* * *
Одно из убежищ Стилджо — Это катастрофа, — однозначно заявил Стилджо, упираясь кулаками о стол. Звук от столкновения его металлических пальцев с поверхностью эхом разлетелся по почти пустому помещению. Мегатронус поднял брови. — Катастрофа? По-моему, лишь неизбежное событие. Бывший гладиатор хмуро глянул на собеседника, не разделяя его спокойствия. Белый, несколько тускловатый свет убежища отчего-то сейчас только больше раздражал нейросеть, хотя до сих пор Стилджо было плевать на освещение. Он всё равно предпочитал тени. — С Беатрисой мы хотя бы знали, чего ожидать, — проговорил Стилджо напряжённо. — Она была слаба и даже труслива, ей бы не хватило ни сил, ни смелости противостоять нам полноценно. Что же делать с этой… — Мы не знали достоверно, как отреагирует Беатриса, — перебил Мегатронус спокойно, только оптика мерцала тяжело, мрачно. Собеседник этого, правда, не замечал. — Для нас ничего не изменилось. Стилджо покосился на новообретённого единомышленника с крайним недовольством. Он не любил, когда с его утверждениями или действиями спорят, но был вынужден сжать дентопластины и терпеть. Именно ради этого он и звал сюда Мегатронуса. — Ну, допустим, не изменилось, — нехотя процедил Стилджо. — Но и радостного в смене Хранителя для нас ничего нет. Сейчас у народа начнётся волна мыслей «с ней станет лучше», наше продвижение замедлится. — Пусть начинается, — Мегатронус пожал плечами с таким равнодушным видом, что Стилджо и в самом деле подавил желание ему вмазать. — Если надежды тщетны, это очень скоро станет ясно. До тех же пор, подождём и мы. Заодно выясним, как ты говоришь… порядок действий. И его ящероподобный визави только недовольно дёрнул хвостом, чиркая им по полу.* * *
Александрина “Давай, приободрись”, — голос в голове прозвучал до смешного бодро, игнорируя тот факт, что вот уже несколько бриймов я валялась на платформе, свесив одну ногу, согнув в колене другую и безэмоционально пялясь в потолок. — “И рассказывай. Раз меня не было три цикла, значит, тебя уже должны были немного ввести в курс дела. Как прошла встреча с советниками?” Эти слова едва не заставили нервно усмехнуться. Я подняла брови. Честно?* * *
Три цикла назад В орн, когда отзвучало последнее благословение Беатрисы и когда толпа вдоволь нагляделась на новую Хранительницу и немного разошлась, отсматривать и мониторить новости уже из домов, великолепное мерцание зала Совета будто стало холоднее. Всё те же голубой и белый, от природы цвета ни разу не тёплые, но сейчас от них и вправду веяло прохладой, словно отдавало лёгкой, последней скорбью по ушедшей Хранительнице. Уже завтра стартует новый цикл и функционирование продолжится; в нынешний же орн можно было себе позволить немного погрустить и напомнить, что Совет буквально оказался на некоторое время обезглавлен. Александрину привели в главный зал, где только вот несколько джооров назад ещё стояла Беатриса, улыбаясь советникам напоследок, и этот факт заставлял её неприятно ёжиться. А заодно вспоминать, что и она с Беатрисой рассталась не так уж давно. Стоило ведь догадаться, что Хранительница буквально с ней прощалась… Отбрасывая эти мысли, Александрина подняла голову. Перед ней в круг, распределившись вдоль огромного стола, возвышалось тринадцать советников, в точности повторяя собой число Праймов. Именно стольких в своё время создал Праймус в века сражений с Юникроном, и число тринадцать считалось сакральным, священным. В своё время, когда инициировался тринадцатый Хранитель, Галактион, многие терялись в догадках. Кто-то прочил ему большое будущее, а кто-то скатывался в истерики, восклицая, что именно этот Хранитель станет последним. Не случилось ни того, ни другого, но только с приходом четырнадцатой Хранительницы все окончательно успокоились. Александрина же, будучи уже аж семнадцатой Хранительницей, похвастаться могла мало чем. Число как число, не неудачное, спасибо и на том. Хотя ей всегда нравились семёрки… Члены Совета, высокие и молчаливые, уставились на неё прямым взором, и Александрина, снова подавив желание съёжиться, усилием заставила себя поднять голову. Пальцы, правда, автоматически сжались в кулак, но даже это можно было считать за победу. Один из них прервал повисшую тишину вроде приятным, но каким-то очень пустым и безликим голосом: — Инициация прошла успешно? Александрина вспомнила, как именно проходила её инициация, и её голова дёрнулась вниз в попытке опустить взгляд. Всё происходящее вокруг неё кого угодно с ума бы свело, и очевидно именно поэтому из всех выпавших именно на этот цикл событий её больше всего волновали джооры, проведённые на манипуляторах одного