* * *
Территория склада Эвелина шагала так, будто это не её выводят, а она следует в своём направлении, расправив плечи и любезно позволив двум мужчинам её сопровождать. Шагала неспешно, легко, но как-то удивительно уверенно, с непривычно и одновременно – поразительно естественно согнутыми перед собой в локтях руками. Так шагала королева. Наблюдая за её ровной, удаляющейся спиной, закрытой волосами, Джеймс испытывал смешанные чувства. И удивление, и гордость, и мстительную радость… и тревогу. — Должен признать, я удивлён, — буквально эхом его мыслей раздался голос Сайласа, когда Эвелина пропала из поля зрения. — Вижу, эта девчонка не робкого десятка. Джеймс сжал кулаки, давя холодящее чувство страха в сердце, и хмуро покосился на этого жестокого человека. — Оставь уже это, — произнёс Джеймс, переходя на английский, и Сайлас удовлетворённо хмыкнул. — Что тебе нужно? Что ты намерен делать с Арси? — Как много вопросов, — Сайлас цокнул, послушно заговорив на том же языке, и акцент, разумеется, тут же испарился; однозначно американское произношение зазвучало отчётливо. Мужчина медленно развернулся, бросив: — А ведь здесь я задаю вопросы. Взгляд мужчины переместился на Арси, и он коротко мотнул головой. — Переместите её. К автоботке шагнули люди, и Джеймс стиснул зубы, заставляя себя отвернуться. Понимание, что он сейчас ничем не может ей помочь, не уменьшало чувство беспомощности и гнева. Две девушки. Одна с Земли, другая с Кибертрона. Хранительница и трансформер, обе сильнее многих мужчин. И всё же за обеих он сейчас чувствовал ответственность. И обеим он не мог помочь. Со спины к парню приблизилось двое мужчин, и в этот раз Джеймсу пришлось не сопротивляться, а молча позволить одному из них вытащить телефон из его кармана и быстро ощупать на наличие оружие. Последнее ему не требовалось. А в ситуациях, где могло бы – вроде этой, – оружие не поможет. — Следуй за мной, — ровно окликнул Сайлас, и Джеймс, позволив себе на несколько секунд поморщиться, зашагал за ним. Некоторое время они шли в тишине. Свернув в какой-то тёмный коридор, вскоре они вышли в ещё одно помещение. Джеймс скользнул по нему быстрым, изучающим взглядом. Освещение откровенно дурацкое, тёплое и очень тусклое, глаза даже побаливали с непривычки. Тёмно-серые пол и стены, высокие потолки. Помещение, лишённое окон, было заполнено компьютерами с большими, во все стены дисплеями и прочим оборудованием. Возле них находилось ещё несколько подчинённых в маске, занятых своим делом и никак не отреагировавших на их появление. Сайлас прошёл ещё немного вперёд и наконец развернулся, останавливаясь. Джеймс выжидательно смотрел ему в лицо. — Как ты уже наверняка понял, — Сайлас говорил спокойно; он всё ещё не демонстрировал всего, на что был способен, видимо, пока стараясь обойтись более простыми методами, — мы знаем, кто ты. И в частности мы знаем, кто твой дядя. Сайлас ненадолго замолчал, оценивая реакцию собеседника. Джеймс не отреагировал никак, молча сверлил мужчину взглядом. Тот через какое-то время хмыкнул. — Я вижу, ты к таким ситуациям уже привычен. Джеймс мрачно покосился на него. — Я знал, в какой семье родился. — Не сомневаюсь, — Сайлас согласно кивнул. — Ты парень смелый и, насколько я вижу, разумный. Знаешь, на что я способен, если ты мне солжёшь? — Пока что, — Джеймс обвёл его обманчиво-вялым взглядом, переступил с ноги на ногу, будто от скуки, — я не услышал ни единого вопроса, отвечая на которые можно было бы солгать. Зато угроз – даже больше, чем нужно. Я услышал, переходи к делу. Мужчина поднял брови, и можно было бы предположить, что сейчас он разозлится, но нет. Через несколько секунд он всё же медленно растянул губы в улыбке. Нехорошей улыбке, разумеется. — Что ж… раз тебе так угодно. Сайлас скрестил руки за спиной, и с этим жестом весь его вид как-то разом приобрёл иную, угрожающую ауру. И так глубоко посаженные глаза будто приобрели ещё больше теней, посмотрели из самой глубины мрака. — Кому ещё известно о трансформерах? — осведомился мужчина резким тоном. Джеймс