Сгорающая

      Беатрис* сидела на диване в просторной гостиной и вышивала что-то на большой канве. Периодически она отвлекалась, бросая короткие взгляды в окно. Не то чтобы женщина волновалась, но ей было немного скучно просто сидеть и вышивать. Хотелось бы с кем-то поговорить или что-то послушать.       Наконец раздался стук в дверь, а потом голоса. В одном из них она узнала голос своего младшего сына. Тут же она оправила свое платье и сделала вид что ужасно занята своей вышивкой. Спина женщины была неестественно прямой, что выдавало её напряжение. Она честно попыталась выглядеть немного более естественной, но это было действительно трудно. В конце концов, её сын наконец влюбился! Встретить избранницу своего сына, которую он так яростно защищает и на которой он хочет жениться.       Парень вошел в комнату, держа за руку довольно симпатичную светловолосую девушку. Беатрис изо всех сил старалась не разглядывать её слишком пристально, но все же она успела выцепить сразу несколько деталей: то что одна из рук девушки заменена протезом не было особенно заметно; личико у неё было вполне себе миловидным; на человека, состоявшего на военной службе она не была похожа.       На какое-то время в комнате повисло несколько неловкое молчание, которое обычно возникает при встрече незнакомых или малознакомых людей. Тем не менее, наиболее неуютно здесь было именно Гилберту, который знал обеих особ здесь присутствующих, но не мог подобрать слов, чтобы начать разговор. К счастью, его мать — женщина уже умудренная опытом — нашла способ разрулить эту ситуацию.       — Сынок, может ты соизволишь представить мне свою девушку? — Спросила Беатрис, не отвлекаясь от своего занятия.       — Ох, да, конечно. — Опомнился парень. — Мама, это Вайолет. Вайолет Эвергарден.       — Очень приятно, Вайолет. — Улыбнулась женщина, втыкая иголку в канву. — Меня зовут Беатрис.       Девушка только кивнула в ответ, пробурчав что-то нечленораздельное, видимо призванное означать «мне тоже». Гилберт едва заметно сжал руку своей возлюбленной, будто пытаясь подбодрить её. Вайолет сглотнула вставший в горле неприятный ком и попыталась выглядеть более расслабленной.       — Может расскажешь мне немного о себе? — Попросила женщина.       — Что например? — Голос Вайолет немного дрожал.       — Ну, о твоем детстве и прошлом. — Предложила Беатрис. Гилберт напрягся.       — Я не помню ничего из того, что было раньше. Одно из моих первых воспоминаний это то, как я убила кого-то. Я помню кровь на своих руках. Но это было для меня так естественно, что я даже не задумывалась об этом. Я и сейчас не особенно задумываюсь, но после слов шефа… не важно. Второе более или менее осмысленное воспоминание, отличающееся от привычной череды дней — встреча с вашим старшим сыном. Он и его подчиненные смогли разбить тот разведывательный отряд, в который записали меня. Потом был суд, но я была несовершеннолетней, так что меня решили определить на попечение нашей армии. Следующим воспоминанием стали объятия майора. Он забрал меня с собой и стал первым близким человеком для меня. Он дал мне имя, научил читать и писать, показал мне что такое забота.       Женщина немного удивленно смотрела на то, как её сын слегка покраснел. На самом деле Беатрис сейчас очень гордилась своим младшеньким, ведь он столько всего сделал для этой девочки с непростым прошлым. А теперь ещё и влюбился в неё. В прочем, это было совершенно неудивительно, учитывая, как она восхищалась им. Кажется они немного путают понятие любви и восхищения, уважения и… что там ещё бывает?       — Я, конечно, понимаю, что вы оба восхищаетесь друг другом, но это немного не похоже на любовь. — И Гилберт, и Вайолет недоуменно на неё посмотрели. — Это скорее культ… причем взаимный. Вы думаете, что другой — тот кого вы любите — идеальный и в нем нет недостатков.       — Это не так! — Одновременно воскликнули они.       — Ладно. Тогда назовите мне хотя бы несколько недостатков друг друга. Гилберт, начни ты.       — Вайолет совершенно не разбирается в том что такое человеческие чувства и не всегда может выразить свои эмоции словами. Она не знает многого, что для каждого из нас вполне естественно. Она редко доверяется новым людям и почти всегда выдает только короткий минимум информации, исключая большую часть своих эмоций. Хотя сейчас она действительно очень сильно меняется.       — Ладно, допустим. — Кивнула Беатрис. — А что насчет тебя Вайолет.       — Он никогда не говорит, что думает, и не делает то, что хочет. Слишком доверяет людям. Даже тем, кому не стоило бы доверять. Ну… все. — Пожала плечами девушка.