знакомого и вызывающего в ней крайне противоречивые чувства гладиатора. А возможности обдумать это нормально – не было. С началом самых страшных за всё её функционирование болей, с затихшим навсегда голосом Беатрисы в голове зазвучал другой – чужой, незнакомый, звучащих ломано и бесцветно, но чётко и жёстко. Именно этот голос, помимо прохладных манипуляторов и корпуса рядом, вёл тогда ещё Лексу по мареву её плавящегося разума, равнодушно, но дельно подсказывал, как облегчить болевые ощущения – удивительно, что так и не задал вопрос, кто это такой находится с ней рядом? – и в целом держал в курсе того, сколько ей ещё осталось терпеть пытку. А когда всё закончилось, короткими комментариями давал советы: “Иди за ним. Встань ровнее. Всё, достаточно, пора знакомиться с советниками. Да расслабься ты, не сожрёт тебя никто!” Возле же самого входа в зал он торжественно оповестил её, что ему пора временно покинуть чертоги её процессора. Дал ей то самое обещание: “Это на пару звёздных циклов”, — и исчез, как не было его. Александрина бы молилась, чтобы не возвращался, но без этого голоса в голове её так плотно обхватили холод и одиночество… в сочетании с, несмотря на все инструктажи Беатрисы, целым ворохом вопросов и общей неизвестностью, что молодая Хранительница внутренне сжалась и стала буквально отсчитывать мгновения, через которые истекут обещанные «пара звёздных циклов». Голос не внушал никакого доверия. Но холодные и равнодушные советники внушали и того меньше. Эти же советники сейчас ждали ответа на свой вопрос, и Александрина усилием сделала вид, будто разминала шею, а вовсе не прятала фейсплет, и подчёркнуто спокойно ответила: — Да. Вполне успешно. Насколько она могла судить, по крайней мере. Фейсплеты советников – словно напряжённых не меньше неё – слегка разгладились. Они покивали в разнобой. Эта новость явно подуспокоила их искры. Александрина, вообще-то полагавшая, что данный вопрос был чистого энергона формальностью, слегка нахмурилась, но промолчала, выждала, пока несинхронизированные кивки прекратятся… но тишина никуда не делась. Спустя почти брийм Хранительница слегка приподняла бровь, приглашающим жестом головы призывая мудрейших продолжать… и тогда один из них неловко откашлялся: — Кхм, Вы.., — снова откашливание. — У Вас есть какие-то вопросы, Хранительница? Впервые за время её присутствия здесь Александрина опешила. — У меня? У меня их целый терабайт, но, может, начнёте вы? — она указала подбородком на всех присутствующих. — Вы тут не первый орн, в отличие от меня. Что мне следует знать в первую очередь? Очень похожие друг на друга советники практически синхронно моргнули несколько раз, а затем уже совершенно не синхронно принялись оборачиваться друг на друга, обмениваясь сначала недоумёнными, а далее уже почти встревоженными взглядами. От такой пантомимы Александрина в самом деле вынырнула из разрозненных и в целом гнетущих и пугающих её мыслей и спросила заметно смелее, серьёзнее: — У вас же наверняка есть перечень вещей, с которым я должна ознакомиться сейчас, а не в процессе? В этот раз неловкое покашливание издало сразу несколько советников. Всерьёз теряя прежний настрой вместе с ними, Александрина аккуратно завела манипулятор за спину и незаметно вывернула его под нехорошим углом. Рассчитывала сделать себе больно и удостовериться таким образом, что не попала в игру офлайна о страшном грядущем, но почти ничего не почувствовала, боль вышла отдалённой, вялой. Она нахмурилась, вывернула запястье сильнее, сосредотачиваясь на желании ощутить закономерную здесь боль, и конечность всё же кольнуло. Очень коротко, но достаточно резко, чтобы заставить откровенно боящуюся любых видов болей Александрину – прошедшая совсем недавно инициация стала для неё буквально ожившим кошмаром – поспешно вытащить манипуляторы из-за спины. Нет, похоже, не в офлайне. И вроде как даже в здравом уме, раз осознаёт, что происходящее мало смахивает на норму. — Ну Беатрису же как-то вводили в курс дела? — поинтересовалась она громче, когда показалось, что ещё чуть-чуть, и мудрейшие начнут бегать по залу в панике. Их вращающиеся туда-сюда головы мгновенно застыли, уставились фейсплетами на Александрину. — В её первый орн она же тоже приходила сюда для ознакомления? Советники как-то странно шевельнули губами. — Мы.., — удивительно, что с ней разговаривали каждый раз разные члены Совета, потому что Александрина почти не улавливала разницы голосов. — Мы не присутствовали в тот орн, Хранительница. Нас тогда… ещё не было. — Было бы странно, если б были, — проворчала она, начиная ощущать совсем уж резкие перемены в своём