Молоко человеческой доброты

      Джанго рассматривал мелкого джетии. Наивная просьба, высказанная им, действительно насмешила его. Впрочем, возможно, будь джетиизе, которые приходили за его товарищами, такими как этот, Майлс и остальные сейчас были бы живы. Мелкий будто бы прислушиваясь к чему-то, склонив голову на бок.       — Сэр, мы кажется находимся близко к населенной планете.       — Откуда ты знаешь, что это не просто промежуточная остановка для перерасчета прыжка в космосе?       — Это… ощущается, примерно как отдаленное эхо. Много разумных в одном месте.       — Ладно, пацан, действуем.       Сейчас Джанго был уверен в себе: у него была цель, у него был план, у него даже был заказчик. Операции, в которых по условиям контракта, он обязан был никого не убивать, не были для него в новинку. Джанго, по собственному мнению, был одним из лучших наемников галактики и гордился этим. Будь с ним сейчас его верная броня… но она ещё вернется на его плечи. Цокнув языком и осмотрев вокруг ещё раз, коротко бросил:       — Раздевайся юнлинг, — небольшая заминка и юный джедай начинает сбрасывать одежду. Джанго улыбнулся, команд слушается чётко, глупых вопросов не задает, возможно из него ещё может выйти толк, впрочем, к небольшой кучке вещей на полу быстро добавились и тряпки Джанго, — раз ты заказываешь побег без убийств, мы уйдем красиво. Знаешь, какая самая страшная вещь на борту космического корабля, малыш?       А вот ответ на этот вопрос мелкий джедай кажется знал, он уверенно кивнул и без запинки ответил:       — Пожар.       Короткий выстрел и закинутые в вентиляцию тряпки начинают тлеть, разнося с потоком воздуха дым по всей нижней палубе корабля. Взрывают низкие ревуны пожарной тревоги. Джанго рывком открывает дверь и тащит меня за собой по коридорам, в поисках ближайшей спасательной капсулы.       — На аквалишских судах обычно нечему гореть. Паучки не ткут тут свой шёлк, а всё остальное казённое, негорючее да мокрое. Поэтому герметизировать они будут целую секцию, а мы успеем отчалить, пока они сообразят, что к чему.       Я болтался как на привязи за спиной у Джанго, удерживаемый крепкой, сильной рукой.       — Конечно, они пираты, и уже наверняка растащили неприкосновенный запас из спаскапсулы, на аптечку или там оружие можно не рассчитывать. Но нам того и не нужно. Нам нужны их спасательные комбинезоны. Дрянные, дешёвые штуки, но всё лучше, чем твои тряпки, мелкий. В них ты как с мишенью на спине. И да, за тысячу лет, многие стали одеваться похоже, но джедаи не меняют свой стиль. А у наемников глаз намётан, кто рядится в джедая, а кто носит не снимая с детства. Будь у тебя хотя бы плащ...       Два промелькнувших коридора, раздающиеся откуда-то гортанные крики, низко ревущие сирены и запах дыма, тянущий из вентиляции. Я не успел ничего ответить, как оказался в капсуле, а Джанго, уверенно стукнув рукоятью, снял панель с одной из стен и закопался внутрь. Мне оставалось только быстрее зафиксировать себя ремнями.       Едва я поймал синий комбинезон, брошенный мне наемником, как перегрузка вдавила меня в кресло. Джанго хищно улыбался, кажется он пребывал в состоянии душевного подъема, оказавшись в привычной ситуации.       — Хе, я так и думал. В случае изоляции секции, спас капсула может отстреливаться без общего сигнала «покинуть корабль». У пиратов с этого бока дырка в сенсорном поле. Подарок на память от моих бывших работодателей, хе хе. Не будь тебя, малыш, я бы напоследок ещё что-нибудь оставил, что привело бы к красивому фейерверку, но мы, Мандо’аде, умеем уважать честь и убеждения, — он подмигнул мне, — куда тебе надо-то?       — Я полагаю, что Вы уже догадались, сэр, — перегрузка навалилась на голову снова, немилосердно мучая меня, — Корусант, Храм Ордена джедаев.       — Ну, в Храм я за тобой не пойду, меня там не очень-то любят, но до лесенки доведу, думаю не заблудишься.       