Ведьма

Салли поднялся на пятый этаж, чувствуя едва уловимую тревогу, словно всё тело сопротивляется этому. Но идти нужно, ведь сегодня четверг, а уже завтра Ларри покажет какую-то интересную штуку. Желательно до этого момента найти ответы на все вопросы. Только вот Меган не появлялась. Она не выходила ни на зов голоса, ни на те сложные слова из книжки. Быть может, занята чем-то или папенька опять разнос устроил. Это сильно портило все планы. Салли не знал, как поступить в такой ситуации. После недолгих раздумий было решено ехать к Ларри: будь что будет, но сначала нужно посмотреть как там Гизмо. В голову сразу же полезли мысли о странных загадках. Теперь, когда всё спуталось, совсем непонятно, что можно считать реальностью. С одной стороны казалось, что друг даже намёк на чувства сделал, а с другой — где гарантия, что это не плод больного воображения и ускользнувшего сознания? Салли часто замечал, что в подвале давящая атмосфера. Он не всегда мог контролировать свои действия или мысли. Время от времени воздух словно дурманил, заставлял теряться в иллюзиях. А говорить об этом с Ларри как-то стыдно. На глаза попалось большое зеркало и тут же мысли увильнули в другую сторону. Разве в зеркале что-то видно ночью-то? Как оно вообще может подсказывать ответы в темноте? От всех этих загадок болела голова. Хотелось поскорее попасть к Меган и всё узнать. Кто-кто, а она обязана быть в курсе таких вещей. Тут дело явно пахнет мистикой. Салли с сомнением посмотрел на кота: они ведь чувствуют всякую гадость, верно? Может, если запустить Гизмо в ту квартиру с привидением, он найдёт девочку? Пришлось помотать головой, чтобы отвлечь себя от таких глупых мыслей. Это всего лишь кот. Притом очень ленивый. Он не станет ничего подобного делать. Ну а если? Салли схватил Гизмо и потащил его за собой. Нужно попробовать. Уже в лифте он вспомнил, что обещал какую-то мелочь Пыху, но промахнулся и отправился на первый этаж. А хитрый кот только этого и ждал: дверь ещё не успела полностью открыться, как он выскользнул в коридор и сбежал. Единственное место, куда он мог податься — к миссис Розенберг. Салли до последнего не хотелось этого делать, но выбора не было. Дверь в её квартиру приоткрыта, а прятаться в коридоре негде. Роуз как обычно сидела в своём кресле. Казалось, что она никогда не вставала, а если и попытается это сделать, то рассыпется. Гизмо увлечённо жевал её тапки, вытащив откуда-то длинное белое перо. — Милая Салли, я так рада, что ты зашла. Давно тебя здесь не было. Она говорила медленно, скрипучим голосом и совсем не замечала кота. Уже не раз хотелось намекнуть, что он парень, но разве такой старой женщине что-то докажешь? Она, наверное, уже и не видит его толком. Пусть остаётся в счастливом неведении. А вот Ларри Роуз девушкой не считала. Даже обидно немного. Что за странная избирательность? — Знаешь, время так быстро уходит. Когда-то я была такой же, как ты: интересовалась многим, ввязывалась в странные и страшные тайны, но теперь всё иначе. Годы берут своё. Мне сложно даже к зеркалу подойти, ведь вижу в нём только темноту. Милая Салли, а как твои дела? — Всё хорошо, правда… — Да, молодость — это чудесно. Когда-то и я была молодой, видела вокруг только счастье. Но, знаешь, когда начинаешь задумываться о некоторых вещах, становится страшно. Ведь именно по молодости мы совершаем больше всего ошибок. Салли вздохнул, продолжая кивать. Он со всем согласен и внимательно слушает. Очень внимательно. Воспоминания старухи — это то, ради чего следует жить. Куда запропастился этот Гизмо? И откуда у него ещё одно перо? Подушку потрошил? Вроде, нет. Или это перья уже из миссис Розенберг сыплются от старости? — Знаешь, милая Салли, — всё ещё продолжала свою историю старушка, даже не останавливаясь на отдых, — когда я была в твоём возрасте, очень любила гадать. Да, это было лучшее времяпрепровождение. Тогда у нас было слишком мало развлечений, и мои подруги хотели узнать будущее. Это было очень весело. Но в таких вещах следует быть осторожнее. Они безумно любили зеркальный коридор, а я знала, что это опасно. В нём часто можно увидеть то, что видеть не следует. Страшная вещь. Никогда, моя милая Салли, никогда не делай ничего подобного. Нет ничего страшнее, чем видеть отражение во тьме. Гизмо вылез из-под дивана, посмотрел вокруг недовольным