***
Пенгвин тяжело вздохнул, когда они покинули здание мэрии и вышли на улицу. Встреча прошла хорошо, Смокер объяснил эскалацию обстановки, а Ло вкратце изложил мэру и консультанту ФБР текущие результаты их исследований. И пусть они все еще никого не схватили, а возможный подозреваемый у них был всего один, мэр все равно был впечатлен объемом информации и зацепок, которые Далтон с Пенгвином откопали всего за неделю. «Больше, чем все остальные вместе взятые», – сказал он. Пенгвин отвечал на вопросы и объяснил некоторые нюансы работы, также он не забыл упомянуть Чоппера. Если бы не он, они вообще не смогли бы выйти на этот след. Молодой детектив обернулся на напарника и нахмурился. Далтон молчал большую часть встречи, и заговаривал только тогда, когда ему задавали вопрос напрямую. Сначала он подумал, причина в том, что Далтон хотел передать ему бразды правления, но затем заметил, что Далтон вообще где-то не с ними. Он отвлекся. – Ладно, дружище, – тихо сказал он, когда они пересекли парковку, – я сдаюсь. Что случилось? – Ничего такого, – покачал головой Далтон, хмуро уставившись на гравий под ногами. – Так, ладно, погоди, – Пенгвин остановился и мягко положил ладонь на грудную клетку Далтона. – Я излил тебе душу в предрассветные часы, а сейчас через что-то проходишь ты, что очевидно, а все что я получаю в ответ это ничего такого? Какого черта? Давай же, мы же напарники. Далтон перевел на него взгляд, и потом наконец-то по-настоящему посмотрел на него, боль и замешательство в его глазах читались настолько явно, что у Пенгвина появилось ощущение, что он сейчас заплачет прямо на улице. – Моя жена звонила. – Твоя бывшая жена, ты имеешь в виду, – моргнул Пенгвин. – Черт, да, – раздосадовано покачал головой Далтон. – Прости, все время так ее называю, когда расстроен. – Так, какого хера? – В груди Пенгвина начал разгораться гнев, он упер руки в бока. – Мы говорили о ней, сколько, пару часов назад, а потом она тебе тут же позвонила? Мы что, призвали ее как-то или что? Далтон, похоже, его не слушал. – Меня так бесит, что у нее все еще столько власти надо мной. – Его голос звучал настолько слабо, что Пенгвин вдруг ощутил полную беспомощность. – Она строит планы и решает все без меня, а я даже не могу отстоять свое мнение должным образом или заставить ее слушать… – Что она хочет сделать? Далтон запустил руку в волосы и огляделся, словно не хотел, чтобы кто-то подслушал их разговор. К счастью, они были одни, на всей парковке больше никого не было. – Она отправляет детей сюда. – Погоди, типа, прямо сейчас? – выпучил глаза Пенгвин. – Не прямо сейчас, но где-то на этой неделе. – На лице Далтона отразились смятение, чувство беспомощности и полнейший ужас, и Пенгвин испытал еще один приступ злости на эту женщину, женщину, которую он никогда даже не встречал. – Это… довольно лажово. – Она не… Я не говорю, что она плохой человек или что-то типа, она не делает это специально, чтобы меня позлить, она просто зациклена на том, что происходит вокруг нее и не слушает ничего, что я ей говорю. – Ну, похоже, она та еще штучка, – фыркнул Пенгвин. Губы Далтона дрогнули в едва заметной, благодарной улыбке, и он сунул руки в карманы своего пальто. – Мне жаль, что от меня совсем не было помощи на встрече. Я просто… не могу сейчас вообще ни на чем сосредоточиться. – Все нормально, – Пенгвин сжал рукой плечо Далтона. – Мы что-нибудь придумаем. У нас отличные друзья. – Кто-нибудь кроме тебя вообще знает, что у меня есть дети? – рассеянно спросил Далтон. – Ло, думаю… не знаю. Не помню. – Пойдем, – Пенгвин мягко потянул Далтона за собой к его шеви, – поехали встретимся с Чоппером, закончим с этой женщиной-марионеткой, а потом поедем по домам, отдохнем и придумаем, как разобраться со всем этим дерьмом. – Хорошо, – отозвался Далтон, – ладно, да. Звучит отлично. Он протянул Пенгвину ключи и сам уселся на пассажирское сидение. Пенгвин старался не потерять голову от радости от того, что ему доверили вести шеви, поскольку – ну, правда – в этом не было ничего такого, вот только у него все равно было ощущение, что он поднялся на новый уровень или что-то в этом роде.***