Пока мы падали на планету, до меня медленно доходила вся ирония ситуации. Из состояния очень плохо, она перешла в режим морально—неочевидно. И главная проблема теперь состояла в мандалорце. Мандалорцы веками были бичом Республики. Достаточно воинственные и технологически продвинутые, спаянные общей культурой и религией, уже давно они не были одним видом. Скорее они представляли собой идеологию, внутри которой были разные течения.       Большая их часть скиталась по галактике, следуя дорогами наемников, некоторые, наиболее радикальные, вспоминали времена древних войн и опускались до банального грабежа. Но всех из них объединяло общее место — мандалорцы в основном решали проблемы с помощью насилия. Успешно решали, за это их с удовольствием нанимали и они редко сидели без работы. Проблема заключалась в том, что это полностью противоречит пути джедая.       Джедаи служат и защищают, а не убивают и грабят. Поддавшись внутреннему порыву и освободив мандалорца, я теперь оказался морально ответственным за его дальнейшие действия. При этом, я всё ещё детеныш, юнлинг, и мне вряд ли удастся оказать длительное и долговременное влияние на него.       Мои собственные навыки, хотя и претерпели некоторые положительные подвижки за последние два года, всё ещё далеки от могущественных и блестящих. Вероятность наткнуться на очередных пиратов и бандитов все так же велика, особенно, учитывая, что подбросившие нас пираты, наверное не прилетели бы на законопослушную планету. Предо мной вставал моральный выбор: продолжать принимать помощь Джанго и нести ответственность за всё зло и насилие, которое он причинит, помогая мне или вежливо распрощаться с мандалорцем. Из второго варианта, пришедшего в мою больную голову, например было мытье полов, в попытке заработать себе билет до галактической столицы.       Перед джедаями иногда возникает подобная дилемма — курс этики в Храме, с которым всех юнлингов ознакомляют в обязательном порядке, содержит содержит множество примеров подобных ситуаций со сложным моральным выбором. Джедаев готовят к такому, показывая, что часто всё зависит от множества факторов. Впрочем, некоторые, особенно меднолобые, доживая до падаванства, помнят только, что надо помогать другим и не убивать противников.       Всё куда сложнее. Джедаи очень часто выбирают меньшее зло или принимают на себя ответственность за тяжёлые проступки. Вмешаться в разум торговца, чтобы заставить его принять Республиканские кредиты, для покупки необходимого тебе гипердвигателя? Разумеется, из корыстных соображений недопустимо, но если ты на миссии, на отдаленной планете, где задержка может стоить множества жизней?       Проваливаясь сквозь плотные слои атмосферы и наблюдая танец раскаленных плазменных струй за узеньким иллюминатором шлюпки, я пытался рационально взвесить все плюсы и минусы своего возможного выбора. Кроме головной боли, на меня набрасывались волнами мои эмоции. Смерть Сулана вставала перед глазами, вкрадчивым шёпотом напоминая, что как только я окажусь без защиты, я наверняка буду немедленно убит или взят в рабство.       Продолжая размышлять под эмоциональным давлением, я осознал, что даже, если я не расстанусь с Джанго, мне нужен некоторый способ добыть денег, что заставит наемника покупать услуги, а не требовать их угрозами насилия. Способ, который я могу обеспечить моими, весьма скромными, навыками.       Увы, но я даже не могу заменить сейчас дроида-погрузчика. Телекинез всё ещё не самая моя сильная сторона. Я могу поднимать сравнительно небольшие объекты, а не грузовые контейнеры, натренировав пока точность, а не мощь. Разум, мучимый головной болью и перегрузками, никак не выдавал подходящего решения. Целительство, техника Силы, которой я уделял особенное внимание, на моем уровне владения, к сожалению, в основном способно повышать тонус организма, рассасывать синяки и гематомы, бороться со шрамами, ну и возможно, лечить мелкие повреждения внутренних органов, вроде трещин в костях. Другие мои навыки в лучшем случае оцениваются как любительские, да и зачем нанимать на работу ребенка, когда его можно просто поймать и сдать работорговцам? Страх бархатной волной бился в цитадель моей воли, туманя разум. Мне сейчас откровенно не хотелось оставлять Джанго и брать заботу о собственном благополучии в свои руки.       