Смех висельника.

                    Запах какао и зефира заставил Розэ открыть глаза.       Блондинка нахмурилась, увидев перед собой миниатюрную тарелочку с овсяным печеньем и розовую кружку, на ручке которой красовался единорог.              В камине, напротив девушки, горел огонь, переливаясь разными цветами, словно радуга, нежно касающаяся небесной глади после дождя.              Розанна не любила тепло.              Розанна любила холод.              Огонь ей не нравился никогда: он был слишком опасным, слишком жгучим и живым. Но не этот. От пламени так и веяло концом ноября, когда осень отдает свои владения зиме, отправляясь набираться сил до следующего сезона листопада, а та, в свою очередь, радует всех первым снегом.              Кстати говоря, первый снег Розэ увидела здесь, в Сеуле, и, честно признаться, безоговорочно и безвозвратно влюбилась в это время года.              Всегда, во время снегопада, когда утром сугробы размером с людей покрывают улицы, все снуют туда-сюда, пытаясь побыстрее оказаться в теплой квартире, или на работе - Розэ в это время ловит ртом снежные хлопья, вместо завтрака. Вот такое у нее развлечение.              Словно прочитав ее мысли, огненные языки окрасились в темно-синие тона, а в комнате резко похолодало. На тыльную сторону ладони медленно опустилась снежинка, а за ней вторая. Морозный воздух полоснул внутри по легким, отчего те сжались, а в уши неприятно забил ускорившийся пульс; пальцы начали зудеть от резкого понижения температуры. Так намного лучше.              Она протянула руку, чтобы взять кружку, которая тут же исчезла, а на ее месте появился баллончик с серебряной краской, как гласило родными английскими буквами на этикетке. Девушка, даже не удивившись, резко дернула в его сторону ладонью, которая прошла сквозь предмет, и хмыкнув, медленно поднялась, в ту же секунду переместившись в гостиную своего старого дома в Австралии.              Быть может, она и поддалась бы ностальгии и старым воспоминаниям, которые до сих пор не могут ее отпустить, но в данный момент девушку волновали немного другие вещи.              Огонь меняющий цвет. Снег с потолка. Пропадающие вещи. И она уже молчит, об интересной способности проходить сквозь предметы частями своего тела. Все предельно ясно. Она вконец сошла с ума.              Резкий хлопок двери и мимо девушки пробежал маленький мальчик в школьной униформе, даже не обратив на нее свое внимания.              Но вот Розэ обратила.              Слишком уж сильно, убегающий силуэт напоминал ей Чимина. Та же ровная осанка, светловолосая макушка и эта его походка, вприпрыжку. Внезапно, мальчик остановился и резко топнул ножкой, разворачиваясь на девяносто градусов. Какого было удивление блондинки, когда она поняла, что ее догадка оказалась верной. Это действительно был ее брат. Мальчик важно поправил жилетку.       Розэ сразу вспомнила эту униформу; именно ее девушка испортила, пролив вишневый сок на белоснежный идеально выглаженный воротничок, будучи еще несмышленой маленькой девочкой, которая просто не хотела отпускать брата в школу.              Чимин смотрел с вызовом куда-то за спину Розэ, откуда через секунду выбежала разгневанная Пак Синхе с букетом подсолнухов.              Розанна не любила подсолнухи.              Пак Синхе тоже не вызывала у нее положительных эмоций, собственно, как и вся атмосфера вокруг. Между двумя началась перепалка, слов правда слышно не было, но стоило Пак поднять на мальчишку руку — слова были уже не нужны, все было предельно ясно, — как предупреждающий кашель со стороны ее остановил. Увидев блондинку, оба замерли, словно статуи.               - Розанна?.- глаза у него - два маленьких озерца, на их дне плескалось что-то светлое и доброе, совсем непохожее на то что плещется у Розэ на дне ее подсознания.               - Чима?- девушка дернула плечом, отгоняя всплывшую картинку перед глазами.               - Синхе.- недавняя знакомая кивнула и улыбнулась. - ты как раз вовремя. Сейчас будем смотреть на стаю китов. - сказав это, двое направились в другую комнату, как будто не было никакой ссоры секунду назад, как будто девушка не остановила свою учительницу от избиения старшего брата, который непонятным образом превратился в ученика начальной школы. Просто ушли, предусмотрительно оставив открытую дверь, для ничего не понимающей Розэ. Та, конечно же, поспешила за ними.        - Что простите?              