иронично приподнял бровь. — Моему дяде, полагаю. Карие глаза едва-едва заметно прищурились, намекая, что очень опасно так иронизировать. — Ты понял мой вопрос, Джеймс. Твой дядя принадлежит к госслужащим. Динаяд был строго секретной, государственной информацией, как и его перевозка. Кто ещё, кроме тебя и твоего дяди осведомлён о трансформерах? — Ты сам ответил на свой вопрос, — ровно откликнулся парень. — Да, правительство тоже в курсе. В глазах Сайласа промелькнуло недовольство, смешанное с досадой. Бесспорно, такой ответ сам напрашивался, и мужчина понимал, что именно его и услышит, но всё же было неприятно. Механоиды стремились получить самые передовые технологии, такие, каких не будет ни у кого. Однако уже выходило, что как минимум о существовании таких технологий не одним механоидам известно. Досадно, крайне досадно. Легче уничтожить одного-двух осведомлённых, но всё правительство – проблематично. Следующего вопроса Джеймс ждал. — Что насчёт России? Парень качнул головой. — Нет, они не знают. Мужчина коротко усмехнулся. Уже легче. — И как с нашим правительством связана твоя Эвелина? Сердца Джеймса всё-таки пропустило удар. Парень ждал и этого вопроса. Но именно он… был самым опасным. — Никак, — Джеймс приложил усилия, но голос всё равно прозвучал глуше, чем было нужно. — Она с ним не связана. — Не связана и при этом даже не американка, — протянул Сайлас, и Джеймс стиснул челюсть, чтобы не терять самообладание. Пульс, увы, ускорялся. — Очень занимательно. Племянник агента США медленно и тихо выдохнул через нос, прочищая голову. Затем сказал ровно: — Она узнала о них случайно. Увидела, как вы. Мы так и познакомились. Ложь, но относительно приближенная к правде. Самая безопасная. Сайлас не заострил на этом моменте внимания. То ли проглотил, то ли нет, но почти без паузы спросил: — Она русская? Вопрос, заданный на английском, не относился к национальности или языку. До национальности Сайласу не было дела, а с языком было и так понятно. Он спрашивал про гражданство. Про то, в какой базе данных Эвелину стоит искать. И Джеймс был вынужден ответить, потому что врать было ещё опаснее: — Русская. Сайлас, ждавший именно такого ответа, расплылся в усмешке. — И что же она делает в Америке? — Погостить приехала. Будто у них в стране русских мало. Не прекращающий ухмыляться Сайлас покачал головой. — Как много связей с Россией, — медленно и довольно протянул он. — Она русская, ты очень хорошо владеешь их языком… — Если ты изучил информацию о моей семье, у тебя есть ответ на этот вопрос, — безэмоционально прервал его Джеймс. Бесспорно изучил, именно поэтому интересовался Россией и быстро догадался, что из всех имеющихся стран СНГ Эвелина именно оттуда. — Почему я знаю русский, очевидно. А вот почему его знаешь ты… На ответный выпад Сайлас только растянул губы. В помещении резко будто похолодало. — Пытаешься выведать тайны механоидов, мальчишка? — голос едва-едва заметно отдал металлом. Джеймс только улыбнулся. — В диалоге оба собеседника задают вопросы, а не только один. Короткая пауза. Лица обоих не выразили ни одной новой эмоции, никто не шевельнулся и на миллиметр, но звуки – мерное гудение компьютеров, едва уловимые шепотки пары механоидов – всё будто стало тише. — Представляешь, что с тобой и твоей подружкой будет, если кто-то из вас узнает то, что не следует? — в этой тишине негромкий голос Сайласа, почти лишённый эмоций и при этом настолько явно отдающий холодным металлом, казалось, был способен заморозить даже воздух. Механоиды вокруг совсем притихли, замерли. И, разумеется, аккуратно покосившись, заметили тонкую улыбку Джеймса. — А ты представляешь, что со всеми вами сделает правительство и другие трансформеры, если вы кого-то из нас тронете? — его тон, напротив, был почти ироничным, но твёрдость, с которой парень произнёс каждое слово, не позволяла им обмануться. Сайлас обладал необычной особенностью мимики. Он умел шевелить едва ли не каждой мышцой лица отдельно, не затрагивая при этом другие, оставляя их неподвижными, как у статуи. Сейчас