Не стать жертвой

      На удивительное зрелище оглядывались все сотрудники департамента. Маньяк-насильник и серийный убийца Тайлер Макгрегор невозмутимо шествовал по полицейскому участку со свободными руками в сопровождении своего злейшего и самого непримиримого врага — Карен Сантаны. Она же казалась воплощением спокойствия, несмотря на опасную близость к убийце своей сестры. Карен заметила вытянувшееся лицо Хэнсли, который даже покинул свой кабинет, чтобы сфотографировать апокалипсис на телефон.       Она провела Макгрегора к шефу, мило распрощалась и даже улыбнулась напоследок, после чего вернулась прямиком в кабинет Хэнсли.       — Я снова в деле, — сообщила она, внимательно вглядываясь в его глаза.       Ей кажется, или они виновато забегали в ее присутствии?       — Ну, приступай тогда, — Хэнсли пожал плечами. — И первым делом давай разберемся с уликами. Откуда на месте преступления жумар с отпечатками пальцев Макгрегора?       — Кто-то целенаправленно его подставляет, — уверенно сказала Карен. — Ты что-нибудь знаешь о письме из нашего департамента, в котором Тайлеру предписывалось сдать образцы анализов? В том числе и спермы.       — Ах, значит, уже Тайлеру? — поддел ее Хэнсли, намеренно растягивая гласные. — Веселая была ночка, да, Сантана?       — Тебя это не касается. Я задала вопрос.       — Мне кажется, ты забываешься. Вопросы здесь задаю я.       — Ладно, — Карен не торопилась отводить взгляд от прищуренных глаз сержанта. — С этим я разберусь сама.       Но когда она повернулась к выходу, то услышала оклик Хэнсли:       — Я не знаю ни о каком письме.       Карен на мгновение задержалась, не оборачиваясь к нему.       — Дай мне пару часов на ознакомление с материалами последних дел. Возможно, у меня появятся кое-какие предположения.       Погруженная в собственные мысли, Карен раскладывала на столе части головоломки. Предположения уже сформировались в голове, да только к кому с ними идти? К шефу департамента? Прямиком к прокурору?       Нет, это так похоже на абсурд, что Карен просто поднимут на смех и обвинят в некомпетентности. Возможно, она действительно судит предвзято, а Макгрегор умудрился как следует заморочить ей голову…       Но ведь время, время… говорит совершенно определенные вещи. Последнюю жертву, Роуз Джексон, видели живой около одиннадцати вечера — ее, слегка нетрезвую, подвезла из клуба подруга. Та же подруга видела, как Роуз заперла за собой дверь. Примерно в это же время Макгрегор уже подвозил Карен к своему дому…       Свихнувшийся на чужой славе дублер? Но почерк убийства и характер нанесенных ран практически идентичны. Для того, чтобы знать, как маньяк расправляется с жертвами, дублер должен был досконально изучить все материалы предыдущих дел — в прессе и на ТВ жуткие снимки не светили. Да еще это письмо, обязывающее Макгрегора сдать сперму… В том, что к подтасовкам улик причастен кто-то из полиции, Карен уже не сомневалась. Осталось только решить, кто.       Нехорошая улыбочка Хэнсли мгновенно встала перед глазами. Неужели…       А ведь мотив у него был, — страшная догадка прошлась по спине неприятной морозной волной. Первой была Вирджиния, а они с Карен очень похожи. С Хэнсли Карен работает вместе уже давно. Лет семь, не меньше. Может ли быть такое, что за всеми этими пошлыми шуточками и недоприставаниями сержанта в нерабочее время крылась болезненная страсть к Карен? Она никогда не воспринимала его всерьез, да и он никогда не заговаривал об отношениях. Ну, прижал пару раз в углу в баре, ну приложился пару раз слюнявым ртом по пьянке… но кто только к Карен не приставал, скажите на милость? Ее внешность латинос не только Хэнсли не давала покоя, поначалу ее многие воспринимали как красивую безголовую куклу, а не как коллегу-профессионала. А Хэнсли… что, если он, не добившись от нее расположения, оторвался на Джинни, подставив единственного человека, на которого могло пасть подозрение Карен? А потом вошел во вкус и убил остальных женщин… А как он умело подогревал ее ненависть к Макгрегору!       — Эй, Сантана, занята? — из размышлений ее выдернул голос Гилмора. — Не хочешь перекусить? От голода уже желудок сводит.       Может, сам бог послал его ей.       — Иди сюда. И закрой дверь, — велела Карен.       — А что? — Гилмор с любопытством взглянул на материалы, разложенные на столе, и послушно прикрыл дверь. — Накопала что-то?       — Сядь, Гилмор. А теперь послушай, что я скажу.       — Я весь внимание, — коллега с готовностью развалился в кресле.       — Только не торопись обвинять меня в сумасшествии, — она угрожающе сдвинула брови. — И поклянись, что не будешь ни с кем болтать, пока я не доведу это дело до ума.       — О чем ты, Сантана? — теперь уже Гилмор спросил со всей серьезностью.       — Макгрегора подставляют. А настоящий убийца — кто-то из наших.       Гилмор побледнел.       — Ты шутишь?       — Хотела бы я.       