Пособие по выживанию в деревне

Юнги был слегка растерян и самую малость испуган. Привычное раздражение, впопыхах собрав вещи, куда-то предательски сбежало, оставив Юнги — отнюдь не в гордом одиночестве — разбираться с последствиями своих недавних выходок. Всего час назад он был готов яростно сражаться на гладиаторской арене ради любви и задницы скотины, ой, то есть прекрасного принца Чимина, а сейчас, словно зажигалка, в которой закончился газ, в миг растеряв весь свой боевой запал, желал лишь одного — поскорее умереть. Желательно без мук и прочих прелестей. Неужели он так многого просит? Юнги ведь неплохой человек, можно даже сказать (почти) добрый, иногда сочувствующий, временами, правда, немного резковат, но это же не преступление, а всего лишь черта характера. Так почему же Вселенная не хочет над ним смилостивиться? Он уже и так Сатаной наказан. Разве этого недостаточно? Резко открыв дверцу холодильника, Юнги, нервно икнув, достал оттуда недопитый графин с вином и, не утруждая себя поисками бокала, прямо с горла выпил всё до последней капли. Легче почему-то не стало. Зато осознание того, что он пару минут назад совершил невольный публичный каминг-аут на глазах у всей улицы, накатило с такой силой, что он аж на пол сел и глаза широко раскрыл. Браво, Мин Юнги! Теперь ты не только местный хам и алкаш, а ещё и голубь, педермот, фламинго, жополюбивый и ещё много-много синонимов, обозначающих гомосеков. После заката теперь на улицу лучше вообще не выходить… — Юнги, ты что творишь? — присев напротив соседа на корточки, осторожно спросил Чимин, вот уже минут с пять наблюдавший за метаниями Юнги. — Ты же вроде не рыба, чтобы на нерест идти. — Как остроумно, — отмахнулся Юнги, лишь чудом сдержав в себе порыв пойти быстро настрочить завещание и письмо с извинениями для верного бро. — У деда научился? — Поговорим? — плюхнувшись на задницу, произнёс Чим, намеренно игнорируя упоминание о деде. Не время сейчас о своём палаче думать. Даже если тот уже топор точит и место для гильотины во дворе выбирает. — А есть о чём? — с видом обиженной французской манерной девицы фыркнул Юнги. Вот что ему сейчас делать? Вот за что ему это? Где там Сатана лазает? Юнги сейчас вот просто жизненно необходим хороший такой пендель. Можно даже клювом. Два раза. Может, самому найти гуся и признаться тому, кто именно виноват в его лысине? Око за око, перо за перо… А может свалить это преступление на Чимина? Пусть рыжий инкуб огребает. Хотя нет, жалко гада… — Думаю, да, — почесав затылок, произнёс Чимин. — Если так подумать, то нам давно уже стоило поговорить и всё прояснить. Стольких проблем бы избежали… — Это каких, например? — приподнял бровь Юнги, всё ещё активно изображая недоступного и оскорблённого. А что? Лучшая защита — это нападение. — Твоя драка с Чонгуком, маячащий на горизонте инфаркт деда, шок-новость для всей деревни… — нервно поелозив задом по полу, прохрипел Чимин. — И так ещё, по мелочи. — Твой Чонгук сам напросился, — надувшись, буркнул Юнги, напрасно стараясь за раздражением скрыть свою ревность. — Язык у него без костей. — Пофиг, — не желая ссориться, отмахнулся Чимин. — Давай начистоту, ок? — Ну давай, — великодушно кивнул Юнги, в душе всё ещё неистово мечтая о нападении Сатаны, а ещё лучше — о конце света. Где там уже этот Нибиру? По новостям передавали, что он уже критически близко к Земле. Юнги с небывалой доселе радостью падёт от его «руки». Повторит долю динозавров и, наконец, почит с миром. — Юнги, я… — тщательно подбирая слова, проговорил Чимин. — Я по большей части эгоист. Ты мне понравился, и я тут же принялся добиваться тебя. О твоих чувствах я особо не задумывался, тупо хотел переспать, ну и деду втихую