Сквозь эти вечные преграды

      Их Зал Совета отличался от Большого Зала.       Он был огромен и пропитан величием, резьбой по дереву и запахом смолы. Сводчатые потолки, огонь факелов, разбросанных по стенам зала, и большой стол в его центре с несколькими десятками стульев.       Где-то спустя минут десять все уже расселись по местам. Иккинга досталось место рядом с Эстер, практически напротив Агмунда, восседающего во главе стола. Ну, немного неправильно сказать «досталось» — рядом с Хеддоком хотел сесть вождь со Смоляного Острова, но девушка ловко проскользнула мимо и уселась на единственное незанятое место рядом с Покорителем Драконов.       Рыжебородый и пожилой викинг фыркнул что-то себе в усы и договорился встретиться с Иккингом после совета, а парню осталось лишь согласиться и пожать плечами. Эстер улыбнулась своей самодовольной улыбкой, наклонилась к уху Иккинга и хотела что-то ему сказать, от чего тот вздрогнул, неожиданно почувствовав её дыхание на себе. Но она не успела: Агмунд объявил совет открытым.       К счастью Иккинга, они говорили не о начинавшейся войне или врагах, которые планируют вторгнутся к ним на острова, а просто об укреплении границ территории союза Северных островов. Он начал предлагать варианты укрепления, самые различные и изощрённые, и Иккинг сгорал от нетерпения своей очереди высказаться: уж на эту тему ему было что сказать. Парень, словно маленький ребёнок, внутри которого смешались волнение и ожидание, уперался локтями в стол, подпирал голову руками, вжимался в стул и очень внимательно слушал. И когда Агмунд наконец поблагодарил одного из конунгов за его предложение, а затем и назвал Хеддока и его остров. Иккинг поднялся с места. Он глубоко вдохнул и начал свою пламенную — на что он искренне надеялся — речь.       — Во-первых, я хочу поблагодарить Агмунда и его остров за такой радушный приём, за приглашение на совет. — сказал Иккинг, кинув взгляд на мужчину, и получив в ответ улыбку. — И теперь я с чистой совестью могу перейти к своему предложению.       Зал впился в него проницательными взглядами, особенно некоторые одна личности личность.       — Я знаю, что моё предложение прозвучит для вас странно, неожиданно, может даже дико и абсурдно. А некоторые, верно, уже знают, о чём я сейчас буду говорить, — он сделал краткую паузу и вздохнул, на секунду опустив взгляд на деревянную поверхность стола, а затем вернув его на лица собравшихся в зале людей. — Драконы.       Послышались тихие вздохи, раздался один нервный смешок. Но ни один мускул на лице Агмунда не дрогнул; он продолжал внимательно слушать Хеддока.       — Я знаю, что вы не доверяете этим существам. Знаю, что недолюбливаете их и воюите с ними. И знаю даже, почему вы так поступаете с ними и так думаете о них. Но ещё знаю, что вы даже не пытаетесь их понять.       Наступило полуминутное молчание, кто-то уже захотел что-то сказать, недовольный вдох раздался от одного из викингов, но он был перебит взглядом Агмунда и не сказал ни слова.       — Я не буду отстаивать права драконов и доказывать их доброту, сейчас это бессмысленно, — рассуждал вслух парень. — Я только скажу, что они могут нам помочь.       — И как же? — не выдержал один из конунгов. — Разрушив ещё наших деревень и разорив наши запасы?       — Нет, — спокойно ответил Иккинг, — Они могут встать на нашу защиту. Мы можем расставить караульных по границам архипелагов, если не постоянных всадников, то обычных воинов, поместив драконов рядом. В случае опасности человек быстрее всего достигнет деревню с драконьей…       — Это опасно, — сказал светловолосый викинг.       — Да, — буркнул рядом сидящий с ним конунг, одну ногу которому заменяла деревянная палка. — Не все могут так ловко управляются с крылатыми тварями, как ты, юнец.       — Но это поправимо, — пропустив «крылатых тварей» мимо ушей, ответил парень, — Было бы желание…       — Что?!       — Иккинг, — произнёс Агмунд, — Что ты имеешь ввиду? Постоянная защита в виде драконов? Мы не сможем просто так взять и начать водить с ними дружбу. Болли прав: они веками нападали на наши деревни…       — Это можно изменить. Всё можно изменить.       Лицо Агмунда застыло в задумчивом выражении. Наступило молчание.

