маяки используют десептиконы для своих ловушек. Невольно дёрнув плечом, я снова взглянула на дисплеи. Со Старскрима станется… но как понять, кто там летит? Задать вопрос вслух я не успела – Оптимус решил проблему радикально, обратившись к летящему напрямую: — Неизвестное судно, это станция автоботов Омега-1. Назовите себя. А так можно было? В ответ раздались помехи, шипение… и зазвучал чей-то ироничный, незнакомый мне голос: — Меня встречали теплее даже боевые отряды десептиконов. Я удивлённо покосилась на Джеймса – тот ответил чуть напряжённым взглядом, – и тут тишину резко прервали громкий смех Балкхэда и последовавший почти сразу вопль, от которого я аж подпрыгнула: — УИЛДЖЕК! Все дружно, включая Джеймса и меня, обернулись к Балкхэду, уже радостно зашагавшему к дисплеям. Вспыхнувший гневом от этих действий взгляд Рэтчета зелёный бот проигнорировал. А может – просто не заметил. — Ах ты старая мясорубка! — обратился он к неизвестному совершенно странным прозвищем, продолжая радостно смеяться. — Как ж ты здесь оказался?! Голос чуть помедлил, прежде чем раздаться снова: — Балкхэд? Это ты? — говоривший будто в недоумении хмурился. — К чему все эти предосторожности? Тон Балкхэда стал извиняющимся: — На этой планете полно десептиконов, — и тут же, без переходов, спросил: — Когда ты сможешь у нас приземлиться? — Уже сегодня.., — последовал ответ, а затем немного самодовольное: — если прибавлю газа. — Балкхэд, ты можешь идентифицировать голос Уилджека? — обратился к зелёному боту явно помнящий простые правила безопасности Оптимус (молодцы, запомнили историю с капсулой), на что громила ответил без колебаний: — Я уверен, что это он, на тысячу процентов, Оптимус! Мне показалось, что напряжение стоявшего рядом со мной Джеймса я ощущаю кожей, но Прайм, поглядев в уверенную оптику Балкхэда, кивнул и снова обратился к судну: — Высылаем координаты для приземления, Уилджек. Мягкой тебе посадки. Рэтчет, чей взгляд приобрёл прямо-таки убийственное выражение, с явно стиснутыми дентопластинами потянулся к кнопке завершения вызова, но прежде Балкхэд успел крикнуть: — Мы ждём тебя! Я подготовлю тебе тёплую встречу! И связь прервалась.* * *
Корабль десептиконов Старскрим, в виду вполне объективных причин, пребывал далеко не в самом лучшем расположении духа. Он злился, раздражался, напряжённо думал. Оттого, увидев приближающегося к нему Саундвейва – явно с какими-то новостями, – едва сдержал разгневанный рык. Ну что там ещё случилось?! Потоп? Массовая пьянка? Мегатрон стал филантропом? ЧТО!? Вот только новости оказались куда интереснее и, что важнее, приятнее: — Уилджек! Ах ты старая мясорубка… Саундвейв перехватил и записал весь разговор автоботов, с самого начала. И чем дольше Старскрим слушал, тем явственнее становилась ухмылка на его фейсплете. — Мы ждём тебя! Я подготовлю тебе тёплую встречу! Разговор завершился. А в процессоре Старскрима окончательно сформировался план. Он ухмыльнулся, не скрываясь, и удовлетворённо пообещал: — Я тоже позабочусь, чтобы тебя тепло встретили…