насолить. — Да ты что! — не сдержавшись, прыснул Юнги. — А я-то и не понял. — После того, как мы переспали, я начал постоянно приставать к тебе, — проигнорировав сарказм Юнги, продолжил Чимин. — Я не думал о том, как ты это воспринял. Секс был хорош, почему бы не продолжить? Понимаешь… для меня это обычное дело. Мне нравятся мужчины, и близость с ними — что-то само собой разумеющееся. — К чему ты клонишь? — начал терять терпение Юнги. Так, где там его признание в любви? Тут ему, похоже, мягко пытаются намекнуть на то, что рыжий ирод наигрался и больше не намерен с ним видеться. Если это так, то сегодня в семье Пак станет на одного члена меньше. — Я говорю о том, что то, что считалось нормальным для меня, не являлось таковым для тебя, — внимательно посмотрев в глаза соседа, терпеливо пояснил Чим. — Я должен был быть внимательнее. — Ну, не без этого, — прокашлявшись, прохрипел Юнги, чувствуя себя не то полнейшим идиотом, не то брошенкой. — И что теперь? Ты всё понял, осознал, каким козлом был. И? Что дальше? Мне тебя понять и простить? Ты этого хочешь? — Нет же! Ты меня вообще слушаешь? — нахмурился Чимин, начиная пламенно желать огреть соседа чем-нибудь тяжёлым по голове. — Я говорю о том, что так увлёкся нашим «курортным» романом, что и не заметил, как запал на тебя. И что теперь с этим делать, фиг разберёшь. — О… — многозначительно выдал Юнги, напрасно пытаясь быстренько переварить услышанное. Он нравится рыжей скотине? Какая честь, однако… Хотел признание — получил. Что делать дальше? Признаться, что всё взаимно? Поломаться чуток для виду? Начать выбирать дату свадьбы? Нет, последнее ещё рано, рыжий же на одно колено не встал и кольцо с брильянтом не презентовал. Хотя, если бы Чим так поступил, Юнги бы точно разбил о его макушку пустой графин. Ибо это как-то слишком уж традиционно, по-бабски можно сказать, а Юнги, хоть и истеричка, но точно не баба. Мужик он. Проверено и в паспорте в графе «пол» так указано. — Это всё, что ты можешь сказать? — тяжело вздохнул Чимин, чувствуя себя воспитателем, ведущим сложную беседу с дошкольником в саду. Вот что за комедию тут ломает Юнги? Как морду из-за ревности кому-то бить, так тот первый, а как поговорить по душам, то сразу актрису театральной трагедии включает. Это вино так на него влияет? Или это врождённый порок? — А что ты хочешь услышать? — заправив прядь волос за ухо, поинтересовался Юнги с таким умным видом, будто мог в уме всю таблицу Менделеева повторить. — О твоих чувствах, — демонстрируя небывалое доселе терпение, проговорил Чимин. — Я же тоже тебе нравлюсь. — С чего ты взял? — словно дурачок, захлопал ресницами Юнги. Опа, когда это он успел спалиться? Во время драки с Аполлоном? Или раньше? — Твоя ревность крайне красноречива, — прыснул Чимин. — Это даже мило. — Моя что? — округлил глаза Юнги. Чем глубже в лес, тем больше дров. Да уж, разведчиком ему не быть, одним своим видом все секреты сдаст. Юнги это прямо так и видит: сидит он, значит, привязанный к стулу, весь такой статный в военной форме, а напротив него стоит Чимин в кожаных штанах, с портупеей на светлой рубашке и ведёт допрос с пристрастием. Вопрос на миллион: сколько при таком раскладе выдержит Юнги? — Юнги, не прикидывайся дураком. Я начал этот разговор потому, что хочу понять, что нам делать дальше. Скоро я вернусь в город, а ты останешься здесь. Меня это беспокоит. Тебя нет? В любовь на расстоянии я особо не верю, — перешёл к сути Чимин. — А у нас что, любовь? — почему-то смутился Юнги. Не то от слова «любовь», не то от своих фантазий с Чимином в главной роли. — С моей стороны — да, — не стал юлить Чимин. — Ты же уже сам всё сказал. Любовь на расстоянии тебе не нужна. Чего от меня