Герой на час

      — Мистер Поттер, этот последний.       Из палочки молодого аврора вырывались верёвки и оплетали третьего преступника. Гарри был очень доволен: на то, чтобы найти похищенную дочь одного из судей Визенгамота ушло немало сил. Десятки поисковых заклинаний, сотни перемещений и неоднократные засады дали плоды только спустя полтора месяца. Честное слово, даже некоторые крестражи было легче искать.       — Молодец, Эндрю, хорошая работа! — кивнул ему Гарри. — Этого — в Министерство, а в понедельник зайди ко мне, поговорим о твоём повышении.       Аврор зарделся от гордости. Хотя и не совсем понял, что такое «ко мне»: Гарри ни разу никого не принимал в своём кабинете, хотя все знали, что он у него где-то есть. Все вопросы решались через камины, патронусов, на ходу или в полевых условиях. Пока Эндрю думал, стоит ли переспросить, Гарри уже аппарировал.       Сегодня в его планах была вечеринка в честь юбилея одного именитого писателя, и Гарри на неё уже отчаянно опаздывал. И только появившись в паре кварталов от места празднования, он подумал, что нужно было взять с собой Гермиону. Она бы с удовольствием пообщалась с автором о заклинаниях, которые тот описал в своей недавней книге. И тут же передумал: это было первое задание Локхарта, и лучше бы Гермионе о нём не знать. По крайней мере пока.       Натянув мантию-невидимку, Гарри отправился к нужному дому. Теперь, оказываясь на новом месте, он прежде всего оценивал уровень опасности.       «Думай как Грюм», — мысленно приказал себе Гарри. Работа аврора даже за такой короткий срок научила его всегда обращать внимание на детали. И именно это умение уже не раз спасало его от неприятностей, если не от смерти.       «Антиаппарационных чар нет, защитного купола нет, никаких амулетов или вредоловцев в обозримом пространстве нет. Магия пронизывает воздух со всех сторон, даже тёмные заклинания или проклятия сразу не отследить. К тому же, здесь много людей, если кто-то внезапно исчезнет, никто и не заметит. Ещё и всеобщее веселье — волшебники расслаблены, никто не ожидает подвоха. Для нападения лучшего времени и места не придумаешь». Гарри обошёл дом по периметру, нанося стандартную цепь отслеживающих, защитных и сигнальных чар. Этого бы не хватило, если бы напали Пожиратели, но средние атакующие заклинания она сможет поглотить. И только закончив работу, Гарри проник в дом.       И первое же, что бросилось ему в глаза, — толпа, окружившая Гарри Поттера в центре комнаты. Слышался громкий смех, Гарри-Локхарт что-то оживлённо рассказывал, и было видно, что людям интересно находиться с ним рядом и слушать его истории.       Гарри не видел, как Локхарта трясло от волнения в самом начале. Как он нервно поправлял мантию каждые три секунды и долгое время не решался ни с кем заговорить. Почему-то, когда дело дошло до практики, Локхарт здорово перетрухнул. И наконец, искренне уповая, что Гарри его не видит и никогда об этом не узнает, выпил полный стакан огневиски практически залпом.       Дальше дело пошло значительно лучше. Сами собой начали вылетать слова приветствия, вспоминаться имена и лица некоторых людей. Откуда-то появлялись нужные слова для поддержания беседы. В голову приходили старые истории и анекдоты, а некоторые придумывались уже на ходу. Через пару часов Локхарт уже полностью чувствовал себя в своей тарелке.       «Чёрт возьми, а он хорош. Я бы так никогда не смог», — нехотя признал Гарри. Но в то же время его захлестнула волна облегчения: не нужно ни перед кем держать лицо, никого развлекать разговорами. Как хорошо, когда хоть иногда на тебя никто не обращает внимания.       ***       — Ты уверена, что хочешь уйти от Рона? — Гарри пристально посмотрел на Гермиону, и она почему-то так вцепилась в чашку, что та взвизгнула от неудовольствия. Посуда на площади Гриммо, 12 обладала своеобразным характером.       — С чего ты взял?       — Мятная паста, — улыбнулся Гарри.       — Что «мятная паста»? — Гермиона перестала сжимать чашку так сильно, но из рук её не выпустила.       — Ты стала чистить зубы чаще, чем я выхожу покурить.       — Гарри! Я так и знала, что ты не бросил! — возмутилась Гермиона.       — У тебя даже тюбик вот из сумки торчит, — продолжил Гарри. — Почти пустой, а ты его купила два дня назад, когда мы были в траволавке. Значит, много нервничаешь в последнее время.       — Мало ли почему я могу нервничать!       — Мало, Гермиона, в том и дело. В твоей жизни действует правило трёх Р: родители, работа, Рон. Если бы случилось что-то с родителями, ты бы здесь не сидела. Про работу ты рассказываешь очень часто. Тем более, буквально же в прошлый раз говорила, как сильно тебе нравится стажировка и как тобой доволен Кингсли. Тоже не то. Остаётся Рон.       — Ты прав, Гарри. — Гермиона вскочила и стала ходить по комнате. — Он хочет свадьбу, детей и вот это всё. А я не уверена, что хочу. Не прямо сейчас. И наверное… не с ним.       Гарри невозмутимо отхлебнул чаю.       — Тогда скажи ему об этом. Вы же друзья, в конце концов.       Гермиона наконец остановилась.       — И всё? Ты мне больше ничего не скажешь?       — А должен?       — Я думала, ты станешь его защищать. Будешь уговаривать меня дать ему шанс, — с облегчением выдохнула Гермиона.       Гарри пожал плечами.       — Я же знаю, что ты уже всё решила, так что сотрясать воздух и пытаться тебя переубедить — как пытаться остановить бегущего гиппогрифа.       Гермиона сделала глубокий вздох, будто собиралась что-то сказать, но затем замялась.       — Конечно, можешь, я совершенно не против, — ответил Гарри на невысказанный вопрос и улыбнулся. Они одновременно посмотрели на Гермионину сумку и переглянулись. — Спальня на втором этаже всегда свободна.       — Спасибо, Гарри, — Гермиона обняла его сзади за шею. Её чашка с недопитым чаем, оставленная на столе, с удовольствием пошевелила боками и потянулась.