Сайлас только нахмурил брови. — Решил угрожать мне? На этот раз усмехнулся Джеймс. Едва-едва заметно. — Предупредить. Угрозы это не по моей части. Они обменялись долгими взглядами. — Я сейчас ненадолго отлучусь, Джеймс, — произнёс наконец Сайлас медленно, и механоиды, словно получив отмашку, вернулись к своим делам, снова начав издавать звуки. — Ты побудешь здесь с моими людьми. Я займусь другой нашей гостей. В крови Джеймса мгновенно вспыхнула ярость. — Тронешь Эвелину… — А почему сразу Эвелину? — с деланным удивлением спросил Сайлас. — Её безопасность я тебе обещал, меня сейчас интересует другая. Джеймс сжал кулаки, делая шаг вперёд. Процедил: — Что ты собираешься сделать с Арси? — Не думаю, что тебе так сильно нужен ответ. Он щёлкнул пальцами. Со спины к парню приблизилось несколько подчинённых Сайласа, очевидных охранников, и Джеймсу потребовалась вся его сила воли, чтобы не двигаться, не реагировать на эту волну давления, чувства, что тебя загнали в угол. Не кулаками. Был бы он тут один, можно было бы… хотя тоже бессмысленно. А с Эвелиной и Арси – тем более нельзя. Ими он рисковать не может. Поэтому парень лишь сжал кулаки сильнее, так, что костяшки пальцев побелели, и глубоко выдохнул через нос, но ничего не сделал. Наблюдавший за ним Сайлас удовлетворённо ухмыльнулся напоследок и молча развернулся, уходя в неизвестном направлении.* * *
Приходить в себя после нетипичной отключки оказалось очень неприятно. Корпус остаточно покалывало, и процессор никак не хотел начинать работать, а потому звуки доносились до Арси лишь частично. Не шевелясь и не открывая окуляров, она сосредоточилась на доступных ощущениях, чтобы оценить ситуацию. За время, которое автоботка провела в офлайне, её куда-то перенесли, появились дополнительные шумы, гудение. Манипуляторы оставались плотно прижатыми к корпусу, но никаких дополнительных повреждений не чувствовалось. Зато в процессоре глухо что-то пульсировало, отдавая какой-то тупой и холодной волной страха, от которого хотелось отмахнуться, забыть, но за который цеплялись инстинкты, крича, что забывать ни в коем случае нельзя. Пока не в силах вспомнить, чего она так боится, Арси не двигалась, выжидала, во-первых, когда окончательно придёт в себя, а во-вторых – действий. Не своих, а тех, кто сейчас находился вокруг неё. Учитывая крупицы информации, которые преподнёс Джеймс и которые подтвердил Сайлас, автоботка примерно догадывалась, что будет дальше. Как раз к моменту, когда процессор более или менее пришёл в себя, раздались негромкие, явно человеческие шаги. Прямо возле её аудиосенсора кто-то на английском произнёс: — Сэр, мы не располагаем возможностями для её перевоза. Знакомый голос откликнулся сразу: — Режем здесь и уходим, — Сайлас, определённо он, приблизился на несколько шагов, встал явно неподалёку. Он выдержал драматическую паузу, прежде чем коротко бросить: — Вскрывайте. Вполне отчётливо резанувшие аудиосенсоры пилы не заставили Арси дёрнуться. Куда она денется обездвиженная, встать не успеет, как снова отключат. Её процессор, нашедший повод переключиться, привычно заработал, выискивая варианты, хотя к какому-то чёткому планированию действий в таких ситуациях Арси не была склонна. Вряд ли такое можно было назвать спонтанностью, но планирование у этой фем обычно не работало. Пилы приблизились. Даже сквозь сомкнутые веки автоботка видела летящие искры. В таких условиях было бы вполне естественно испытать хоть что-то похожее на страх. Увы… и не в таком шлаке она оказывалась, чтобы сейчас нервничать. Источник звука приблизился вплотную, и Арси почувствовала соприкосновение с чем-то, что сейчас облепляло её корпус. Фем подавила ухмылку. Как ни крути, в обездвиженности был и плюс. Чтобы вскрыть… им сначала нужно было её освободить. По мере того, как к манипуляторам возвращалась свобода, возрастал и гул в процессоре, тот самый страх, совершенно не связанный с только-только возникшей угрозой в виде механоидов. Было что-то ещё, что-то, что она совершенно не хотела вспоминать. Механоиды работали