***
Когда Медузия зашла к Тане в комнату, та готовилась к следующей лекции — окрылённая успехом и возможностью наконец заняться чем-то полезным, девушка решила не снижать планку и постараться как можно сильнее увлечь учеников своим предметом. — Я слышала, твоя лекция о драконах произвела фурор? И не надо так удивляться — я же не глухая и слышу, о чем говорят мои ученики, — сказала Медузия в ответ на удивлённый взгляд девушки, приземляясь рядом. Таня не знала даже, что ответить, поэтому просто взяла свою наставницу за руку и сказала: — Спасибо вам, что дали возможность сделать хоть что-то для этих детей, — мягко улыбнулась она. — Что с вами, Медузия Зевсовна? Доцент кафедры нежитеведения сидела, опустив голову на руки. Когда она заговорила, её голос дрожал: — Прости меня… Я так много неприятностей тебе причинила — и всё напрасно… — всхлипнув, доцент кафедры нежитеведения продолжила: — Я должна была заснуть… Может, кто-то другой… Зуби, например… — Не смейте так говорить, — прервала её Таня. — Всё, что здесь происходит — моя вина, ведь я активизировала проклятие, я давно должна была уме… Звонкий звук пощечины раздался в комнате. Удивлённая Таня поняла, что Медузия уже не плачет, а пристально смотрит на неё. Боль в щеке почти сразу прошла — для проклятия не составило труда залечить эту рану, жаль только, что оно не может залечить более серьёзную рану — душевную. Не зная, как на это реагировать, но почему-то почувствовав себя виноватой, девушка опустила глаза, разглядывая собственные ботинки. Медузия подошла к девушке вплотную, и, аккуратно приподняв её подбородок, как будто стала что-то выискивать. — Медузия… — начала было Таня и была заткнута поцелуем. — Заткнись… — прошептала ей в ухо Медузия и продолжила свой поцелуй. «Что же я делаю… Мой муж спит, вся школа спит… Но…» — но у тела, похоже, были свои планы. Не осознавая, что она делает, Таня ответила на поцелуй и завалила Медузию на кровать, не отрываясь от её сладких губ. Девушка и не заметила, как оказалась прижатой к матрасу, пока женщина спускалась вдоль ее шеи поцелуями, перемежающимися с покусываниями. Одежда исчезла с поразительной скоростью, и вскоре обеим начало казаться, что в воздухе появились искры, проходящие сквозь их тела и заставляющие теснее прижиматься друг к другу. Жадные поцелуи и нетерпеливые ласки выбивали остатки сознания. Желание, страсть и щемящая нежность смешивались в шипящий коктейль, лишь сильнее подталкивающий женщин к их ослепительному финалу. Немного позже уже порядком утомленные женщины, засыпая в объятиях друг друга, размышляли над тем, что же они натворили… — Выходи за меня, — вдруг предложила Таня. Медузия удивлённо посмотрела на девушку. Зная о её любви к мужу, она никак не могла предположить, что девушка, лежавшая у неё на груди, может такое предложить… Правда, каких-то пару часов назад она не могла даже предположить, что всё зайдёт настолько далеко… — Ты же замужем… Я думаю, не стоит… — В волшебном мире не запрещены однополые браки… И многобрачие тоже разрешено… — произнесла Таня. — После Вани — вы самый близкий для меня человек, — девушка подозрительно всхлипнула. — А я даже не знаю, очнётся ли он. Медузия ненадолго задумалась, заигрывая с одним из непослушных локонов девушки. Затем чмокнула Таню в макушку: — Я принимаю твое предложение, Татьяна Гроттер. Я буду твоей женой.***
Свадьба прошла не то чтобы на «ура!», но довольно-таки неплохо. Как ни странно, большинство восприняло новость положительно — современная молодежь относится к однополым отношениям вполне терпимо. Впрочем, было несколько человек, пытавшихся отговорить Таню — ведь она уже была замужем и её муж находился сейчас в очень плохом состоянии. Девушку и правда сильно мучила совесть по этому поводу, но она уже и сама не знала, кого любит больше — Медузию или Ваньку. Всё, чего ей сейчас так отчаянно не хватало — человеческого тепла, нежности, — Ванька ей дать не мог. Зато рядом была Меди — та, которая всегда её поддерживала, та, которую девушка так сильно полюбила. Поэтому, хоть Татьяне отчаянно хотелось разрыдаться от чувства вины — она не могла себе это позволить, ведь этим она обидела бы ту, которой она так небезразлична. Стоя перед импровизированным алтарём, женщины принесли клятвы перед Ягге — как бывшая богиня, она обладала достаточной властью, чтобы принять её, хотя сначала не хотела этого делать — ведь Ванька был ей как внук и Ягге казалось, что она его предает. Но, подумав немного, она согласилась — ведь женщины тоже ей были очень близки, и если свадьба хоть немного осчастливит их в эти отчаянные времена — кто она такая, чтобы им мешать. Поцеловав, наконец, под восторженные «Горько!» свою новоиспеченную жену, Таня почувствовала, как кто-то смотрит на неё. Увидев в стоящем рядом зеркале знакомые горящие угольки, девушка торжественно улыбнулась и обняла Медузию еще сильнее — она не была намерена позволить злобной старухе, Чуме-дель-Торт, испортить себе торжество. Спустя несколько часов, засыпая рядом с любимой, Таня наконец позволила себе расплакаться — слишком уж много всего произошло за последние месяцы, слишком во многих вещах она чувствовала себя виноватой. Как будто почувствовав, что девушка нуждается в поддержке, спящая рядом Медузия притянула её к себе, и тепло её тела напомнило Тане, что теперь она никогда не будет одна.