Эволюция

- Думаешь, это действительно может произойти? - Нет. Волки слишком неорганизованные, чтобы решиться на подобное. - А вампиры? Извини, но вы не похожи на ярых сторонников коммунизма или хотя бы социализма. - Это так, большинство из нас придерживаются философии индивидуализма. Большинство. Не все. Но если ты посмотришь на политику британского князя, то... - Виктор запнулся, снова вспомнив о Жаке Мольер, ему почему-то показалось, что он органично впишется здесь. Эти мысли ему не понравились. Он несколько раз повторил про себя "Мольер - британский князь", но чем дальше, тем страннее звучало это словосочетание, слова стали терять свой смысл. - То? - вырвала его из размышлений Мия. - То ты бы заметила социалистическую направленность в его политике. - Так волки никогда не выбирали вожака и волноваться не о чём? - Я этого не говорил. - Виктор перестал играть кочергой. Встал. - Например, в Греции правят вампирический и волчий князья. Но это очень положительный пример, всё решилось довольно мирно и разницы с Америкой практический нет, все сами по себе и решают свои проблемы сами, разве что "бюрократии" много. Чуть волос на голове волка шевельнётся, как они тут же начинают требовать встречи их вождя с нашим. Очень утомительная форма правления. А вот в Испании хороший пример того, что может произойти, если Вуд не разберётся со всем этим бардаком в ближайшее время. - Ты же говорил, что они не решатся пойти против князя? Ван Арт тяжело вздохнул, так обычно вздыхают старики, вынужденные объяснять элементарные вещи подрастающему поколению. Он опустился в кресло, похлопал ладонью по подлокотнику: - Присядь, пожалуйста. Но девушка не послушалась, она опустилась на пол, поджав под себя ноги, а руки сложила на коленях Ван Арта. Ему понравился этот жест, хотя в груди и отозвалось боль воспоминаний о Норе, которая частенько садилась так перед ним и слушала, как он читал вслух. Жар камина приятно грел спинку. - Время для урока истории? - задорно спросила девушка. Виктор одарил её теплой, практически отцовской улыбкой и начал рассказ. - Испанский князь - вампир старых, я бы даже сказал, древних взглядов. Он не стал, как остальные, считаться с ликантропами и буквально выживал их из центральных городов и гнал их все дальше к границе. - Как это выживал?! - удивилась Мия. - Подробностей я не знаю, но наверняка не самыми честными способами. - И конечно же не своими руками. - Губы девушки скривились в отвращении. - Да. Волки подобное обращение терпеть не стали и выбрали своего представителя - вожака от всех семей. Но власть эта никем не признана, подпольная. Они долго пытались обратить на себя внимание, устраивая теракты, массовые убийства вампиров, подкуп важных людей наверху и так далее. Но как ты видишь, Мора до сих пор прочно сидит на троне. - И это же ждёт нас... - Не обязательно. Вуд - мудрый князь. Он не допустит этого. - Виктор успокаивающе гладил Мию по голове. Она же уже представляла себе кровавые сцены, как серый волк разгрызает плоть хорошо знакомого ей вампира. На этой роли уже побывали: Патрик, Моника, Дастин, вампир, с которым они общались в клубе, но имени которого она не запомнила, но труднее всего было представлять Виктора. Несмотря на то, что они знали друг друга недолго, ей не хотелось чтобы он умирал. Да и не только он, вся ситуация в целом казалась ей неправильной, несправедливой. Она в упор не могла понять, зачем и кому нужна эта бесконечная борьба за власть, авторитет. Почему волки и вампиры не могут просто мирно сосуществовать в обществе и просто напросто не трогать друг друга. С людьми ей было всё понятно, их много, они жадные, эгоистичные и глупые существа. Но зачем вампирам, старым и мудрым, задирать оборотней? И зачем этим, берегущим свой очаг и зацикленным на семейных ценностях, нужна власть? - Нет! - воспротивилась Мия. - Этого нельзя допустить! Нужно что-то сделать! Ван Арта удивил подобный порыв, он искренне не понимал что так злит Мию, почему она пытается остановить то, чего ещё толком и нет. И что она - тонкое, хрупкое создание, сможет сделать? Но в то же время, этот максимализм, стремление нести справедливость и мир всем и везде, свойственное только юному возрасту, умиляли. Такие моменты напоминали ему о его молодости, былых деньках, когда душевных сил хватало и на балы, и на дворцовые перевороты. Он поцеловал её в макушку и ласково, словно пытался успокоить ребёнка, сказал: - Нам не нужно ничего делать. Как я уже сказал, это работа князя. Пусть он и разбирается. - Но если начнётся война. - её голос дрогнул. - Это может коснутся и тебя, меня. - Не коснётся. Если война действительно начнётся, мы уедем. Переждём в каком-нибудь тихом, живописном месте.