положении здесь. — Ну допустим. А инструкций у вас нет никаких на этот случай? Отрицательные качания головами были ей ответом. — Не каждый ведь орн Хранительницы меняются, — прозвучал ещё один голос, который хоть немного отличался от прочих, потому что казался заметно моложе (новенький, видимо), и Александрина поинтересовалась уже с раздражением: — А вы что, только в этот орн узнали, что Беатриса уйти собирается? Не предупреждала она никого? Вопрос был риторическим. О её скором уходе каждый трансформер знал с того выступления на площади, где все эти советники, между прочим, лично присутствовали. Не знать они не могли при всём желании. — И на кой Юникрон меня Фиам тогда к вам отправил.., — пробормотала Александрина, отводя взгляд в сторону, и тогда один из стыдливо прячущих оптику советников спросил: — Кто, Хранительница? Праймус, Беатриса! Александрина вяло посмотрела на чистейшее недоумение и ожидание пояснений окружавших её советников… и только манипулятором махнула. — Забудьте, — ей пришлось подавить тяжёлое вентилирование. Как в группу с бетами попала, честное слово. — Давайте начнём с чего-то попроще. — Она огляделась, выцепила за широкими спинами советников стол с волне чётко отделённым от всех прочих местом и со старательной уверенностью прошествовала к нему. Трансформеры расступились, даже чрезмерно поспешно, но последовать за ней не посмели. Александрина стремительно, чтобы не давать себе времени думать о нелепости происходящего, дошла до цели, опустилась и оттуда, глядя на советников уже снизу вверх, уточнила: — Может, тогда хоть расскажете, как вас всех зовут?.. И явное облегчение на фейсплетах было ей лучшим показателем. Хорошо. Паники в ответ ещё и на этот вопрос она бы не выдержала.* * *
Александрина “Распустились, конечно, ребятки..,” — протянул голос в моей голове после довольно долгого молчания. — “Как-то я этот момент упустил.” Да ты чего только не упустил. “Не дерзи, я всё-таки старший. Что ещё тут было?”* * *
Два цикла назад Не страшно переживать дополнительные знакомства, осваивать непривычные умения, перестраиваться под новое. Страшно отпускать старое, страшно терять. А ещё страшнее – делать это не по своей воле. — Хватит молчать, Нокта, это всё ещё я, — говорила Александрина по комплинку, пряча за раздражением накатывающую на неё панику. — Я знаю, что ты меня слышишь. Ты же никогда не была трусихой! — Знаешь ведь, на что давить, — раздался неуверенный, но таки блеснувший знакомыми недовольными нотками голос, и Александрина прикрыла окуляры с огромным облегчением. Подруга ответила. Родные стены, которые новая Хранительница уже второй орн покидать боялась, стали давить немного меньше. Она сделала несколько резких шагов по комнате, словно это могло полностью убрать удушающее чувство. То, что сдавливало ей шею. — Я.., — вернулась паника, но с коротким вентилированием голос Нокты зазвучал вновь, пусть и заметно сел: — У меня просто слов нет. Ну и влипла же ты, подруга. — Об этом – потом, — Александрина мотнула головой и поспешно, боясь упустить момент, спросила: — Давай честно – насколько всё плохо? Пару кликов было тихо, а затем раздалось тяжёлое вентилирование. — Криос и Дженкс с тобой уже точно не выйдут на связь, — произнесла Нокта то, о чём Александрина и без того догадалась, но что всё равно больно ударило ей по грудной пластине. — Остальные… ну, тебе нужно знать? — Не надо, — Хранительница покачала головой, хотя этого собеседница никак не могла увидеть. — Молчи. Раз две самые ближайшие, не считая самой Нокты, подруги вполне ясно обозначили позицию, других и упоминать не стоило. В тишине Александрина старательно вентилировала, задаваясь вопросом, как вообще ещё на ногах держится – ведь мир вокруг однозначно рушился, – а потом паника ударила ещё сильнее, вынуждая сипло спросить: — Нокта. Нокта, ты ещё здесь? — Угу. — Нокта, а ты? — паника хлестнула по горлу, Александрина помолчала, возвращая над голосом контроль. — Ты как? Повисшая перед ответом тишина заставила не то что вентиляцию, даже искру Хранительницы замереть. Наконец послышалось неуверенное: — Я.., — слышать такой голос у всегда боевой и смелой подруги оказалось невыносимо. По счастью, та быстро взяла себя в манипуляторы. — Дай мне время, ладно? Я свяжусь с тобой. — Хорошо.., — только и могла сказать Александрина за пару кликов до того, как связь прервалась. Хорошо. Только вот ничего не было хорошо.* * *
