Забыть о ненависти

В тот день Ичиго всё же заболел. Напуганный Соске всю ночь носился то в аптеку за лекарствами, то к реке за водой и к утру просто уснул рядом с ним. Температура ни в какую не сбивалась, что отнюдь не добавляло юноше настроения. К сожалению, слабый иммунитет детского тела не справлялся с болезнью. На рассвете Ичиго забылся тяжёлым сном без сновидений. Жизнь в отдаленных районах Руконгая была тяжелой. Если первый район — мирное, красивое место, где соблюдался закон, то восьмидесятый — бедная, жестокая и кишащая преступностью область, превращённая в трущобы, где процветало насилие. Уровень жизни в Руконгае за пределом пятидесятого района резко снижался, число людей, носящих лохмотья, возрастало. Соске и Ичиго носили пыльные кимоно, ведь финансов ребёнка едва хватало на еду, а юноша появился в этом времени уже в нём. Зарабатывать йены было нелегко. Основные занятия для восьмидесятого района, воровство и убийство, были откинуты Ичиго сразу из-за отвращения к подобному. Мелкие поручения, вроде добычи трав для аптек, чем занимался Соске, приносили мало прибыли, но за неимением другого выбора Ичиго помогал ему в этом деле. По сути лекарствами в местных лавках были те или иные смеси из трав, которые помогали плюсам, не имеющим реяцу или знаний в лечебном кидо. Дети, подобные Соске и Ичиго, выживания ради работали либо посыльными, что было крайне рискованно в местных условиях, либо добытчиками, что было тоже не безопасно, но в намного меньшем варианте. В основном все травы, требуемые аптекарями, были ему знакомы, так что находить их в лесу не составляло труда. Ичиго впервые в жизни поблагодарил старый фармакологический справочник, где довольно часто приводились в пример препаратам слабодействующие растительные аналоги, который его преподаватель под угрозой пересдачи заставлял читать. И себя, за то, что всё же прочитал и даже запомнил его. Главные трудности были в том, чтобы не стать жертвами грабителей и убийц. В основном детей не трогали, воспринимая в лучшем случае за насекомых, что Ичиго хоть и раздражало, но в нынешней ситуации было как нельзя кстати. Но когда на них всё же обращали внимание, Ичиго старался быстро исчезнуть с Соске в сюнпо, либо затерявшись в закоулках между домами. Каждый день Ичиго начинал с закалки своего тела и его тренировки, что быстро давало свои плоды. Влияло на это то, что тело было духовное, или то, что разум был взрослым и уже знал всё, что нужно делать, но Ичиго с каждым днём осознавал, что тело понемногу, черепашьим шагом приближается к тому, какое было у него раньше. Его радовало, что правила взросления людей на духов не распространяются и любая еда, попадающая в организм, становится духовными частицами, иначе с его ростом были бы проблемы из-за отсутствия полезной пищи. С реяцу было больше проблем. Вспоминая тренировки с Урахарой по её контролю, Ичиго пытался воспроизвести их, но то малое количество реяцу, которое у него было, с трудом поддавалось контролю. Каждый раз он с отчаянием думал, что в этом теле этот уровень реяцу — предел, но прекращать тренировки даже не думал. Разумеется, узнав о его делах, Соске загорелся желанием присоединиться к упражнениям. Ичиго с легкой улыбкой наблюдал за его успехами, которые тот безуспешно пытался скрыть, не желая его расстраивать. Это была такая малость, но юноше была приятна такая забота младшего. Соске… Ичиго не знал, что делать. По сути он спас своего злейшего врага от смерти и поклялся защищать. А ведь можно было легко избавиться от всех проблем в будущем. Катана всегда была рядом, а Соске не ждал от него удара. Он… доверял ему. От осознания этого руки опускались и любая мысль об убийстве причиняла дискомфорт. Ичиго не мог ассоциировать этого ребенка и безжалостного Владыку, как одного человека. Не получалось называть их одним именем, даже в мыслях ребенок был Соске, а падший бог — Айзеном. В основном Ичиго звал его братишкой, не желая даже подсознательно объединять этих двух личностей в одного человека. Но Соске привык к этому обращению, полюбил его, и начал в ответ называть