И Карен рассказала ему обо всем без утайки. Ну, разве что умолчала об истинном характере встречи с Макгрегором ночью и утром. О том, что никакое исходящее письмо в полицейском участке зарегистрировано не было. О том, что анализы делались в частной лаборатории, а пришел за образцами человек в форме. Да, предъявил ксиву. Нет, фамилии секретарь не запомнила и никуда не записывала. О том, что альпинистское снаряжение Макгрегора всегда лежит на виду, и каждый может приехать и взять то, что заблагорассудится. А за последнее время только ленивый из их департамента не наведывался к подозреваемому для допроса или ареста.       Нервничая, Карен ходила из угла в угол, между делом поглядывая на Гилмора. Тот и не думал над ней смеяться, выглядел как предельно серьезный человек.       — Ты думаешь, мы можем это ему предъявить? — осторожно спросил он.       — Не знаю, Гилмор. Других отпечатков пока еще не нашли. Но, согласись, это странно. Если бы это и вправду был Макгрегор, и, допустим, он орудовал в перчатках, не оставив следов, то какой смысл ему оставлять веревку и жумар со своими пальчиками как доказательство? Выглядит как плохо сфабрикованная подстава. Впрочем, на месте преступления все еще работают криминалисты. И если они что-то найдут… О боже! — Карен испуганно распахнула глаза, вглядываясь в Гилмора.       — Что? — выдохнул он.       — Они ведь наверняка передадут улики Хэнсли! А что, если тот просто уничтожит всякие следы на них? Что, если до сих пор он так и делал, подчищая за собой?       — Сантана, — Гилмор облизнул сухие губы. Он выглядел встревоженным. — Все это очень серьезно. Пока не лезь на рожон. Давай-ка съездим на обед и вместе обмозгуем, как это все подать шефу.       При мысли об обеде на Карен накатила тошнота.       — Нет, Гилмор. Сегодня я пас, возьми себе в напарники кого-то другого. Я пока здесь побуду. Если что узнаю — тут же тебе позвоню.       — Ладно, — он поднялся. — Я быстро. Ты только сама не проболтайся пока никому, не спугни его раньше времени. И, это… держись от него подальше, поняла?       Карен кивнула, искренне благодарная Гилмору за поддержку. Глядя ему вслед, она думала, что это хороший знак: если Гилмор не счел ее предположения пьяным бредом, значит, и шефу полиции их можно предъявить. Он села на место и принялась задумчиво грызть кончик карандаша.       — Сантана, зайди ко мне, — возник вдруг на пороге сосредоточенный и необычайно злой Хэнсли.       «Черт, — подумала Карен, похолодев. — Догадался, что я его подозреваю? Зачем это я ему понадобилась? Собрался угрожать?»       Хэнсли не стал дожидаться, пока Карен оторвет задницу от стула, а устремился по коридору к себе в кабинет. Ей ничего не оставалось, как последовать за ним. Не расчленит же он ее, в конце концов, среди бела дня у всех на виду?       — Где Гилмор? — спросил Хэнсли, когда Карен закрыла за собой дверь.       — Обедает. А что? Вызвать его?       — Пока не надо. Иди сюда, хочу тебе кое-что показать.       — Что? — она настороженно подошла к столу, чтобы заглянуть в экран раскрытого на столе сержанта ноутбука.       — Надеюсь, ты не обедала, а то тебя может стошнить.       — О чем ты? — Карен с опаской покосилась на Хэнсли, у которого тряслись руки.       — Ребята только что добавили к уликам эту видеозапись. Малышка Рози, пусть земля будет ей пухом, обожала записывать свои любовные приключения на видеокамеру. Крохотная такая, современная… была вмонтирована в телевизор, поэтому ее не сразу обнаружили.       — Да включай уже, — нетерпеливо поторопила его Карен, чуя неладное.       Хэнсли нажал на воспроизведение.       На камере пока еще живая и вполне веселая Роуз Джексон слегка пошатывающейся, но не лишенной грациозности походкой отошла к кровати и покружилась перед ней, кокетливо разводя полы короткого полупрозрачного халатика. Довольна собой, бедняжка… поправила прическу, небрежно спустила халатик с одного плеча… Хэнсли промотал несколько минут записи и остановил в том месте, где в комнате вместе с Роуз появился мужчина, весьма недвусмысленно прижимающий к себе Рози, оставшуюся в одном пеньюаре и черных кружевных чулках. Мужчина был в форме и повернут к камере спиной, но Карен с ужасом узнала его.       — Это Гилмор!       Хэнсли молчал, уставившись неподвижным взглядом в экран. Карен замерла тоже. Начиналось между парочкой весьма и весьма невинно — явно по обоюдному согласию… Но потом…       Карен и правда едва не стошнило, и она отошла к окну.       — Я думала, это был ты, — сказала она, стоя к Хэнсли спиной.       — А я думал, что ты выгораживаешь ублюдка Макгрегора, — глухо отозвался Хэнсли.       — Не называй его ублюдком. Ты разве не пошлешь за Гилмором?       — Уже послал. Что будем делать, Сантана? Какой позор для нашего департамента… У нас под носом, все эти годы…       — Джинни… — всхлипнула Карен. — Он убил Джинни… А я с ним обедала за одним столом… И танцевала с ним… и…       — Прекрати, Сантана. Я иду к шефу. Ты со мной?

