Маска слизеринского принца

      Гарри прекрасно понимал, что эта фраза может значить что угодно и вести к необратимым последствиям, но, несмотря на все предрассудки, Поттер впервые решил довериться Драко. Но кто бы мог подумать, что Малфой решится на трансгрессию.       Следующие несколько секунд для обоих были не самыми лучшими: юношей беспощадно сдавливало и сжимало. Руки болезненно заламывало, а грудная клетка, казалось, была сдавлена железными обручами. Барабанные перепонки вдавливались внутрь черепной коробки, а сжатые лёгкие не позволяли сделать ни единого глотка холодного зимнего воздуха.       Прокатившись кубарем по снеженной дороге, старшекурсники оказались на центральной улице маленькой волшебной деревушки — Хогсмид, чьё название знакомо обоим ещё с третьего года обучения. Жадно глотая воздух, они продолжали лежать на снегу, не в силах подняться. — Это была твоя первая трансгрессия? — Первым отошёл от перемещения в пространстве Поттер. — Это была моя первая парная трансгрессия, — Малфой был невероятно бледен и даже сливался с заснеженной дорогой. Пара серых глаз слезилась от непривычного давления, а сердце до сих пор продолжало гулом разноситься в груди.       Незатейливая жизнь деревушки была прервана двумя школьниками, пристывшими к каменной дороге. Жители, не понимая произошедшего, даже останавливались, наблюдая самого Гарри Поттера и, кажется, сына Люциуса Малфоя, бывшего Пожирателя и приспешника Волан-де-Морта. Соратники Тёмного Лорда не обошли и Хогсмид, сильно подпортив здания и улицы в целом, поэтому к бывшим Пожирателям здесь относятся не слишком гостеприимно. — Вставай же, нам нужно уходить отсюда, — Гарри быстро расшевелил Малфоя, поднимаясь вместе с ним и сворачивая на менее оживленный переулок. — Ты знаешь какое-нибудь тихое местечко в Хогсмиде, где можно было бы перекусить без лишних глаз? — брюнет взглянул на Драко, всё ещё оглядываясь назад. — Да, «Три метлы» сейчас не самое подходящее место из-за оставшихся школьников и профессоров, но вроде бы неподалёку открылось новое неплохое заведение.       Малфой уверенно направился вдоль покосившихся домиков и незатейливых магазинчиков. Улицы были различно украшены, напоминая всем и каждому, что сегодня Рождество. Вот пышная зелёная ёлка, стоящая прямо посередине центральной площади, украшена сотнями разноцветных огоньков. Такое же зрелище можно было увидеть и на витринах — за стеклянными занавесами расцветало буйство красок из праздничных украшений, ведь каждый владелец той или иной лавки хотел как можно сильнее привлечь внимание покупателей. Кажется, Гарри совсем забыл об утреннем подарке, что надёжно защищает его шею от внезапных порывов ветра. — Кстати, спасибо за шарф, — Гарри искренне улыбнулся, глядя на всё ту же белоснежную макушку, идущую впереди, — если, конечно, он меня не придушит каким-нибудь зимним вечером.       Драко поперхнулся воздухом от такого несносного предположения. — Если бы я хотел тебя придушить, Поттер, то сделал бы это несколькими минутами ранее во время трансгрессии.       На лице Гарри отразилась открытая усмешка. — Ну да, тебя самого-то чуть не расщепило по пути, — Драко отреагировал на комментарий брюнета молчанием, ведь доказывать что-то упертому Поттеру не было смысла. Такой вывод светловолосый успел сделать ещё на первых курсах обучения, с которых и началась их вражда.       Хотя, стоит заметить, что веской причины враждовать не было. Какие-то малейшие движения, слова и поступки первокурсников смогли привести к тому, что имеют оба в итоге. Также существенное влияние оказало и воспитание Драко, ведь Люциус и Нарцисса ещё с юных лет давали понять Малфою младшему, что тот особенный. Во-первых, Драко вошебник, а, во-вторых, он чистокровный волшебник, принадлежащий к древнему аристократическому роду Малфоев, поэтому кем-то или чем-то другим юноша стать просто не мог. Но, быть может, не всё ещё потеряно?