Одно из убежищ Стилджо — Меня поражает твоё спокойствие. Мегатронус приподнял брови. — Мне сплясать на голове? Снести эту голову кому-то другому? Могу сделать и то, и другое, но ситуация не изменится. Стилджо подавил глухое рычание, взглянул на собеседника исподлобья. — Давно ты стал таким здравомыслящим? — Я много раз тебе говорил, арена не прощает отсутствия хладнокровия. — Мегатронус пожал плечами с холодным равнодушием. — Либо учись мыслить трезво, либо будь готов проиграть тому, кто научится этому быстрее тебя. — Благодарю за очередной курс просвещения. — Стилджо выразительно скривился. — Общение с архивариусами на тебе сказывается. Хаос с ним, что нам делать сейчас? — Ну ты же сам сказал про всплеск надежды, — Мегатронус снова пожал плечами. Этот разговор ему уже откровенно надоедал. — Пусть он пройдёт, с этим сейчас ничего не сделать.* * *
Александрина “Ну перестань, далеко не всё так плохо!” — вещал голос с раздражающей радостью, когда мои скудные рассказы о том, какое всё тленное, и меня саму повергли в состояние тлена. — “Отныне ты – Хранительница, избранная для великой чести! Перед тобой столько возможностей! И к тому же – бессмертие, никаких ограничений. Почему тебя происходящее так угнетает?” Потому что твоё появление перевернуло весь привычный для меня уклад функционирования! “Неужели он был настолько хорош? Лучше, чем то, что отныне открылось тебе?” Я подавила глухой стон. Тебя совсем не смущает тот факт, что ты даже не спросил, чего я хочу? “Хорошо. Чего ты хочешь?” Я не ответила. Как будто уже слишком поздно было для ответа. Сейчас возник идеальный момент для того, чтобы расплакаться, но я не смогла. В грудной пластине уже давно поселилась пустота. Я знала, так ощущается неизбежность, когда кричать и плакать уже не хочется, но это не значит, что тебе становится легче. Нет. Просто со случившимся уже смиряешься. “Ну всё, хорош, развела драму”. — Показалось, что собеседник не то окуляры закатил, не то манипулятором махнул. — “Как найдёшь, что сказать – я к твоим услугам, а пока к более серьёзным вещам перейдём. Тебе нужно…” — Более серьёзным? — я резко села, от вспыхнувших эмоций вновь заговорив вслух. Тлен вдруг отступил куда-то вглубь, позволил вскинуть голову. — Скажи-ка, Фиам, — его имя произнесла с откровенным ядом, — многоуважаемый и мудрейший… кто-то. Отвлекитесь ненадолго от своих, бесспорно, очень важных и нам недосягаемых дел и просветите. Если вы всё это время так серьёзно и вдумчиво о делах первостепенных пеклись, то почему ж мы все сейчас в таком шлаке находимся?! “Не выражайся!..” — В топливоприёмник Юникрона засунь свои «не выражайся»! — рявкнула я, спрыгивая с платформы. Зря он это сказал, срывающая все барьеры злость автоматически вспыхнула, стоило только услышать слова, которые так любила выговаривать дани. — Не строй из себя интеллектуала и меня за собой не тащи, не ту избрал для этого! Если Беатриса от одного слова «шлак» онлайн теряла, то спешу расстроить – со мной так не получится. Я тебе не высшая и даже не чувствительная бета – надо будет тебя обматерить, сделаю. А теперь слушай внимательно. Мне действительно уже нечего терять, по твоей милости я уже Хранительница, бояться поздно. И я по горло сыта вдохновляющими великосветскими речами, Беатриса будто и не знала других. Хочешь продолжать прокручивать их, лучше сразу заткнись, а ещё лучше – оглянись вокруг себя, обрати, дани твою, наконец внимание, в каком **** мы все оказались! В очередной раз свали, покинь пределы меня, раз на такое способен, и хоть раз за функционирование – разуй окуляры! Затем я с силой пихнула это невидимое существо из своего сознания, вышвыривая, и, мысленно прокричав тому вслед нецензурную трёхэтажную конструкцию, с громким хлопком двери выскочила на улицу. Гори оно всё, если меня кто узнает – запрещу смотреть. Раз уж я теперь Хранительница.* * *
Одно из убежищ Стилджо — Итак, — после окончания их обсуждений Стилджо, ставший заметно расслабленнее, расплылся в лёгкой улыбке, сцепив за спиной манипуляторы. — Что вдруг тебя побудило стать к ней таким лояльным? — К кому? — спросил Мегатронус хмуро и почти не заинтересовано. На собеседника он даже не смотрел, собираясь уходить. Здесь ему делать было уже нечего. — К Александрине, — Стилджо удостоился очень-очень мрачного взгляда и в миг весь расцвёл – зме́ю подсунули готовую жертву. — Её ведь так, кажется, зовут? Мегатронус мысленно прикрыл в досаде оптику. Он и забыл, как изматывает общение со Стилджо… и что на его выпады нельзя реагировать даже на полклика – сожрёт. — Не лояльнее, чем ко всем остальным, — гладиатору пришлось заставить себя отвечать терпеливо и спокойно, не показывая, насколько его раздражает, когда к каждому лишнему движению его фейсплета придираются. Иначе Стилджо до конца функционирования не отстанет. Хотя тот не отстал и так. Поинтересовался с неутихшим