Знаю, смерть нельзя предотвратить И выхода не вижу. Я пытался бога полюбить, Теперь же ненавижу. Как разрушить этот мир пустой? Как изменить? Я буду с Утренней Звездой, Чтоб всё остановить. Павел Пламенев, «В Мире Сна»
***
Он медленно приходил в себя, без особого успеха пытаясь уклониться от рвущихся в комнату солнечных лучей. Тело было предательски слабым, отказывалось подчиняться, как назло чувствовалась буквально каждая рана и царапина. Вероятно, благодаря старанием целителей, которые всегда поднимают работу организма до максимума, ускоряя восстановление, но не без побочных эффектов… В целом, двигаться абсолютно не хотелось, на это банально не хватало сил. Хотя стоило бы встать и найти близнеца. Или хоть кого-нибудь. Узнать, что произошло, а с братом предстоял в общем отдельный и, вероятно, долгий и громкий разговор. Собираясь с силами, Райан приподнялся на локтях, наконец открывая глаза и осматриваясь по сторонам. Место ему до дрожи знакомое, просто потому что в своё время в этом лазарете он был частым гостем, да и в добавок Зейн часто зависает здесь часами, помогая целителям, а порой передавая им указания короля. Отчего-то сейчас от одной только мысли о том, что его младший брат довольствуется работой собачки на побегушках короля, заставила едва ли не согнуться в отвращении. Невольно и по большому счёту неосознанно проводилась параллель с последними воспоминаниями, с последним, что он услышал ещё вчера. Хоть и меньше всего хотелось верить в такие, как ему казалось, нелепые слухи, отрицать их существование было бесполезно. А значит были и причины, почему люд вообще начал шептать такие нелепицы. — Очнулся наконец? — Зейн в своей манере подошёл к кровати бесшумно, даже слишком жутко это было. И если бы не их ощущение друг друга, Райан бы с откровенным испугом вздрогнул. Да только за пару секунд словно бы услышал, как рассуждение вслух, желание и намерение Зейна подойти к нему. — Ты потерял вчера много крови. С моей помощью восстановление идёт заметно быстрее, но тебе ещё нужно быть аккуратнее. Всё же моя кровь переходит к тебе магическим путём, а не прямым. Ты ещё какое-то время будешь слаб. — Зейн, — Райан редко когда перебивал своего брата, но сейчас даже и глазом не повёл. А для младшего это было знаком, обозначающим крайне серьёзный разговор. — Что произошло вчера? Ты нашёл меня? — Да, — Зейн поёжился, словно бы от сильного холода, сев на кровать в ногах Райана, и явно вспоминая о том с крайним нежеланием и отвращением. — В катакомбах замка. Там были твоих гвардейцы. Они сказали, что нашли тебя уже в таком состоянии, хотели уже идти за мной и целителями. Но для надёжности я запер их в той же камере пыток, решив, что сперва стоит узнать твою сторону произошедшего. Это ведь была ложь?.. — Да, но дело не в том, чего они хотели. Зейн. Ты в действительности убивал моих людей по приказу короля? — сложно сказать, где сейчас Райан нашёл силы встать с кровати на ноги или он просто напросто крал их у близнеца, но после прозвучавшего вопроса между ними на какое-то время возникла тишина. И она давила даже сильнее, чем слабость на израненные ноги. — Правдивы те слухи, что про тебя здесь ходят? Ты и на меня направишь заклятие, нужен лишь Его приказ?.. — Ты шутишь? — Зейн отреагировал не сразу, даже не с первого раза поняв смысл заданного вопроса. Просто ожидать такого в свою сторону не мог. Не от него… — Всё время, что тебя не было, я не выходил из этой проклятой лаборатории. Искал заклятия, легенды, да что угодно, что дало бы тебе и твоим людям новую дорогу, которую стоило бы проверить.! Лишь бы вас не казнили за бесполезность! А ты возвращаешься и обвиняешь меня в смерти твоих людей? — сказать, что после каждого сказанного и звучащего слова Зейна всё сильнее пробирала постепенно нарастающая злость, значит, не сказать ничего. Меньше всего от брата он ожидал обвинения и с ним же и столкнулся. — Тебе ли не знать, что у короля есть для такого грязного дела палачи и, увы и ах, я к их числу ещё не принадлежу… Он знал об этих слухах. Катарина как-то уже начинала этот разговор, к слову, в довольно развязной и дерзкой форме, за что и поплатилась, трое суток пробыв в обличии отвратительной жабы, сплёвывающей кислоту. Но без неуместных шуток, меньше всего таких вопросов он ждал от Райана. Казалось, что он должен быть первым, кто назовёт сплетников лжецами и потребует извинений за длинный язык. Но точно не так… — Что ты скажешь о воспоминаниях людей, которые видели тебя? Скажешь, что это подмена? — Зейн ненавидел такие моменты, просто потому