ТЕПЛО

Ночь. Кухня и зелёный чай, уже остывший и потерявший былой аромат. — Я не пойму ты боишься в кровати спать или как? — выдал Усон решив покурить среди ночи. — Детские травмы? Бабайка под кроватью? — Я хочу напиться… — это даже не утверждение, а нытьё. — Ну как так можно? В жизни случается многое. Она как в анекдоте сплошная зебра. Только вот Джэхён попал в серый цвет. Невыносим своим нытьем и без него невозможно. Каждый раз возвращаясь домой, Усон уже в машине слышит сладкий аромат, он и курить перестал в автомобиле, чтобы не выгнать приторный запах. Вот так Усон повстречал его. Неожиданно-негадано и морально не подготовлено. — Нет! — тон строгий и прикуривает заодно. — Я взрослый человек сам решу, когда можно, а когда нет! Ким в ответ лишь выдыхает клуб дыма, который рассеивается по комнате. Впитывается в мебель, стены, в душу. Сосед смотрит пристально, пробуя представить какой вкус этой горечи. Что чувствует Усон, когда затягивается? — Дай и мне одну. — Вот новость… Одуванчик, а не сгоришь? — усмехается Ким, представляя, как эти губки обхватят сигарету. — Раньше пробовал? — Нет. Я вообще-то не курю, но кажется нужно начинать. — Начинать он решил. Усон жуткий человек, но садистом не был. Давать сигареты человеку, который и не курил вовсе, а запах переносит с брезгливостью тоже самое, что загнать балерину на всю ночь в Макдональдс. Ей точно понравиться от желания пожрать, а после истерзает себя за слабость и отсутствие силы воли. Джэхён сидел оперившись о деревянный стол на котором красовались все виды муки и кулинарная книга. Посмотреть, как он закурит… подобное волновало кровь в нутрии, как ветер море. Но сознание откопало злую шутку быстрее чем рука вытянула сигарету. Усон затягивается вновь, глубоко, побольше. Он не проглатывает дым, держит во рту. Горечь никотина образовывает пленку, оставаясь на языке. Подходит ближе, ловко и неожиданно поднимая опущенную голову соседа. Это не поцелуй, хотя безумно хочется. Хочется, как тогда в машине, в своё наслаждение. Джэхён растерянный приоткрывает рот в очередном вопросе, когда сосед выдыхает. Серая дымка, как пепел прячет лицо на несколько минут. Горький, вязкий аромат заполняет лёгкие, вырывается кашель, сгибается на некоторое время. — Не занимайся собственной травлей. Курить он решил! — усмехается Ким так и не заметив чужих глаз. Уходя обратно, Усон кинул что-то напоследок о выпечке, о мясе, о нормальной еде. Но Ли его откровенно не слушал. Просто не мог. Парня потряхивало, кружило голову. Они всего лишь соседи по жилплощади, но как Усон это делает. Абсолютно наплевав на чужое мнение. Делает как пожелает. Он был так близко, запах одеколона, что буквально въелся в его кожу. Спутанные волосы, в одних домашних штанах. Джэхён не позволит себе раздеться даже так, а здесь. И выдохнул в самые губы. «Наверное, за это он так нравиться девушкам» Пронеслось в голове и вновь упрёки в свою же сторону. Усон же не мог уснуть. Представляя, как целует с этим дымом, как Джэхён курит, как плотно сжимает губы на сигарете, а позже на … «Сука! Ненавижу этого дрочилу!» С приятными мыслями всё же удалось уснуть. Утро сквозь затянутое небо и вьюгу. Холодно, противно. Хаджун пишет, что сегодня репетиция будет пораньше. А выступление перенесли на час позже. Что сестра приболела, и он отпроситься раньше. Не утро, а время приятных новостей. — Доброе утро. — в проёме двери стоит сосед с тарелкой.  — Тебя мне для полного счастья только и не хватало.  — Значит, очень хорошо, что я здесь.  — Че надо? Ты же как огня боишься заходить в мою комнату.  — Я помню, но… А вдруг ты неодет, хотя тебе это не мешает, — промямлив минуту, парень решает перейти к главному. — Вот, — протянул тарелку.  — Это что… Мясо? — удивился зажаренному стейку с гарниром.  — Да. Я, правда, не мастер в приготовлении мяса, но всё-таки не очень плох.  — То есть, ты сделал мне мясо и притащил лично в кровать?  — Да. А что такого ты всегда ел то, что я готовлю.  — Ты точно не педик?  — Нет.  — Хм… — глубокомысленно выдал Усон, смотря на хорошую порцию. — Ты придурок?  — Да нет же.  — Уверен?  — У… уверен.  — Неуверенно ты что-то уверен.  — Да уверен я, — промямлил Ли.  — И чем мне это есть, руками что ли?  — Ой, нет! — через время спохватился сосед. — Я вилку захватил, — с этими словами он протянул столовый прибор, что прятался за подносом. — И что же ты хочешь выманить? — поднимая бровь спросил Усон. — Я весь во внимании. — Ну… Вот… А вот как ты девушек… Удовлетворяешь? — выговорив последнее слово Джэхён ощутил, как начинают гореть не только щеки, а всё тело от смущения и стыда.  — Удовлетворяю? — переспросил Усон, будто пробуя слово на вкус. Удовлетворять…он когда-то вообще задумывался о чувствах других? — Никого я не удовлетворяю. Трахаю — это да. — Но девушкам же с тобой хорошо? — чувство как на допросе. Спросил и перестраховался. — Может у тебя есть какой секрет? — Однозначно. — выдохнул парень смачно пережёвывая. — Кстати вкусно? — Очень. — Я старался. — Джэ заулыбался и где-то из заднего кармана достал блокнот. — Ты записывать будешь? — Если можно? — Валяй. — а мясо действительно вышло божественное. — А секрет тебе явно поможет, — Усон приманил пальцем ближе. — Я просто трахаю, их дрочила. Этому помогает такая штука у тебя в штанах. Попробуй и ты однажды, а вдруг понравится. — Усон, — выдохнул безнадёжно. — Неужели я так плох? — Сегодня на десять пойдёшь со мной! — Я уже не хочу пить. — Придётся, а то я с тобой сума сойду.

***

Усон собравшись без осой церемонности вваливается в Джэхёнову комнату. Да, чисто можно сказать стерильно и слишком светло даже для ночи. Тот ойкнув поправил кремовый свитер чуть ниже положенного размера. В обтягивающих джинсах, длинные худые ноги и это безобразие наверху, скрывающее задницу. — Ты это серьёзно? А зад не отморозишь? Может сгонять к соседке колготки одолжить? — Мне так удобно. — Мы на машине, замёрзнуть не успеешь. С горем пополам заставив напялить не такой северный верх, Усон рассматривал шею которую наконец не скрывала ткань. А Джэхёну идёт чёрный. Километры пробежали слишком незаметно. В зале сладко пахнет вином и ароматизатором. Современный дизайн, широкая барная стойка и небольшая сцена где сейчас настраивают инструменты. — Хаджун это Джэхён. — быстро представив, Усон поплёлся в сторону «гримёрки».  — Привет, — бодро выдал высокий, крепко сложённый бармен. — Усон мой друг, так что давай сразу на ты. — Полностью согласен. Давно вы знакомы? — Может четыре года…где-то так. А вы? — Я его арендодатель. — Ооо…- вспомнил рассказ о педриле с тортами. — Приятно. Что пить будешь? И тут возникла проблема. Джэхён толком и не пьёт. — Думаю начнём с ликёра, да? — словно прочитав мысли начал Хаджун. — А градус? — Слабенький. Да, желание напиться осталось там же где и прошлая ночь. На стойке заиграл цветами ароматный напиток. Вкус сладкого алкоголя был достаточно приятный и действительно слабый. Джэхён решил, что напиться это уже слишком. А вот послушать игру музыкантов можно. Сцена в тёмном мраке где различить можно лишь силуэты. Усон музыкант, но Джэхён лишь однажды слышал, как тот играл и пел. Тогда для Юи. В одно мгновение цвет в зале совсем потух оставляя привычных посетителей в мягкой истоме. Медленно, слабо и так красиво прожектор падает на парней готовых к выступлению. Усон впереди, устанавливает микрофон в штатив. Не смотрит в зал, взгляд пустой как пропасть. На нём кожаные штаны, выглядит достаточно соблазнительно. Широкая чёрная рубашка заправлена немного спереди. Как обычно рукава до локтя и убрана чёлка с лица. Глаза подведены от чего женская половина