***
Как так получилось, что Тэхен сидит сейчас в чужой квартире и попивает вино (Мы же изысканные омеги!) тоже чужое, мужчина ответить не сможет, даже если сильно напряжет мозги. Джин произносит какой-то незамысловатый тост, который тут же вылетает из хмельной головы, кивает сам себе, будто соглашаясь с собственными словами и выпивает вино залпом. Намджун играет в соседней комнате с детьми, что характеризуется громкими воплями и смехом. К немалому удивлению Джин и Джун женились спустя год после отъезда Тэхена. Примерно в то время Джин и забеременел. Младший к тому времени закончил университет и смог устроиться в главную Сеульскую больницу хирургом, а спустя пять лет выбился в главврачи, Сокджин говорит об этом не без гордости. А сам омега ушел из университета в декретный отпуск, а потом и вовсе уволился. После тяжелых родов у них родился супер милый сын-омежка, которого назвали в честь Тэхена. — Это очень мило, — смущенно улыбается Чон, опуская взгляд к бокалу с вином. Красное… словно… — Да пустяки! Это было обоюдное решение, тем более твое имя очень красивое. Лучше послушай, как этот идиот делал мне предложение! Джина было не заткнуть, но Тэхен и не пытался, чувствуя себя очень уютно в чужом доме, с болтающим хеном. Это было так правильно. — Он встает на колени и говорит: «Когда-то ты забрал мое сердце. Теперь я хочу, чтобы ты забрал мою фамилию!» и кольцо достал такое красивое, с большим камнем, да что я говорю, на, сам посмотри, — Джин пьяно захихикал и ткнул свой безымянный палец прямо в лицо Тэхену, который мутным вглядом посмоторел на золотой ободок и какой-то бриллиант или что-то вроде, — я, короче, послал его и не общался три дня! — заявил омега, складывая руки на груди, — Я ждал, пока до него допрет, но он искренне не понимал, почему я отшил его. Тэхен с умным видом кивал, едва не расплескивая содержимое бокала, хотя сам не понимал, почему старший отказал. — Он пришел ко мне спустя эти три дня и спросил, почему я отказался. А я как закричу: «Да, потому, что у нас одинаковые фамилии, еблан», — Джин громко рассмеялся все-таки проливая на себя часть вина, а младший вторил его смеху. Когда Намджун зашел на кухню, оставив детей поиграть одних, то сразу сказал: «Этому столику больше не наливать!» и спрятал бутылку в надежное место. Джин разразился возмущенной тирадой и пару раз стукнул мужа по спине, после чего успокоился и привалился тяжелой головушкой к прохладной стене, да так и заснул. — Небось совсем тебя заболтал, да? — Джун влюбленным и чуть осуждающим взглядом уставился на сопящего омегу, а потом перевел взгляд на Тэхена. — Повезло тебе с ним. Помню, как он меня жутко раздражал, профессор Ким, — легко рассмеялся младший. — Ну, ты-то как? Как жизнь семейная? Как Хосок? — Прекрасно. У нас все хорошо. Только вчера из Америки. Мы тут на пару месяцев, а потом махнем обратно. — Ты встречал их? — Джун внимательно следил за чужим выражением лица, чтобы не упустить ни малейшего изменения. — Они теперь мои начальники. Я работаю в модельном агентстве «BigHit Ent.». — Мы с тех пор с ними не общаемся. Мне очень жаль, что я выбрал неправильную сторону… — Брось, прошло уже столько лет. — Ты мне был словно младшим братом. Но Юнги выставил все так, будто он не изменял, а ты себя накрутил. Я бросил тебя, прости. Повисла тишина, за которую Тэхен успел допить остатки вина и немного прикорнуть, пока Джун не заговорил вновь. — Пять лет назад выяснилось, что Чимин… он был психически болен. Диссоциативное расстройство идентичности. Он покончил жизнь самоубийством, при нем нашли записку адресованную тебе… Он умолял простить его, почерк был неровным, на листке множество капель. Тэхен моргнул, слушая рассказ. То есть… Слезы невольно побежали по лицу, но мужчина даже не пытался их смахнуть. Чимин… он был не виноват. Наверняка это его вторая личность вредила всем. Тогда становится понятно, почему он признался в мужском туалете, когда Наму удалось заснять это. Все встает на свои места. — В этой истории не было виноватых, — шепчет Джун и прижимает всхлипывающего Тэхена к своей крепкой груди, — Ну, ну, не плачь, маленький. — Хен, я… я… — омега судорожно хватал ртом воздух, — ты должен сказать, где его похоронили. — Тэ-Тэ, не думаю, что это хорошая идея… — Просто скинь мне sms, потому что нам уже пора, — Чон мягко высвободился из объятий, утирая слезы и поднялся, взяв себя в руки, — Передай Сокджину, что я заскочу на днях, на его фирменный черничный пирог. Тэхен сбегал, и это было понятно обоим, но Джун не настаивал и только кивал. — Пап, мы уже уходим? — спросил высунувшийся из детской Юнгук под руку с омегой. — Да, уже поздно. — Но я не хочу, чтобы ты уходил! — воскликнул Тэхен-младший, а отец тут же принялся его уговаривать, мол, завтра, в садике встретитесь, а сейчас Юнгуку пора домой. — Береги себя, — Джун улыбнулся и еще раз обнял младшего. — Буду.***
Тэхену хотелось кричать. Он чувствовал, как задыхается. Недавние события навалились на хрупкие омежьи плечи, а вспоминая о Чимине, так вообще хотелось самому повеситься. Они все хлебнули дерьма, просто кто-то смог вытерпеть и идти дальше, а кто-то не смог. Разузнать о месте нахождения могилы не составило труда. Трудно было стоять у плиты, где безжизненными и блеклыми буквами было выведено: «Пак Чимин (1995-2018)». Стоять, захлебываясь слезами, моля о прощении. Тэхена трясло, но он упрямо стоял на коленях, потому что не мог по-другому. Чимин был хорошим, добрым, славным малым с пухлыми щечками и такими же пухлыми губами. Настоящий Чимин был таким.