что Райан превращался в холодного и абсолютно чужого человека, не веря не единому слову самого близкого ему человека… Таких моментов хоть и было немного за всю их жизнь, но и одного хватало, чтобы с десяток лет ощущать осадок от этой обиды. И сейчас говорить с ним можно было только так же, фактами и доказательствами. Просто потому что эмоциям или уклончивым ответам тот банально не поверит. Точно не сейчас. — Поговорим, когда ты будешь в состоянии меня выслушать, — Зейн прекрасно видел и буквально всем телом ощущал предвзятость своего близнеца, отчасти, особенно ярко это ощущалось из-за заклятия, сейчас связывающего их по крови. И это больше всего сейчас отвлекало. Показалось, что отложить этот разговор будет просто правильно. Хотя бы на несколько часов. Райан злился, не зная, кому поверить в услышанном и почему его младший братец не торопится отвечать. А Зейна откровенно раздражало недоверие, столкнуться с которым он не ожидал. И сейчас в этой злости, столкнувшись друг с другом… Они могут пожалеть об этом в конечном итоге. Очень пожалеть. Потому негласно решили, что временное молчание будет лучшим решением. Зейн быстро покинул больничное крыло, оставляя брата одного, так более и не сказав ничего в завершение их разговора. Хоть и в виду заклятия он не мог уйти далеко, старался держаться на максимально допустимом расстоянии.***
— Я не знаю, какими именно слухами тебе промывали мозг. И, честно, знать не горю желанием, — они всё же встретились в западной башне замка. Но спустя несколько дней. Райан уже полностью восстановил свои силы, раны быстро затянулись. Хоть в то же время Зейн начал выглядеть очень истощённо и ослаблено. Он, правда, придёт в себя самостоятельно и даже в скором времени, но сейчас, с бледной, почти белой и прозрачной кожей, чёрными пятнами под глазами, которые в целом казались стеклянными и неживыми… больше он напоминал мертвеца, нежели могущественного колдуна. Но ничего не даётся даром. Чтобы что-то получить, чем-то придётся пожертвовать. Хотя вряд ли когда-нибудь он надумает выставить брату за это счёт. Всё же и сам ощущает некоторую особенную свою ценность, помогая ему, пусть даже и в ущерб себе… — Но у тебя нет права обвинять меня в чём-либо настолько необоснованно, — держась за каменную стену, прислоняясь к ней и даже радуясь приятной прохладе, Зейн с каким-то ожиданием смотрел на близнеца. Хотя и не знал, чего стоит ожидать. Продолжения обвинений или же уже спокойного разговора, в котором у него будет возможность высказаться и в действительности быть им услышанным. — Я ждал твоего возвращения. Собрал информацию, это я уже даже говорил. Не знаю, как появились те воспоминания, на моих руках не твои твоих солдат. — И почему сейчас я не могу просто поверить тебе? — Райан качнул головой, даже не предугадав, как больно кольнули Зейна эти его слова. Стало даже страшно на мгновение за то, что одним мгновением он начал терять доверие близнеца. Что в целом для него было и останется самым ценным… — Что мне сделать, чтобы доказать тебе правдивость моих слов? Что тебе мешает? — его голос заметно дрогнул, он и сам поздно отреагировал. — Встретимся здесь завтра в полночь. Будь готов к клятве Падэ, — Зейн вздрогнул, словно бы в одно мгновение тёплое лето для него сменилось на ужасающую своим холодом зиму. Эта клятва вызывала ужас и страх для всех живущих и погибших чародеек и колдунов, да и простой люд её опасался… Даже с того света эта клятва возвращала души людей, связывая живых и мёртвых обещаниями. И не существовало сил, способных разорвать её. А чародеи, связанные Падэ, в пятидесяти процентах, теряли рассудок, сходя с ума и топя самих себя, собственную душу, в бесконечных потоках тёмного колдовства. И Зейна откровенно ужасала сама мысль, что для разрушения жалкого слуха его родной брат готов рискнуть здравием его рассудка… Вот только и на миг не возникало сомнений. Он был готов к чему угодно, хоть в ту же самую минуту. И вроде бы это должно пугать куда больше, такое слепое доверие… Но слишком сильна была связь между ними, чтобы сомневаться в желаниях и решениях друг друга.***