молча, даже будто сосредоточенно. Пока они не касались непосредственно её корпуса, но эти спокойствие и уверенность наводили на крайне неприятное понимание. К процессу эти люди готовились давно. Наконец её освободили, но Арси всё равно не спешила дёргаться, про себя отчего-то вдруг размышляя, что из всей их пятёрки автоботов, в такой ситуации оказалась именно она. Относительно маленькая и с этой точки зрения хоть немного мобильная. Интересно, попади сюда громила Балк, механоиды бы радовались или всё-таки плевались? С другой стороны… нужен ли им был тот же Балкхэд, когда есть это чёткое ощущение, что механоиды искали конкретно её? Страх заблокированных мыслей гулко стукнул в голове. — У нас есть время лишь на одну деталь, — произнёс Сайлас, наконец нарушая кратковременную тишину. — Сразу перейдём к сердцу. «Жаль, что у меня его нет», — мелькнула единственная, ироничная мысль. И, когда зазвучал звук очередного инструмента – бура, судя по всему, – Арси распахнула окуляры, вскочила, небрежным движением предплечья смахивая инструмент в сторону, сбила манипулятором с ног человека, уже вскинувшего пушку, и отшвырнула подальше ещё одного, того, кто и собирался её вскрывать. Он отлетел к самым дисплеям местных компьютеров, возле которых обнаружился и Сайлас. Явную угрозу в его лице можно было бы попробовать уничтожить здесь и сейчас, но Арси не рискнула тратить на это время. Смутная, буквально изводящая процессор мысль гнала её прочь из этого помещения, на грани чутья тянуло срочно найти Эвелину и Джеймса. Вскочив с низкой платформы, Арси трансформировалась и, не обращая никакого внимания на всё-таки открытый по ней огонь лазерных пушек, рванула к выходу. Она не слышала, как поразительно спокойный Сайлас, подняв руку, остановил своих людей: — Пусть уходит, — механоиды медленно опустили пушки, и мужчина одарил их мрачной ухмылкой: — Мы всё равно не останемся с пустыми руками. Этих слов она не слышала, но, несясь на полной скорости, уже на улице уловила неясное движение теней сверху. Резко ударив по тормозам, она остановилась, ладонью затормозила движение по инерции и оказалась фейсплетом к фейсплету с фиолетовыми окулярами, которые она мечтала больше никогда не видеть горящими. — И снова привет, — произнесла с лёгкой улыбкой Эрахнида. И необъяснимый до этого клика страх сковал искру ледяными пальцами. Её кошмар и давние догадки медленно сбывались.* * *
Эвелина Меня привели в довольно мрачную и пустую комнату, очередное помещение похожего склада, расположенного по соседству. Ни в какие дали, туннели или подвалы прятать не стали. Очень интересная схема, на самом деле. Вывели меня из поля зрения Джеймса и Арси, но при этом оставили в относительной близости от них и Сайласа, чтобы, если что, в срочном порядке притащить. Или чтобы самому Сайласу было недалеко идти… На каком-то странном автоматизме продолжая упорно держать спину, я чуть сильнее сжала сцепленные пальцы и – понимая при этом всю абсурдность и бесполезность этих действий – спокойно дошагала до центра помещения. Невысокие потолки, серые стены и пол, всё это было бы терпимо, если бы не совершенно ужасное освещение. Неяркое и наверняка страшно мерцающее, окон при этом не было. С другой стороны, вспоминая, что механоиды своё убежище создавали на старом заводе, наверное, стоило радоваться, что это освещение тут вообще было. Я наконец остановилась и медленно обернулась к двум мужчинам, своим конвоирам, любезно сделавшим вид, будто они лишь сопровождающие. За всё время пути они больше ни разу не пытались меня скрутить, коснуться или хотя бы окружить. Они лишь молча шли, чуть ли не позади, только корректировали маршрут. Впрочем, такой «любезностью» я не обманывалась. Я уже успела увидеть, на что эти люди способны. Когда я посмотрела на их скрытые, в силу этого совершенно одинаковые лица, один из них подался вперёд. — Не двигаться, — сказал он со страшнючим акцентом – гораздо хлеще, чем у Сайласа, – сделал шаг вперёд, и я только поджала губы, когда он с вполне конкретной целью протянул