Как это было

      Новый болтливый знакомый крепко обосновался возле скамьи, занятой Торном. Он поменялся с одним бродягой, уверяя, что неуклюжий попутчик может раздавить его, если свалится со скамейки во время тряски.       Они уже неделю были в пути и не видели ничего, кроме этой комнаты с обшарпанными стенами. Ванных комнат тут не было, только несколько туалетов. Легко можно было представить, какой запах стоял в помещении, учитывая, что эти люди в большинстве своём в принципе не привыкли быть чистоплотными. Тут и там можно было наблюдать пакеты с мусором, оставшимся от еды, хотя в кладовой стояли большие мусорные контейнеры.       Торн по 5-6 раз в день ходил в туалет, чтобы в очередной раз попытаться отмыться в рукомойнике. Он чувствовал себя невыносимо грязным и заросшим, ему хотелось залезть в горячую ванную и соскоблить с себя всю грязь. Мужчина мечтал почувствовать себя чистым и гладким, выпить горячего крепкого кофе и снова уединиться со своими мыслями.       Слишком тяжело ему давалась эта дорога. Гомон не стихал круглые сутки – люди говорили, смеялись и даже ругались. Несколько раз случались драки, которые с трудом разнимались. Некоторые пытались присвоить чужую еду, а кто-то пытался украсть багаж у попутчиков.       Мужчина сильно надеялся, что его вещи неожиданно не оживут, а когти не раздерут любопытных. Очень тяжело было их сдерживать. Он не сразу это обнаружил, ведь целый месяц провёл в одиночестве. Когда он впервые оказался среди людей (узнавал городские новости), ему случилось случайно применить свои когти на мужчину, пытающегося его обогнать. Торн сразу не понял, почему этот человек вдруг закричал и схватился за ногу, испуганно озираясь по сторонам. Как такое могло произойти? Этот вопрос ещё предстояло выяснить. А сейчас нужно было быть предельно внимательным.       По этой причине он мало спал и старался сидеть таким образом, чтобы никто не мог неожиданно к нему подойти или обратиться. В принципе, мало кто решился бы на этот шаг, ведь этот пассажир выглядел крайне устрашающе. Лицо было немного одичавшим, тревожные морщины никогда не разглаживались. Они решили, что он простой социопат и не лезли к нему лишний раз.       Его это полностью устроило бы, если бы болтливый попутчик не решил, что нашёл родственную душу в нём. Он видел в Торне полную свою противоположность – осторожную и молчаливую, и это вызывало у него восторг. За эту неделю он успел рассказать, что ему 32 года, работал он в Лунном Свете лакеем на протяжении 7 лет. Оттуда его выгнали за воровство – он присваивал вещи знатных особ и в выходные закладывал их у скупщика в ближайшем переулке. Он мечтал накопить собственное состояние и открыть своё дело.       С самого детства мужчина хотел создавать удивительную обувь, отличную от того, что продают в лавках. Он рисовал много набросков и изучал материалы, узнавал, какая подошва подойдёт к тому или иному виду обуви. Ему казалось, что в Небограде такая обувь будет пользоваться бешеной популярностью – и он был прав. Во времена своего лакейства, он создавал прототипы и показывал их господам – они были, мягко говоря, в восторге и даже временами подкидывали монеты. Их забавлял его азарт и даже подумать не могли, что он так сильно близок к мечте.       В один момент мужчина рискнул украсть неброский предмет в покоях одной знатной дамы. Ему показалось, что он не сильно ценный и его пропажи никто не заметит. Это оказалась семейная реликвия, передающаяся из поколения в поколение. Его быстро нашли и вышвырнули с позором. Отныне ему запрещалось даже смотреть на Небоград.       Теперь все его планы и надежды разбились, цели к жизни не было, и он стал скитальцем. Пешком он обошёл весь Полюс, побывал на всех трёх ковчегах, которые могли принять его бесплатно и досконально их изучил. С новыми знаниями и навыками он мог стать абсолютно идеальным шпионом или разведчиком, но немилость при дворе всё испортила. Его амбиции отныне не смогут реализоваться.       Он лежал, обгрызая ноготь на большом пальце, и думал о странном человеке, в котором он увидел свою противоположность. За неделю он не успел узнать о нём абсолютно ничего – на его речи он только кивал и практически не отвечал. Когда он говорил – потрясающе копировал манеру речи простолюдинов, но в глазах светилось благородство. Что-то в нём было не так, он чувствовал это нутром, только все попытки разузнать это сразу пресекались.       - Мы же так и не познакомились! – хлопнул себя по лбу мужчина и протянул единственную ладонь к угрюмому соседу. – Меня зовут Болдр, а тебя?       Попутчик нахмурился и на секунду о чём-то задумался.       - Арнодд. – руку он проигнорировал.       - Древний медведь! Интересное имя. Слушай, я тебе рассказал о себе всё, а ты мне – ничего. Тебе не кажется, что это несправедливо? Расскажешь мне о себе, и я поделюсь с тобой секретами выживания на Тартаре.       Торн удивлённо вскинул брови. Нужная информация была близка, но для неё требовалось снова соврать. Почему-то он не хотел этого. Болдр был нелеп, но всё же не был плохим человеком. Однако он владел нужными знаниями.       - Мой отец был жандармом и хотел, чтобы я пошёл по его стопам. – медленно отозвался он. - Я усердно тренировался, чтобы угодить ему, и каждый день ждал его возвращения, чтобы продемонстрировать свои успехи. Однажды папа не вернулся домой ни вечером, ни на следующий день. Утром мама собрала мне вещи и с помощью связей отправила меня из Небограда. Первое время я жил у знакомого егеря, но он невзлюбил меня, хотя я просто пытался выполнять все его поручения, и прогнал меня. – Торн коротко вздохнул. – Тогда мне было 17 лет. Это всё, что я могу сказать.       Болдр снова откинулся на куртке. Информация была не та, которую он рассчитывал услышать. Эта судьба была классической для многих бродяг, собравшихся сейчас вместе на этом дирижабле. И всё же что-то было не так.       - Я обещал рассказать тебе о Тартаре. Что бы ты хотел узнать?       - Всё.       Мужчина поперхнулся собственной слюной.       - Но на это потребуется много времени.       - Мы никуда не торопимся. – сказал Торн в своей прежней манере, с холодным северным акцентом.       - Тогда начну с самого интересного! – он рывком сел, повернулся к собеседнику и сложил ноги по-турецки. – Я знаю где можно познакомиться с первоклассными женщинами. – мужчина потирал руки в нетерпении.       - Всё, кроме этого. – Торн резко его прервал.       - А я так и знал, так и знал! – засмеялся он. – Офелия – явно не имя твоей матери. – его глаза блестели, он наконец-то нащупал что-то стоящее.       - Что… Откуда ты? – ярость разлилась по всему телу, лицо Торна горело от злости.       - Да ладно тебе, успокойся. Ты во сне шепчешь это имя и сильно хмуришься. Больше я ничего не знаю.       - Дальше.       - Слушай, ты так требовательно разговариваешь. Может быть, ты меня обманываешь?       - Я редко говорил в последние годы. Расскажи о Тартаре.       - Ладно – ладно. В общем, как и у нас, у них есть прямые наследники властителя ковчега и простые люди. Простолюдины ничем не обладают, но они очень добрые. Эти люди могут абсолютно бескорыстно поделиться едой или разрешить провести ночь у них в сарае. Им безразлично кто ты и откуда – лишь бы был также добр к ним. Я обычно помогаю им по хозяйству, и тогда меня даже приглашают в баню. Первое время советую тебе держаться меня, я помогу освоиться. – Болдр отвлёкся и сделал пару глотков воды. – Ну, чтобы сейчас не греть чужие уши, падкие на халяву, лучше расскажу про знать. Не хочу делиться своими секретами. Наследникам Гайи передалась сила теллуризма. Ну, я думаю, ты знаешь что это. Они могут порабощать чужую волю, внушать собственные мысли и в принципе влиять на нервную систему. Силы у всех одинаковые, но у кого-то проявляются сильнее, у кого-то слабее. Единственное, что они делятся на 2 клана. Одна часть усиливает чужие способности, другая ослабляет. Чаще всего они составляют браки плюс на минус, чтобы нейтрализовать собственные силы при друг друге и жить честно.       - И как же они используют свою силу?       - Их сила может передаваться на любые живые и неживые объекты. Она накапливается и усиливается за счёт зеркал и звука. Действует она за посредством чувства. Может передаваться даже по 1 маленькой щепке. Например, через касание одного и того же предмета можно повлиять даже на десятерых! – он сделал драматическую паузу. – А с помощью сна или транса они могут видеть будущее или узнать далёкое прошлое. Определённая ветвь способна видеть внутренние органы, распознавать болезни и определять средства лечения. Скажи, что это просто потрясающе? Мне кажется, их силы самые выдающиеся из всех!       - Да, действительно интересно. Спасибо за рассказ.       - Я отведу тебя к знакомому врачу, он мигом поправит твою ногу. Вот увидишь, сможешь даже бегать! Как починим тебя, покажу тебе там всё, эх, заживём! – Болдр снова откинулся на куртку, довольный своим рассказом. Редко кто слушал его с интересом, для него было радостью делиться своими взглядами. – Я поделился с тобой важными знаниями. Думаю, ты должен ответить мне ещё на один вопрос. Кто такая Офелия?       - Она была моей невестой, пока я не покинул Небоград. Я всё ещё люблю её. – он смотрел себе под ноги, ресницы дрожали, сейчас он говорил правду, хоть и неохотно.       - Расскажи мне о ней. Так, как считаешь нужным. Я уже давно не чувствовал любви, хочу хотя бы послушать. – Болдр повернулся на бок и подпёр культёй голову. – Хочу услышать о ком-то устами влюблённого.       Торн впервые мог поделиться своими чувствами к любимой женщине, но боялся сказать лишнего.       - Она чудесная. Кудрявая и милая. Очень упрямая. Это завораживает. – он аккуратно подбирал слова.       - Ну ты конечно мастер подбирать слова. – он снова засмеялся. – Я хотел услышать более пламенную речь.       - Я слишком давно её не видел. Просто чувства остались со мной и больше ничего. – Торн замолчал, на лице его отразилась скорбь.       - Хорошо, вижу тебе тяжело об этом говорить. Больше не подниму эту тему, честное слово!       Тень улыбки появилась на губах ссутулившегося мужчины.       - Спасибо.