SAMBA!

Тур подошел к концу, а значит и их отношения для нее закончились. Она сидела в самолете, когда поймала себя на мысли, что он ей не просто нужен, он ей необходим. Она поймала себя на мысли, что ничего не вернуть и ничего не исправить, и самолет, который приземлится в Москве, разделит их отношения на до и после. Он вряд ли предложит ей остаться в коллективе, а она вряд ли согласится. Их отношения — пустая трата времени, ничего не получится, ничего не выйдет. — Кофе, чай, сок? — красивая стюардесса с аккуратным макияжем отвлекла Альбину от собственных мыслей и вернула в реальность, — Может морс? — Нет, спасибо, ничего не нужно. Валера сидел впереди, не обращая на Альбину никакого внимания. А вот она, кажется, прожгла своим взглядом его рубашку, потому что оторваться от него сил у нее не хватило.

***

Он спал, нежно прижимая жену за круглый животик, окутывая ее теплом и заботой. Со стороны можно было подумать, что она счастливая женщина. Особенно когда спит. Особенно когда с ним. «Поговорим?» — смска, которая вряд ли бы разбудила Валеру, если бы он не почувствовал, что это от Нее. Мужчина открыл глаза и протянул руку к телефону. Ее номер. «Альбина бэк вокал». — О чем? — Могу позвонить? «Совсем с ума сошла!» — возмутился он про себя, но осторожно встал и вышел на балкон, закрыв за собой дверь. — Алло. — Что случилось? Час ночи вообще-то. — Прости. Спал? — Спал. — Извини еще раз. Как дела? — Я тебе повторяю, я сплю. Что-то серьезное? — Я знаю, что концерты начнутся через пару недель, но мне нужно выяснить — я остаюсь? — Послушай, карьеристка, если ты звонишь мне в час ночи для того, чтоб узнать выгоняю я тебя или нет, то… — Валер, — набравшись смелости, она перебила мужчину, — А под каким предлогом мне тебе звонить? Я не могу вот так взять и сказать, что люблю тебя и, Господи, плевать мне на то, что у тебя семья — ну ничего я с собой поделать не могу, понимаешь? Люблю и все, и не заканчивается во мне это чувство. Она делала паузы. Не хотела, чтоб он знал, как тяжело ей даются эти слова. Но говорила их, говорила, потому что больше не могла скрывать. Она признавалась самой себе, а внутри сжималось все тело. — Если бы я могла, если бы я только могла, я бы отмотала время назад и никогда, слышишь, никогда бы к тебе не пришла. И в ту ночь не позволила бы себе слабость. Но я любила. И люблю. И вот даже не стыдно тебе это говорить, понятно? Пауза. — Что ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь… — С ним ты спала тоже от любви ко мне? Любовь такая сильная привела тебя в его койку? Я не верю тебе, Альбин. Ни одному твоему слову. — Ты даже не дал мне возможности все объяснить… — прошептала она, сжав губы до крови. Валера, будто чувствуя ее боль, сорвался: — А ты дала мне возможность все объяснить? — повысил голос, но быстро понял, что кричать нельзя — слишком опасно, — Я ведь пытался тебе сказать почему я не рассказывал про беременность жены, я пытался. Я не хотел тебя терять, я боялся тебя потерять, и мне было сложно — я испугался, но ты даже слушать не стала. Ты к нему в кровать побежала вместо того, чтобы поговорить со мной. Тебе ноги раздвинуть было легче, чем поговорить с тем, кого ты, как сказала, любишь. — Боже, как ты не понимаешь, что ночь с ним — это была лишь попытка тебя забыть! — И как? Удачная? — Валер… — Ладно, в коллективе можешь оставаться, я тебя не выгоняю. Репетиция начнется через полторы недели, а хотя… У тебя есть, с кем держать связь, он точно в курсе всех новостей. — Пожалуйста. Валер, пожалуйста. — Доброй ночи. Положил трубку. Вместе со своим сердцем — на маленький стол. Ему больше ничего не надо, его больше ни для кого нет.