После обмена сообщениями с Ло Чопперу потребовалось еще два часа, чтобы закончить вскрытие и внести в каталог все свои наблюдения. Как только он все промаркировал и структурировал, отправил образцы крови на токсикологический анализ и сохранил на планшете еще с пятьдесят или около того снимков, изображающие различные мелкие детали, он написал Далтону, Пенгвину и Ло, чтобы дать им знать, что все готово, после чего отправился в раздевалку, чтобы принять душ и переодеться. Затем он перекусил быстро завариваемой лапшой в комнате для отдыха, закончив как раз вовремя – в его кабинет вошли детективы. – Как прошла встреча с мэром? – спросил он. – Эм, ну, у нас все еще есть работа, так что… – пожал плечами Пенгвин. – Уверен, что он был впечатлен тем, как вы со всем справляетесь, – усмехнулся Чоппер. – Вы сделали больше, чем последние несколько детективов. – На самом деле, он сказал что-то в этом роде. – Вот видишь? – Я дал ему знать, что ты помогаешь, – улыбка Пенгвина стала хитрой. – Типа того, что большая часть того, что мы обнаружили, было благодаря твоим открытиям. Чоппер почувствовал, что краснеет, и задался вопросом – додумался ли уже Пенгвин о его слабости к комплиментам. – Эм, ну, спасибо, – пробормотал Чоппер. Пенгвин показал ему большой палец, но ни это, ни улыбка, не могли скрыть состояние молодого детектива. Он был помят, а глаза были опухшими, как если бы он спал в машине. Далтон по большому счету выглядел так же, если не считать того, что по его красным глазам становилось очевидно, что мужчина не спал ночью совсем. По сути, он выглядел просто ужасно. – Ты в порядке? – спросил Чоппер. Ему хотелось протянуть руку и дотронуться до руки Далтона, но вокруг было слишком много людей, и ему не хотелось никого ставить в неловкое положение. – Я в норме, – рассеянно произнес Далтон, – давай перейдем к делу. – Эм, да, конечно, – опешивший из-за резковатого ответа Далтона, Чоппер отступил на шаг и кивнул. Развернувшись и направившись в секционный зал, он почувствовал, как его захлестывает стыд из-за того, что его настолько задел пренебрежительный ответ детектива. В этом не было ничего такого, у мужчины выдалась долгая, ужасная ночь, а впереди его, скорее всего, ждал долгий, ужасный день. У Чоппера не было никакого права чувствовать себя плохо только от того, что Далтон думал о чем-то другом, что у него были дела поважнее, чем расшаркиваться тут перед ним. – Пока у нас нет анализов крови, я не могу вам официально подтвердить, что торс принадлежит мистеру Мэчарту, но я уверен, что мы вполне можем это предположить. – Если только ты не знаешь о еще одном человеке, у которого в этом городе отсутствует торс, – усмехнулся Пенгвин. – Не думаю, что знаю о подобном, – отозвался Чоппер. От натянул вытащенные из коробки перчатки. Тело Кэди Джонсон располагалось на центральном столе, а ее органы, которые предположительно были органами мистера Мэчарта, лежали в зип-пакетах на столе, стоящем параллельно. – Так, убийца извлек ее локти и колени, что с профессиональной точки зрения настоящий подвиг. Он скрепил обрубки скобами степлера, а лишнюю плоть скрутил так, как мы обычно делаем, чтобы закрыть пакет с хлебом, после чего сшил две скрученные части вместе. – Мерзость, – скривился Пенгвин. – А проволока была привязана к кости, как ты думал изначально? – спросил