Империя

      Карты разбросаны по постели в каком-то хаотичном, только Елизавете понятном, порядке. Станислава наблюдает за ней, колени к груди подтянув, волосы темные рассыпались по плечам. В покоях баронессы тепло, даже теплее, чем может быть в петербургском сентябре. Тонкими пальцами залюбоваться можно, губами капризно изогнутыми, шевелящимися в неслышном шепоте, глазами почти прозрачными, колдовскими. Она и любуется, только не трогает пока. Никто ведь не запрещает смотреть.       — Так, не смотри, — командует Елизавета, и княжна смеется. — Что? Ты меня сбиваешь. Я должна карты раскладывать, а все, о чем я могу думать — это то, что ты меня буравишь взглядом так, будто мысленно повторяешь только что произошедшее.       — Мысленно повторяю, — соглашается она, даже не пытаясь спорить: а смысл, если она права? — А еще подумываю, что бы предложить Алексею Николаевичу, чтобы он согласился тебя ко мне во фрейлины отдать.       — Хочешь рядом держать? — смеется теперь уже Лиза, тянется, не выпуская карт из рук, и целует ее в плечо коротко. Рисунки на картах красивые, яркие, даже не умея толковать Таро что-то да можно понять. — На коротком поводке, да?       — Да кто ж поверит, — отмахивается она легкомысленно почти, улыбается, голову набок склоняя. — Скорее решат, что это удмуртская ведьма княжну приворожила, а не что княжна за ней хвостиком ходила, пока не заставила сдаться.       — А вдруг ведьма приворожила, а потом недотрогу из себя строила? — Лиза снова смеется, голову чуть запрокидывает, кудри смоляные подпрыгивают: красавица, как есть. — Так, нет, все, не отвлекай, я карты раскинула уже, надо довершить.       Станислава на подушки откидывается послушно, тянется дикой кошкой, из-под ресниц полуопущенных на нее глядит, взгляда все равно не отводит. Собственное тело кажется податливым и тяжеловатым от легкой усталости, которой она поддается, чтобы от нее избавиться. То, чему мы поддаемся, либо губит нас, либо покидает нас.       Она вот поддалась на чары этой ведьмы. Оставит она ее одну теперь или погубит?       — Ну вот, — изрекает Лиза довольно, оглядывая лежащий перед ней расклад, карты оставшиеся откладывает на тумбочку прикроватную. — Три сестрицы и братец, как ты и просила. Старшая меньше чем через год сына родит, средняя еще немало кругами будет ходить с юношей, на тебе печати брака будущего нет…       — Ну да, с девицей-то меня не обвенчают, — вставляет Стази, лениво на бок поворачиваясь.       — … а братец твой судьбу свою еще не повстречал, но это совсем скоро, — продолжает она, будто и не прерывалась. — Они друг друга сразу узнают, вот увидишь.       — Увижу, если рядом буду, — Стази улыбается, на постели садясь, и тянет к себе Елизавету, за запястье ее поймав. Карты перемешиваются, до них дела никакого нет — Лиза теплая, даже горячая, будто это от нее покои согреваются, и в глазах льдисто-серых откуда-то пламя пляшет. Станиславе думается, если это адское пламя, которым в церкви пугают, то Лиза должна быть ведьмой и вправду, но даже если так, она гореть в этом пламени готова хоть сейчас. Особенно сейчас.       — Да ты погоди, я тебе не дорассказала, — возмущается она, но будто как-то нехотя, улыбку сдерживает с трудом, она прорывается все равно. — Ты же сама просила тебе погадать!       — Я не думала, что ты прямо в постели и начнешь, — улыбается Стази, целует ее долго-долго. — Я к тебе и так нечасто вырываюсь, иначе кто-нибудь что-нибудь да заподозрит, а ты еще и тратишь драгоценное время на карты. Фи, баронесса, как вам не стыдно?       … Сорочка, панталоны, чулки, корсет, кринолин, нижние юбки, платье, туфли… Стази расчесывается, гребень в волосы втыкает, в который уж раз радуясь, что распущенные локоны в моде, припудривается, и на край кровати садится, где все так же лежит, наблюдая за ней, Елизавета, не то что не одеваясь, но даже не потрудившись прикрыться.       — Можно будет сбежать с бала пораньше, — предлагает она, целует ее, едва получив ленивый кивок, и выходит из комнаты, не прощаясь.       И только вернувшись в свои покои, она замечает в зеркале виднеющуюся из-под прикрывающих плечи и грудь кружев россыпь багровых пятнышек. Похоже, платье для бала надо будет выбирать закрытое.