Паника

POV – Измайлова Заходим в кабинет. Один за другим. Карпов первый, затем я и потом уже Рома. Зяма сидит на диване, закрыв глаза, подперев руками сиденье. При виде нее – здоровой и невредимой, Карпов, как мне показалось, облегченно выдохнул, а потом тут же побагровел от злости. Застыл, озираясь, посередине комнаты. Остановил взгляд на полупустой бутылке коньяка, которая демонстративно стоит на столе, прям на кипе документов. Трясу Иру за плечо. Она не сразу открывает глаза – обводит нас мутным взглядом. - Ира…ты… Я не знаю, что сказать... Она сегодня пришла на работу нетрезвая. И опять напилась уже в кабинете?! Что называется, догналась?.. Закрывшись, наедине сама с собой?! Да, так только отпетые алкаши поступают! Что с ней происходит?! Я не знаю, что сказать… Ромка вообще в шоке стоит. Зато Карпов знает. Подходит к Ире совсем близко и почти кричит на нее. - Зимина, какого хера ты вытворяешь?! Ира проводит рукой по лицу, как будто пытается сбросить какую-то невидимую пелену, и говорит хриплым голосом: - Не ори… на меня… - Да, я тебя сейчас на лоскуты порву! Что за фокусы?! Заперлась в кабинете, чтобы бухнуть в одиночестве? Совсем ключи от… задницы потеряла?! Оборачивается на нас с Ромой. - А вы что тут ошиваетесь?! Работать не пробовали?! Меня прошибает волна злости. Вот придурок… Чувствую, как Рома крепко хватает меня за локоть и шипит: - Лена, идем… Мы направляемся к выходу, но тут нас снова останавливает рык Карпова. - Измайлова, Савицкий, стоять! Оборачивается на Зимину, которая снова как ни в чем не бывало прикрыла глаза, и говорит нам: - Лена, отведи ее в туалет, ну как-то приведи в чувство более-менее… А ты, Савицкий, зачисти коридор, чтобы начальницу в таком виде никто не засек. Потом меня позовите, я в своем кабинете буду. И чтобы молчали об этом. Если слухи какие услышу, …у на уши натяну. Понятно?! Все, выполнять!!! POV - Карпов Наконец-то Зимина в более-менее приличном виде. Но все равно взгляд фокусирует с трудом. - Вставай. Крепко хватаю ее за плечо. Знаю, что больно – зато отрезвляет хорошо. И значит у нас есть шанс дойти до машины. Уже в дороге пытаюсь узнать от нее, с какой целью приходили уэсбэшники. Без толку. Ну, *****! Надо же было так надраться! Кое-как завожу ее в квартиру. Надеюсь, что все ее соседи видели эту великолепную картину! Поделом ей! Сходу направляется в гостиную. - Куда?.. - преграждаю я ей путь. – Спать иди. - Пусти… Пытается вырваться. Но не тут-то было. Крепко держу ее одной рукой за шиворот, другой – за талию. Наконец, перестает трепыхаться. Поднимает на меня глаза. - Руки убери… - А если не уберу? - Убери, я сказала.. - Не уберу… Прижимаю ее к стене. Рука сама собой сползает чуть ниже талии… Она меня сейчас невероятно бесит… Но не потому, что сделала что-то плохое… а потому что я беспокоюсь за нее… Хочется успокоить ее, крепко прижать к себе, сжать до боли и сказать: «Дура, больше никогда так не делай…». Пытается оттолкнуть меня. На глазах появляются слезы. Произносит с издевкой: - Карпов, а… наручники ты уже приготовил? Сам отталкиваю ее… Она ни *** не услышала, что я ей говорил вчера вечером… Все без толку. И никогда не будет ничего. - Спать иди… Снова пытаюсь направить ее в сторону спальни. Но она сворачивает в комнату Сашки. А я сползаю по стенке вниз. Устал… Кажется, я так и заснул, сидя на полу в коридоре. Уже 11 вечера. Пора домой. Тихо открываю дверь. Она лежит, уткнувшись лицом в гору мальчишеских футболок и шорт. Вещи помятые и пахнут стиральным порошком. Вокруг разбросаны фотографии. Одну из них она крепко сжимает в руке. На ней Сашка дурачится - позирует с пистолетом и в Иркиной форменной рубашке. Внизу подпись: «Зимин я, или кто?!». Так зачем все-таки сегодня приходили уэсбешники?..