Далтон. Когда Чоппер поднял на него взгляд, их взгляды встретились на мгновение, Чоппера поразило, насколько уставшим, вымотанным и… грустным казался мужчина. Что произошло? Почему он выглядит настолько сломленным? – Эм, да, – он моргнул и отвернулся, стараясь сосредоточиться на стоящей перед ним задаче. –Проволока была обмотана вокруг ключиц, а в подвздошной кости рядом с гребнем, по сути в тазовой кости, были просверлены отверстия. Благодаря этому, вес тела удержался на проволоке, остальные провода больше были для показухи. Остальное было достаточно очевидно, большая часть внутренних органов не принадлежала ей. Первичный анализ крови показал, что они принадлежали мужчине с другой группой крови, но это все, что Чоппер мог определить без анализа ДНК. Швы соответствовали тем, которые они видели ранее, несмотря на то, что нить была другой. Чоппер пояснил, что убийце пришлось использовать более толстую нить, чтобы сшить торс, иначе все внутренности высыпались бы на его экспозиции. Она была убита в среду и, не считая внутренних органов, не подвергалась ни заморозке, ни охлаждению, вследствие чего степень разложения тканей более выражена, по сравнению с остальными жертвами. – Его либо не волнует, что мы знаем метод убийства, или он специально насмехается над нами, – тихо заметил Далтон. – Скоро нам могут начать приходить письма. – Черт, – прорычал Пенгвин. – Я не хочу повторение событий с Зодиаком*. – Зодиака так ведь и не поймали, верно? – спросил Чоппер. – Нет, – почесал подбородок Пенгвин. – И извините, сравнение получилось не самое удачное. – Этого убийцу мы поймаем, – с вызовом вздернул подбородок Чоппер. – Ага, обязательно, – кивнул Пенгвин, расплывшись в улыбке. – Я напишу вам, как только придут результаты анализов, – сказал Чоппер. – Анализ крови обычно занимает больше времени, но мы вроде как в приоритете. – Все в порядке, ты и так ужеделаешь очень много, – покачал головой Далтон. – Мы бы не… Тут у него зазвонил телефон. Чоппер опешил, увидев, что Далтон побледнел. Он выглядел таким напуганным и сбитым с толку. Что, черт подери, происходит? Далтон вытащил телефон из кармана, цвет лица из бледного превратился в пепельный. Он сглотнул и покачал головой. – Это она? – спросил Пенгвин. Далтон кивнул. – Все нормально? – Чопперу вдруг стало страшно. – Кто это? – Моя жена, – снова покачал головой Далтон. Он провел пальцами по лбу и развернулся, чтобы выйти за дверь. Пенгвин пошел было за ним, но задержался на мгновение, чтобы попрощаться с Чоппером. – Спасибо, Чоппер. Позвони нам, когда придут результаты. – Потом они оба ушли. Чоппер стоял возле стола, руки сжались в кулаки. Кожа под латексными перчатками стала мокрой от пота, а сам он начал скрипеть, когда он начал сжимать кулаки все сильнее и сильнее. Окружающее его помещение исчезло, стол с телом, органы, образцы – ничего этого больше не было. Он стоял в темноте, единственный источник света слабо высвечивал дверь, через которую только что вышли детективы. Сердце перестало биться, дыхание перехватило. Пока он стоял здесь, в секционном зале, время остановилось, и теперь шокированный Чоппер парил в бесцветной пустоте. Жена? У Далтона есть… жена? Он сглотнул, горло пересохло. Ему нужна вода. Ему нужен воздух. Почему в комнате совсем нет воздуха? Чоппер моргнул и огляделся, он увидел стол, тело Кэди Джонсон, выстроившиеся в ряд на другом столе пакеты с органами и тканями. Он может все оставить так, скажет лаборанту убрать все в холодильные камеры. Его записи очень подробные, он может забрать их домой, и написать отчет там. Да, звучит отлично. Он хочет домой. Стянув перчатки и выбросив их в ведро для мусора, он вышел за дверь. Остановив первого попавшегося на глаза лаборанта, он попросил закончить