***

      Это был один из самых худших дней в ее жизни, не считая того, когда она узнала о смерти сестры. Гилмор исчез, и разбирательство в экстренном порядке продлилось допоздна. Подозреваемый был объявлен во всеобщий розыск, который пока не дал результатов.       Когда все закончилось, Хэнсли подбросил Карен домой.       — Остаться с тобой? — участливо спросил он, глядя на ее совершенно подавленный вид.       — Спасибо, но… не надо. Я хочу побыть одна.       — С бутылкой? — невесело хмыкнул Хэнсли, глядя, как она нетвердой от усталости походкой отправилась прямиком к бару. — Ты стала слишком часто напиваться, Сантана.       В ответ она послала ему молчаливый «фак».       — Ну, как скажешь, — пожал плечами Хэнсли. — Только не забудь запереть дом изнутри.       — Думаешь, он придет ко мне? — Карен ошалело подняла на него глаза.       — Думаю, что твоя версия о том, что он начал с Вирджинии из-за ее схожести с тобой имеет под собой основания. Ты — его незакрытый гештальт.       При упоминании о Джинни по щекам Карен покатились слезы.       — Уверена, что хочешь остаться одна?       — Уверена. До завтра, Хэнсли.       Когда за ним захлопнулась дверь, Карен опрокинула в себя первый стакан джина. Если она не напьется прямо сейчас до одури, до беспамятства, образ расчлененной Джинни рядом со склонившимся над ней Гилмором не исчезнет перед глазами. После второго стакана ее затрясло, и Карен съехала по стене на пол, обхватив колени руками. Как же мерзко. Господи, как же мерзко… Все это время, бок о бок с ней… А она, как последняя дура, вывалила ему свои подозрения насчет Хэнсли…       Какой из нее, нахрен, детектив?! Эмоциональная истеричка, безмозглая курица, не умеющее себя контролировать ничтожество…       Телефонный звонок вывел ее из оцепенения. Звонили с номера, не занесенного в адресную книгу.       — Алло?       — Привет, Сантана, — прозвучал в трубке хрипловатый голос Макгрегора. — Что-то давненько я не видел тебя возле своего дома.       Карен невольно усмехнулась солеными от слез губами.       — Давненько — это с утра?       — Теперь это как-то непривычно долго, — Карен показалось, что в его тоне проскользнули нотки смущения.       — Где ты взял мой номер?       — Украл визитку с твоего стола. Не хочешь приехать?       — Не сегодня, Тайлер, — Карен даже качнула головой для убедительности.       — Почему? Мне скучно. А ты могла бы меня развлечь, — он хохотнул. — У меня нос почти сросся — непорядок, надо срочно исправить.       Карен снова улыбнулась и утерла слезы.       — У меня машина в ремонте. А служебную забрал Хэнсли.       — Приезжай на такси.       Карен не нашлась с ответом и неожиданно икнула.       — Да ты никак пьяна, Сантана? — догадался Макгрегор. — Что случилось?       — Я не… могу по телефону, Тайлер, — говорить с ним о Джинни и Гилморе было выше ее сил. — Давай завтра.       Не дожидаясь ответа, она отключилась. Шмыгнула носом и нетвердой рукой наполнила пустой стакан. Она не будет запирать дверь, как просил ее Хэнсли. Если эта тварь Гилмор задумает найти ее — у него не будет препятствий. И уж с ним она не будет церемониться, как с Макгрегором. Пристрелит суку на месте, без предупреждений. И похрену, что потом ей, возможно, придется сесть. Зато больше ни одна девушка не пострадает по вине полицейских.       