взглядом и подбежал к ногам хозяина. Наверное, ему тоже надоели все эти рассказы. Нужно ускользнуть, пока не стало слишком поздно. Но осознание накрыло Салли в последний момент. Она сказала коридор зеркал? — А что это значит? — Значит? Видишь ли, в мире много всякой мистики и ужасов, которые сложно объяснить. Зеркала, как и ножи — страшные вещи. В них скрывается потаённый смысл. Вот помню… Салли только вздохнул: очередные воспоминания. Нужно бежать. Выскользнуть из комнаты получилось довольно легко, даже Гизмо устал от долгих историй и вернулся на руки, всё ещё держа в зубах несчастное перо. Лифт медленно поехал вниз. Но и тут ждали неприятности: Лиза перехватила его по дороге. — Ты снова к нам? Вижу, тебе с Ларри весело. — Да, он хороший человек. Лиза грустно улыбнулась, опустила голову. Казалось, что она сдерживается из последних сил, чтобы не заплакать. — Я так рада. Салли не понимал, что происходит. Его порой пугала эта женщина. Слишком оптимистичная, несмотря на вечную грусть в глазах и странную болезнь. От неё тоже веяло мистикой, что за семейка такая? Гизмо надоело сидеть на руках, и он начал отчаянно вырываться. Оказавшись на полу, сразу же скрылся под диваном и больше не показывался до тех пор, пока не открылась дверь в комнату Ларри. — Ты чего с котом ходишь? — тот лениво потянулся, отбрасывая в сторону пульт от телевизора. — Да так, проверить кое-что хочу, — отмахнулся Салли, переключая внимание на экран. По телевизору как раз шёл один из тех простых и незамысловатых фильмов, от которых сложно прийти в ужас. «Куклы» — эту картину сняли относительно недавно, теперь постоянно крутили по телевизору. Не для всех, на любителя и даже почти не страшная. Вон, те же «Сказки с тёмной стороны» были куда страшнее. Но Ларри смотрел не самую подходящую под его темперамент историю. Гизмо с удовольствием забрался ему на колени. Отчего-то он безумно любил этого человека и слушался его куда охотнее, чем своего хозяина. Салли вздохнул, сел рядом. Это так странно: порой ему самому было непонятно, что происходит. Ларри положил подбородок ему на плечо, слегка наклонил голову. Стало жарко. Отчего-то захотелось прижаться к нему всем телом и расслабиться. Коснуться волос, вдохнуть их запах. Но этого позволять себе нельзя. Салли не мог точно сказать, друзья они или же нет. Назвать дружбой эти отношения было стыдно, а любовью — язык не поворачивался. Им просто хорошо вместе, вот и всё. Ларри выдохнул ему в шею, и тихо засмеялся. Его совсем не пугало происходящее на экране, собственно, куклы и красный сок не страшные. Но реакция всё равно странная. — Чего ты смеёшься? — Знаешь, Салли, я тут подумал… Тебе не кажется это странным? Ларри придвинулся ещё ближе, с безразличием наблюдая за тем, как куклы расстреливают девушку. — Что именно? Повисло молчание. Салли чувствовал, что ему хотят сказать, но всё равно ждал. Услышать это от лучшего друга всё же хотелось. Да, они понимали, что всё идёт неправильно. Но уйти с этой скользкой дорожки уже не получалось. — То, что я чувствую к тебе. Голос Ларри предательски дрожал, выдавая жуткое волнение. Несмотря на спокойное лицо и крепкие объятия, глубоко в душе у него был целый водоворот мыслей. Но Салли не совсем понимал, почему всё так медленно тянется. Просто наблюдал и ждал. Может, он сам такой испорченный, что думает о лучшем друге как о человеке, с которым хотелось бы провести вечность? — Думаю, что ты мне нравишься, чел, — Ларри говорил слишком громко, даже Гизмо спрятался под кровать. — Если нравлюсь, то давай встречаться. Повисло неловкое молчание. Наверное, эти слова были лишними, но Салли не смог сдержать их в себе. Это ведь логично, не так ли? Когда кто-то признаётся в любви, притом второй раз, то нужно дать ответ. Ларри опустил голову, отвёл взгляд. — Это невозможно… — Тогда ничего не понимаю: нахрена ты мне это представление устроил? Салли миллионы раз проигрывал этот момент в голове, но никогда не думал, что бойкий Ларри с его бунтарским духом будет так открыто пасовать. Ещё и после признания. Что у него в голове творится? Стало противно. — Салл, я хочу быть с тобой рядом. Всегда. Хочу, чтобы ты знал это. Но встречаться я действительно не могу. — Если не хочешь, то не надо, — прозвучало слишком подавленно. — Я не говорил, что не хочу. Очень хочу. Но есть причины, по