Перегрузки, наконец, рывком отхлынули. Мандалорец, дотянувшись рукой, нажал на пару клавиш на управляющей панели, и капсула начала плавно скользить, а затем и вовсе приземлилась.       Мы отстегнулись и выбрались наружу, осматриваясь. Красный громадный шар раскаленного солнца пылал в небе. Жара была удушающей. Сухой, раскаленный воздух, заставил мои листочки свернуться и глубже скрыться в моих волосах-ветвях. Вокруг нашей капсулы гигантской сковородкой раскинулась под палящим солнцем плоская равнина, местами заметенная барханами черного, мелкого песка. Горячий ветер нес частички пыли, обдувал наши тела, пока мы упаковывались в комбинизоны. Мне пришлось подвернуть рукава и штанины, комбинезон был явно мне велик. Неподалеку, под алеющим небом, раскинулся город. Преобладали невысокие, приземистые строения, среди которых высились крыши-купола грязно-бурого цвета из вулканического туфа.       — Падальщики уже наблюдают, — негромко заметил Джанго, кивнув куда-то в сторону, — кажется они срисовали наше приземление и решают сейчас, ограбить нас или дождаться, пока мы уйдем, — мандалорец поднял взгляд, осматривая небеса. — Поторопимся, малыш, скоро пираты рассмотрят на внутрикорабельных камерах из коридоров, что мы смылись, и направят за нами поисковый отряд.       Поспешив за наемником, я отвесил себе мысленного пинка. Конечно! Дадут мне затеряться на планете и найти себе нормальную работу, чтобы оплатить билет. Вероятно, времени не так много, как мне казалось. Срочно нужна хорошая идея!       Окинув ещё раз внимательным взглядом положение солнца над горизонтом, Джанго заметил:       — Не больше полудня. Входим в этот городишко с северо-запада. Держись ближе, мелкий.  Почти бегом, я старался поспевать за размашистым шагом мандалорца, и не стал расспрашивать наемника, как он ориентируется по сторонам света в этой голой пустыне, подавляя приступ паники и пытаясь, придумать, где достать денег.       Палимые местным красным гигантом, мы вступили на пыльные, не знающие покрытия окраины города, шагая через удушающую жару, которая явно была выше сорока градусов. В глаза сразу бросалось, что почти каждый из местного населения, кажется преимущественно человеческого, был вооружен. Карабины и бластеры, древние дискометы, кажется заставшие ещё времена гиперпространственной войны, покоились в кобурах, висели на шеях, или были просто залихватски заткнуты за пояс. Хозяева оружия были ему под стать: плащи и накидки, шлемы и маски, скрывающие голову, разнообразные наборы тряпок и странных украшений, часто встречалась грубая кибернизация потерянных конечностей. Словом, дух насилия и жестокости неуловимой аурой окружал их.       Впрочем, присмотревшись, я понял, что даже в этом месте существует свой строгий порядок. Углы домов были помечены яркой краской, то были границы территории местных банд. Рядом с магазинчиками и лавками, выходящими на улицу, по которой мы шли, дежурили неулыбчивые охранники. Никто пока не хватался за оружие в ответ на косые взгляды.        Постепенно продвигаясь к центру города, мы, кажется, приближались к местному космопорту. Всё чаще стали попадаться кантины, из которых слышались отрывки какой-то музыки, иногда высыпались пьяные компании, которых мы аккуратно огибали. Здесь, ближе к космопорту, город приобретал разнузданное, лихое лицо, готовый щедро поделиться любыми удовольствиями, о которых космический странник мог себе вообразить. Притоны, из которых ощутимо тянуло сладким наркотическим дымом. Вывески приглашали посетить игорные дома и кантины, где можно отдохнуть, сделать ставки на тотализаторе, взглянуть на бои роботов и даже живых гладиаторов.       Пройдя около ста метров и насчитав только по левой стороне девять борделей, покрытых яркими голографическими фигурами и демонстрационными окнами, в которых демонстрировался и извивался товар, я перевел взгляд на Джанго, который чуть прищурившись, высматривал что-то. Взгляд мандалорца был похож на взгляд нексу, лениво выбирающего жертву в глубине влажных джунглей. Несмотря на то, что у Джанго был с собой только один старый бластер, он выглядел готовым убить подходящую добычу, как только представится возможность, хищный и окутанный неуловимой аурой смертельной угрозы.       — Сэр, не нужно никого убивать ради денег. У меня есть план, — мне было противно от аморальности поступка, который я решил совершить.       — План? У тебя? — Джанго улыбнулся широко и искренне, — неужели… и в чём он состоит? Заговоришь какого-нибудь капитана до смерти, или вкрутишь ему мозг вашими штучками?       — Нет, сэр. Внушение в большинстве случаев приводит к долговременным негативным последствиям, и я не мусорщица из плохой постановки головидео, способная применить его без обучения. Всё куда проще. Я добуду деньги, а вам нужно сделать так, что бы меня не убили.       Кажется мне удалось заинтересовать Джанго, он усмехнулся куда более добро и уточнил:       — И каким образом?       — Знаете, чем занимаются дети в свободное время сэр? Они играют в игры. У меня есть друг, он деваронец. Мне почти никогда не удается выигрывать у него. Но за те годы, что я с ним знаком, я перенял его 72 приема сравнительно честного, ну, точнее, незаметного, жульничества в азартных играх. Мы выиграем деньги, сэр. А потом вы сделаете так, чтобы нас не убили.       Для начала мы выбрали игровой притон поплоше, далеко не из первой лиги. Уговорившись о стратегии игры и системе условных знаков, состоящих из моих поз, поглаживаний головы, перебираний волос-ветвей, и прочей невербальной мимики, мы направились внутрь делать ставку.       Нас встретил негромкий гомон веселящихся завсегдатаев, несколько столов для пазаака и более простые развлечения. Пазаак, карточная игра основанная на интеллекте и удаче. Ни тем, ни другим я не располагаю, поэтому садится играть в пазаак мы не стали. Вместо этого мы оправились к громко звеневшим стаканчиками игрокам в кубик удачи.       Простая в своей очевидности игра. Шестигранный куб имел несколько подвидов. Некоторые из них были двухцветные, с тремя гранями одного цвета и тремя другого, но здесь, использовали другой подвид, с индивидуальным символом на каждой из граней.       Сложив руки на груди и устроившись так, чтобы Джанго было хорошо меня видно, взяв всю мою волю в кулак, и задавив ноющую совесть, кричащую мне о недопустимости подобных поступков для джедая, сосредоточившись, я потянулся Силой к игровой кости.       Джанго, тем временем, лихо поставил свой бластер на кон, поставив на выпадение конкретной грани. Короткое движение стаканчиком - и кубик, серебрясь в полутьме, падает на стол, подпрыгивая пару раз. Когда он уже готов замереть, я едва ощутимо касаюсь его, нежнейшим движением незримого телекинеза. И сверху оказывается нужная нам грань.       Сразу за этим мы снова ставим бластер и решительно проигрываем его. Мандалорца хлопают по плечам со смехом, но он, не расстраиваясь, продолжает делать ставки. Игра идет между несколькими собравшимися вокруг стола, пиратами и наемником. Постепенно раунд за раундом, мы то выигрывая, то проигрывая по маленькой, собираем небольшую сумму. Последней ставкой здесь становится вся выигранная Джанго куча монет, против двух новеньких, блестящих ультрахромом бластерных пистолетов. Кубик вращаясь выпадает нужной гранью. Джанго, усмехнувшись, взвешивает с голодной улыбкой бластеры в ладонях, обводит присутствующих взглядом холодных карих глаз, забирает бесчестный выигрыш и направляется наружу. Я следую за ним.       Теперь нас ждет казино куда более фешенебельное. Здесь уже есть твилечки-официантки, одетые в сетчатые, ничего не скрывающие наряды, ловко дефилирующие между столиков, разносящие горячительные напитки. Это именно казино, а не притон, с которого мы начали. Здесь основная выручка идет с игорных столов, на которых можно сыграть против заведения. Отлаженная за тысячелетия схема добровольного изъятия денег у игроков. На стороне любого казино находится нечто, куда более совершенное, чем жульничество, намагниченные шарики или подтасованные карты. Казино всегда в выигрыше, потому что на его стороне законы статистики. Какую бы схему игры вы не применили, как бы вам не повезло, в долговременной перспективе заведение всегда выигрывает у вас больше, чем отдает вам.       