интересом: — И всё же? Серебристый трансформер пожал плечами. — Она не совершала ошибок прошлой Хранительницы. — Пока, — заметил Стилджо, и Мегатронус всё-таки дёрнулся от укола раздражения. — Вот и выжди, пока это «пока» не наступит. Стилджо недовольно дёрнул хвостом, и в этот момент в соседнем помещении за стеной раздался грохот и чей-то рассерженный вопль. Ящер бросил туда раздражённый взгляд – низшие опять из-за чего-то подрались. Мегатронус подавил довольную ухмылку. Его оптику ненадолго покинуло мрачное мерцание, и гладиатор мотнул головой в сторону шума. — Займись лучше налаживанием дисциплины. Она у тебя хромает. Стилджо дёрнул уголком рта, понимая, что преимущество над ситуацией вновь утеряно, а Мегатронус коротко кивнул в качестве прощания и молча вышел. За стеной ненадолго стало тише, а затем возня возобновилась. Стилджо глубоко провентилировал в оставшейся совсем пустой комнате. — Вопрос не в том, что хромает у меня.., — протянул он задумчиво и слегка иронично в пустоту. Эхо многократно усиливало шипение в его голосе. — А что хромает у тебя, Мегатронус. За стеной что-то будто взорвалось, и одновременно взорвался Стилджо. Хвост взметнулся, когда он сорвался с места с воплем: — Я СКОЛЬКО ЕЩЁ ДОЛЖЕН ВАМ ПОВТОРЯТЬ!..* * *
Жилые кварталы — Считаешь, есть смысл беспокоиться? — поинтересовался уже провожающий гостя трансформер с поразительным сочетанием спокойствия и серьёзности в голосе. Его большая светло-голубая оптика смотрела вопросительно, и Орион подавил тяжёлое вентилирование. — Пока что я не вижу смысла ни в чём, — признался он честно, тоже поднимая прямой взгляд. — Слишком мало времени прошло. И низшие притихли… Намёк повис вполне ощутимо, и трансформер понимающе кивнул. — Не волнуйся, я слежу за семьёй. Мы соблюдаем осторожность. — Вам бы и дом лишний раз не покидать, пока всё не утихнет, — сказал Орион честно, не скрывая беспокойства. — Мы не можем забаррикадироваться от мира полностью, — трансформер качнул головой. — Тем более, у меня беты разных возрастов, с ними ещё сложнее. — Он отвёл взгляд, озвучивая вслух немного ироничную мысль: — Кто бы знал, что сложнее всего будет уследить за старшими… «За старшей», — эту мысль он уже озвучивать не стал. Видя никуда не девшееся беспокойство собеседника, трансформер шагнул к нему и положил ладонь ему на плечо. По возрасту Орион в целом мог ему быть сыном, но общались они практически на равных. — У каждого своя зона ответственности, — произнёс трансформер успокаивающе, ясно давая понять, что повышать и без того уже запредельный уровень предосторожности они не станут. — Пусть и Хранительница занимается своей. Об этом разговоре Орион думал, идя привычной дорогой в сторону Архива, а заодно вспоминал ещё один, с Мегатронусом три орна назад. Как раз после инициации их новой Хранительницы, чей фейсплет Орион неожиданно узнал. — И ты мне ещё говорил про круг знакомых, — шутливо сказал он тогда другу уже на обратном пути. Тот откликнулся после заметной паузы: — Что? Мегатронус выглядел так, будто его процессор был где угодно, но только не здесь. Это даже нельзя было назвать глубокой задумчивостью, гладиатор в таких ситуациях раздражался, когда его прерывали. А тут будто просто отключился от внешнего мира. Тогда архивариус списал это на общее удивление от ситуации. — Ты ведь знаком с ней, — пояснил Орион свои слова, кивая в сторону, где ещё недавно все видели Александрину. Кажется, так её звали. — Я помню её, видел тогда на площади несколько квартексов назад. Твой круг знакомств впечатляет больше моего. Простая шутка отчего-то не заставила Мегатронуса улыбнуться или хотя бы закатить оптику. Он вообще никак не отреагировал, молча отвёл взгляд и, дёрнув плечом в качестве своеобразного прощания, двинулся прочь. Он снова отключился от реальности. Подобную реакцию Орион мог наблюдать крайне-крайне редко. И, прокручивая в голове тот орн, невольно он замедлился и обернулся на квартал высших, чьи пределы только что покинул. Да, круг их знакомств действительно сильно различался.* * *