Назначенное время. Полночь. И лишь лик луны и звёзд были источниками света и сияния этой ночью, в этой непроглядной темноте. Зейн пришёл первым. Просто потому что в заклятиях и магических цепях был искуснее брата. И требуемой готовностью было обязательство подготовить печать и заклятие для предстоящей им клятвы. Как-то неожиданно отступило даже малейшее волнение. Была лишь профессиональная сосредоточенность и контроль над собой. Линии и грани печати плавно складывались под его руками, после недолгого сияния в слабом свете застывая окровавленным рисунком на каменном полу. Подготавливающее окружение в радиусе нескольких метров заклинание хоть и звучало тихо, лентами колдовских слов кружили вокруг него… Это в действительности было бы красиво. Чистая магия, кружащаяся вокруг свободной магией души. Было бы… Если бы клятва Падэ не была бы творением темноты. Детей, у который выявляли предрасположенность к магии, с раннего детства любили пугать историей о том, когда впервые прозвучала эта клятва, кем она была создана и впервые использована… Зейн буквально знал каждое слово, хотя не сказать, что в детстве оказался под впечатлением страха. Напротив, был слишком заинтересован. Изучал её… В то время он не на шутку, а на риск увлёкся тёмной магией. Привык к ней, поддался её манящей силе и неудержимой власти. И долгие годы, и его, и Райана ушли на то, чтобы избавиться от этой зависимости и слабости перед чем-то столь зловещим… Возможно, отчасти поэтому сейчас он был так спокоен. Просто уже был очень хорошо и лично знаком с этой темнотой и опасностью… — Всё готово? — он даже и глазом не повёл услышав голос близнеца, хотя, стоило признаться, сейчас его появление было абсолютной неожиданностью. Тёмная магия увлекала, не давая обращать внимание на посторонних в большинстве случаев… Удивительно, но даже они перестали ощущать друг друга, покуда Зейн оставался внутри написанной им же печати. — Нужна кровь живого существа. Не обязательно человека. — он поднялся на ноги, через плечо посмотрев на Райана. И, по всей видимости, тот уже и сам успел ознакомиться с условиями заключения подобного рода клятвы. Старший держал в руках трупец довольно крупной крысы. Кровь ещё стекала по её голове, означая недавнюю её гибель… Зейн только кивнул, подтверждая готовность к клятве. И Райан быстро оказался рядом с ним. Стоило только старшему ступить в очерченную печать, она слабо заискрилась алыми тонами, словно бы желая удостовериться в том, что нужные люди сейчас стояли друг на против друга. Хотя уже они оба не могут выйти из круга. Едва только крыса была брошена на пол и коснулась рисунка, её тельце буквально начало разлагаться в самом быстром темпе. Кожа легко спадала с маленьких костей, пока в конечном итоге она не расплавилась и не растеклась аккуратными струями по колдовскому рисунку. Печать была завершена… Колдун достал кинжал из ножен, покоящихся на поясе Райана, не колеблясь, проводя лезвием по ладони. После передавая его брату. Довольно обыденное начало, как для ритуала на крови. Но суть была непосредственно в заклятии и силе этой клятвы. Они скрестили ладони, смешивая и без того общую кровь. И печать под их ногами уже засияла ярче и одновременно темнее солнца и глубин океанов… Ритуал начался. Благо, довольно удачно. Вторя голосам друг друга, они, словно бы зная, начали произносить слова заклятия. Зейн ощутил ледяные, мерзкие, липкие цепи, охватывающие его тело. Чувствовал, как они словно бы в действительности проникали под его кожу, сливаясь с ним… И чувство это коснулось лишь его. Он знал, что Райан его не ощутит. А позже он сам и не скажет. Это была ловушка для колдуна, его риск в клятве Падэ. И если сейчас Зейн хотя бы подумает отступить или что-то в процессе ритуала пойдёт не так… Да даже в случае, если всё пройдёт идеально, остаётся вероятность того, что он начнёт сходить с ума. Его уже мелко трясло от мерзкого ощущения на себе тёмных цепей… — Скажи мне правду, — не отпуская руки брата, Райан повторил свой недавний вопрос. И сейчас иного варианта, кроме правды, просто не существовало и не могло существовать. — На моих руках нет крови твоих людей, — стараясь держать себя в руках, он с какой-то надеждой смотрел в глаза близнеца. Словно бы по одному его желанию исчезнет опасность для жизни Зейна… Хотя оба уже поняли, на что решились по минутному гневу. И какой след это оставит на одном из них. — Клянусь силами небес и земли. Твоей кровью, что мы делим на двоих… — завершение клятвы начал Райан, одним только взглядом сейчас раскаявшись в глупом риске перед братом. Но сейчас недозволительно было отвлекаться. Нужно было правильно всё закончить, без лишних слов и жестов. — Нет и не будет в этом и иных мирах сил, способных настроить нас друг против друга. — Нет и не будет тех, кому мы станем ближе, чем друг другу. — Отныне, где ты погибнешь, там и мне будет суждено найти свой последний приют… Ибо так велит мне наша кровь. И будет сама Тень мне свидетелем, я не стану противиться её воле.***