Она почти не удивилась, когда за дверью другой комнаты оказалась лесная поляна. Ключевое слово — почти. Разинув рот, она подняла голову, увидев парящих в небе, словно стайку аистов...угадайте кого?        - Киты отправляются в теплые страны, чтобы переждать там зиму, попрощайся с ними Розэ.- прошептал Чимин, оказавшись у девушки за спиной.              Огромные млекопитающие спокойно передвигались высоко в небе, издавая при этом странные трубные звуки, словно рядом какой-то заплутавший музыкант, чисто случайно, прихватив с собой тубу, решил отыграть свою партию в, неизвестном девушке доныне, произведении. Стоило только ей об этом подумать, как, непонятно откуда взявшийся оркестр, начал играть лунную сонату.               - Все понятно. Я с ума сошла. Что дальше? Танцующая Дженни или верблюд на сноуборде? - про себя она усмехнулась, представив, как бы это выглядело, придя к выводу: что танцующая Дженни, что верблюд - выглядело бы это почти одинаково.               - Если захочешь.              И Розэ, может быть, посмеялась бы, так как она любит, если бы не проплывающая рядом Дженни, которая танцевала танго с верблюдом на доске. Она даже помахать Розэ успела. Всего-то. Плевое дело. Каждый второй этим занимается, разве нет?               - Состояние стабильное.-начал Чимин, резко повернувшись к Розэ, схватив ее за ладонь.- Приготовьтесь!Должна скоро очнуться.              «Ты о чем?» - вопрос так и не был задан. Резкая слабость ударила по девушке, и она приготовившись встретиться с землей, совсем не ожидала, что та разверзнется прямо под ее ногами.              Запах леса пропал, и в следующую секунду в ноздри врезалась отвратительная вонь медикаментов. Пульсирующая боль отбивала ровную дробь по всему телу, как молот бьет по наковальне.              Но казалось, что молотом, как раз, били по ней.              Глаза открываться отказывались, отчего захотелось закричать на свое бренное тело, которое не признает хозяйку и не хочет слушаться, но, на деле, получилось еле различимое сквозь писк препаратов мычание. Его бы никто и не услышал, если бы рядом с девушкой не сидела Лиса, которая, бережно разглаживая складки на белоснежных простынях, что-то бурчала себе под нос. До тех пор, пока не услышала то самое слабое мычание.               - Чеён-а?       Молчание в ответ.              Да что же это такое?Даже во сне, на границе бреда и сознания, блондинке не спрятаться от этого приторно-сладкого, до боли в мозгах, заедающего голоса младшей. Как же раздражало.               - Онни, ты пришла в себя?       «Еще раз назовешь меня онни, я с тебя кожу живьем сниму, и тебе же скормлю потом»- хотела ответить Чеён, а получилось:        - Угу.               - Ты можешь открыть глаза?              Пак хотела бы, но что-то ей очень сильно мешало. Что-то пульсирующее и наливающееся кровью. Решение пришло быстро: она просто не будет их открывать. Сделает вид, что спит, а Лалиса тем временем куда-нибудь уйдет. У нее же есть свои дела, так? Или следить за каждым вдохом блондинки ее работа на постоянной основе? Хотелось надеяться, что нет, но Чеён давно не допускала в свои мысли такие слова как: доброта, любовь, отзывчивость или надежда. - Чеён-онни? Тебе нехорошо, позвать кого-нибудь?               - Мне итак удобно.- прохрипела девушка, не в силах терпеть ее взволнованный тембр голоса.              Наглая лгунья. Делает вид, что волнуется, хотя сама, небось секунды отсчитает, когда сможет избавиться от такой проблемной пациентки. Все они тут лжецы. Со своими улыбками, сочувственными взглядами и попытками помочь. Чеён это не нужно. Ничего из этого ей не поможет избавиться от саморазрушения, ненависти ко всему живому, и нежелания находиться на этой гнилой планете еще хоть день - только процесс ускорит.              Когда тебе с таким рвением пытаются навязать свою никчемную помощь, залезть в душу, проштудировать каждый трактат по твоим воспоминаниям, которые ты так отчаянно прячешь на дне своего подсознания, как какую-то брошюрку из супермаркета — чисто из любопытства; хочется еще больше закрыться и спрятаться от всего внешнего мира.              Лишь бы не видели.              Лишь бы не лезли.              Шрамы остаются лишь рубцами на коже, до того момента, пока их не начинают трогать.              Ковырять, отрывать наслоившуюся корочку также просто, как вскрывать банку с газировкой.       Ведь не своя же рана. Чужая.              