Паника

POV – Тарасов Настойчивый звонок телефона. Это во сне. Я знаю, что это во сне. - Коля, возьми уже наконец этот телефон! – разъяренно шипит мне в ухо Маринка. Нет, это не сон… Прежде чем ответить, бросаю взгляд на часы. Три ночи!!! *****, кому я в такое время мог понадобиться?! …Игнатьев? Бывший начальник Антошина? Что от меня может хотеть дорожная полиция глубокой ночью? Может какие-нибудь новости об Антошине?... Хоть бы! - Да, Виталий Павлович. - Николай, доброй ночи. Или, доброго утра… Короче, неважно… Куда вы все запропастились? - В смысле? – не понимаю я. - Ну, я звонил сначала Антошину. Телефон у него выключен. Потом звонил Глухареву – у него не выключен, но трубку никто не берет. Карпову даже звонил, но и у него мобила выключена. Вы там в Пятницком вообще иногда работаете, или как? Так… Пока подполковник выражает свое возмущение, я понимаю, что о случившемся с Антошиным и ранении Глухарева он вообще не знает… И не знает, что я больше не работаю в отделе. - А, что стряслось то? - Ну, стряслось… Думаю, что тебе, наверное, придется приехать. Как захочешь, конечно… Но я сам, короче, не знаю, что делать. Сами разбирайтесь. Я уже вмешался и помог. Полоумный начальник дэпээсников, который прервал мой сладкий сон, начал меня выводить из себя. Я человек спокойный, но всему есть предел. И ведь не объясняет ничего толком! - Да, что случилось то? Почему вы Зиминой не позвоните? В трубке какое-то время слышится кряхтенье или сопенье – так, будто подполковник чем-то смущен. - Так, я как раз из-за нее и звоню… - А, что случилось то? – уже в который раз спрашиваю я. - Зимина в аварию попала. - Жива? – еле выдавливаю из себя. - Жива. Машина правда очень пострадала. Но она сама жива. Нормально вроде все. Ну так, парочка синяков, ссадины. Короче, я не знаю точно. От нее сейчас не добиться ничего. Бррр….Я вообще уже ни хрена не понимаю! - Так, а что вы в больницу ее не отвезли? «Скорую» вызвали? Опять странное кряхтенье в трубке. - Так, поэтому я и пытаюсь кому-то дозвонится. Она… пьяная была… то есть и сейчас пьяная… Въехала в темноте на детскую площадку. Я конечно понимаю, что ночь и детей там не было… Но, все равно… И еще в форме была… Хорошо, все так обошлось… Ребята сразу мне позвонили. Машину увезли на штрафстоянку, а сама Ирина Сергеевна сейчас в моем кабинете. - Пьяная значит? Перед глазами всплывает вид Ирины в то утро, когда она пришла ко мне поговорить насчет завещания… Опять пьяная?... - Я сейчас приеду. Включаю ночник, пытаясь разглядеть в темноте свои вещи и вздрагиваю от строгого голоса Маринки. - Кто пьяная? - Да, по работе это. Спи, Марин - Тарасов, либо ты мне сейчас рассказываешь, что за пьяницу ты собрался вызволять в три часа ночи, либо ты никуда не пойдешь! Ну, прям глухаревские нотки в голосе. И взгляд тот же. Минуту помявшись, я понимаю, что лучше ей все рассказать – меньше головной боли будет. А то сейчас замучает вопросами, и потом неделю еще разговаривать не будет. По мере моего рассказа Маринка несколько раз меняется в лице, а потом тихо спрашивает: - Это она так из-за Сереги что ли? Я всегда думала, что у них несерьезно все… Поэтому так обрадовалась, когда Сережа встретил Аню. Наконец то семью создаст… - Да, понимаешь, Марин… Не знаю я… Может ты и права… Но…ты, что не видела Зимину, когда Серега в коме был? - Да, я редко ее видела. Днем сколько была у Сережи, почти никогда ее не видела в больнице. Улыбаюсь и притягиваю Маринку к себе. Мне почему-то захотелось ее обнять – сильно-пресильно… - Марин, не видела, потому что она у него ночами сидела... Почти каждую ночь приходила… как на дежурство. Днем же она на работе была. - И как пропускали ее? Ночью? - Ой, Маринка, какая ж ты у меня еще глупая. – целую ее в копну волос на макушке - Ладно мне бежать надо, посмотрю что там. А там… *****… - Ее видел кто-нибудь в таком состоянии? – спрашиваю я, слегка оправившись от шока. - Ну, только мои ребята. Но они будут молчать. - Спасибо. И что мне теперь делать? Как-то я даже растерялся… Она здесь в таком охренительном виде, абсолютно невменяемая и больше никому, кроме меня до этого нет дела?.. Куда мне ее девать? Домой, к Маринке? Ну уж нет… Это странно, но на секунду я себя представляю на месте Ирины и мне становится жутко стыдно… Не могу я так поступить с ней… Я не понимаю, что происходит. Сказать, что я удивлен, значит ничего не сказать. Всегда такая строгая, собранная, тщательно следящая за своей репутацией и тут вдруг… Что за хрень вообще… Сереге рассказать? Да вот только нафиг грузить его? Попытаюсь сам поговорить с бывшей начальницей, когда придет в себя. А пока придется лезть в ее сумку, чтобы найти ключи от квартиры…