работу в зале номер один. Это ведь был первый зал? Он был уверен, что да. По крайней мере, так и было ночью. Чоппер собрал свои вещи, перекинул сумку через плечо и пошел к дверям, но тут его накрыло волной головокружения, он пошатнулся и вцепился в ближайший стол, чтобы не упасть. – Доктор Чоппер? – раздался голос лаборанта. – Доктор? С вами все в порядке? Он почувствовал его теплые руки на своей, но просто выпрямился и мягко отстранился. – О, да, прости, просто устал. Пойду сполосну лицо водой. Он спустился вниз, в вестибюль, дошел до уборной, где закрыл и запер за собой дверь, после чего уронил все вещи на пол и опрометью кинулся к кабинке, где его тут же вырвало в унитаз. Сначала это были лапша и спрайт, которые он успел перехватить до визита детективов. А затем просто желчь, его тошнило снова и снова, до тех пор, пока стало совсем нечем. Когда тошнота наконец-то прекратилась, он нащупал кнопку смыва, и выпрямился. Он попятился из кабинки, дрожа от головокружения. Врезавшись спиной в стену, он съехал вдоль нее на пол. Он все еще был в состоянии оцепенения. У Далтона есть жена? Что это значит? Они живут раздельно? Далтон изменяет? Далтон изменяет своей жене с ним? Вряд ли такое было возможно, но на самом деле Чоппер не так уж и много знал о Далтоне, у него было только общее представление о нем. Они много о чем говорили во время свидания, но из-за того, что Чоппер был слишком напуган, чтобы говорить о важных вещах, их разговор касался исключительно мелочей, которые не имели особого значения. Болтовня с коктейльной вечеринки. Он выдохнул и провел рукой по губам. А что, если это правда? Что, если Далтон женат и изменяет? Тогда, это значит… нет-нет-нет, о, боже, это произошло снова! Чоппер связался с совершенно неподходящим человеком! Он увлекся таким человеком, который мог лучше других окончательно растерзать его и без того разбитое вдребезги сердце! Что с ним, блядь, не так?! Почему это всегда происходит?! Долбаная шлюха! Нет, это не может быть правдой, только не Далтон, ни за что. Не с его добрыми глазами и нежностью, с которой он за ужином разговаривал с ним, чтобы прекратить приступ паники. Не может быть, чтобы этот мужчина был женат и изменял своей жене! Не может этого, черт подери, быть! Никчемная маленькая сучка! Как это могло случиться снова? Да что с ним не так? Он притягивает подобные ситуации? Его сделали катализатором, чтобы разрушить брак Далтона? Если его жена звонила, а Далтон выглядел так, настолько бледным и испуганным, может быть, это из-за того, что она узнала об их свидании? Может, она проследила за ними? Может, она их видела. О, Боже, что, если она их видела? Далтон разозлится на него? Далтон возненавидит его за это? Он тихонько заскулил, по щекам покатились слезы. Какой же он, блядь, глупый. Далтон будет так зол. Далтон его возненавидит. Но он это заслужил. Он, блядь, заслужил все это. Он встал, вытер глаза рукавом и собрал с пола вещи. Затем прополоскал рот и сполоснул лицо, но слезы не прекратили течь. Они продолжали катиться по щекам, пока он покидал здание морга через заднюю дверь, он продолжал тихо всхлипывать, пока ехал домой на автобусе, и к тому времени, как он оказался перед входной дверью, он так и не сумел взять себя в руки. Ло стоял на кухне, прислонившись к кухонному шкафчику и ждал, пока в микроволновке что-то приготовится. Увидев Чоппера, он улыбнулся и махнул ему рукой, но увидев его заплаканное лицо тут же выпрямился. – Чоппер? Он был таким красивым, а выражение его лица настолько открытым и заботливым. Это все, чего хотел Чоппер, и он больше не мог сдерживаться. Уронив вещи на пол, он захлопнул дверь и запер ее на замок.***