руки. «Опять этот активный», — думала я, пока он быстро меня обыскивал. Подобные процедуры были нормой во всяких аэропортах или на каких-то мероприятиях, и у меня почти получилось убедить себя, что ничего такого не происходит, когда активный молча и очень спокойно вытащил из моего кармана телефон. Я сверкнула глазами, чудом сдерживая инстинктивное желание перехватить его руку. Снова хлёсткое напоминание, на каких условиях я, а также Арси и Джеймс находились. Благо делать с телефоном ничего не стали, просто отключили и отложили. Никаких махинаций с симками или чем-то подобным, простое лишение доступа к устройству. Впрочем, даже так это наверняка перестраховка. Я почти на все сто была уверена, что связь здесь – по крайней мере, обычная, – как и на базе, не ловит. Когда меня оставили в покое, я огляделась, всё-таки обнаружила большие и прочные на вид ящики в углу комнаты и молча шагнула к ним. Механоиды – подозрительно дёрганные и словно растерянные – поспешили следом. Всем видом изображая уверенность – ответить бы самой на вопрос, перед кем играю, – я развернулась и медленно опустилась на эти ящики, чья высота оказалась удобной. Механоиды встали в двух шагах, лицом ко мне. С моего положения они стали казаться ещё выше, словно нависали, сжимали в кольцо. Конвоиры. Надзиратели. Схожая комплекция, одинаковые крытые костюмы с одинаковыми же масками, неотличимые лица… в эту секунду они почти зеркально напомнили мне вехиконов. Тех десептиконов, которые тоже выглядели абсолютно одинаково и с которыми мне пришлось находиться рядом, игнорируя все эмоции, на протяжении почти месяца. Воспоминания всё-таки пошатнули душевное равновесие. Начиная впадать в новую волну страха и, кажется, задыхаться, я преувеличенно скучающе спросила: — Ну? И что вы планируете со мной делать? Мужчины две секунды помедлили. — Приказ. Ждать инструкций Сайлас, — откликнулся ровно уже знакомый голос, и я едва заметно хмыкнула. Видимо, общаться со мной только активный желает. — А пока ждёте, что делать будете? — Охранять, — последовал рубленный ответ, и я мысленно вздохнула. Сказать им, что они могут по-английски говорить, или пусть мучаются? С другой стороны, нахрен оно надо, вдруг чего. Смутная надежда, что они, как в фильмах, ляпнут при мне на английском что-то важное и я узнаю сверхсекретную тайну, никуда не девалась. Шевельнув пальцами, я медленно перевела взгляд вниз, на свои ладони. Окружающий помещение воздух, который что-то не очень свободно попадал мне в лёгкие, ткнулся в руки. Я очень тихо выдохнула, раскрывая пальцы, позволяя тонким белым нитям окутать их, играя, гладя ветерком кожу. Ощутимо для меня, но совершенно незаметно для механоидов, всего лишь простое и бездумное шевеление пальцев. Такое малое, абсолютно бесполезное, но использование силы немного привело меня в чувства, и, хотя сердце колотилось, мозг начал думать. Что я могу? Что могу сделать со своего положения, не имея толковой возможности пользоваться силой под страхом разоблачения и дальнейших неприятных последствий этого? Механоиды продолжали спокойно стоять, ничуть не расстроенные от того, что я на них больше не смотрела, опустив голову едва ли не в пол. Мне даже казалось, что эти двое ещё больше расслабились. Двое. Их двое. Немного. Крепкие, сильные и явно тренированные мужчины, но им не выстоять против Хранительницы, я сильнее их даже физически, стоит только чуть больше напрячь мышцы. Но снова – нельзя. Тонкая струйка воздуха крутанулась вокруг ладони и вдруг устремилась вверх, к лицу, рискуя разметать волосы и обозначить своё присутствие. Коротким движением сжав пальцы, я резко остановила заигравшийся ветер. Тот смиренно сполз обратно к ладоням. Вариант с кулаками оставим на крайний случай. На сильно крайний. Не может обычная, молодая и, давайте честно, худая девушка без мышечной массы уложить двух взрослых тренированных мужиков. Вариант пролетает и, более того, лишний раз напоминает. С силой физической тоже нужно быть осторожнее. У меня не было тех классических проблем из фильмов с какими-то