которым я не могу этого сделать. Во всяком случае, не могу полноценно сделать. — Нихрена не понимаю. Можешь хоть в такой ситуации не говорить загадками? Ларри неожиданно засмеялся, обнял Салли, крепко прижимая к себе, и с улыбкой ответил: — Не бери в голову: эта хрень безумно сложная. Если бы не ты, я так и гнил в этом подвале. Просто знай, что ты охуенный, и я безумно тебя люблю. Он легко коснулся губами протеза, как бы подтверждая свои слова. Так, как и следовало ожидать от слишком эмоционального Ларри. И устроился на куче подушек, прижимаясь спиной к холодной кровати. Гизмо довольно потянулся и снова запрыгнул ему на колени. Салли совсем растерялся. Его мягко отшили или постарались сильнее запутать? Полнейшее безумие. На экране началась единственная страшная сцена: обезумевший отец, пытающийся уничтожить мастерскую кукол. Пожалуй, некоторые смотрели фильм только ради этого момента. Он был жутким. — С тобой будет то же самое, старая ведьма, — с безумием в глазах говорил герой. — Он понял! — с восхищением воскликнула старушка своему супругу, улыбаясь так, словно это был лучший момент в её жизни. — Это всего лишь догадка, — мягко ответил кукольник. Жуткий момент. Жуткий не столько эффектами, сколько контрастом. Правильные, но жестокие речи таинственных изготовителей кукол и страшная трансформация отца прямо на глазах. Салли с замиранием сердца наблюдал за этим моментом, ведьма по-своему права. Она была красивой, несмотря на возраст. Даже чем-то напоминала миссис Розенберг в лучшие годы. Дальше можно было и не смотреть. Ничего интересного, кроме красивой ведьмы. Салли потянулся, посмотрел на Ларри. Тот спокойно поглаживал мягкую шерсть Гизмо. Всё же странный ответ: люблю, но не могу. Он совсем в загадочности утонул. Нужно вернуться на пятый этаж, может, Меган наконец-то готова поговорить. Забрать бы только своего кота. — У меня ещё есть дела. Зайду немного позже, ладно? — Угу, мне тоже нужно кое-что сделать. Ты только это, не принимай близко к сердцу мои слова. Я и, правда, хочу быть рядом, ты мне дорог. Просто в этом виноваты только мои обстоятельства. Салли предпочёл промолчать. Снова ему делают признание, снова говорят о любви, и снова же отталкивают. Странная позиция. Гизмо с неохотой вернулся к хозяину, и они вместе поехали на пятый этаж. Теперь Меган. Девочка на этот раз вышла и даже без книжки. Очень обрадовалась котику и с удовольствием начала отвечать на вопросы. Она выглядела посвежевшей, насколько это возможно для мертвеца. — Ты где пропадала? — Папочка последнее время не отходил от меня. Близится ночь расплаты, и мы тоже не хотим в это время находиться в апартаментах. — Что за ночь расплаты? — Ты ведь знаешь о ведьме, это время её проклятия. Оно приближается. — Не столь важно, я хотел другое спросить. Из прошлого прорастают свечи, из будущего — перья. Зеркало, что покажет ответ во тьме, прояснит многое. Знаешь, что это может быть? — Как интересно, вот в какие вещи ты ввязался. Только подсказка неполная. Тут не хватает половины. Ну да ладно. Мальчик Салли, я, правда, очень хочу тебе помочь. И не только тебе. Это прекрасно, что ты продолжаешь рыться в таких вещах. Мой папочка в своё время очень испугался такого. Но послушай: я не могу дать точный ответ на твои вопросы. Только объяснить другими словами. Если очень сильно сократить, то ты должен использовать свечи, перья и зеркала, чтобы найти ответ на первую загадку. Эти вещи могут привести к истине, или разрушить всё вокруг. Вот так. Салли вздохнул, понимая, что всё превращается в одну большую кашу, которую раскрыть нереально. С одной стороны Ларри, с другой Меган — всё слишком сильно мешается. — Я не понял, но буду стараться. — Рада это слышать. Гизмо внезапно громко замяукал и дверь в ванную открылась. Меган оживилась, заулыбалась, словно увидела старого знакомого. — Привет, Ларри. Парень остановился, с ужасом посмотрел сначала на девочку, потом на Салли и в сердцах воскликнул: — Блядь! Дверь так же быстро захлопнулась, по комнате разнеслись тяжёлые шаги. Гизмо даже выбежал из-за умывальника с ужасом пялясь на закрытую дверь. — И чего это он? — Меган пожала плечами и исчезла, растворяясь в красном тумане. Салли провёл рукой по шерсти испугавшегося Гизмо, стараясь успокоить не столько его, сколько себя. — Что за?.. — в полном недоумении прошептал он.