К тому времени, как Далтон повесил трубку, они успели вернуться на шеви обратно к участку, и сейчас сидели в салоне на парковке. Сев за руль, Пенгвин отвез их обратно, Далтон же все это время ругался, или не ругался, со своей бывшей женой. – Итак, какие новости? – спросил Пенгвин. Далтон покачал головой, ненависть к себе достигла своего апогея. Почему он просто взял и на все согласился? Он все еще чувствует себя виноватым? Он должен. – Дети приедут на этой неделе, в четверг. Они останутся дней на десять. – Хорошо, – тихо сказал Пенгвин. – Она собирается в какой-то круиз с мужем. Ему на работе предложили поехать в последнюю минуту, и они не хотят отказываться и разрушить его шанс наладить отношения с клиентами, или с его начальством, или что-то вроде. Детей в круиз не допускают, а ее родители уехали в Испанию на две недели, навестить дальних родственников. Я, судя по всему, единственный вариант, который они могут найти в краткие сроки. – Какого хрена… – Еще она злится на меня, потому что я не видел детей несколько месяцев. Я… «уклоняюсь от своих отцовских обязанностей». Какое-то время они просидели в тишине, затем Пенгвин подал голос. – Ну, у тебя хотя бы есть несколько дней, чтобы подготовиться. Что нужно сделать? Далтон начал все обдумывать, и список предстоящих дел вдруг начал разрастаться в голове как снежный ком. Обязанности на работе, все то, что нужно было сделать дома, планирование, детали, его сердце начало биться все быстрее и быстрее. – Я очень, очень хочу увидеть своих детей, правда, но я просто не понимаю, с чего она вообще думает, что все это хоть сколько-то нормально. Мы работаем над делом. В городе орудует долбаный убийца, с которым нам надо разобраться, и у меня нет никого, кто мог бы присмотреть за девочками, пока я работаю, а я не могу не работать. У меня даже нет места, где они могут спать, да я сам едва распаковался! И она забирает их из школы, чтобы отправить сюда? Она не против, что Эйден пропустит несколько недель занятий только для того, чтобы она смогла отправиться в круиз? Что… что вообще происходит? В кого она превратилась?! – Воу-воу, Далтон, все путем, – Пенгвин сжал предплечье Далтона рукой. – Все в порядке, дружище, не паникуй. Уверен, мы знаем кого-то, кто знает кого-то, кто умеет присматривать за детьми. Мы найдем кровати, у меня, наверное, даже есть где-то пара надувных матрасов. Мы со всем разберемся. Далтон развернулся к Пенгвину и встретился взглядом с его, в глазах напарника читались доброта и обеспокоенность. – Мы? – спросил он. – Конечно, – кивнул Пенгвин. – Я твой напарник, и это твой фильм о копах-приятелях. Я МэлГибсон, а ты Дэнни Гловер, я Эдди Мёрфи, ты Ник Нолти*. – Его улыбка стала шире, и он похлопал Далтона по груди. – Я Ник Фрост, а ты СаймонПегг! Несмотря на нелепость слов Пенгвина, Далтон и в самом деле почувствовал, как его обдает прохладной волной облегчения. – Разве фильм с Пеггом и Фростом не про зомби апокалипсис? – У них есть и фильм о копах-приятелях! – скорчил рожицу Пенгвин. – Ты коп и ты никогда не смотрел «Типа крутые легавые»? Далтон покачал головой. – Господи, это надо исправлять. – С этими словами Пенгвин развернулся к рулю, вытащил ключи из замка зажигания и вручил их Далтону. – Почему бы тебе не поехать домой, и не отдохнуть немного, а я пока напишу отчет. – Я не могу тебя бросить… –…Не парься насчет этого, приятель. Езжай домой. Я напишу отчет. Мне все равно нужно практиковаться. Далтон вздохнул, он понимал, что Пенгвин прав. Он не в том состоянии, чтобы заниматься чем-то кроме того, чтобы отправиться домой, что-нибудь съесть и завалиться на кровать. Он сможет со всем справиться после того, как отдохнет. – Ладно, – тихо произнес он, – я наберу тебя позже. – Супер, – Пенгвин открыл дверцу и вылез из машины, но, прежде чем он успел