***

      — Тише, девочка, тише.       Астрид выставила руки вперёд в предостерегающем жесте, медленными шажками двигаясь назад.       Олух был наполнен кипением жизни. Погода стояла не холодная, но и не жаркая, было безветренно, но и солнце пряталось за облаками. Драконья Академия сегодня отдыхала от ежедневного своего переполнения: в этот день занятий не было. Но не только это было сегодня необычным для стен помещения. Сегодня Валка наконец-то одобрила выход Громгильды за пределы драконьего лазарета.       Злобный Змеевик с перевязанным тонкой материей, под которой пряталась лечебная мазь, крылом делала медленные и неуверенные шаги к своей подруге. Из её взгляда сочился страх.       — Всё будет хорошо, я же рядом.       Девушка манила дракона к себе, пытаясь подбодрить её улыбкой. Не то, чтобы Громгильда всё это время не ходила, нет, но преодоление такой дистанции, как пересечение Академии без поддержки, да ещё и впервые после перелома, казалось драконихе чем-то пугающим. Она сделала ещё один шаг…       — Ну, как успехи?       Астрид подскочила на месте, Громгильда вздрогнула.       — Хель тебя дери, Рыбьеног! Ты напугал нас! — Как и добрая половина этого острова за последнюю неделю.       Жизнерадостный голос блондина сразу перерос в беспокойство и извинение:       — Простите, я не хотел… — замялся он, заламывая пальцы на руках. — Как идут дела?       — Держится она хорошо… — ответила Асрид уже спокойным тоном и глядя на Злобного Змеевика. Дракониха сперва встрепенулась, потом узнала Рыбьенога и хотела броситься к нему, но травма напомнила о себе, и ей оставалось лишь обратить одновременно приветливый и грустный взгляд на блондина.       — Как крыло?       — Валка сказала, что ещё неделя, и она перестанет делать перевязки. Должно будет уже зарости.       Рыбьеног подошёл к Громгильде и почесал её чешую, получив в ответ приятное урчание.       — Сегодня тут так тихо… — задумчиво произнёс парень.       — Кто-то сказал «тихо»?       Не пойми откуда вдруг появились близнецы, они с воем подскочили к Рыбьеногу.       — Ты что-то сказал? Я ничего не поняла, — она сделала вид, что прочищает уши.       — Такого слова не существует, братан, — прищурился он.       — Если вы хотите ещё раз поджечь…       — О, ну что ты, Рыбьеног… -Забияка отошла от него с «обиженным» видом.       -… Так вот какого ты о нас мнения… — подхватил за ней Задирака.       Астрид скептически посмотрела на них обоих и скрестила руки на груди.       — Бросте, ребята. Никто на это не ведётся вот уже… Ах, точно, всю жизнь.       — Ха-ха, — вяло бросил Задирака.       Забияка прыснула смехом.       — Ладно тебе, Асти, не будь такой скучной.       — О, о чём ты? Веселье — моё второе имя! — протянула та с ленивой улыбкой.       Забияка хихикнула, а затем неожиданно застыла. Взгляд её обратился к проёму ворот, а на лицо медленно заползла коварная улыбка. Она глянула на Астрид.       — Эй, Эрет! Иди сюда!       Все её чувства к симпатичной горе мускул уже разнёс ветер, потому она делала это с чистым сердцем.       Астрид удивлённо вскинула брови. Вряд ли Забияке вдруг понадобилась помощь из серии чистки щитов или конюшен, о которой она вдруг вспомнила и поняла, что сама не справится с этими делами. Что она задумала?       Рыбьеног пожал плечами, когда Астрид бросила на него вопрошающий взгляд, и тоже уставился на ворота, под аркой которых уже виднелся мужской силуэт. Громгильда непонимающе уставилась на фигуру, в которой ещё не распознала Эрета, а на лице Задираки медленно стало вырисовываться понимание.       — Веселье, говоришь?       Она наклонилась к Астрид, пока Эрет ещё не подошёл настолько, чтобы их слышать, но уже оказался в Академии.       — Иди и попроси его вечером прийти в мастерскую.       — Что? Зачем? По-твоему, это весело?       — Это будет весёлым, когда он туда прийдёт.       Коварная искорка проскользила в её взгляде, направленном на вход в Академию, но она тут же растворилась в тумане озорства.       — Нет, — тут же ответила Астрид, — Я не буду.       — Ну же, не будь занудой.       — Почему я должна это сделать, почему не ты или Задирака?       — Так ведь это у тебя второе имя — веселье. Так покажи нам его суть.       Хофферсон хмыкнула и скрестила руки на груди. Ей ужасно не нравилось, что её брали на слабо, но этот взгляд Торстон, просто вопящий: «Эх, ну что ты медлишь, я сейчас усну» окончательно выбесил девушку.       — Ладно, — бросила она, отвернувшись в сторону от блондинки и зашагала в сторону приближающегося парня.       Когда они оказались к метре друг от друга, а позади послышался приветливый и радостный рёв Громгильды, Астрид сглотнула и выпалила на одном дыхании почти весь свой монолог.       — Привет, Эрет, можешь сегодня на закате прийти к мастерской? Если ты не можешь, то можешь не приходить… — сзади демонстративно кашлянула Торстон, и девушка выдохнула, пересиливая себя, — Но лучше бы ты пришёл, это было бы здорово… В смысле, мне нужна помощь… Так ты прийдёшь?       Она впилась молящим и виноватым взглядом в растерянного парня. Её руки переплелись сзади спины, будто бы она нашкодивший ребёнок.       — Ну… Хорошо. Что-то серьёзное?       — Нет, но помощь нужна.       Астрид медленно обернулась на Забияку. Лицо той украшала зловещая улыбка.       Час спустя они сидели в штабе, который последнее время стал пользоваться большой славой среди всадников, хоть никто и не задумывался, почему. Астрид отвела Громгильду, ещё немного потренировавшуюся на поле, в лазарет, Эрет ушёл по каким-то делам в конюшню, а близнецы и Рыбик сперва о чём-то заспорили, а затем расселись по разным углам штаба. Там пришла и Астрид, но только чтобы забрать карты, забытые здесь вчера. Однако Задирака не упустил возможности поднять себе настроение, и напомнил об утреннем происшествии бедной Хофферсон.       — Нет, я туда не пойду. Я и так зря согласилась на это.       — Ну ведь согласилась же, — невинно сказал Задирака. Перед ним на столе лежала буханка хлеба на скудной обколотой тарелке, и половина её была уже безжалостно проглочена Торстоном.       — Да, Астрид, ты уже согласилась. Ты должна пойти.       — Зачем? Смотреть на те ужасы, которые вы подготовите для Эрета? — она оттолкнулась от стены и сделала пару шагов по помещению.       — О, ну что ты. Мы же не изверги какие-нибудь.       Забияка произнесла это тоном, покрытым вуалью загадки и игры, и на лице её читалась противоположное словам.

***

      Они говорили ещё о многом, о всё тех же стратегиях укрепления, о совершенствовании флота, о торговых путях. И ни слова о драконах.       Иккинг решил не поднимать эту тему вновь, несмотря на свойственную юноше уверенность и саму решимость, он всё ещё помнил недоверчивые лица всех тех конунгов, заполонивших округу в тот час, когда он заикнулся об этих животных. По большому счёту, такой возможности и не представилось.       Иккинг сидел, уперев локти в колени и опустив голову. Совет закончился не так давно, хотя все уже успели разбрестись кто куда: основная масса — на площадь, где проходило сегодня праздненство, а другая пара-тройка человек — к себе в хижину, или просто в какие-то уголки острова.        Он ждал Агмунда, его решения, его совета, хоть чего-то… Наконец, двери Зала раскрылись с намёком на скрип, и массивная фигура конунга Островов Южного Залива появилась в дверях. Он взглянул вдаль, а потом заметил Хеддока, и с едва заметной тоской посмотрел на него.       — Прости, Иккинг. Этот мир ещё не готов к дружбе с драконами.