его братом. Это нисколько не помогало решить проблему, только сковывало руки и заставляло метаться между сердцем и разумом. За несколько месяцев, прожитых здесь, Ичиго привязался к такому Соске и с отчаянием понимал, что не сможет поднять на него меч. А жестокая реальность напоминала, что да, вот это ангельское создание оборвёт множество жизней ради становления богом и будет заточено в Гнезде Личинок. Но считать врагом после жизни с ним Ичиго уже не мог. И с каждым днем он отчетливее понимал, что не будет сражаться с ним, так как перед глазами всегда будет вставать этот ребёнок, называющий его братом, доверчиво засыпающий рядом с ним, готовый отдать последний кусок хлеба ему. Безоговорочно верящий ему. Ичиго сидел у реки на большом камне, положив руки ладонями вверх на колени, пытаясь почувствовать реяцу внутри себя. Она медленно перемещалась по телу, не желая подчиняться приказам. Раньше реяцу было слишком много, а сейчас стало слишком мало. Ичиго почувствовал липкую паутину отчаяния, подбирающуюся ближе, но усилием воли отбросил её, со злостью решив, что не сдастся. Никогда! Разве он сдался, когда пытался получить контроль над маской? Нет! Он стоял на своем до конца. И сейчас будет. Он спрыгнул с камня, поднял катану и, забросив её на плечо на манер Зангецу, пошёл к аптекарской лавке, по дороге свистнув Соске, упражнявшемуся с боккеном. Может, там появилась нужда в каких-нибудь травах и получится подзаработать… Ичиго решил начать учить младшего фехтованию, поэтому вырезал из крупной ветки боккен и показал простейшие движения. Он предупредил, что является самоучкой и большая часть приёмов придумана им в бою, но чужая решимость не угасла. По дороге на них обратили внимание несколько людей, быстро потерявших интерес после жуткого взгляда карих глаз. Соске шёл рядом, цепко осматривая окрестности на предмет опасностей. Ичиго не волновался за него, понимая, что тот уже привычен к жизни здесь, а он даже спустя несколько месяцев совершает ошибки. Работы не было ни в одной из лавок, в которых они побывали, что отнюдь не добавило благодушия обоим. Половина была закрыта, а все люди стекались к какому-то зданию в центре района. Ичиго не понимал, что происходит, пока Соске не потянул его к толпе. — Раз в десять лет все плюсы должны отмечаться в канцелярии. Если этого не сделать, могут отобрать дом, мы не можем этого допустить! — сообщил Соске, будто он сам не забыл об этом дне. — Поторопимся! Мальчик нагло игнорировал тяжёлый взгляд Ичиго, который явно намекал, что ему стоило сообщить об этом несколько раньше. И где его робость? Юноша обречённо вздохнул, заработав виноватый взгляд со стороны младшего, но ответил лишь лёгким подзатыльником в воспитательных целях. Разумеется, эта мысль была глупой. Ичиго был рад, что Соске лишился своей зажатости и опаски перед ним, полностью приняв своего… старшего, изредка легко подтрунивая над ним. В будущем это явно перерастёт в подколки и сарказм, но пока юноша мог насладиться наивными детскими шутками и поведением. Разумеется, на главных отморозков этого района правило не распространялось. Да и шинигами плевать на эти правила, подозревал Ичиго. Всё это делается лишь для галочки. Он с раздражением следил за медленно перемещающейся очередью, но уйти не позволял Соске, крепко вцепившийся в руку, так что оставалось покорно стоять и периодически делать несколько шагов вперед. По его ощущениям прошло несколько часов, когда наконец они оказались внутри здания, перед большим столом. Парочка шинигами с неодобрением покосилась на них, но раздраженный взгляд Ичиго вкупе с видом катаны заставил их молчать в тряпочку. Ичиго с лёгким весельем подумал, что вера в то, что в отдаленных районах даже дети могут быть опасны, укрепилась. Пока он размышлял об этом, Соске уже заканчивал отмечаться у одного из клерков. — А ты? — услышал Ичиго вопрос, видимо, адресованный ему. — Мой старший брат! Ичиго! — довольно ответил ребёнок. Ичиго даже не успел слова вставить. — Айзен Ичиго, выходит… — безразлично сообщил шинигами и что-то подписал в документе. Внутренний