Мегатронус и в самом деле не выглядел радостным или хоть сколько-нибудь довольным творящимся вокруг, но шагал уверенно, минуя прохожих без особых проблем. Функционирование каждого из этих трансформеров оставалось привычным и прежним, так что последние слова Беатрисы, казалось, сбывались быстрее ожидаемого. По крайней мере, ни на одном из встреченных фейсплетов Мегатронус не увидел ни отголоска былых тревог из-за смены Хранительницы. Для всех всё снова стало как обычно, и вскоре он перестал всматриваться, больше сосредоточившись на маршруте. Основные улицы Кибертрона редко бывали пустыми, исключениями являлись разве что переулки. Удивительно, что при некоторых встречах с Лексой им так «везло» оказываться вдали от толпы. До сих пор. Больше им так везти не будет. Он наконец покинул заполненные трансформерами кварталы и прошёл туда, куда почти невозможно было зайти случайно, только целенаправленно. Встречаться где-то на окраинах стало им привычным ещё до перероста в необходимость. Трансформер преодолел ещё пару уже пустых улиц, прежде чем, наконец добравшись до цели, не замедлил шаг. Она стояла спиной к нему, когда Мегатронус приблизился. Не вздрогнувшая и не удивившаяся оборачивалась медленно, будто слегка обречённо. Гладиатор повёл плечом. Прошло три цикла, а ощущения, как она поднималась с его манипуляторов, отзывались в памяти очень свежо. Как и ощущение, насколько поменялись её движения. Плечи выпрямились, однако казались скорее сведёнными от напряжения, как и вся нижняя часть фейсплета, но в тонких длинных манипуляторах, в поменявшейся манере стоять и держать голову чувствовалась сила, которой раньше однозначно не было в хрупком долговязом корпусе. И взгляд гладиатора не мог не выцепить сковавшее всю новую Хранительницу напряжение, находившее свой затык в сжатых кулаках. Фем перед ним будто боялась силы, которую прекрасно в себе осознавала. — В кои-то веки не случайно встретились, — её ухмылка, абсолютно такая же, как раньше, прежний голос разбили сковавшее Мегатронуса чувство диссонанса, которое вызывало крайне непривычный для него дискомфорт. Расслабляясь, он тоже ухмыльнулся. — Ты позвала меня только ради того, чтобы прервать традицию? — Ну да, а вдруг поможет, — хмыкнула она глухо в попытке сыронизировать, но получилось слишком вяло. Недолго у них вышло делать вид, будто совершенно ничего не изменилось. Он спросил коротко: — Как ты? — Никак, — пришёл закономерный и пустой ответ. — Хотя это я должна у тебя спрашивать, — добавила она заметно бодрее, ясно, на что намекая, но Мегатронус предпочёл отмахнуться и спросить прямо: — Давно ты знала? И фем перед ним отвела взгляд. — С тех пор как.., — она как-то странно, неловко шевельнула всё ещё сжатыми в кулак пальцами и закончила на одном вентилировании: — после нашей встречи в Архиве. Воспоминания о том орне потянулись неторопливой цепочкой. Его разговор с Орионом, их встреча в застрявшем лифте, её странный приступ… грудную пластину тронула усмешка – вот, что с ней тогда было. …Короткое расставание… и их поцелуй. Да, забыть такое сложно. Уже стоит записывать в достижения функционирования «целовал будущую Хранительницу»? Молчание между ними только усиливало ощущение, что они думали об одном и том же. Понимание этого странно сжало грудную пластину изнутри, и Мегатронус стиснул пальцы в кулак следом за фем, поймав себя на том, что смотрит на её губы. Та, по счастью не поднимавшая отведённый в сторону взгляд, этого не заметила, а гладиатор длинно провентилировал через дентопластины. Приехали. Пару бриймов смотрит на неё, а в процессоре уже невесть что. Им однозначно нельзя встречаться, когда он в не самом спокойном своём состоянии. Мегатронус после прошлого-то раза жалел, что поддался порыву, сейчас тем более нельзя делать к ней и шага. В конце концов… перед ним их новая Хранительница. — Хоть ты не начинай, — вдруг сказала она резко, и гладиатор на миг подумал, что всё, теперь фем перед ним ещё и мысли читать научилась, но вовремя сообразил, что непохоже, и уточнил: — Что не начинать? Она резко скрестила манипуляторы на грудной пластине, не разжав при этом кулаки, и смотрелось бы это забавно, если бы не навевало уже ощутимую тревогу. Почему она так боится расслабить пальцы? — Не начинай смотреть на меня так, — сказала она, в защитном жесте поднимая подбородок, и уже вконец заинтригованный неоднозначными фразами Мегатронус вопросительно приподнял бровь, когда фем наконец пояснила: — Смотреть так, будто вместо меня самого Праймуса видишь. Это всё ещё обычная я. — Праймуса я точно не вижу, — с усмешкой заверил её он, расслабленно сцепив манипуляторы за спиной, и чуть наклонил голову в сторону. — Не дёргайся так, это тоже обычный я. — Я не дёргаюсь, — манипуляторы, просто скрещённые из-за всё ещё сжатых в кулаки ладоней, напряглись сильнее. — Я вот, стою спокойно. — Лекс.., — Мегатронус впервые, по случайной привычке начал произносить её прежнее имя, но вовремя осёкся. Заглянул в её фейсплет с сомнением, начал неуверенно: — Алексан… Её окуляры распахнулись. — Не надо! — она замахала манипуляторами (со сжатыми кулаками) в воздухе. — Начал как обычно, не начинай по-другому! Мне уже плохо от этого имени. — Раз не нравится, зачем сменила? — спросил