зала облизывает взглядом сладкий образ. «Ну, будь я женщиной он бы и мне понравился» Думает Джэхён, пока первая мелодия погружает зал в будущую душевную лирику. Бакал ликёра опустел под сопливую мелодию. И что для Усона было классикой жанра, то Джэ вызвало желание заказать ещё бокальчик и приняться слушать внимательнее. В приглушенном свете девушки с красной помадой, коротких платьях, и сверкающими глазами, а ещё парочку у барной стойки с чашечкой кофе на весь вечер. Да, эти милые особи с намерением найти кого с кошельком потолще. Хаджун кивает головой, мол взгляни на это недоразумение. Джэхён оперившись о выдраенную до блеска столешницу смотрел пристально, кажется не моргая. Бармен убрал пустой бокал, а через минуту показал четыре пальца, как степень выпитого. Небольшой перерыв на замену гитары и сцена пустеет до одного стула. Усон не часто играет один, но сегодня ему особенно сильно хочется, подольше смотреть на Джэхёна с этой его пристальностью. — Полегче, — отрывает бокал у соседа. — В зале полно девушек обрати внимание хоть на одну. Желательно одинокую. — Мне больно от расставания, какие девушки? — Ну так и забудь её. Страдальщик чёртов! Ким сжимал ладони, чтобы не забрать этого одуванчика обратно и плевать на работу. Он тут всеми силами старается сплавить его, занять другой. Усон не по парням, так для разнообразия. Усону нравиться девушки, но чувства любви ни к одной он так и не испытал. А сейчас? В Джэхёна затуманенный взгляд, покусанные ним самим губы и бледная кожа на которой так и хочется оставить след. «Я с ним не выдержу!» Смех обычным баритоном и когда на сцене вновь появляется прожектор все немного затихают. Девичьи вздохи и Джэ переводит взгляд на соседа. Тот один, сидит на барном стуле спустив одну ногу. Расставлены ноги, чтобы гитара лучше легла и Ли вспоминает как сам держал этот инструмент. Первые аккорды и указательный палец зажимающий струны. «Баррэ» Проноситься в голове, когда звук завораживающий, отдаётся вибрацией. Вечер тянулся за стрелку полуночи, слабенький ликёр дает о себе знать. Нет Джэхёну не плохо, и он не собирается дебоширить. Просто в голове крутиться Эра. Она какая милая, когда смеётся, у неё ямочки на щечках. Нежные руки которые Джэхён вечно грел в своих. «Между нами океан, от Луны и до Неба» И Джэ действительно кажется, что так и есть. Он невзрачный, худой, бледный и это только физические недостатки. Да, девушкам определённо нравиться такие как Усон. Наглые, беспардонные, те, кто ломают их ночью, целуют до онемения губ. Почему-то в голове всплывает фантазия того, как Усон может целоваться. Это точно действия алкоголя, а потому выдумка. Но всё же. А как целует Усон? Наверное, подчиняет, берет контроль в свои руки и ему можно только отдаваться. Таять от поцелуя, а не от шоколадного торта. Джэхён думает, что его сосед любитель запустить руки в волосы и прижимать сильнее. Чуть потянуть вырвав стон. Любит кусать… — Джэхён, — знакомый голос оборвал столь интимную мысль. — Я ухожу. Вот ключи, отдашь их Усону после выступления. — Хорошо. — Ли быстро соображает о какой глупости думал и смущается. — Я испеку печенье и передам его Усоном. — Для кого? — Это же твоя сестрёнка Юи? — А, так вот кто этот «чудик с вкусным печеньем». — Похоже, что я. — Ну будь здоров. Спустя добрый час зал понемногу пустел. Кто заваливался в ночные клубы, кто уходил спать, кто уходит, как только заканчивается выступление. В тёплом помещении алкоголь слишком безжалостный к не привыкшему организму. Джэхёну хочется спасть, смеяться, и грустить о той, кого так любит. — Ключи у тебя? — Усон уставший, но спокойный. — Да, — выходит протяжно. — Что ты пил? — Ликёр, — шмыгая носом ответил парень. — И кстати, это помогает, но душа завтра всё равно будет болеть. — Сиди тут, алкоголик недоделанный! — прошипел