А потом пытаться остановить стекающие капельки крови своими грязными руками. Даже если ты пытаешься помочь, все что ты сделаешь, так это занесешь новую заразу. И потом все это будет пениться, вскипать и гноить под слоем наросшего кожного покрова, пока в один момент просто не взорвется.               - Ты меня напугала.               - Неужели..- тяжело прошептала Пак, сжимая простынь в кулаке, оттягивая ее на себя. Заметит Лиса это или нет — плевать. Внутри было слишком пусто. Слишком больно. А физическая не такая сильная, чтобы унять душевную.              Человек с разбитым сердцем, не обратит внимание, что у него ноги нет; все также будет рыдать от неразделенной любви. Пак бы посмеялась. Ведь он глупец. У него ноги нет, а он расстроен из-за каких-то глупых чувств. Посмеялась бы. Если бы сама не была этим глупцом. Чеён глупа, раз позволяет старым ранам играть с собой в прятки. Они прячутся, а она ищет. И знает ведь, что можно в любой момент закончить эту затянувшуюся в несколько лет игру, но не может...или не хочет. Кто она без своего прошлого? Лишь пустая оболочка. И пусть это самое пошлое убивает ее. Пусть. Чеён, на самом-то деле, плевать.               - Очень сильно напугала. Пожалуйста не делай так больше,- почти умоляюще прошептала Манобан. Чеён даже глаза раскрыла от удивления. Точнее один. Второй был прикрыт повязкой. Откуда она взялась, девушка, честно, узнает позже.               - Почему?               - А если бы с тобой из-за этого случилось что-то серьезное? Ты не должна была провоцировать Дженни, она слишком...               - Ты в курсе почему я здесь?- перебила Чеён, не желая слушать такую приятную для слуха ложь. Утвердительный кивок. - Что может быть хуже того, что было?               - Ты слишком к себе жестока.- фыркнула младшая, даже не обратив внимания на изменившееся выражение лица собеседницы.               - Да что ты вообще знаешь?- голос сломался, и вторую часть фразы девушка просто просипела, сильно нахмурив при этом брови.               - Думаешь мне никто ничего не рассказал, перед тем, как я стала твоей наставницей? - усмехнулась рыжая.- Я все о тебе знаю, Пак Чеён.               - Как ты вообще можешь быть моей наставницей? Ты же младше меня.- Чеён начала вскипать, и из ушей в скором времени должен был пойти пар, если Лалиса не перестанет выводить ее из себя. А так как, Чеён выводило из себя само присутствие Манобан рядом, совсем скоро будет взрыв. Спасайся кто может.               - Не думала, что ты из тех, кого волнует возраст.- прозвучало это как-то двояко, но Чеён была слишком зла чтобы заметить. Впрочем, как и всегда.               - Я из тех, кого, в принципе, ничего не волнует.- парировала старшая, уже сжимая кулаки, готовясь если что защищать свою честь в бою. Умом она понимала, что Лиса не настолько ненормальная, чтобы драться с больной пациенткой, и на провокации не велась, (не то что Дженни) но черт, так хотелось прописать по ее красивенькому личику парочку пощечин. Кулаком. Кирпичом. Об стену.               - Не думаю, что это так. Ты просто очень сильно на что-то злишься и пытаешься скрыть свою боль.- заключила рыжеволосая.- Дженни была права? С тобой что-то произошло поэтому ты так себя ведешь?              Чеён сделала глубокий вдох, потом еще раз, и еще раз, на четвертый раз она послала методику «Вдох выдох» к чертям собачьим.               - Заткнись, если не хочешь лечь на соседнюю койку.              Черта с два! Сколько еще ей терпеть эту физиономию, которая с видом ученого говорит Пак какая она и почему такой стала? Просто заткнись. Заткнись и все.        - Ты понятия не имеешь через что я прошла..               - Я не хотела тебя задеть.- Лиса с испугом посмотрела в отражение серых глаз, и не увидела там, ровным счетом, ничего. А может неправильно смотрела? Потому что во взгляде старшей было слишком много. Тайка, сообразив, что сболтнула лишнего, сразу стушевалась. - Прости пожалуйста.              Как-то слишком быстро она сдалась. Чеён уже начала планировать дальнейший погром, хотя учитывая с каким трудом она губами шевелит, погром девушка сможет устроить только если сама упадет с койки. И, собственно, это все, что она сможет сделать. Сил не было совсем.               - Время посещения ведь законченно. Что ты тут делаешь? - Лалиса бегло глянула на часы, потом снова на Чеен. Встретившись с изучающе-холодным взглядом, испуганно уставилась в пол. Даже жалко ее стало. - Ты, должно быть, устала?              