сверхсильными супергероями и прочими фантастическими созданиями. При всей имеющейся силе я не ломала двери, не вышибала стены и не испытывала всех прочих неудобств, которые обычно неизменно влечёт резкое увеличение силы, непропорциональное остальному миру. Работа моей физической силы отличалась. Да, при желании я наверняка могла что-то выбить или сломать кому-то руку, но тут и крылся нюанс. При желании. Чтобы что-то сломать, мне нужно было действительно захотеть сломать, приложить усилие. Только после этого в мышцах словно переключался режим, и физическая сила резко возрастала. В остальном же она оставалась плюс-минус обычной, нормальной для девушки моего возраста, ну может чуть по-сильнее. Ярил объяснил мне это ещё на ранних этапах и, правда, я очень рада, что не ломаю по случайности дверные ручки или ещё чего похуже. Одним словом. Случайно я себя не выдам. Но вот если по какой-то причине потерять контроль над намерениями… выдать себя можно очень легко. И я рискую этим, потому что… эмоциональное состояние оставляло желать лучшего. Казалось, сейчас всё нормально, я держалась и всем видом демонстрировала едва ли не высокомерное спокойствие, но малейшая капля… способна эта равновесие нарушить. Я тихо выдохнула носом и осторожно взмахнула пальцами, отгоняя нити воздуха и сцепляя руки в замок. Так. Получается, всё очень просто. Лично мне действовать нельзя вообще никак, только незаметными способами. Какими? Взгляд аккуратно и очень тоскливо уставился в ту сторону, где лежал мой телефон. Ладно, это всё равно глупости. Повторяя предыдущее умозаключение, связь тут наверняка не ловит. А выход в любом случае один, и всем своим поведением механоиды подсказывали именно его. Нужно было вызывать автоботов. Или хотя бы Фоулера. Опустив лицо почти перпендикулярно полу, так, что волосы съехали по плечам вниз, я чуть покрутила шеей. Сверху раздавалось мерное и спокойное дыхание двух мужчин. Я медленно выпрямилась, уставилась куда-то перед собой, совершенно игнорируя тот факт, что фигуры механоидов частично перекрывали взор. Чёрт побери, ну как так вышло, что я, великая и всемогущая Хранительница, носитель силы Праймуса, силы Созидания, не могу сымитировать чёртов телефон, чтобы банально, мать вашу, позвонить?! А ведь когда-то моя сила сама по себе издавала сигнал… Жаль, что через некоторое время после ухода Ярила он прекратил своё существование. С тоской вспомнилась битва, Космический мост и сымитированный мной и Яром сигнал, в своё время и позволивший автоботам найти нас. Увы, тот трюк больше не прокатит. Тогда мы не изобрели сигнал из воздуха, а копировали вполне себе имеющийся сигнал самого моста. Пусть он был выключен, Ярил как-то сумел, с позволения сказать, влезть в настройки и считать его. И опять же, очень важное уточнение. Сигнал моста автоботы ждали и буквально специально караулили, лишь по этой причине они его тогда вообще заметили. А так что? Ну сымитирую я радиовещание Ретро ФМ, и? Таких сигналов – пруд пруди, Рэтчет не поймёт, что ему в срочном порядке нужно зафиксировать и обработать именно его. Да и к тому же, говорить-то я всё равно не могу. Это вот если бы автоботы хотя бы о факте нашей пропажи уже знали… Невольно я поджала губы со злостью. А они ведь, спасибо Фоулеру и Джеймсу, вообще не в курсе даже факта существования таких милейших людей, как механоиды… Размышления прервал какой-то резкий звук, громкий, резанувший по ушам. Общаясь с трансформерами вот уже аж пять месяцев как, я без труда узнала его. Это стук удара металла о металл. Звук битвы. Мгновенно забывая к чертям обо всех предыдущих размышлениях, я подскочила на ноги, рванула было ко входу. Только сейчас я наконец вспомнила о совершенно неучтённой детали, о каком-то фиолетовом свете и цокоте наверху, которые мой с перебоями работающий в стрессовых ситуациях мозг умудрился почти позабыть. Господи, да как я сразу не поняла? Это ведь наверняка тоже был трансформер! Как минимум, кибертронец. И явно не дружелюбно настроенный. Несмотря на то, что мои действия застали мужчин