Мне же оставалось продемонстрировать, почему самый полный, хотя и неверный список членов Ордена джедаев, вне Ордена, находится у крупнейших казино Корусанта, запускающих дроидов разведчиков и собирающих информацию прямо напротив входа в храм. Полный, потому что казино отчаянно не желают когда-нибудь неожиданно разориться. Неверный, потому что мне, с моим соклановцем вустоидом Вуном и остальным членам кружка по программированию, показывали как-то класс по скрытому хакингу, демонстрируя внесения изменений в эту базу данных. В основном, заменяя текущий состав на уже умерших джедаев. Орден не любит, когда кто-то владеет лишней информацией о нём.       Для начала наемник сел играть в сабакк, без какой-либо поддержки с моей стороны, пробуя себя по правилам кореллианского гамбита. Быстрая, азартная игра, по первости принесла мандалорцу немного денег, а затем начала тянуть из него, кон за коном. Мы заранее уговорились, что он проиграет не более трети нашей прошлой выручки, усыпляя бдительность местной охраны и перейдет к более доходным играм. Так и вышло, несмотря на прижавшуюся к нему со спины грудастую официантку, карта так и не пошла к Джанго и забрав деньги, он направился к столу для игры в кости.       Взаимодействовать сразу с двумя кубиками куда сложнее, но у меня был не один вечер, чтобы научиться ощущать положение и каждую из граней в пространстве. Это было привычно, и в чём-то даже легко, настолько, что меня мутило от фундаментальной неправильности происходящего.       Утроив выигрыш за пару туров, Джанго воскликнул: — Да мне сегодня везет! — и направился к рулетке. Здесь, среди столов с рулеткой, следуя за попивающим коктейль мандалорцем, мне было необходимо реализовать финальную часть задуманного плана.       Наемник, тур за туром начал спускать деньги, делая небольшие ставки. Ненавязчивое внимание со стороны службы безопасности к нам, почти ощущалось спиной, как внимательный, неослабевающий взгляд. План вошел в финальную стадию. Усмотрев за соседним столом, высокого, похожего на прямоходящего варана, саркана, с внушительным набором оружия на поясе, который, ухмыляясь, сделал ставку на свою немаленькую кучу кредитов, я мысленно кивнул. Движение мысли - и шарик, попадая в нужный сектор, приносит пирату оглушающий успех. Шум, который подняли окружающие, громкий смех и аплодисменты, ощущение, что вниманием завладевает удачливый рептилоид. Сосредоточившись, помогаю ему привлечь ещё больше внимания владельцев казино, удваивая его выигрыш.       Тем временем Джанго подначивает своих товарищей по столу:       — Кажется, наступает время удачи! Лучшее время суток, — пихнув соседа локтем, мандалорец заговорщицки подмигнул ему, — попробуем на всё а? — за соседним столом, металлический шарик, подчиняясь моей воле, третий раз, удваивает выигрыш, создавая массу проблем заведению. Поддаваясь настроению, игроки начинают двигать кучки своих монет, жадно ставя на всё. Колесо рулетки крутится, мелькая огнями, а я ощущаю себя грязным. Движение мысли, тщательно отмеренный толчок, и мы выигрываем стол.       Вот и всё, остается, быстро смыться, пока охрана заведения озабочена буйным сарканом, требующим свой выигрыш. На звездолёт нам не хватит, но чтобы купить вылет с этой планеты, и ещё сверху, останется немало. Стараясь не переходить на бег, мы быстро покидаем игровой зал. Меня внутренне слегка потряхивает, отпуская от глубокой сосредоточенности, и мне остается тоскливо осознавать себя мелким шулером и аморальным типом, обманывающим людей.       Уже на улице Джанго передает мне мешочек, туго набитый нашим выигрышем. Подняв на него недоуменный взгляд, я уточняю:       — Это, чтобы не мешало вам стрелять, в случае чего?       — Нет, малыш, это твои деньги. Ты их выиграл, так что распоряжаться ими тебе. А я себе ещё сам заработаю, — я ощутил, как будто бы меня ударили этим мешком по голове. Ну да, действительно, я просто мелкий жулик, даже мандалорец не хочет связываться с этими деньгами.       