Паника

POV – Карпов - Тело Антошина кажется нашли… - сообщает Захаров каким-то треснувшим голосом. – Там… еще анализ ДНК нужно делать, но… похоже, что это он… Я уверен, что, несмотря ни на что, мой голос сейчас прозвучит спокойно. «******, ****!», - отдаю я себе мысленную команду. Так и есть. У меня получилось. - Анализ ДНК для чего нужен? – спрашиваю более чем ровно. А по спине катятся ручейки пота… Генерал отвечает не сразу - останавливает взгляд на Ирине, которая стоит, крепко вцепившись рукой в подоконник. - Труп обгорел… Его сегодня нашли… В Подмосковье. Машина и документы целы. На имя Антошина. Парня пристрелили, а потом подожгли… Захаров присаживается и опять пристально смотрит на Зимину. - Ира, почему… у тебя вид… такой… растрепанный ? - Простите Валерий Андреевич… Я… не очень хорошо… себя чувствую… Проводит рукой по подолу рубашки, по смятым рукавам… Видимо понимает, что это безнадежно… поэтому, в конце концов, лишь коротко приглаживает рукой волосы и садится за стол. Ее движения медленные и механические, как у человека, который борется с безмерной усталостью. - «Скорая» к тебе приезжала? - …Откуда вы знаете? Секундная пауза, после которой звучит короткое: - Я все знаю. И снова пристально смотрит ей в глаза. - Это плохо, что тело нашли не вы. Я конечно прикрою, но вас теперь замучают проверками. Сегодня в отдел приедут из УСБ и Прокуратуры. Ира бледнеет еще больше. Тихо произносит: - Они же только что были… И как раз по поводу Антошина. Захаров кивает головой. Судя по его сцепленным в замок пальцам и играющим желвакам, он явно нервничает. - Были. Они специально ничего не сказали. Потому что считают, что ниточки, объясняющие то, что случилось с Антошиным, нужно искать именно здесь, в отделе! Он был не на задании, когда якобы пропал. Но только «якобы»! Один он никакими делами не занимался. Это по официальной версии. Но может было что-то еще? Карпов? На моем лице не дрогнул ни один мускул. - Нет, ничего не было. По крайней мере, я лично никуда Антошина не отправлял… Ну разве что на тот свет… Да, на моем лице не дрогнул ни один мускул – зато внутри… **** ****! - Особенно достанется тебе, Карпов, ведь он был в твоем непосредственном подчинении. - Мне нечего скрывать, - повторяю все тем же тоном. Захаров резко оборачивает к Ире. - А Глухареву есть что скрывать? Сейчас у него в больнице УСБ. Если что-то выяснится, всем же хуже будет. У нее не получается скрыть тревогу в глазах. - А… к нему зачем? - А ты думаешь они не знают, что Глухарев и Антошин были близкими друзьями и у них могли быть какие-то общие дела? Сейчас всех трясти будут. Зимина откидывается на спинку кресла, затем морщится и вновь прислоняется к краешку стола. Подпирает голову руками. - Понятно… Родным Дениса… его жене… уже сообщили? - Ну, дождемся окончательных результатов экспертизы. И тогда вы сообщите… Генерал продолжает внимательно смотреть на Зимину. Я не могу просечь его взгляд – что в нем? Он что-то знает? О чем-то догадывается? Что-то еще хочет сказать? До него дошли слухи о ее странном поведении? Кто-то просто настучал? Скорее всего, последнее… Ведь откуда он тогда так быстро узнал о том, что в отделе побывали врачи «скорой»… - Ирина… я помогу… чем смогу, помогу… После ухода генерала воцаряется звенящая тишина. Она сидит за столом, я стою у двери… - Ира… Мне хочется крепко обнять ее, прижать к себе. Не спускать с нее глаз. Не хочу уходить. Не могу. Ноги не идут. - Все будет хорошо… Иди, Стас… - Ириш… - Стас, пожалуйста… Во взгляде столько немой мольбы, что я невольно отступаю. Понимаю, что ей нужно побыть одной. Ничего, пусть побудет. Теперь я приставлю к ней невидимую охрану. И вечером сам приеду к ней домой. Но вечер… вечером… Отправляемся по следу одного из наркодиллеров. В последнее время этой швали развелось столько, что лишь успевай хватать. Почувствовали слабину, твари. Наводнили весь район… Выходим из подъезда. Этих ублюдков уже увезли в отдел. Ребят своих я отпустил. Остался только Юра. Я не сразу понимаю, что происходит. Нас окружают три джипа. Несколько стволов в лицо. Сопротивляться бесполезно… Запихивают в машину, надевают наручники и куда-то везут. Уже в черте города тормозят и сбрасывают Юру на обочину. - Вали атсюда, урод. Голос мне кажется смутно знакомым. Еще через несколько километров машина останавливается у поворота на какой-то дачный поселок. Тот что по-видимому их главный, оборачивается и… *****! Так и есть! - Мага, *****! Ты совсем *****?! Ты что вытворяешь?! Мага – начальник охраны нескольких точек, которые держат на нашей земле, и не только нашей, дагестанцы. Два года назад у меня была с ними крупная разборка, но потом мы договорились. Они, конечно, уроды. Но пока вполне мирные. Занимаются торговлей, держат частный таксопарк, конечно эскорт-услуги, парочка подпольных казино. Все в обговоренных рамках. После того, как я с ребятами показал им «кто в доме хозяин», наглеть они перестали, и вели свои дела тихо, разборки устраивая только со своими, исправно платя проценты и время от времени работая информаторами. Условие было – шлюх держать можно, торговать наркотой – нет. А Мага и вовсе мой должник. Если бы не я, его бы давно схоронили в родном ауле, где-то, *****, в горах… Поэтому сказать сейчас, что у меня от возмущения валит из ушей пар – значит ничего не сказать. - Ты совсем *****, урод?! – ору я до хрипоты. - Падажди, Стас, - цедит Мага сквозь зубы. – Миня убидитэлно папрасили… Ребята маи нидавно папались… - Попались?! А я, что, *****, не в курсе?! - Это било когда ти в балнице кажецца лежал. Там из ваших другие опира били. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не вмазать ему. - В больнице был! Но не сдох же! И о чем тебя попросили?! - Убрат тибя с дароги… Не, не замочить, в смисле… Кароче, просто подиржат тибя где-нибудь… Харашо обрашатся даже… - Харашо обрашатся?! – я передразниваю его акцент. – Ты че, ****, совсем нюх потерял, урод ******?! Забыл кому ты все должен?! Кто, ****, тебя попросил?! Мага закатывает глаза. - Баба эта ваша… - Что за баба?! Мага, *****, ****! Ты где голову, *****, нагрел?! - Ну эта… баба ваша рижая началница… Зимина… Она на миня вишла через маих… и приказала… Иначе ****** всем нам *****, кароче… Но я твой должник, Стас… Паэтому все и гаварю тибе… И патом бабе я ни подчиняюс… даже палковнику… ******! - Рот закрой, урод! – ору я, хватаясь за голову и опрокидываясь обратно на сиденье. Боль в висках. О*****ная боль в висках!!!