Вопросы настолько же глупые, как и лучики надежды, пытающиеся пробиться сквозь баррикаду вязкого отчаяния и тупой неизбежности. Стучали с диким криком, что еще не все потеряно. Хотелось заткнуть их раз и навсегда. Пак ожидала услышать в ответе на свои вопросы, что-то вроде: «Я бы и хотела уйти, но меня заставили сидеть с тобой, как же ты мне надоела», а услышала то, что вмиг остудило ее закипающую голову. Даже к ненавистному обращению возмутиться сил не нашлось. Ни сил, ни слов, ни желания. - Почему не ушла?               - Что за глупые вопросы? Потому что я волновалась, онни.- возмутилась Лиса, резко схватив ее за руку. Скорее всего, неосознанно, рефлекторно.              Ладонь у нее была теплая и мокрая. Даже слишком. Или у Лалисы гормональный сбой, что невозможно с такой идеальной фигурой или тайка очень сильно волновалась.              Чеён,запросто, могла ощутить пульс, который отбивал точно больше ста двадцати; такая нежная и приятная ладонь, как легкие прикосновения солнца весенним днем, как самый чистый щелк на коже, как песок сквозь пальцы. Одним словом — приятно.              Розэ могла бы привыкнуть.              Чеён не любила тепло.              Особенно такое живое. Она вопросительно покосилась на руки и рыжеволосая проследив за ее взглядом, отдернула свою, словно обожглась. Но обжигалась здесь только Чеён.              На секунду, возникшее чувство потери, быстро испарилось в вечном пофигизме.               - Это ведь из-за меня тебе так сильно влетело. Я бы себе не простила, случись с тобой что-то серьезное.              Чеён не поверила. Почти. Что-то во взгляде девушки говорило о том, что она не врет, и ее волнение за старшую - это не наигранный спектакль, а реальная эмоция. Такая же реальная как сама Лиса, сидящая напротив со своей мягкой, сбивающей с толку, улыбкой.              Чеен не поверила.              Не поверила, что в мире еще остались люди, которые умеют так улыбаться.              Не поверила сама себе, когда решила, что Лиса все-таки ее раздражает, стоило той покинуть палату в поисках Ким Су Джи.              Не верит правде, но зато сможет поверить своей придуманной лжи.              Всегда могла.              ***       «Может быть, я перестаралась», - первая мысль в голове Пак, как только она вернулась в свою палату — врач посчитал, что ее ушибы не столь существенны и отправил к себе, но повязку на глазу оставил. Вот кровать, стоит на месте, письменный стол, у которого в уголочке скол, благодаря блондинке, и серая стена, с грязно-бардовым пятном по середине.              В комнате все еще стоит вонь моющих средств, перемешанных с запахом крови. Чеён начало мутить. Определенно перестаралась. Боль в висках горела, шариком перекатывалась из одного полушария в другое, штампуя каждый миллиметр своим шершавым языком. Обезболивающее больше не помогало, но желания разводить новый скандал, чтобы ей снова что-то вкололи не было. Как странно. Почесав затылок, девушка хотела посмотреть на время, но вспомнила, что в палатах нету часов, чтобы пациенты не беспокоились о временных рамках.       Но Чеён очень беспокоилась. Она успела спрятать маленький календарик в своей сумке, и теперь каждый день отмечала как пройденный, себя в мыслях за это нахваливая.              Молодец, ты прожила еще один день, что тебе это дало? А, точно. Н-и-ч-е-г-о.              Делать все равно было нечего, поэтому Чеён завалилась спать, старательно избегая смотреть на стену напротив кровати.              *Flashback*              Большие капли, стремительно, врезались в сырую, от недавнего дождя землю. Похоже стужа и не думала прекращаться. Несмотря на теплую погоду днем, непонятно откуда взявшиеся тучи разрушили летнюю идиллию. Состояние погоды с каждой минутой все ухудшалось, и знающие люди, поторопились скрыться кто в своих домах, кто в кафе, а кто под навесом, не желая «попасть под руку» непогоде. Но наша героиня таки попала в самое сердце бури. Прямо над головой полыхнула молния, преображая на секунду черное, как смоль, небо. Розэ бежала, прорываясь сквозь шквал капель, хлюпая босыми ногами по лужам. Теперь точно заболеет. Сумка на плече замедляла ее бег, да и, в принципе, мешала, поэтому девушка резким движением прижала ее к груди, как какое-то сокровище, даже не остановившись.              Завидев знакомую синюю — черную в этой стуже; черепицу, она позволила себе замедлиться. Сбивчивое дыхание обрывками вырывалось из легких, которые полыхали огнем. Еще чуть-чуть добежать. Перепрыгнув через забор, она почти подбежала к двери, как кто-то резко схватил ее за локоть.               - Розэ?Ты что здесь делаешь?.