Всхлипнув, Карен погладила пистолет через кобуру и утерла нос запястьем. Джин растекся по венам, даруя такое желанное тепло и успокоение. Сделав над собой усилие, Карен поднялась и, шатаясь, подошла к книжному шкафу. Включать свет было лень, да и для Гилмора она не собиралась становиться легкой мишенью, поэтому Карен подсветила себе фонариком. Достала фотоальбом, уселась на пол прямо у шкафа и принялась перелистывать страницу за страницей. Они всегда были вместе, сёстры Сантана. Соперничали, ссорились, даже дрались, но всегда стояли друг за друга горой, если кто-то задумывал гадость против одной из них. Милая, искренняя хохотушка Джинни, для которой уныния просто не существовало. Отрада для родителей, предмет зависти — чего уж скрывать — для старшей нелюдимой сестры, которой и улыбку из себя выдавить было сложно…       Пролистав детские фото, Карен наткнулась на несколько пустых мест, где зажимы для фотографий были вырваны с мясом. Это Карен в отчаянии рвала в клочья фотографии Джинни с Макгрегором. Тогда она считала его чудовищем… А ведь он был тем человеком, которого Джинни любила! Да и сам любил ее…       Их последняя фотография с родителями, в кругу семьи. После жестокого убийства Джинни родители не захотели оставаться в их родном доме, переехали в Сакраменто в маленький уютный домик на берегу реки. А Карен… Карен не смогла предать это место, где они выросли вместе с сестрой. Ведь здесь по вечерам раздавался веселый смех Джинни. Здесь она крутилась перед зеркалом, выбирая наряды. А на кровати в их комнате сестра с Макгрегором валялись по выходным и смотрели телевизор… Под злобные проклятия Карен, которые родители, похоже, молчаливо разделяли, но не стали перечить любимой дочери.       Неожиданно в дверь постучали. Карен, чувствуя, что джин совершенно расслабил ей конечности, с горем пополам нащупала пистолет и вынула из кобуры. Пальцы предательски дрожали, пистолет ходил из стороны в сторону, и она обхватила его обеими руками, вытерев нос и щеки предплечьем. Стук раздался еще раз, но Карен молчала. Пусть входит, сволочь. В доме темно, а ей будет хорошо видна освещенная наружным фонарем входная дверь и фигура на ее фоне. Она не промахнется.       Дверь распахнулась, и палец Карен уже почти вдавил спусковой крючок, но, к счастью, вовремя остановился — фигура, возвышающаяся в дверном проеме, принадлежала не Гилмору. Человек, стоящий у входа, был гораздо выше и крупнее бывшего коллеги.       — А попадешь ли, Сантана? — прищурился Макгрегор, склонив голову набок. — Ты даже в прицел меня не можешь взять.       Он шагнул ближе, и Карен бессильно опустила пистолет.       — Что с тобой? — он присел на корточки напротив нее. — По какому поводу сопли?       — Это был Гилмор, — всхлипнула Карен, не способная сдерживать слезы. — Это он убил всех тех женщин, и Джинни тоже. Из-за меня.       — Из-за тебя? — удивился Макгрегор. — А ты тут при чем?       — Похоже, у него ко мне нездоровая страсть.       — Его взяли? — нахмурился он.       — Нет. Успел сбежать.       — Так это его ты ждала? Хм, ну хоть пистолет правильным концом взяла, и на том спасибо, — Макгрегор забрал у нее оружие, поставил на предохранитель и аккуратно вложил в кобуру. — Поехали.       — Куда? — вяло поинтересовалась Карен.       — Ко мне.       — Зачем?       — Буду следить, чтобы ты больше не пила эту дрянь, и напою тебя кофе.       Она улыбнулась.       — Зачем же ехать… можно и здесь. Кофе, правда, у меня средней паршивости, но…       — Нет, — он качнул головой. — Я не хочу находиться с тобой в этом доме.       «Джинни, — догадалась Карен. — Его тоже мучают воспоминания».       А ведь и правда, пожалуй. Карен знала, что после смерти Джинни Макгрегор продал современное бунгало в престижном районе Клейтона и переехал в свою дыру посреди леса. Наверное, больно было натыкаться глазами на места и вещи, хранящие память о счастливых моментах, проведенных наедине с любимой.       Не дожидаясь ответа, Макгрегор поднял Карен и взвалил ее, словно куль с мукой, себе на плечо. Для острастки хлопнув по ягодицам, осторожно вынес из дома и усадил на переднее сиденье своей машины.