парень. — От ликёра опьянеть… это ж надо?! И вновь по накатоной схеме. Расчёт и Усон делит на всех, собирается даже не вытирая чёрный карандаш. Управляющий закрывает заведение через двадцать минут, и работники, уставшие за смену плетутся в раздевалки. — Усон, это твой фрукт сидит у бара? — навстречу сменщик Хаджуна. — К сожалению. — Друг что ли? — Он мне не друг. Скорее любовница. Приятно что есть, но слушать порой невыносимо. — Ха, — усмехается парень разматывая фартук. — Это точно. Заливал мне про несчастную любовь и про венский торт. Сочувствую я тот девушке, что с ним была. Как её там… Эра кажется. — Эра? — Да вроде. Джэхён выглядел измученным. Только под действием алкоголя смог скрыть привычную маску улыбки. Ему тоже больно. Усон думает, что девушек с подобным именем много и всё же. Если Эра это одна и та же Ли его просто возненавидит. Джэхён не шатался со стороны в сторону. Шёл достаточно уверенно, но говорил, что лучше бы был камнем, а не человеком. «Идиот ты Джэхён» До стоянки пять минут пешком, а снег лупит метелью. Усон идёт впереди и злиться сам на себя. Его сосед абсолютно нормальный парень. Да, ещё непривыкший к расставаниям, романтик вид которых на гране исчезновения. Пьянеет от слабого алкоголя, и запах дыма кажется ему отвратительным. Он тот, кто принимает и запросто открывается Усону. А тот? А тот хочет разложить это чудо и … «Ненавижу любовь! Ну нахуй я тебя встретил Джэхён?!» Ли щуриться и видит облачко сизого дыма вокруг Усона. Снова курит. Очень часто, много. И Джэхёну это нравиться. Как и то, что он всегда в чёрном. Нравиться его прическа и телосложение. Нравиться то, что никогда не носит шапку, только поднимает высокий ворот пальто. Джэ плетётся к машине стараясь гнать вдруг пожаловавший сон. След в след. Затирая чужие подошвы своими. Примиряя всё на себя. Знать бы, зачем он это делает. В салоне автомобиля совсем разморило, Джэ прикрывал глаза слабо улавливая тишину салона. Язык Усона что скользил по губам. Джэхён ловил себя на мысли о которой думал в баре. Усон, наверное, хорошо целуется. — Мне говорили, что в постели я очень нежный, — говорит так словно ничего не значит. — Это хорошо или плохо? — Если с любимым человеком, то хорошо. — Ого…ты…ты впервые говоришь с любимым человеком. — улыбается сквозь алкогольную усталость. — И что же… «Ик» …ты был тоже нежным? — Джэхён закрой рот, пока я его не заткнул! — Больно страшно… Остаток пути и Джэхёна окончательно повело. Он соображал, что говорить, но вот тело показало красную карточку протеста. До квартиры помогли взобраться сильные плечи, спина и нервы Усона. — Обувь…нужно разуться, — даже в таком состоянии этот зануда думал о чистоте. — Разуться. А сможешь? Конечно же нет. Парень шатался и сам парируя ругательство по поводу поведения собственного тела. — Так ты не дурачком стаёшь, а просто валишься с ног? — Да. — Ну это так страшно. И Усон был морально правильно настроен. Уложить Ли спать, укрыть и свалить в другую часть квартиры. Только пошло всё наперекосяк. Хозяин жилища видимо решил, что ближайшая кровать это Усонова комната. А парень улыбаясь, молча шёл следом. Это походило на кадр с мультика. Вот миловидный зайка плетется в комнату, а за ним голодный и плохо сдерживающий желания волк. Классика жанра просто. Джэхён умащивается удобнее обнимая чужую подушку. — А мне где прикажешь спать? — Где хочешь. «Ты сам виноват Джэхён!» С края кровати, под весом еще одного тела, прогибается матрац. Ли сжимает подушку сильнее. Отчего-то опьяневшее тело требует внимания и тепла. Тепла напрямую — это вам не душевное белиберда. Ли лежит спиной к Усону, но чувствует, как мокнут ладошки. — Заяц? — зовет тихо, возле уха. — Что? — голос дрожит как у загнанного кролика. — И часто ты спишь в постели мужиков? — не удержался, явно обидно