- спросил молодой парень, который спешил в том же направлении.- Да и еще в таком виде.               - Чимин.- выдохнула она и упала в объятия брата.- Пожалуйста, можно я останусь у тебя?               - Конечно.- тот быстро завел ее в дом. Стоило двери закрыться, Чимин мигом набросил сухой плед на плечи сестре, и начал растирать ее ледяные ладони. - Что случилось?- прямо спросил парень, спустя нескольких минут молчания.              Розэ подняла свое лицо, и только когда рука брата коснулась ее щеки, она поняла, что все это время плакала. Отвечать не было сил. Что она может сказать? Ничего нового. Такая ситуация происходит раз в неделю, если не больше. Мать напивается, Розэ страдает. Давно выученная схема. Еще несколько минут молчание, как натянутая нить, висит между ними. Чтобы не сидеть сложа руки, Чимин пошел на кухню поставить чайник, прихватив с собой еще один плед и аптечку.               - Почему ты не хочешь просто переехать ко мне? Я понимаю, если бы я был против, но я ведь сам зову тебя. Розэ, сколько ты будешь терпеть такое отношение к себе? - увидев, что ступни девушки стерты в кровь, парень громко выругался, и принялся их обрабатывать.               - Сколько потребуется.- тихо прошептала она.- У нее кроме меня никого нет.               - И она этого не ценит.- отпарировал в ответ.               - Мы все не ценим, пока не потеряем.               - Что ты такое говоришь? Значит тебе нужно потеряться, что она поняла, что у нее все-таки есть дочь?               - И сын.- Розэ многозначительно на него посмотрела.               - Нет. Она сама сказала, что я ей никто.- горько усмехнулся Чимин.- Я за язык ее не тянул.               - Она была пьяна, и людей нужно прощать, все мы иногда совершаем ошибки.- нахмурилась девушка.               - Не могу поверить, что ты защищаешь ее даже сейчас.- окрысился брат, резко дернув рукой в сторону двери, отчего Розэ вздрогнула.- Ты босиком бежала в стужу, а ей плевать. Она завтра об этом даже не вспомнит. Мне все равно, как она ко мне относится, я не прощу ее никогда за такое отношения к тебе.              Громкий писк, оповестивший о том, что кипяток готов, заставил Чимина встать со своего места, и, тем самым, закрыть тему, к которой возвращаться, в равной степени, противно было обоим.               - Сегодня ты ночуешь у меня. И завтра тоже. И так до конца недели.- уверенно выдал он, залетая в прихожую с чаем и любимым имбирным печеньем.               - Но мне завтра в школу и...               - У тебя уважительная причина есть, чтобы туда не идти.- нагло перебил он ее, запихнув в рот печенье. Розэ ничего не оставалось, как съесть ее.               - И какая же?               - У тебя нет обуви , глупышка.- усмехнулся он.- Завтра я позвоню директору и скажу, что ты приболела.               - Врать плохо, я не хочу пропускать уроки, потом будет сложно все наверстывать.               - А ну ка цыц, мелкая.- девушке прилетела громкая оплеуха.- Старший братик научит тебя жизни.- а парню, в свою очередь, прилетел пинок под бок и подушка в лицо, от которой тот увернулся.- Мы с тобой поедем завтра в Эсперанс.*- после этой фразы, Розэ перестала как-то брыкаться, а желание идти в школу следующую неделю куда-то пропало.- Мне нужно по работе, а ты давно хотела посмотреть на Пинк-Лейк, чем тебе не идеальная возможность?- усмехнулся Чимин.- Да еще компания отличная, так что, сестра, у тебя сегодня все карты.              Розэ посидела пару секунд с каменным лицом, а потом набросилась на брата с объятиями. Так счастлива она не была уже очень давно. И как-то забылось, что ее мать из дома выгнала, и что вообще жизнь катится к чертям собачьим, про все забылось. Чимин всегда знал, как ободрить и обрадовать.               - А ты знаешь, как переводится «L'Esperance» с французского?- отсмеявшись, поинтересовался брат.               - Надежда.- тут же ответила Розэ, посмотрев на него своими глазами — половинками в которых целая вселенная плескалась. Чимин по-доброму, так, как только он умел, широко улыбнулся, и потрепал младшую сестру по голове.               - Правильно. Никогда не теряй надежду, цветочек. Это то, что поможет стоять, тогда, когда собственные ноги не хотят держать. Надежды — это обручи, которые не дают лопнуть нашему сердцу.               - Томас Фуллер.               - Какая ты умная девочка.- усмехнулся блондин.- Обещай, что не потеряешь надежду.- Розэ с секунду смотрела на него, будто в нерешительности, но когда заговорила, голос ее был тверд.               - Обещаю.              *End of flashback*               - Ты ужасная лгунья, Пак Чеён.- раздался в почти пустой палате охрипший голос девушки. - Надо же было вспомнить.              Резким движением , она поднялась с кровати, на лету ловя солнечных зайчиков и прочую нечисть, вызванных головокружением, и посмотрела в окно. Темно. Интересно сколько времени? И сколько она проспала, может всю жизнь? Кто его знает. Потрепав себя по волосам — будто их еще что-то спасет, и переборов дикое желание упасть на кровать и забыться в беспробудном сне, девушка подошла к двери.               - Пожалуйста.- прошептала она и потянулась к ручке. Стоило ее тонким пальцам, обхватить железо, как громкий писк, решил оповестить об этом всю больницу, и Чеён, чертыхнувшись, решив, что терять уже нечего, прошмыгнула в темный коридор.- Спасибо. - прошипела она, обращаясь к двери, которая будто на зло девушке решила с таким же писком медленно закрыться. Чеён накрыла свой лоб рукой и потихоньку двинулась вперед.              Куда она шла? И зачем? Без понятия. Просто она чувствовала, что не может больше сидеть в четырех стенах. И все равно, что пару часов назад побыть одной — все что ей хотелось от этой жизни.              Выйдя через запасной выход, Чеён быстро перебежала через больничное крыло и оказалась в своем любимом месте — маленьком садике. Она нашла свой дуб, под которым сидела каждый день — на земле все еще видны были хаотичные круги, которые она рисовала непонятно зачем, просто, чтобы были, и легла.               - Плохой день?- послышалось где-то поблизости. Пак подскочила на месте. Черт возьми, здесь кто-то есть. Она тщательно вглядывалась в темноту, но ничего не могла увидеть — повязка на глазу тоже не облегчала это дело. В итоге, плюнув на все, она улеглась обратно и посмотрела на звезды.               - Скорее год.- непонятно зачем ответила.               - Уже поздно. Ты разве вывеску не видела? Тебе нельзя здесь находиться. - спросил голос из темноты. И да, Чеён видела вывеску, но ей было так наплевать на то что ее кто-то может заметить. Что ей сделают? Отругают? Нажалуются брату? Все это лишь вершина айсберга, который уходит вглубь Ледовитого океана, пряча от лишних глаз всю свою подноготную.               - А тебе можно?.- повела бровью она.               - А мне уже нечего терять.- горько усмехнулся голос. Чеен хмыкнула. Быть может, она здесь не единственный трезвомыслящий человек? - Что ты здесь делаешь?               - У меня такая же причина.               - Почему ты думаешь, что тебе нечего терять?- нотки любопытства в голосе собеседника заставили блондинку усмехнуться.               - Хочешь услышать мою историю? Потом расскажешь свою, мы вместе поплачем, дадим клятву лучших друзей и будем плести друг другу браслетики на день благодарения?               - Ну я думал, что браслетики мы будем плести на Рождество, но можно и так.- послышался смешок, и из тени вышел высокий парень в вязанной шапочке и татуировкой на всю шею. В блеклом свете фонарного столба блеснула серебром сережка в губе. А вот это уже необычно.               - Ну привет, подружка.- хмыкнула блондинка.- А я уже думала, что здесь у меня появилась шизофрения.               - Вся прелесть таких заведений. В конечном итоге, болезней разовьется больше, чем было до этого.- зло выплюнул парень, засовывая руки в карманы униформы.               - Ты ведь учишься со мной?               - Я Кай.- улыбнулся тот, хотя блондинке было глубоко наплевать, как его зовут.               - Чеён.               - Знаю.               - Круто.               - Ага.       Вот какой информативный диалог они провели.              Пак снова уставилась на ночное небо, игнорируя парня, который стоял рядом с ней неподвижно, словно статуя. Чеён бы так и подумала, если бы они не разговаривали минутами ранее. У него была излишне белая кожа, и быть может, это все вина плохого освещения, позднего часа, и того, что они сейчас только вдвоем, но от всего его вида исходила опасность и прямая угроза. И, конечно же, все мы помним, что чувство самосохранения у Чеён отсутствует.               - Так и будешь над душой стоять? - Кай, усмехнувшись, сверкнул в темноте глазами, как кошка, и уселся рядом. Пак имела ввиду совсем не это.               - Ты здесь уже знаменитость, а еще даже недели не прошло.               - Очень рада.               - Выступить против Дженни...смелое решение, я удивлен, что ты еще ходить можешь.