он, мазнув взглядом по упорно не разжимающимся тонким пальцам, и посмотрел ей в фейсплет. Если спросит о причине напряжения в лоб – она точно сорвётся, если только издалека пробовать. Фем недовольно и резко провентилировала. — Я не меняла, за меня решили. Ты что, легенду не слышал? — Что, сам Праймус к тебе явился и нарёк? — поинтересовался он не без иронии. — Надо же, как я этот момент пропустил… Она раздражённо дёрнула головой. — Он просто незаметно, — теперь и фем говорила с иронией, если не ядом. — На три клика заскочил и всё. — А значение имени уже на ходу придумывалось? — звучало, возможно, с ноткой издевательства, но Мегатронус адресовал его не ей. Просто данный вопрос интересовал его давно – зачем Хранители каждый раз это делают? Зачем берут новые имена, придумывают значение и после уверяют, что всё это сделал Праймус? И когда успевают? Ещё до инициации? Лекса-Александрина сверкнула оптикой и так мотнула головой, что стало ясно – отвечать она не будет. Что ж, в целом, без разницы. Лекса так Лекса, ему же проще. — Всё, не сердись, — сказал он спокойнее. — Просто я не из тех, кто верит в эту историю с именами. — Может ещё скажешь, что и в Праймуса с Хранителями не веришь? — хмыкнула она, тем не менее послушно успокаиваясь, и он только кивнул на неё в иронии. — Я одну такую Хранительницу во время инициации на манипуляторах держал. Но прихода Праймуса в этот момент как-то не заметил. Лекса дёрнула верхней губой на очевидное, произнесённое наконец прямо упоминание её инициации, и Мегатронус только тихо провентилировал. Ну да, Лекса с этого и пыталась начать разговор… пока он не свернул в другую сторону. — Очень было больно? — спросила фем уже совсем другим, непривычным тоном, мерцая бледной оптикой в явном сочувствии, и Мегатронус поспешно отмахнулся. — Не больнее терпимого. Тебе наверняка было хуже. — У меня, вроде как, выбора не было, — её смешок вышел слегка горьким, — а у тебя был. Мегатронус только плечами повёл. Именно по этой причине он избегал поворота их разговора в эту сторону. Ему максимально некомфортно было это обсуждать. Лекса это заметила, а потому, коротко и неловко улыбнувшись, закончила: — Спасибо, что был там со мной. Гладиатор бросил на неё взгляд. — Я мало на что там повлиял. — Нет, — она резко, уверенно помотала головой. — Мне было гораздо легче физически. Ты… прохладный. Мегатронус хмыкнул. На её фоне в те клики кто угодно прохладным будет, нашла, что в преимущества записывать. — Но вообще мне было важно не это, — она снова помотала головой и опустила взгляд словно в неловкости, однако фразу закончила: — Просто… спасибо за то, что я была не одна. Головы она после произнесённого так и не подняла. Очередной, хоть и закономерный виток тишины показался бо́льшим злом, чем продолжение неловкого разговора, так что с мысленной вентиляцией Мегатронус наконец тронулся с места и медленно сократил расстояние между ним и Лексой. У той чуть сжались от его приближения плечи, но она не отступила, и Мегатронус на этот раз медлил не так долго, прежде чем аккуратно приподнять её подбородок пальцами. Непривычно тёплый подбородок – может, права она насчёт прохладного? – пусть уже и не обжигающий. Фем послушно направила взгляд прямо ему в оптику. — Пожалуйста, — сказал он спокойно, а мысленно воскресил в памяти прошлые разы, когда он рассматривал её фейсплет также близко, и сравнил это с тем, что видит сейчас. Форма окуляров, их цвет, черты фейсплета по отдельности и в целом. Что он делал? Искал отличия. Любые отличия, что угодно, что прямым текстом скажет: «Вот, она поменялась». Мегатронус отлично умел запоминать увиденное, фейсплеты в особенности – их он не забывал никогда, отлично умел различать, а потому сейчас мог с абсолютной уверенностью сказать: отличий не было. Возможно, стало меньше царапин на металле, выровнялась поверхность, но больше ничего. Даже цвет окуляров не изменился, всё тот же бледно-голубой. И её губы тоже… не изменились. Опять улавливая этот момент, Мегатронус медленно отпустил её подбородок и шагнул назад. От греха подальше. Показалось, что пальцам теперь стало прохладно. Нагрелись? — Я правда рада, что хоть ты не изменился, — сказала Лекса почти без неловкости, едва ль не улыбаясь, и Мегатронус непонимающе нахмурился. — А должен был? Вроде это не у него три орна назад инициация произошла. Фем опять ненадолго отвела взгляд. — Я в том смысле.., — она откашлялась, — в смысле, что не изменилось твоё поведение передо мной. Ты всё такой же. — И многие такую проверку не прошли? — спросил он почти равнодушно, и уже по тому, как Лекса сникла, понял ответ. — Все, — прозвучало