Смотря под ноги и ступая следом за уверенно идущим куда-то наемником, мне хотелось бросить мешок под ноги. За какое время, интересно, я окончательно сойду с пути джедая, если мои приключения продолжатся?       — Эй, не хотите приобрести рабыню? Посмотрите! Молодая девка, в самом соку! — толстый, приземистый, покрытый тонким синим пухом, работорговец ортолан, с носом-хоботком, расхваливал свой товар. Дернув за цепочку, заставляя приблизится, уже немолодую, слегка пузатую, одетую в потасканные тряпки женщину. Цепь рывком потянула за её ошейник, переступив ногами, рабыня безропотно подалась вперед. В её взгляде я не нашёл ни горечи, ни желания вырваться. Просто усталость. Мертвенно-тяжелая усталость, смирение и равнодушие. Безразличие к собственной дальнейшей судьбе и миру.       Натолкнувшись на этот взгляд, я буквально споткнулся, резко останавливаясь.       — Эй малой, чего встал, пойдем.       — Нет, мистер Джанго, мы ей поможем, — понимание, что нужно сделать хоть что-то, пронзило меня с макушки до пят. Я поднял на наемника глаза, — не потому, что это место омерзительно, не потому, что мы не можем помочь тут всём — для этого надо было бы изменить слишком многое, и не только на этой планете. Потому, что мы можем помочь.       Угрюмо насупившись, я рассматриваю наемника, тот кривится в ответ:       — Зачем тебе эта девка? Хочешь, купи себе сисястую твилечку, посели где-нибудь на съемной квартире да ходи сбрасывай напряжение, — усмехнулся наемник, — да и куда ты потащишь её?       — Мистер Джанго, боюсь что я не могу принять подобного подхода. Я знаю, что создаю вам сейчас дополнительные трудности, что я веду себя по-детски и не рационально, что я уменьшаю наши шансы на выживание. Но если мы не можем помочь Никому, для чего мы тогда вообще живем? Правильно было бы переделать тут всё. Изменить систему. Дать тем, кто идет в пираты работу, деньги, перспективу. Но сейчас всего этого сделать я не могу. Я просто могу помочь хотя бы одной женщине избежать её судьбы.       Мой тон был ровен и в него не просочилось ни грамма холода, я даже не сорвался на крик, хотя мне очень хотелось. Волны злых, ярких эмоций с новой силой начали штурмовать бастионы моего разума. Мне оставалось стоять, упрямо бодаясь взглядами с Джанго.       Неожиданно женщину начало тошнить, короткими рвотными позывами. Электрохлыст резко взвизгнул, обрушиваясь на её спину. Вздрогнув, она упала, скрючившись.       — Ах ты, сучка, позоришь меня перед покупателями! Ничего, молодой господин, я сейчас приведу вам получше. Хотя, эта тоже хороша, работала раньше в лавке старого Пи-Липпа, а потом, когда он помер, пошла с молотка с остальным его имуществом. Разбирается в технике! Вы не подумайте, что она больна, небось, просто спутались с кем-то.       — Не нужно другую. Мы её купим. И пожалуйста, не бейте её, — удержаться было непросто, но я стоял, сжал кулаки и продолжая вежливо разговаривать.       — Да вы не беспокойтесь, у нас тут лучший товар, — почуяв прибыль, ортолан потёр свои ладошки, — но только наличность. Мы любим наличность.       Джанго вздохнул, махнув рукой и закатил глаза.       — Забодай тебя ранкор, тебя, и твои глупые идеалы! Ладно, делай что хочешь, но когда она создаст нам проблемы, мы избавимся от неё очень быстро, — пообещал мандалорец, и встав вполоборота, начал контролировать пространство вокруг, пока мы с торговцем сошлись в коротком торге. Деньги жгли ладони, поэтому вскоре в мои руки перешёл контракт на рабыню, в который я даже не стал заглядывать. Небольшой пульт от микробомбы в её голове и символически вручённый поводок от ошейника. Я мягко потянул женщину за собой.       — Пойдем, теперь всё будет хорошо, — её взгляд был по-прежнему почти пуст, что тревожило меня всё сильнее.       — Что со мной будет, хозяин? — уточнила рабыня, и начала делиться своими умениями, кажется пытаясь разжечь во мне интерес, доказав свою пользу, — я умею стирать и готовить. Когда я была молодая и свежая, меня использовали как домашнюю прислугу, а когда я выросла и моя красота угасла, отправили на более тяжелые работы. Я разбираюсь в технике, мне 30 лет и я могу быть очень умелой и полезной. Не продавайте меня на спайсовые шахты, пожалуйста, хозяин, — всё это было произнесено всё тем же безжизненным тоном, полным смирения со своей судьбой.       — С тобой всё будет хорошо, — вложив как можно больше уверенности в голос, и передав в руки её поводок от шокового ошейника, я положил одну руку на спину женщины, но почти не мог сосредоточиться на целительных техниках. Окружающий мир, в своей обыденной жестокости, бил по моему самоконтролю раскалённым молотом. Картинки быта и нравов этой планеты, а главное, понимание, что это вполне рядовые, ничем не выделяющиеся сцены, сводили меня с ума.       Здесь наверное есть и особенные мерзавцы, головорезы и садисты, пираты, что скармливают своих жертв сарлакам по кусочкам, и наслаждаются этим. Но, в большинстве, я наблюдал вполне обычных разумных, они ощущались ничем не лучше и не хуже, чем жители Корусанта. Разумных, чьей профессией стали грабежи, разбой, убийства и насилие. Разумных, которые приняли культ силы, и готовы были идти за удачливым вожаком хоть в глотку чёрной дыры.       Даже в Силе, тут было не темнее, чем на средних уровнях галактического города. Вон, в прозрачных окнах борделя, заманивая покупателей, изгибаются голые, покрытые пирсингом твилечки. Вон, на углу, в богатой, сразу с тремя мрачными охранниками, лавке — торгуют наркотиками - уважаемый, солидный бизнес. Вон, в переулке, две группы выстроились друг напротив друга, решают, чей бластер быстрее, а нрав круче. И всё это пронизано атмосферой унылой обыденности, ежедневного, повторяющегося, размеренного насилия.       Наверное, где-то в таких местах и скрываются бордели садистов, каннибалов, копрофилов-ксенофилов, но ничего подобного мне не удалось уловить. Сила текла так же размеренно и плавно, без особо ярких всплесков, как и на любой другой населенной планете.       Я почти не запомнил, как мы оказались в кантине. Джанго устроил нас за столик в углу и наказав не сбегать и в неприятности не попадать, отправился искать контрабандиста. Мой разум лихорадило, к напряжению, гнетущему меня, добавилось растущее ощущение чужого, недоброго внимания. Я мог только догадываться, что со мной происходит - внутри было холодно и пусто.       Но порефлексировать мне не дали, очень скоро нам была представлена пара контрабандистов: Дубрак Кеннто, по прозвищу «Рак», и его изящная, черноволосая, второй пилот - Марис Фераси. По словам Джанго, за весьма умеренную сумму их «Охотник за наградой», довезет нас до Корусанта без остановок. Преодолевая чувство навязчивого наблюдения, потянулся к ним, через Силу. Мне плохо пока удается читать эмоции, но кажется, ярко выраженной жадности или желания нас убить, не ощущается. Найдя глазами Джанго, я кивнул ему, приветственно улыбнулся честным контрабандистам, приготовившись, не торгуясь, расплатиться, и скоро мы уже шли к кораблю.       У охотников оказался легкий грузовоз кореллианской постройки, HWK-290. Узкая, вытянутая машина, уже давно заслужившая своей надежностью глубокое уважение, в нише легких транспортников. Гипердвижок, кажется второго класса, почти тридцать метров длины, добротная функциональность.       Всходя по трапу, я оглянулся на город, в котором сейчас вспыхнула особо яростная пальба и слышались отдаленные крики. Кажется опять кого-то искали, судя по звукам, чуть ли не войсковой операцией. Покачав головой, я вздохнул, мысленно напомнив себе, что их жизнь здесь отчасти и их выбор, и уверенно направился внутрь корабля. Трюм не был загружен товаром, и корабль шёл налегке, а кроме двух пилотов, других членов экипажа по какой-то причине не было, так что каждому из нас досталось по одной из шести кают.       Рабыня, о которой я немедленно позаботился, с радостью приняла душ, и новую одежду в виде удобного мягкого летного комбинезона, который я купил у Дубрака пока она мылась. Затем я попросил её лечь на койку и присев рядом, занялся ей. Стараясь отрешиться от ощущений, усталого, безнадежного ожидания женщины, касаясь её моей Силой, я попытался диагностировать её состояние.       