- он искоса глянул на нее.- Но все равно, выглядишь паршиво.               - Как любезно с твоей стороны, мне об этом сказать.               - Ну, мы же подружки. Кому если не мне тебе такое говорить? - загадочно улыбнулся он.              Неизвестно сколько времени прошло, пока кто-то из них снова что-то сказал. Обоим было комфортно молчать в компании друг друга, и Чеён, удивилась, когда не нашла внутри желания ударить этого парня. Вроде наглый, вроде нахамил, но сделал это так, что девушке даже ответить ничего не хочется.              Она смотрела на небо, на мигающие спутники планет — звезды, и думала о своем сне. Пак скучает по брату. Правда. После смерти матери, она осталась одна, и была одна, до того момента, когда Чимин встретил ее с распростертыми объятьями в аэропорту Сеула. После этого жить стало как-то легче. Не сильно, иначе сейчас Чеён лежала бы на своей удобной кровати в окружении мягких игрушек, а не на стриженном газоне, который неприятно впивается в спину, с неизвестным парней, но и это было лучше, чем в Австралии. Определенно.               - Надежды — обручи, которые не дают лопнуть нашему сердцу.- прошептала Пак.               - Томас Фуллер.- также тихо ответил Кай, будто боялся кого-то разбудить. Блондинка удивленно на него посмотрела. Ладно. Такого чувства дежавю она еще не испытывала никогда.               - И ты в это веришь?               - Верю в надежду? - усмехнулся он.- Ну можно и так сказать.               - А как же «мне уже нечего терять»?- нахмурилась девушка, глянув на парня. Тот встретил ее лицо пристальным взглядом, от которого у девушек обычно сердце трепещет и мурашки бегают по спине.               - Это правда.               - Тогда я тебя не понимаю.              Парень молчал некоторое время, видно обдумывал, что-то очень важное в своей голове.               - У меня лейкемия.- сказал он, как будто спрашивал, чем Чеён сегодня завтракала. Во взгляде нет ничего живого, и только сейчас до девушки дошло почему парень ходит в шапке в такую духоту.              Воцарилось пугающее молчание, которое нужно было нарушить чем быстрее, тем лучше, но Пак не ходила на курсы «как утешить своего друга, если у него рак», у Чеён вообще не было друзей. Здесь нужна Лиса. Она бы точно смогла сказать, что-то ободряющее, до боли в зубах сладкое и противное — все то , что Чеён так ненавидит. Почему когда она нужна ее нет? Гори синим пламенем чертова Лалиса Манобан!               - Я думала здесь находятся только психически неуравновешенные люди.- сухо выдает она, потому что голова не привыкла думать, придумывать такую фразу, которая не заденет за живое, потому что обычно ей плевать.               - Это не психбольница, Чеён.- усмехнулся Кай.- Если перестанешь буянить тебе здесь даже понравится.               - Тот факт, что у тебя рак, не дает тебе права разговаривать со мной как с ребенком.               - Я тебя старше.               - Об этом никто не узнает, если я тебя убью.               - Я итак умираю. - парень пустил смешок.               - А говоришь есть надежда.- фыркнула Чеён.- Кто ты? Глупец или самый наглый врун?               - И то и другое.- лучезарно улыбнулся он.- Глупый лжец.               - Лживый глупец.               - Я понял. Тебе нужно, чтобы все фразы заканчивала ты.               - Именно.- Пак даже не заметила, как кислую мину, потихоньку, сменило дружелюбие и легкая улыбка, но Кай заметил.               - Сначала я отчаялся, закрылся от родителей, от всех, жил сам в себе и отказывался проявлять желание лечиться или вообще жить. Но потом один хороший человек меня переубедил. Теперь, я прохожу здесь особый вид терапии, такой больше нигде нет.- беззаботно потянувшись промычал он.- Пока все идет хорошо, я даже могу передвигаться сам.- блондинка рассмеялась от такой гордости за себя, звучащей в его голосе.- Ого! А ты умеешь смеяться.               - Если кто-нибудь об этом узнает, тебе не жить.- пригрозила Пак, ткнув в него пальцем, и проведя вдоль своей шеи. Парень пустил смешок, показав свои маленькие ямочки и Чеён захотелось ткнуть в одну из них. Глупое желание, просто он был таким забавным. Весь его образ опасного парня рушили эти самые ямочки, которые тот, вероятно, от всех прячет. Видел бы ее сейчас Чимин. Или Лиса. Лучше вторая. Чтобы наконец-то перестала следить за каждым шагом блондинки, будто она в любую секунду будет пытаться перерезать себе вены или еще что-то о чем думает ее рыжая голова.               - Тебе выгодно говорить это умирающему.- прыснул он, тут же собравшись, и посмотрев своими черными глазами на Пак.- А если серьезно, почему ты считаешь, что надежды нет?               - Она есть.- задумчиво произнесла девушка.- Но не для меня.               - Чушь собачья.- отмахнулся парень.- Порой надежда — это все, что у нас остается. И если бы у тебя ее не было,то ты была бы уже мертва.               - То была воля случая. Я не умерла, потому что два раза меня спасал брат.- фыркнула блондинка.- И сюда я согласилась поехать, только потому что не хотела портить его жизнь своим присутствием.               - Думаю, если бы ты ее портила, твой брат бы не пытался тебя спасти.- пожал плечами он. - Единственный человек , которому ты портишь жизнь — это ты сама.               - И что? Какая разница? Кто умрет раньше, кто позже? Все равно, плевать.- Чеён отрешенно посмотрела в сторону.               - Но ведь жизнь — лучшее, что может с нами случиться.- не оставлял надежд Кай хоть как-то до нее достучаться. - Ты просто еще не жила, вот тебе и кажется, что все плохо.- до Чеён только дошла вся комичность ситуации. Смешок, сам собой, сорвался с ее пухлых губ.- Чего смеешься? Я же серьезно.- блондинка скрутилась калачиком, потому что сдерживать собственный смех получалось из рук вон плохо. Кай все это время сидел и пытался понять это он что-то сказал не то, или у девушки очередной приступ и нужно бежать за докторами.               - Парадокс.- вытирая слезу у краешка глаза, прошептала она.- Я — ничем не болеющий человек, у которого, по идее, все прекрасно, куча возможностей и времени, отвергаю возможность жить и наслаждаться каждой секундой, а ты — человек, который понятия не имеет сколько ему осталось, но так сильно влюблен в жизнь, что это заставляет меня думать о том, что, там, наверху, кто-то что-то напутал, и мы с тобой поменялись местами.               - А мне кажется, все должно быть так, как оно есть сейчас.- снова пожал плечами.- У судьбы не бывает случайностей.               - В этом ты прав.               - Как и в остальном.               - Может быть. В любом случае, сомневаюсь, что можно измениться за месяц.               - Можно измениться за день, если будет желание.               Черт. Этот парень говорил умные вещи, и от этого начал раздражать.               - И как же это сделать?- фыркнула Пак. На самом деле, ей было глубоко и надолго, что он ей скажет, но послушать все же интересно.               - Тебе ничего делать не нужно.- хитрая улыбка коснулась его лица, и Чеён почему-то вспомнила про солнце, которое ее постоянно ослепляет. Дурацкое солнце.               - Как это?               - Твоя наставница.- подмигнул он. Сейчас Кай уже не скрывал своей красивой и широкой улыбки.- Лиса все сделает за тебя.               - Лиса — заноза в заднице, до которой я не могу дотянуться и вытащить, вот она кто.- обиженно фыркнула Чеён.               - Она помогла мне, поможет и тебе. В такую девушку не влюбиться невозможно.               - Поверю на слово.- а так все хорошо начиналось. Нет. Надо же было вставить сюда это рыжее создание для мучений Пак.- Это что подстава? Сейчас она выскочит из кустов и такая «ага, теперь-то ты никуда не денешься»?- Кай хохотнул, но тут же замахал головой.               - Нет, я просто к слову сказал. Она переживает за тебя.               - Хотя я ее об этом не прошу.               - Чеён.- серьезно начал он.- Если ты хочешь измениться, и тебе, действительно, есть дело до брата, прими от Лисы помощь. Она же чудо..               - Юдо.- закончила Пак и недовольно насупилась. Ей не нравилась Лиса, не нравилась эта идея, и ей не нравилось как участилось ее сердцебиение, стоило Каю упомнить в разговоре тайку. Кай не нравился тоже.               - Давай заключим пари?- парень сжал кулак и положил на него голову.- Попробуй ее не отталкивать до конца месяца, и если она сможет пробудить в тебе хоть какие-то живые чувства, значит я был прав.               - А если нет? - любопытство — всегда было ее слабой стороной.               - Проси, что хочешь. Могу тебе свою тачку отдать, например.- парень махнул рукой.- Мне все равно нельзя теперь одному ездить.               - По рукам.- ухмыльнулась Пак.- Эта победа будет слишком простой.               - Посмотрим.               - Посмотрим.              Излишняя самоуверенность — была ее второй слабой чертой характера. Чеён еще не понимала, как сильно ошибалась.              Потому что в самом начале — она уже проиграла.