вышло. — Я…Я спать хочу…вот, — смущённо и так смешно. — Неужто покраснел? Шорох рукой по подушке. Прячет лицо. Знал бы он сейчас, что твориться внутри Усона, как в нём взрываются фейерверки. «Да к чёрту всё!» Парень неожиданно прижимается сзади. У Джэхёна пульс ускоряется. Ощущать жар чужого тела чувство запредельное. Бросает в дрожь. Ли чувствует влажный язык на шее ниже затылка. Так и сбрендить можно. Тихо, нервно выдыхает. Точнее он надеется, что сделал это тихо и не выдал себя с потрохами. Усон нагло добирается до левой ключицы и несильно смыкает зубы, кусает, явно намереваясь оставить после себя автограф на память. Джэ задерживает дыхание, не в силах справиться с эмоциями. Нет, это не правда. Это очередной мираж, простая фантазия. Усоновы волосы щекочут скулы. Поцелуй на ключицах саднит. Касания холодных пальцев заставляет тело покрываться мурашками. Джэхён стискивает зубы до последнего надеясь, что это сон. Он успел отключится. Холодные пальцы ползут от живота к груди и выше, пока не смыкаются на бледной шее, окончательно сковывая движения опьяневшего и полностью беспомощного Ли. Парень судорожно сглатывает понимая, что это далеко не сон. Чувствует дискомфорт от слабого давления на кадык. Усон, тем временем, проскальзывает одной ногой между чужими и сгибает её в колене. Теперь давление играет не только с шеей. Джэ кусает край подушки, напрасно пытаясь утихомирить биение в грудной клетке, но ничего не выходит. Усон продолжает свою экзекуцию, оставляя автографы на левом плече. Наличие свитера его совсем не смущает. Он безжалостно оттягивает горловину до треска ткани и ниток. «Боже…что ты делаешь? Усон остановись…» Неторопливо. Он играет. Распаливая бледное тело, как костер, в сырую погоду. Отрывает от закусывания подушки. Джэхён на спине, туманным взглядом пытается сфокусироваться. — Усон… — выдыхает кусая губы. — Протрезвел?  — Поцелуй меня. — словно не он, а всего лишь ликёр в крови. И это слишком много эмоций для одной чёртовой ночи. Усон решает всё за двоих. Руки Джэ прижаты у изголовья, пошевелиться нет сил. Он шумно вдыхает пытаясь наполнить легкие воздухом. Облизывает пересохшие губы, чем полностью срывает чужие тормоза. Усон жадно припадает к губам, кусает, больно, но это пустяк, ведь сейчас этот одуванчик полностью его. Проводит языком по губам, целует стараясь нежно, с просьбой раскрыться. Ещё бы пару секунд и Усон остановился бы, одумался. Пару секунд, но… Судорожно вздыхая, Джэхён отвечает. Руки сами ползут под чёрный свитер Джэ, тот же горит огнём, плавиться. Его хочется касаться… касаться везде и всегда. Дыхание Ли сбивается в первые же секунды, а вот Ким совершенно не думает прекращать, не отрывается ни на секунду. Пусть всё летит в чертям в подмётки, но Усон до боли, до дрожи в теле желает получить всего Джэхёна. Вжимает его в постель всем весом, любуясь как тот послушно держит руки над головой. — Сладкий… зачем же ты пил сегодня? — шепчет в губы задирая свитер. Впалый живот, немного видно ребра и Джэ дрожит как лист на ветру. Пылает и боится, убийственная смесь для Усона. Тот покрывает поцелуями каждый сантиметр, кусает чем удостаивается хриплых стонов. А у Джэхёна отличный голос. Спускается ниже, звенит пряжка ремня и… Такое тихое дыхание, не прерывистое, спокойное. Подозрительно. Усон с трудом преодолевает пару метров до светильника на тумбочки. — Ёбаный ты пенсионер! Уснул скотина! Ликёр и теплое помещение страшная смесь, однако. Младший дышит ртом и, наверное, ему сняться эти грёбаные кексы. А Усон проклинает всё и всех в голос понимая, что возбуждение давит на кожаные штаны. Злость звенит в ушах, а одуванчик если вспомнит обязательно… А что он сделает? Выгонит? Плевать. Теперь точно плевать. Укрывает одеялом понимая, что односторонняя влюблённость и правда дрянь последняя.