ждёшь? — титаническим усилием воли отогнав от себя вид Чиминовых ног, обтянутых кожей, серьёзно поинтересовался Юнги. Дальше ломать комедию не было смысла. Поднятые рыжим вопросы были крайне важными. Причём для них обоих. — Поедешь со мной в город? — посмотрев Юнги в глаза, мягко поинтересовался Чимин. Либо пан, либо пропал. Назад дороги нет. — А жить я там где буду? — хрипло буркнул Юнги, отводя взгляд в сторону. — С твоими родителями? — Как только я вернусь в город, снова начну работать и сниму нам жильё, — спокойно проговорил Чимин. — С этим проблем не будет. — Как у тебя всё просто. Потрахались чуток, и сразу жить вместе. Не быстро? — вновь включил зануду Юнги. То, что Чимин был ему дорог, сомнению не подлежало, и да, в теории Юнги был готов поехать за ним в город. Но что будет там? Не пожалеют ли они? Чимину хорошо, он в любой момент может вернуться к родителям, а вот Юнги с этим куда сложнее. Переезд в город серьёзное решение, требующее тщательной подготовки. Нужны гарантии. А любовь их обычно не даёт. Дают люди. Но им веры нет. — До осени ещё есть время, — понимая, что именно смущает Юнги, тихонько проговорил Чимин. — Нет смысла рубить с плеча. — Тогда зачем об этом говоришь сейчас? — осведомился Юнги. — Ближе к осени поднял бы тему. — Потому что я серьёзно настроен в отношении тебя. Либо мы вместе работаем над отношениями и вместе принимаем решение о переезде, либо каждый так и остаётся сам за себя. Зачем мучить себя тем, что не будет иметь логического продолжения? — Как ты заговорил… — Так что? — Что? — Юнги, давай ты будешь вербой, а я тем озером, в котором ты будешь расти, — положив руку на сердце, выпалил Чимин, боязливо поглядывая на соседа. — Чё? — подвис Юнги, совершенно упустив из виду тот момент, когда их разговор сменил траекторию и перешёл от чувств и их последствий к вербам и озёрам. — Давай встречаться, дурак! — чуть повысил голос Чимин. — А оно мне точно надо? — чуть наклонив голову набок, прыснул Юнги. — Ты же ходячая катастрофа! Ко всему прочему ещё и озабоченный. — Любимого мужчину нужно принимать таким, каков он есть. И принимать регулярно! - заиграл бровками Чимин, при этом мило так улыбаясь. — Тебе мою жопу вообще не жаль? — выпал в осадок Юнги. — Почему же? Жаль, — промурчал Чимин. — Будем меняться. Я же универсал. — Да ну? — с прищуром, осведомился Юнги. — Ляжешь под меня? — Да, а что тут такого? — пожал плечами Чим. — Знаешь, как говорится: любовь — это такое состояние организма, которое заставляет забыть о собственной заднице и думать о чужой. — Даже так? — подозрительно оживился Юнги. — Да, именно так, Юнги. — Пошли в спальню, — резво поднимаясь на ноги, прохрипел Юнги, неотрывно глядя на Чимина. Мужик сказал — мужик сделал. Чимин обещал дать в зад — Чимин должен дать в зад. Так ведь? Неожиданно жизнь Юнги обрела крайне насыщенные краски. А обо всех деталях и спорных моментах новоиспечённых отношений можно и позже подумать. — Зачем? — пятой точкой чуя неладное, прошептал Чимин. — Буду с твоей задницей ближе знакомиться. — Вот прямо сейчас? До вечера это никак не подождёт? — пискнул Чимин, начиная невольно сомневаться в адекватности Юнги. Какой нафиг секс, когда на улице их ждёт крайне озадаченный дед, Тэхён, у которого язык как помело, и Чонгук с фингалом. — Нет, хочу сейчас. Облизнувшись, Юнги шустренько стянул с себя рубашку и только было хотел наброситься на Чимина, как в дверь вдруг постучались и голосом деда Пака пробурчали: — Юнги, ты где? Всё нормально? — Чимин, иди сюда, — донеслось уже в исполнении Чонгука. — Ты где пропал? — Да оставьте вы их в покое, — громко фыркнул Тэхён. — Может они там трахаются, а вы мешаете. — Что? — завопил дед, ломанувшись в дом. — Чимин, тебе хана!