Хосок бежит сквозь лесную чащу, царапаясь о ветки, спотыкаясь о камни.
На его теле десятки царапин и несколько ран, которые кроврточат медленно, но невыносимо больно.
Весь его дорогой костюм испачкан в земле и порван.
В глазах его плескаются страх, ужас и боль.
«Я не хочу, не хочу... Не хочу умирать!» - шепчет себе под нос.
Неожиданно падает на землю и громко скулит. Нога, нога болит, шевелить ею невозможно.
Подвернул? Сломал?
Неважно! Нужно бежать, бежать, пока не поздно.
Старается встать снова на ноги, но попытка разбивается в дребезги.
— Малыш, ты где.
Хосока будто леденой водой облили. Этот голос. Он не хочет, не хочет, чтобы он был догнал его.
— Нет, нет, нет! - рыдает парень, вставая все же, и все же бежит, игнорируя боль.
Но этот бег совсем не похож на бег. Это что-то вроде быстрого шага.
— Неужели думал, что сбежишь?
Хосок падает снова на сырую землю, только уже без шанса подняться на ноги и убежать.
Он догнал его. Догнал. Догнал. Догнал. Это конец.
— Негоже это куколкам убегать от своих хозяев.
— Пожалуйста, не убивай меня...
Хосок резко обрывает свою речь. Он не помнит, как зовут этого человека. И, что самое страшное, также не может вспомнит, как выглядит. Сотни образов крутятся в его голове, но ни один из них верным быть не может.
Голос. Лишь только голос — подсказка, но она такая бесполезная.
— Ну же, давай, назови имя своего хозяина. Тогда, может, я оставлю тебя в живых. У тебя пять минут.
Хосок в панике. Он судорожно начинает вспоминать всех тех ужасных людей, которых он знает, но ни один из них не подходит.
«Давай же, думай, я не хочу умирать!» - кричит второе я в ужасе.
А Чона трясёт, слёзы на щеках проявились и в горле застрял ком. Он не помнит, не помнит, не помнит!
— Время вышло, - противным голосом говорит Он.
Слышит щелчок, а затем выстрел. И...
Хосок просыпается на полу, запутанный весь в одеяле. На лбу выступают крупные капли пота, а сердце бешено стучит, наровясь выпрыгнуть из груди.
«Это сон... Сон...»
Хосок осознает реальность, но его до сих пор трясёт, до сих пор кажется, что вот Он подойдёт к нему и пустит пулю в лоб, забрав его жизнь.
Холодно, больно в районе шеи и страшно. Получить бы от кого-то поддержку. Боже.
— Что случилось?
Как по волшебству, в комнату влетает Тэхен, который, видя на полу Хосока, тут же подходит к нему и, беря на руки, тут кладет на кровать.
— Что произошло? - "обеспокоенно" произносит он и тут же теряется в удивлении и растерянности: Хосок тут же обнимает его, утыкаясь носом в плечо и начинает рыдать, приговаривая, что ему страшно, очень страшно.
Киму не долго нужно было думать, чтобы понять, что Хосоку приснился страшный сон. Чтобы успокоить, он ещё крепче прижимает к себе юношу, кладя голову на его макушка и начинает поглаживать по спине, шепча, что все хорошо. Он рядом.
Хосок постепенно начинает успокаиваться.
* * * * * *
Чону стыдно, потому что он позволил себе воспользоваться добротой Кима. Это неправильно.
Однако все же ощутить чью-то поддержку было приятно. Впервые он смог ощутить, кажется, искренние переживания за него.
«Может, он и правда не такой, как Кровавый Кролик?» - заводит себя в лес заблуждений Хо.
* * * * * *
Чонгуку уже надоело. Он не может контролировать свой гнев. Он не может больше так жить. Он, чёрт возьми, хочет вернуть своего Хосока.
В край заебалось вести такой нищебродский образ жизни, который лишь только мешает заполучению того, чего желает Кролик.
— Господин, мы не можем напасть на них, ничего не зная о...
Очередной смельчак, который рискнул возразить его решению, падает замертво.
— Если я сказал, что мы нападем на них завтра ночью. Значит мы нападем. Мне плевать, что у них там людей и оружия в два раза больше или подобная хуйня. Вы в любом случае погибните там, от рук врагов, или же моих, если я не смогу заполучить то, что хочу.
Каждый, слушая своего предводителя, понимает, что другого выхода у них нет.
Придётся рисковать своей жизнью.
Чонгук, видя, что больше возражений не будет, довольно ухмыляется, хотя ухмылка больше похожа на оскал дикого зверя, готового разорвать любого, кто шевельнется. Вставая из-за стола, он разрешает всем разойтись. Сам же направляется в свою спальню, где его ждёт прекрасный, как покажется другим, мальчишка.
— Ох, господин, я Вас ждал. Так ждал, - судорожно произносит блондин, стягивая со своих плеч медленно шелковый халат.
Чонгук преодолевает короткое расстояние между ними и сам быстрым движением полностью срывает этот халат.
— Ненавижу, когда так медленно, - рычит он и опрокидывает на спину юношу, разводя слишком редко ноги в стороны, и, чуть приподнимая таз, достаёт из плена штанов свой член, вставляя его полностью в растянутое за сегодня не одним членом отверстие. Начинает двигаться грубо и ращмашисто, ловя ушами стоны удовлетворения, которые имитирует парнишка.
Не возбуждает. Совсем нет.
Руки перемещаются с бедер на тонкую шею и начинают её постепенно сжимать сильнее. Теперь слышны не стоны, а хрипы. Теперь спину не царапают, а бьют по ней.
— Отпустите! - в ужасе произносит парнишка, понимая, что скоро умрёт, если его не перестанут душить.
А Чонгуку похуй. Он выбивается почти ослабшее тело, а после кончает, когда проститут закрывает свои глаза уже навсегда.
Выходя из мерзкого подобия человека, с отвращением смотрит на него. Засовывает член обратно и покидает комнату, направляясь в свой кабинет. По дороге он просит своих слуг убрать мусор из его комнаты и закопать где-то на заднем дворе.