снова захлопнуть дверцу, его позвал Далтон. – Пенгвин! – Да? Далтону потребовались пара секунд, чтобы сформулировать слова и заставить себя их произнести. – Спасибо. Пенгвин ослепительно улыбнулся и захлопнул дверцу. Оставшись один, Далтон подумал о том, что стоило бы написать Чопперу. Не желая того, он был с ним резок и недружелюбен, и это наверняка сбивало с толку. Но когда он вытащил телефон, его накрыло еще одной волной стыда, и он не смог заставить себя открыть диалог с доктором. Он не рассказывал Чопперу о своей бывшей жене. Он даже не рассказывал ему о том, что у него есть дети. Не то, чтобы он хотел это скрыть, просто это нигде не всплывало в разговоре, да и если уж совсем начистоту, говорить человеку, которому двадцать с чем-то, и за которым ты пытаешься ухаживать, что у тебя уже трое детей? Это было чрезвычайно страшно. В итоге он с усталым вздохом сунул телефон обратно в карман и пересел на водительское сидение, после чего завел машину и выехал с парковки. Он расскажет обо всем Чопперу в следующий раз, когда его увидит, стыдно ему будет или нет, и если Чоппер разозлится на него из-за этого, что ж… Он перейдет этот мост, когда подойдет к нему.***
Сердце Ло заколотилось в груди с бешеной силой. К горлу подкатила паника, из-за которой стало трудно дышать. В таком состоянии он видел Чоппера всего один раз, и та ночь превратилась в одно из худших воспоминаний за недавнее время. А это, блядь, о чем-то говорило. – Чоппер? – позвал он, во рту резко пересохло. Из глаз друга текли слезы, а кожа была бледной в красных пятнах. Вокруг носа и на щеках появились высыпания от стресса – его, скорее всего, рвало. Блядь. Что случилось? Затем Чоппер бросил куртку на пол и снял сумку с плеча, перекинув ремень через голову. Дверь захлопнулась, сумка оказалась на полу вместе с остальными вещами Чоппера. Затем во взгляде друга что-то изменилось, и он направился прямиком к Ло. Может быть, дело было в том, как он двигался, а может, все из-за очевидного факта, что Чоппер нуждался в ком-то – нуждался в чем-то – настолько отчаянно, что это зажгло огонь где-то глубоко в душе Ло, которую он считал уже давным-давно мертвой. Он содрогнулся от желания, когда Чоппер подошел ближе и запустил руки ему в волосы. Он потянул его голову вниз, и затем их губы соприкоснулись. Поцелуй не был нежным и сладким, Ло и не думал никогда, что поцелуй Чоппера может быть таким. Он был грубым и грязным, именно таким, как нравилось Ло. Он издал низкий горловой звук и, наклонившись ниже, провел руками по бедрам Чоппера и плотно прижал его к себе. Чоппер был твердым, он дрожал всем телом и задыхаясь стонал ему в рот. От этого вело голову, это пьянило, и это было чертовски горячо. Ло и не знал, что Чоппер способен на подобное, но, теперь, когда он узнал? Черт. Язык Чоппера скользнул ему в рот, его руки с отчаянием цеплялись и тянули за все, до чего могли дотянуться, и Ло поддавался, подчинялся языку тела Чоппера. Он услышал писк микроволновки, но он казался очень далеким, совершенно незначительным. Он даже толком не понял, что это было. Прохладные пальцы прошлись по шее и вцепились в рубашку, принялись дергать пуговицы, расстегивая их одну за другой, и мазками касаясь кожи. Почувствовав их, Ло, сосредоточенный исключительно на губах Чоппера, с удивлением отстранился, но совсем чуть-чуть. Он прислонился лбом ко лбу Чоппера и выдохнул ему в губы. – Чоппер, детка, ты в порядке? – хрипловатым, неровным голосом спросил он. – Заткнись, – прошептал Чоппер и снова его поцеловал. Он потянул рубашку Ло, стараясь стащить ее с плеч. Ло понял, что снова идет у него на поводу – сила желания пересилила его тревогу. Он обхватил половинки этой крепкой маленькой задницы ладонями и, приподняв