Как я и предполагал, её организм был весьма изношен, и полон внутренних дефектов. Кроме того, она была беременна. Сосредоточившись в очередной раз за этот день, пытаясь собрать остатки душевных сил, я искренне, желая ей только добра, положил руки на её живот, и с трудом погрузился разумом в целительную технику. Организм рабыни, к моему сожалению, весьма плохо поддавался моему исцелению, или может быть я слишком устал за этот день? Мне пришлось буквально окутать её коконом моей Силы, заставляя синхронизироваться, пульсируя в такт с её жизненной Силой. Это казалось отчего-то крайне тяжёлым, пришлось напитывать каждую клеточку её тела моей целительной Силой, прилагая массу усилий, когда наконец, первые, самые глубокие рубцы от ударов электрохлыста на её коже, начали чуть-чуть рассасываться, а общее ужасное состояние улучшаться. Слабо улыбнувшись, я ощутил, что рабыню кажется оставляет ужасное напряжение, в котором она пребывала и продолжил лечение. Спустя час, я наконец сдался, мне срочно был нужен отдых. Договорившись с женщиной о том, что сеанс повторится и будет повторятся до самого Корусанта, я уже хотел было встать и уйти, когда был остановлен вопросом.       — А потом, хозяин?       — Ты свободна уже сейчас, не называй меня хозяин, — я достал, не глядя разрывая её контракт в мелкие клочки, — Я планировал отдать тебе и Джанго остатки денег, когда мы вступим на столичную планету. Он человек чести, но вдруг ты захочешь сойти с корабля раньше? Я просто хотел немного полечить тебя в дороге, я конечно только учусь и мне далеко до наших целителей, кроме того, тебе обязательно надо будет обратиться в клинику и вынуть чип.       Неожиданно она обняла меня, уткнувшись носом в грудь и расплакалась, и я остался сидеть, поглаживая по голове и слушая сдавленные рыдания, без слов, пока наконец, измученная пациентка не уснула.       Совершенно без сил я устроился в каюте, рухнув на кровать, вытянув ноги и выведя сенсор освещения на максимум. Листики распрямились широко, головная боль, терзающая меня столько времени, кажется тоже отступила. В очистившемся сознании всплыла очевидная в своей простоте, насмешливая мысль, что проблемы я создаю себе сам, а всё что мне нужно было сделать, это добраться до станции гиперсвязи и дозвониться до Храма, а потом можно стоять на клумбе в виде дерева, пока меня не заберут. Простота этой мысли в очередной раз погрузила меня в пучины осознания моей очевидной тупости. Я успел наворотить кучу проблем, жульничал, участвовал, по факту, в ограблении, а всё потому, что я просто не придумал этого очевидного шага.       Нервно перебирая события прошедшего дня, размышляя, сколь многих из совершенных ошибок можно было бы избежать, просто не действуй я так поспешно, а остановись и затрать на анализ чуть больше времени, заставив себя крепко всё обдумать, не поступая на поводу у собственных чувств, как и учили мудрые мастера. Заключив сегодня соглашение с собственной совестью, под давлением обстоятельств, не сделал ли я маленький шажок на Темную сторону? Падение бывает не только в виде стремительного психологического слома, под прессом сильного стресса, моментально перековывающего личность, иногда оно складывается из таких, незаметных, маленьких шажков то тут, то там.       Постепенно твое мышление всё более и более меняется, границы дозволенного становятся всё более и более широкими, а жить становится проще и легче. Небольшое предательство, мелкая кража, лёгкое жульничество, допустимый грабёж…       Маленькие, простые шаги в темноту.       Усталость в конце концов победила, и мрачные мысли стали замедляться. По телу разливалась сладость умиротворения, закрыв глаза я подумал, что кажется этот день наконец-то заканчивается, когда в моем сознании, ясно и чётко прозвучал весёлый, радостный голос:       — Привет! Давай знакомиться!       Я закрыл лицо руками и глухо застонал.