врасплох, среагировали они мгновенно и слаженно. Вмиг схватили, больно вцепились в плечи, скрутили. Я яростно взвыла: — Пустите! Уроды, там моя подруга! Они, ясное дело, не пустили. Отчаянно я рванула ещё раз, пройдясь почти по грани того самого усилия, после которого бы следовало резкое увеличение силы. Мозг мимоходом, лёгким касанием посетила мысль, что можно в одно движение высвободиться и побежать на помощь Арси. Я не сомневалась, что это она, звуки битвы и её голоса были вполне отчётливыми. Мысль коснулась, почти заставила мышцы загудеть… и схлынула, оставляя после себя уже не отчаяние, а целое торнадо из резко вышедших из равновесия эмоций. Всё: страх, злость, переживания, беспомощность, знание о наличие силы и знание о невозможности ею пользоваться – всё это надавило вдруг так сильно, что в одну секунду… Нет, я не заплакала и не закричала. Лишь с глухим стоном попробовала рвануться ещё раз и вдруг остро, до почти огня в крови пожелала отключиться. Малодушно сбежать от этой необходимости выбора, от ситуации, где чёртова ответственность не давала мне возможности спасти близких. Я пожелала этого всей душой. Просто закрыть глаза и потерять связь с реальностью. И с каким-то равнодушием, продолжая вырываться, увидела краем глаза занесённую над моей шеей ладонь. И потом наступила чернота.* * *
Кибертрон. Ровно ворн до начала войны Лекса Перед окулярами странно мутилось. Я несколько раз смаргивала, пытаясь восстановить фокус, но он снова пропадал через несколько кликов. Тёрла оптику пальцами, пару раз доморгалась едва ли не до омывателя. Бесполезно. Вышла, называется, после беседы с Беатрисой… Проблемы оптики вынуждали идти медленнее обычного, и за время, в течение которого уже можно было успеть попасть домой, я прошла чуть больше половины. Впрочем, сама виновата, изначально шла медленно, растревоженная поведением Хранительницы и необъяснимыми чувствами, которые оно вызвало. Я всё прокручивала её слова в голове – ну, те, что не потонули в гуле отключающегося тогда процессора – и не могла отделаться от ощущения, что в них было спрятано куда больше обычного, что именно сегодня Беатрису стоило послушать внимательнее. Да как только её слушать было, если от одних и тех же формулировок уже не то что процессор, вся нейросеть в офлайн уплывала? Потерев окуляры ещё раз, я попробовала сощуриться, чтобы улучшить ситуацию хоть немного. Картинка прояснилась на пару шагов, а потом снова поплыла, вынуждая меня в очередной раз остановиться. Ладно, не в одних окулярах была проблема. Я в целом странно себя чувствовала. В аудиосенсорах слегка гудело, мысли путались, а в грудной пластине что-то подозрительно теплело. Шлак, похоже, опять грядёт приступ. Я уже почти привыкла к тому, как они участились. Почти. Ну почему нельзя было подождать, пока я дойду до дома, а? Вычищенные улицы города сегодня были буквально залиты светом, и едва ли не впервые меня это не радовало. Зрение становилось ещё хуже. К тому же, яркость раздражала и без того будто перегретый процессор. В какой-то момент я не выдержала. Начиная почему-то чаще вентилировать, остановилась, прислонила ладонь к грудной пластине, резко растёрла. Как жарко сегодня… Поморщившись, подняла голову и сделала пару неуверенных шагов. От усиливающегося звона и уже совершенно расфокусированного зрения процессор тоже начал сбоить. Приступ явно не был таким же, как все предыдущие. Что-то не так. «…Я устала, Лекса, — прозвучала почему-то эта фраза в голове поразительно чётко. — Я слишком устала.» Кое-как мелькнула мысль развернуться, найти Беатрису, чтобы помогла, но она потонула в новой волне жара. Я шумно провентилировала. Плавая в каком-то машинном масле, процессор выдавать связные мысли уже не мог. Оставались, наверное, только инстинкты, по какой-то исключительно своей и не особо вменяемой логике заставившие снова поднять голову и уставиться куда-то вдаль, щурясь, чтобы разглядеть чью-то высокую, мощную и однозначно знакомую фигуру. Возможно, прозвучал его голос. Я не услышала. И свет, и звуки слились в единое пятно.