Волчья звезда

      В тот вечер Со долго сидел в тишине и полумраке, тупо глядя на корзину, полную еды. И все же, решившись приступить к трапезе, он обнаружил, что все эти замечательные кушанья изначально предназначались кому-то другому. Точно не ему. О, он прекрасно различал, какая еда шла на стол домочадцам семьи Кан, а какая ему - она хоть и была теперь сытной и свежей, но особо стараться для него никто не рвался. Это во дворце было все едино, а здесь...       Как тот самый мальчишка, в первый раз попавший во дворец после долгих жутких лет своего изгнания, Со так же осторожно брал еду из корзинки, как нечто неведомое, и, медленно задумчиво пережевывая, старался почувствовать весь спектр вкуса. Только тогда, когда придворные дамы посадили его за накрытый стол, полный разнообразными угощениями, которые он видел будто впервые, все это изобилие, о котором он и не подозревал, а уж тем более не предполагал, что это может быть для него. Когда он впервые отведал после уже ставшего для него привычного рациона из черствых лепешек, подгоревшего риса и, если повезет, пойманной крысы что-то, достойное отпрыска императорской крови... И более сытой вкусной еды его грели мысли о том, что эти лакомства - знак любви и внимания к нему его родителей. Ему тогда казалось, что его просто похитили или потеряли (ведь так бывает, ну, наверное, ведь не может быть по-другому), а сейчас вернули, нашли, и все теперь будет хорошо... Хотя он так и не встретил отца и матушку в тот день. Как не увидел их ни на второй день, и ни на третий. Лишь после нескольких дней, полных тягостного ожидания и вдохновляющего предвкушения, он предстал перед глазами своего отца... Его Величества, который лишь раз взглянул на благоговеющего от встречи мальчишку и, будто ему хватило одного взгляда, отправился по своим важным императорским делам. Матушку Со в тот раз смог увидеть прямо перед отправкой в Шинджу, он тогда просто сбежал от своего сопровождения, дико напуганный известием о предстоящем отъезде... Что случилось дальше, Со предпочитал не вспоминать вовсе, боясь лишиться хотя бы призрачной причины выживать в этом проклятом месте.       Принц судорожно вздохнул и, сморгнув подступившие жгучие слезы, вновь вернулся к трапезе. Которая постепенно увела его мысли к той, с чьей легкой руки он мог насладиться вкусом изысканных кушаний. И о сегодняшнем дне. Никто и никогда не делил с ним трапезу, ни здесь, ни во дворце. Кроме кронпринца Му, который иногда заглядывал к младшему брату, но всегда был слишком занят своими обязанностями, чтобы уделять ему время, да генерала Пака. Хотя, как прекрасно понимал Со, у последнего в любом случае выбор был небольшой - его периодические тайные наезды в земли северных кланов были сопряжены со строжайшей конспирацией, и уж трапезничать в лесах Шинджу, как знатные господа, было сильно накладно, если вы изо всех сил пытаетесь изображать обычных охотников на привале.       И вот, его давняя мечта исполнилась. Да как. Смешно - компанию Его Высочеству 4-му принцу составила (совершенно добровольно, заметьте!!!) какая-то полоумная девчонка. И он... в глубине души не был недоволен, если уж быть честным. Нет, совсем не тому, что она полоумная. Хотя, как знать. Может быть, будь она в своем уме, она бы обходила его за тысячу ли(1).       Глупо, но сейчас внутри тлел теплый огонек, согревавший его вместо уже давно остывшего ужина. Это и еще одна случайно брошенная фраза той ненормальной. Которая притащила ему, жуткому Волку, навязанному мужу, которого никто не пожелает, даром, что он принц, свою еду. Это было странно, что он даже не знал, что нужно думать или чувствовать.       После, Со просто сидел на крыльце своего ханока и бездумно разглядывал ясное звездное небо. Сам не понимая, зачем тут сидит, чего ждет. И только, когда небо окрасилось нежными красками начинающегося дня, он понял, что сгорает от нетерпения. Он уже не мог просто сидеть. Поэтому он вскочил, прошелся по крыльцу, вошел в дом, помыкался там, вышел, пригладил одежду, снова вернулся, чтобы взять палку и начать отрабатывать движения воображаемым мечом. Все, что угодно, лишь бы занять время.       