глухо. Что ж с ней было эти три орна? Срок вроде небольшой… а вроде и более чем достаточный. — А альфы? — спросил он всё ещё нейтрально. Лекса бросила на него короткий взгляд. — Их нет. — Она дополнила ответ красноречивым выражением оптики и отвела её в сторону, заканчивая равнодушно: — Уже давно. В повисшем молчании Мегатронус не мог не произнести: — Моих тоже. Как и она, он произнёс это спокойно, ведь и в самом деле давно. Лекса повернула к гладиатору голову, и они обменялись взглядами, заменившими всякие привычные неловкие паузы или классическое и ненужное «соболезную». Это в целом редко когда было кому-то нужно, а сейчас тем более. Её по-прежнему сжатые по неозвученной ею причине пальцы слегка дёрнулись, расслабляясь. И гнетущее, тоже классическое после таких фраз молчание испарилось после всего нескольких кликов их переглядываний. Кажется, это был один из тех немногих случаев, когда можно было сказать… что они друг друга поняли. Уже уходя домой, Александрина услышала, как кто-то очевидно приближается к тому месту, где она общалась с Мегатронусом, и, не желая обращать на это внимания или общаться с кем-то ещё, поспешила ускорить шаг. Сам гладиатор успел отойти ненамного – он собирался в противоположную от фем сторону, – когда тоже услышал шаги, а после увидел и их обладателя. Выражение оптики Мегатронуса мгновенно стало очень мрачным. — Давно взял привычку следить за мной? — осведомился он у стоящего всего в нескольких шагах от него ящера. Стилджо с довольным выражением качнул головой. — О, я не следил, — зазвучало привычное, набившее оскомину у Мегатронуса за это время шипение, и гладиатор подавил желание поморщиться. — Я наткнулся на тебя случайно. Его довольный и максимально доверительный тон вызывали сомнения, но серебристому трансформеру в сущности было без разницы. Его и так выматывало общество Стилджо, чтобы терпеть его хотя бы на клик дольше, а потому он не стал удостаивать его и подобием беседы, а лишь молча развернулся и двинулся прочь. Ящеру это, увы, ни о чём не сказало. — Постой-постой! — за полетевшим в спину радостным шипением раздались не менее радостные, подпрыгивающие шаги, и Мегатронус, не сбавляя темпа, всерьёз задумался, а почему он вообще терпит в своём окружении Стилджо, пока тот вещал ему почти в аудиосенсор (и как со своим ростом поспевал только?): — Так ты знаком с этой новой Хранительницей? Гладиатор Каона одарил собеседника очень и очень недовольным взглядом. Более откровенного намёка замолкнуть и срочно смыться с окуляров долой придумать было сложно. Стилджо столь же откровенно этот намёк проигнорировал. — То есть, знаком! — воскликнул он радостно. — А насколько близко? Давно? Вопросы начинали переходить все грани дозволенного, и Мегатронус слегка замедлил шаг. Очень выразительно и показательно. — Ещё что тебе рассказать? — спросил он подчёркнуто невинным тоном, давая понять, что за следующий вопрос любопытному ящеру прилетит в морду, и Стилджо замотал головой. — Я не про это. Речь о том, как мы можем это использовать! Уже порядком раздражённый и в самом деле разминающий прямо на ходу пальцы Мегатронус резко затормозил, впиваясь в собеседника прямым взглядом алых окуляров. Стилджо слегка пролетел вперёд, остановился не без помощи хвоста и благополучно вернулся обратно. Его фейсплет всё ещё источал радостное предвкушение, ни капли страха. — Что значит, использовать? — поинтересовался Мегатронус медленно, тоном намекая, что ему уже не нравится происходящее и что удар в морду пока никто не отменял; только задержал. Стилджо расплылся в улыбке. — Мегатронус, но ведь ты же сам сказал! — ящер приблизился без всяких опасений и заговорил собеседнику почти в фейсплет – ещё одна страшно раздражающая Мегатронуса привычка. — Ты сам сказал, что новая Хранительница пока не совершала ошибок прошлой. Стало быть… она может и не совершать их вовсе. — На что ты намекаешь? Стилджо бросил взгляд по сторонам, дополнительно убеждаясь, что они одни, и заговорил совсем тихо, совсем шипяще и совсем вплотную к фейсплету собеседника; совсем раздражающе: — Она не совершит никаких ошибок, если рядом будет тот, кто её направит, — ящер ухмыльнулся. — Подскажет, как правильно… а где-то и вовсе примет решение за неё. Кто-то, кто достаточно близок к ней, кто-то, кому она доверяет. Выражение алой оптики стало уже настолько очевидно и нехорошо меняться, что Стилджо не стал дожидаться ответа на свою реплику, заговорил ещё быстрее: — Ты – станешь этим кем-то. А если ты пока не можешь, значит, сблизься с ней. Дай нашему движению такое преимущество, о котором мы и мечтать всего несколько циклов назад даже не смели.