голос истерически смеялся на протяжении всего времени, как Соске буксировал Ичиго из канцелярии, освобождая место следующим людям. Теперь никак не уйти. Ну, а что он хотел, своей настоящей фамилии Ичиго не называл, а теперь у него появилась новая. Оставалось только принять это как данность, хотя истерические смешки так и пробивались наружу сквозь стену самоконтроля. — Что с тобой, брат? — поинтересовался Соске, услышав его. Трудно объяснить ребёнку причину своего смеха… Ичиго с трудом смог успокоиться. — Всё… Всё в порядке… Пойдём домой? — Эй, смотри, это же он! Тот рыжий! Ичиго резко обернулся на звук, инстинктивно закрывая собой Соске. Перед ним стояли давние знакомые, шинигами, в количестве три штуки. Их зверские рожи явно намекали, что они не забыли прошлого унижения и теперь готовы мстить. Катаны были вынуты из ножен и направлены на Ичиго, неспеша достающего свой меч. — Думал, сможешь прятаться вечно?! — воскликнул один. Ичиго заметил, что вокруг стала собираться толпа. Он направил катану на крикуна, другой рукой отталкивая Соске назад, чтобы не попал под раздачу. — Прятаться? Я думал, это вы сбежали, поджав хвосты. — Ах ты! Ичиго отбил первую атаку ножнами, а катаной оставил порез на груди шинигами. Толпа поддержала его возгласами, что разозлило шинигами и заставило их пойти в атаку. Клинки не получалось заблокировать полностью, один обязательно достигал его, поэтому на теле уже появилось небольшое количество глубоких и не очень ран. Ичиго было тяжело сражаться с тремя противниками чистым фехтованием. Раньше он мог бы убить их одним давлением реяцу, а теперь не способен даже защититься от ударов. Это вызывало дикий гнев. Ичиго почувствовал, что одно лезвие оставило глубокую рану в его плече и бросил дикий взгляд на виновного в этом, заставляя шинигами отшатнуться. Пока тот был отвлечен, рыжеволосый оттолкнул одного шинигами в толпу, прекрасно понимая, что живым ему оттуда не выбраться. В дальних районах шинигами не любят. Первый очнулся и снова вступил в бой. Ичиго смог отбить меч одного и направил катану в другого, но на пути встал клинок этого шинигами. К удивлению и шоку обоих, мечи столкнулись и катана шинигами разлетелась на осколки. Мужчина упал с ужасом смотря на обломок катаны в руке, а второй начал медленно отходить от Ичиго, но тот уже не обращал внимания ни на него, ни на гомонящую толпу. Реяцу. Ичиго чувствовал её! Она была не такой, как раньше, она была… тёплой. Реяцу шинигами. В ней не было примеси квинси, пустого или подчиняющего. Только шинигами. И её стало больше, чем было несколько часов назад. Будто бы разбились цепи, сдерживающие её. Не всё, теперь Ичиго чувствовал всю свою силу, запертую внутри и доступную ему сейчас на едва ли на 15%. Но этот уровень уже дотягивал до уровня младшего офицера, что безумно порадовало. — Ичиго! Голос Соске заставил Ичиго отвлечься от мыслей и вернуться в реальность. Оказалось, что младший уже вытянул его из круга и толпа вдалеке сейчас активно издевалась над выжившими. Явно ненадолго выжившими… Ичиго успокаивающе улыбнулся мальчику и растрепал его волосы. — Испугался? Прости, я забылся… — Ты будто стал сильнее… Странное ощущение… Ичиго мягко улыбнулся, невольно приподнимая брови. Он уже в таком возрасте так быстро ощутил это?.. Соске действительно гений. Это должно было напугать… но Ичиго ощущал иррациональную гордость. За своего младшего брата. Ичиго кивнул в ответ и потянул Соске по направлению к дому. Пожалуй, сегодня он начнет учить Соске контролировать и использовать реяцу. А после можно будет и приобщить его к более тяжелым тренировкам. Сегодня Ичиго убедился, что многие шинигами готовы будут порвать тебя, если ты окажешься слабее их. Он не допустит, чтобы его… чтобы его брат стал их жертвой. — Ты ведь сейчас о тренировках подумал. Усложнишь их, верно? — Как ты понял?.. — Твоё выражение лица. Оно выглядело так, что адьюкас бы в страхе сбежал. А оно у тебя такое, лишь когда ты думаешь о наших тренировках, брат. — Ты… очень наблюдателен. Порой Ичиго всё же забывал, что этот мальчик остаётся Айзеном…