Он успокоился только тогда, когда со стороны главного дома стали доноситься обыденные звуки, извещающие, что усадьба просыпается. Слышались голоса снующих в отдалении слуг, звон хозяйственных инструментов - все эти привычные каждодневные шумы означали, что и господа уже встали, а потому никто не боялся их разбудить.       Сегодняшнее обыденное утро было нарушено появлением черной высокой фигуры, всполошившей собою всех вокруг. Редко когда бывало, чтобы проклятый принц являлся столь открыто посреди залитого ясным солнцем центрального двора. И служанки от неожиданности и страха с громким визгом бросились врассыпную, едва завидев его тень, пугая уже всех остальных. Но тому и дела не было до глупой челяди, кудахчущих словно куры, завидевшие лису. Он даже чувствовал внутри какое-то злорадство, зная, как боятся его те, кто всего несколько лет назад запросто обращался с ним, как с грешником, принесшим на эти земли беды. Словно он лишь одним своим существованием причинял нестерпимую обиду...       Но сейчас его занимало другое дело, куда более интересное. Поэтому Со не стал нигде задерживаться на своем пути, он быстро прошел к заветному ханоку, в котором провел одну-единственную ночь, сиротливо устроившись на краю своего собственного брачного ложа и изумленно вслушиваясь в размеренное дыхание за своей спиной. Еще чувствуя призрак прикосновения чужой ладони к позвоночнику.       Он не очень понимал, зачем стремиться туда, но, решил он, это должно быть забавно - поглядеть на ее лицо, когда он заявится со своим высказыванием. О, от этого заявления, которое ему пришло на ум прямо сейчас, на ходу, у него губы сами расплывались в улыбке.       Кан Су же ведать не ведала о коварных замыслах некоего принца, а по совместительству собственного мужа, а потому ее утренние сборы были обыденно по-утреннему ленивы. Во-первых, ей пришлось вытерпеть свое собственное одевание, к которому она так и не привыкла до конца. Руки так и тянулись сами себя одеть, но это бы вызвало бурю праведного возмущения Чжи Кван, которая торжественно одевала свою госпожу, словно та была принцессой. Потом наступал черед прически. И Су снова терпела, в глубине души жалуясь на такую несправедливость, как традиции. По телевизору это выглядело красиво, но попробуйте сами каждый день ждать, пока тебе не придадут приличный вид. А приличным видом для замужней дамы являлся высокий пучок из кос, украшенный красивыми, но такими неудобными шпильками.       Но все бы ничего, когда дверь ее комнаты не распахнулась со скрипом, и в отражении мутного зеркала, перед которым скучала наряжаемая дама, не возникла черная-пречерная тень. Чжи Кван громко вскрикнула, всплескивая руками, а Су резко обернулась, чтобы узреть собственного мужа. О котором она еще не вспоминала в это утро. Удивленно раскрыв рот на сие пришествие, девушка судорожно пыталась вспомнить, что могло привести Его Высочество сюда сегодня. Ну, уж точно не та корзинка с ужином, которую она оттащила в его ханок. Вот же странный человек! И что ему вечно приспичивает обретаться в каких-то дальних углах и малодоступных для нормальных людей местах? Он что, Человек-паук? Вроде бы, таким делом занимаются только супергерои, чтобы никто не раскрыл их супергеройскую личность. А что? Маска, вон, у него есть...       Еще не хватало глупо захихикать, хотя ее так и подмывало после таких абсурдных мыслей. Поэтому Су торопливо кашлянула и быстро спросила:       - А, чего... В смысле, что-то случилось?       На что этот, не иначе, как изверг, нехорошо ухмыльнулся и вкрадчиво сообщил:       - Я пришел за тем, чтобы ты исполнила свои обязанности, - и припечатал: - Жены.       - Чего??? - подпрыгнула на месте ошарашенная девушка, не зная, то ли бледнеть ей, то ли краснеть. Вот, почему она не настоящая аристократка, а? Тогда бы можно было со спокойной душой грохнуться в обморок. А простая продавщица косметики Го Ха Чжин этого не умела совсем.       - Да что же это??? - заголосила (причем, довольно возмущенно) со своего места пришедшая в себя Чжи Кван. - День на дворе! Айгу, ни стыда, ни совести!       - Что? Ты вчера так ревностно исполняла эти самые обязанности, а сейчас? - принц явно издевался над ними, судя по его довольному виду на их реакцию. Су рассердилась, но что правда, то правда - она сама же ему громогласно все это объясняла. Блин! Нет, ну каков поганец! И ведь ничего не сделаешь, придется подчиниться.       - Чжи Кван, накрой на стол на двоих. Его Высочество желает позавтракать, - "перевела" девушка заявление этого самого Высочества, произнося последние слова с нарочитой торжественностью, как евнухи в дорамах, хотя у нее скулы сводило, так ей хотелось зашипеть. А этому хоть бы хны - стоит и ухмыляется.       Со едва сдерживал смех - это действительно было презабавное зрелище. Его женушка корчила такие рожицы, так коверкала слова, что любому бы было ясно, как она недовольна. Недовольна им. И совершенно не напугана его появлением. И сейчас стояла, глядя на него исподлобья, нахмурив тонкие брови, а ее круглые щеки стали еще больше, когда она обиженно надувала свои губы.       Но больше всего на сердце теплело от того, как она на него смотрела. О, недовольство его существованием высказывали многие. На лице матушки он все время видел отвращение, что раздирало его душу каждый раз, а Каны глядели с омерзением, как на гниющий труп. На лице же и в глазах Кан Су не было ни того, ни другого, сколько бы принц не вглядывался. О большем он и не смел мечтать.       Пока каждый пребывал в своих мыслях о другом, напуганные явлением Волка слуги споро накрыли на стол, и суетливо откланявшись, быстро выскочили за дверь (последней уходила недовольная служанка девушки, что-то ворча под нос). Будто принц, заморив червяка рисом, набросится на саму хозяйку покоев, чтобы растерзать ее и сожрать. Со даже не сомневался, что некие ушлые личности уже вовсю спорят, сколько проживет новоявленная супруга принца-Волка. Еще, небось, и ставки делают. Отвратительно.       Но сейчас не было времени, чтобы заниматься гадливыми мыслями. Его внимание полностью поглотила его жена. Недовольная девушка, стараясь на него не глядеть, фыркнула, как рассерженная кошка, и плюхнулась на стул. Сразу схватив свои палочки, заботливо выложенные рядом с чашкой, она принялась накладывать себе еду.       Со с огромным интересом наблюдал за ее действиями, пока сам усаживался за стол. Ну, никакого изящества, да и манеры совсем не соответствуют дочери благородного семейства. Но его это совсем не заботило, когда она с огромным аппетитом принялась за еду. Прямо рядом с ним!       Но ему хотелось большего, хотя раньше он никогда не замечал за собой подобной жадности. Но неужели его желания настолько велики? Он ведь хотел всего ничего по его меркам, поэтому ничего страшного не будет, если он получит желаемое.       - Тцк! - щелкнул он языком, привлекая к себе внимание. Получив его полностью, Со прочистил горло и заявил: - Что-то ты сегодня притихшая, даже странно. Вчера, вон, болтала без умолку.       О, конечно же, она не смогла смолчать, к его удовольствию.       - Вы хотите сказать, что у меня язык без костей? - сварливо вскинулась девушка и добавила язвительно. - Людям, знаете ли, свойственно разговаривать друг с другом. Бывает, знаете ли, при желании.       Со снова опешил от ее слов. В который раз. И как у нее это получается?       - К-как ты сказала? Людям? - в замешательстве повторил он слово, которое с ним никто, наверное, не ассоциировал.       - Ну, да. Людям. Мы - люди, и мы разговариваем, - заявила она таким тоном, словно в конце проглотила слово "понятно?", и это он был здесь безумный. Хотя Со точно было не понятно.       - Хочешь сказать, - медленно и раздельно произнес он, подбирая слова, - что я - человек?       - Разве нет? По-вашему, принцы не люди, что ли? - недовольно фыркнула эта невозможная девчонка, снова возвращаясь к еде.       Со сидел, пришибленный новым открытием. Она видит его человеком? Она сама так сказала. Он для нее человек. Обычный человек. Не зверь, не чудовище. Человек. Человек...