Чоппера, посадил его на столешницу. Чоппер ахнул, врезавшись спиной в шкафчик для посуды, и запрокинул голову. Ло воспользовался возможностью и набросился на эту бледную кожу, принялся целовать и посасывать его, мягко прикусывая, когда Чоппер издавал самые удивительные звуки и отчаянно цеплялся в его волосы. Когда ноги Чоппера обвились вокруг его талии, Ло застонал и вцепился в чужие бедра с такой силой, что останутся синяки. Они медленно терлись друг о друга, напряжение и жар нарастали, и тут Чоппер ахнул и принялся шарить рукой за спиной, чтобы найти что-нибудь, за что можно держаться. Схватившись за ручку шкафа и, использовав ее, как опору, он принялся тереться о Ло еще сильнее. – Трахни меня… – задыхаясь, проговорил он. –Пожалуйста, пожалуйста, трахни меня… Что-то в сознании щелкнуло, и Ло отстранился, тяжело дыша и стараясь сдержаться и не впиться в губы Чоппера снова. Это было практически невыполнимо. – Ты уверен? Чоппер не ответил, он все еще отчаянно пытался стащить с Ло рубашку. Это было как-то неправильно, и он отступил еще дальше. Он перестал двигать бедрами, и стиснул бедра Чоппера, чтобы заставить остановиться и его. – Чоппер, – мягко позвал он, стараясь перевести дыхание. – Чоппер, погоди, постой. – Нет, – прорычал тот и, наклонив голову, чтобы избежать зрительного контакта, начал целовать горло Ло. Глаза Ло закрылись, чувствовать на своей коже тепло мягких губ Чоппера было так приятно, это именно то, чего ему хотелось так долго, так чертовски долго. Но затем он сделал глубокий вдох, встряхнулся и неохотно – настолько чертовски неохотно – снова собрался с силами и прошептал: – Чоппер, остановись. Чоппер застыл, а потом начал дрожать. Он обхватил Ло за плечи руками и уткнулся лицом в то место, которое только что целовал, цепляясь за Ло так, словно от этого зависела его жизнь. – Пожалуйста, не… – прошептал он. – Я так сильно тебя хочу. Пожалуйста, просто притворись, что тоже меня хочешь. Ло вздрогнул и отстранил Чоппера так, чтобы они могли посмотреть друг на друга. Обхватив его лицо ладонями, он наклонился к нему ближе, на расстояние поцелуя. – Я действительно тебя хочу, – прорычал он. – Я хочу тебя уже несколько лет, как ты этого не увидел? – Перед тем, как следующие слова сорвались с его губ, Ло подумал о Киде, и его глаза наполнились слезами. – Но то, чего я хочу, и то, что будет лучше для нас обоих, не одно и то же. Губы Чоппера скривились, и он оттолкнул Ло от себя, заставляя его попятиться на несколько шагов. – А что лучше для нас обоих? – он едва не кричал. – Что именно для нас лучше? Страдать? Погрязнуть в жалости к себе? Бросаться на людей, которые или не могут быть с нами, или не будут? – Он сполз со шкафчика и прижал Ло к кухонному острову. –Почему мы не можем быть несчастными вместе?! Почему тебе просто не трахнуть меня, чтобы я не ждал кого-то, кто, блядь, даже не существует?! Ло болезненно выдохнул, и поднял руки. – Чоппер, ты слишком хорош для такого. Я не могу… – Заткнись, блядь, нахрен! – Чоппер снова плакал, по щекам градом катились слезы. – Не говори так обо мне, черт подери! Ты нихрена не знаешь, насколько я хороший или плохой! Ты нихрена не знаешь! – Не говори так, пожалуйста, не говори так, – Ло оттолкнулся от острова и сократил расстояние между ними. – Я знаю, ты так думаешь из-за того, что тот ублюдок с тобой сделал, но… Шлепок! Щеку Ло вдруг обожгло от удара. Половину лица покалывало, он ощутил во рту привкус крови. Сбитый с толку, он поднял руку и прижал ладонь к горячей коже. Повернувшись к Чопперу, он увидел, что тот смотрит на него с выражением полнейшего ужаса на лице. – О… о, боже, Ло, – тихо выдохнул он, – прости. – Все нормально, – все еще ошеломленный, Ло выпрямился и потер щеку. Чоппер покачал