Змеиное гнездо

— Слабак! — глухой хлопок от пощечины эхом отразился о каменные стены Малфой-мэнора. — Ты не можешь сделать даже этого, бесполезное отродье! Уродец! — рев, казалось, отзывался в каждом уголке поместья. — Люциус, ради Мерлина, прошу тебя, не трогай его, он же ещё совсем ребёнок! — прибежавшая на шум женщина с нескрываемым ужасом робко дотронулась до плеча мужа. — Люциус, умоляю, оставь его… — из темно-карих глаз покатились крупные градины слез. — Позорище! — не скрывая омерзения, фыркнул мужчина и, презрительно посмотрев на сына, быстрым шагом удалился из комнаты. — Цисси, немедленно оставь эту тварь и следуй за мной! — послышалось где-то в коридоре. Убедившись, что разъяренный супруг достаточно далеко, Нарцисса тяжело вздохнула, окинув сына полным боли взглядом, и молча удалилась. В комнате снова стало тихо. Изредка эта звенящая тишина нарушалась негромкими всхлипами семилетнего Драко, сжавшегося в углу и вытирающего слезы маленькими, сжатыми в кулачки, ручками. Мальчик прижал ноги к себе, пряча голову в острых коленях, и еле заметно трясся, силясь успокоиться, что выходило из рук вон плохо. Отец снова был им недоволен и снова смотрел на него как на грязь, прилипшую к подошве его идеально вычищенных дорогих туфель. Снова. Снова Драко не оправдывал его ожиданий и был совсем не таким, каким хотел видеть его отец, а значит, не был достойным наследником рода Малфоев. «Ты не можешь сделать даже этого, бесполезное отродье!» Да, он действительно не мог. Мальчик тихо играл в своей комнате, когда Люциус, громко распахнув дверь, бросил ему в руки щенка и велел следовать за ним. Ребёнок беспрекословно повиновался и минуту спустя они уже были в зале, который Драко мысленно прозвал «чёрной комнатой» за отсутствие какой бы то ни было мебели, чёрные каменные стены и в тон им пол, выполненный из того же материала. — Видишь эту грязную псину?! — Люциус фыркнул на испуганное животное в руках мальчика, а затем грубо выхватил его из детских ладоней и бросил, подобно половой тряпке, на пол. — А теперь смотри и запоминай… — прозвучало тихо, почти шёпотом, так, что в жилах Малфоя-младшего, казалось, начала стыть кровь. — Круцио! — в контрасте с предыдущей фразой это слово отдалось в ушах оглушающим ревом, так, что мальчик на секунду зажмурился. Он открыл глаза от щенячьего вопля и хриплого, казалось утробного, визга. Драко было всего семь, но он уже был очень хорошо знаком с заклятием «Круциатус». К его глазам подступали слезы, а сердце сжималось, ведь он знал, какую боль доставляет это непростительное заклинание. Животное выло и хрипело, давясь собственной кровью. Извиваясь на каменном полу, собака пыталась выцарапать себе глаза. Серо-голубые глаза ребёнка округлились: это был первый раз, когда ему довелось не просто слышать о «наичуднейшем», как говорил отец, заклинании, а наблюдать его в действии. Ком в горле, казалось, не давал дышать. Внезапно Люциус взмахнул палочкой, отозвав чары, и, улыбнувшись, повернулся к сыну, буквально упиваясь произведённым эффектом. — Недурно, я полагаю… — мужчина перевёл задумчивый взгляд на животное, которое с трудом подавало слабые признаки жизни. — Ты согласен, Драко? От упоминания собственного имени мальчик напряжённо сглотнул, с ужасом уставившись на тело щенка, чья коричневая шерсть перепачкалась кровью и приобрела грязный бурый оттенок. — Ты внимательно следил за каждым моим действием? — ребёнок мгновенно кивнул, боясь хоть чем-то разгневать отца. — Хорошо, сын, — губы Малфоя растянулись в приторной улыбке, — тогда порадуй папочку, повтори. Сердце, казалось, перестало биться вовсе, а не просто пропустило удар. Мальчик, не шевелясь, продолжал шокировано наблюдать за истекающим кровью животным, молча сглатывая солёные слезы и не имея ни малейшей возможности помочь. Бледные ладошки, скрещенные за спиной в привычном для аристократов жесте, неконтролируемо тряслись, являя миру полное ужаса детское тело.  — Повтори заклинание, Драко! — прозвучало уже на тон выше. Раздражение буквально сочилось сквозь зубы волшебника, готовое в любую минуту вытечь грязной тягучей массой из его глотки и потопить собой все вокруг. Эта липкая нега имеет запах зловоний, смерти и разлагающихся трупов. Она называется ненависть.  — Нет, — тихо прозвучал хриплый от слез голос мальчика. — Я не могу, отец. — робкий взгляд опустился в пол, не имея сил подняться ни на сантиметр выше. — Ты смеешь перечить мне! Ты — жалкий, убогий щенок! Мерзкий паразит! — Люциус мгновенно завёлся и уже был вне себя от ярости. — Я ненавижу то, что такая безвольная тварь зовётся моим сыном! Ты не достоин своей фамилии! Ты не можешь оправдать гордое имя Малфоев! Мне за тебя стыдно! — Прости, отец, — солёная капля проскользила по нежной детской щеке и глухо ударилась о каменные плиты пола. — Пожалел собаку… — Малфой источал яд каждым своим словом. — Сегодня ты жалеешь блохастых тварей, а завтра — мразей-грязнокровок! — крик мужчины пробирал до костей. — Если будешь жалеть Круциатус для маггловской псины… — мужчина усмехнулся, сверкнув взглядом ледяных глаз, — то я не буду жалеть тебя! Мальчик в ужасе поднял глаза на отца. — Круцио! Боль. Много боли. Драко чувствовал, как крошатся все его кости, серым прахом осыпаясь на пульсирующие органы. В жилах вскипала кровь, обдавая маленькое тело жаром. Внутренности, казалось, сжимались до ничтожных размеров, а затем разжимались, становясь больше прежнего, отчего по ним шли нитевидные трещины или, что тоже вероятно, вовсе разрывались на куски, пока их хозяин бился в агонии. Комната мгновенно наполнилась душераздирающими детскими криками. Из глаз мальчика, не скрываясь, катились слезы. Драко начинал задыхаться. Кашель, раздирающий его грудь, вырывался из глотки вместе с кровью и, кажется, рваными кусками его собственных лёгких. Голова гудела и на секунду мальчик подумал о том, что, возможно, было бы не так плохо, если бы она прямо сейчас треснула по швам, прекратив, наконец, эти нечеловеческие мучения. Драко было семь и он уже думал о смерти. До полуобморочного сознания донесся звук торопливых шагов и стук каблуков. Каблуков матери. «Слабак!» В голове снова всплыло слово, которое чуть ли не выплюнул ему в лицо Люциус, когда, заслышав о приближении Нарциссы, отозвал чары. «Уродец!» Щека, кажется, снова ощутила увесистый удар, последовавший сразу за неудачной попыткой Драко встать, ведь перед глазами мальчика все плыло, а тело ещё не отошло от непростительного. Нужно было подняться. Нельзя расстраивать маму. «Позорище!» Драко продолжал одиноко сидеть на полу, судорожно всхлипывая и против воли вспоминая слова отца — его непоколебимого авторитета и самого страшного кошмара в одном лице. В дверном проёме показался силуэт Добби — их эльфа-домовика: — Маленькому хозяину нужна помощь Добби? Мистер Малфой хочет что-нибудь? Мальчик отрешенно покачал головой. При всем желании эльф действительно ничем не смог бы помочь. Маленький хозяин не хочет видеть Добби. Маленький хозяин хочет сдохнуть. Маленький хозяин хочет, чтобы сдох Люциус.