головой, из его глаз снова покатились слезы. Они скатывались вниз по щекам и капали с подбородка. Прикрыв рот обеими ладонями, он издал жуткий стон. – Прости, – прошептал он, – мне так жаль. Ло притянул Чоппера к себе. Ему было плевать на пощечину, бывало и хуже, он заслуживал худшего, но едва Чоппер оказался рядом и, сломавшись, зарыдал у него на груди, Ло почувствовал, что его беспомощность, страх и беспокойство в итоге достигли критической отметки, и он, продолжая обнимать Чоппера, вместе с ним осел на пол. – Все нормально, – прошептал он, уткнувшись носом в его кудряшки и прижимая его к себе так крепко, как мог, чтобы не причинить вреда, – все нормально, Чоппер. Я люблю тебя. Я люблю тебя, малыш, все нормально. Чоппер плакал в его руках, вцепившись пальцами в ткань его рубашки. – Прости, – прерывисто попросил он, когда смог перевести дыхание, – прости, прости… Ло продолжал обнимать его еще долгое время, свет начал тускнеть, а краски в кухне сменились с белого, на желтый, а затем и на оранжевый. Он тоже, наверное, плакал, но не был в этом уверен. Рвущие душу всхлипывания Чоппера – единственное, на чем он мог сосредоточиться, единственное, что имело сейчас значение. Наконец, когда Чоппер перестал дрожать и задышал ровно, Ло наклонил голову и поцеловал его в кудряшки. – Ты все еще со мной? Он почувствовал, как Чоппер отпустил его рубашку, и прижал руки к своей груди. – Ты злишься? – Нет, – прошептал Ло. – Ты говоришь правду? – Да, – кивнул Ло. – Что сегодня произошло? – Я не хочу об этом говорить, – тихо произнес Чоппер. – Чоппер, думаю, это может быть твоей самой большой проблемой. Тебе нужно поговоритьс кем-то о том, что с тобой произошло, и я говорю не о сегодня, я имею в виду обо всем, что было в прошлом. Тебе нужно пообщаться с кем-то, кто сможет тебе помочь. На несколько мгновений повисла тишина, а затем Чоппер прошептал: – Я знаю. – Так, у меня ноги затекли, встань на секундочку. Они поднялись с пола, и Ло отвел Чоппера наверх, в спальню, где он раздел его до боксеров и толкнул в сторону кровати, после чего разделся сам. Оказавшись под одеялом, он прижался к спине Чоппера и обнял его рукой за талию. – Я всегда рядом, – тихо прошептал он, поцеловав бледную шею. – Ты можешь рассказать мне о чем угодно, ты ведь знаешь это, так? – Не могу, – прижался к нему спиной Чоппер, – мне слишком стыдно. – Я не собираюсь тебя осуждать, – он самоуничижительно фыркнул, – только не я. – Я не хочу, чтобы у тебя или у Кида были проблемы. – У нас не будет проблем. Кроме того, это не важно, тебе надо с кем-нибудь поговорить. Чоппер глубоко вдохнул и затем медленно выдохнул. Он осторожно провел рукой по руке Ло, которая лежала у него на груди, и переплел свои пальцы с его. – Ладно… Это было уже что-то, так что Ло снова поцеловал Чоппера в шею и удобнее устроился на подушке. – Хорошо, спокойной ночи. Какое-то время он не мог уснуть, они оба не могли. Когда плечи Чоппера снова задрожали, и он снова начал шептать извинения в темноту комнаты, Ло обнял его крепче. Он знал, что нет ничего проще, перевернуть Чоппера на спину и провести руками по его бледной коже. Он мог бы поцелуями избавить его от боли и трахать его медленно и сладко до тех пор, пока он не кончит с такой силой, что потом сможет проспать несколько месяцев. Но что тогда будет потом, когда они проснутся? Что ждет их дальше? Их ждет разбитое сердце, и это целиком и полностью будет вина Ло. Так что он поцеловал Чоппера в шею и принялся шептать ему на ухо сладкие, успокаивающие слова, крепко обнимая его до тех пор, пока дыхание Чоппера не замедлилось и не выровнялось, после чего Ло расслабился. Он уткнулся носом в мягкие кудряшки Чоппера и вдохнул чистый свежий аромат. И, наконец, он заснул.